отец Онаний : Под занавес (за занавеской)

Прошло уже много лет, но я до сих пор с трепетом вспоминаю, как в детском саду появилась она, моя первая любовь, А.Л.
В сад её привела мама и сразу же дала наказ воспитателю:
- Если она спряталась за занавеской, значит сейчас покакает в штаны.

- У нас нет занавесок,- урезонила сердобольную мамашу гуру советской педагогики, ненавидевшая любого человекообразного в возрасте от ноля до семи.

Впрочем, как потом оказалось, А.Л. могла какать где угодно.

Я влюбился в неё с первого взгляда. Стрела амура настигла меня в туалете, куда повели новенькую, которая успела за пол часа своего нахождения в саду, наложить полные колготки. Колготки, кстати, были коричневого цвета, что на тот момент отражало как внешнее состояние их хозяйки, так и внутреннее. "От нее пахнет чем-то родным и теплым",- подумал я. А она показала мне язык.

Я стоял и подглядывал, как нянечка моет под холодной струёй воды мою любовь. Любовь плакала и вырывалась. Нянечка крепко держала её за хрупкое плечико и приговаривала: "только пришла, а уже обосралась. Тьфу на тебя, убогая, тьфу на тебя, лошадиная фамилия".

С А.Л. мы сразу же подружились. Когда я видел, что она хочет какать, то сразу же притаскивал покрывало и сооружал импровизированную занавеску, чтобы ей было комфортно, как дома. Её позывы я считывал моментально. А она отвечала мне улыбкой, полной огромных неокрепших лошадиных зубов.

Воспитательница и нянечки не любили ни меня, ни А.Л. Мы были своего рода изгоями, чудиками, на которых просто махнули рукой. Я носился с занавеской, которая была своего рода занавесом, а А.Л. - это то самое ружье, которое непременно выстреливало. Обдав занавес и своего постоянного зрителя свежим калом, мы шли под конвоем нянечки отмываться. А потом нас разводили по углам, где мы проводили остаток дня, изучая курчавые завитки на старых обоях.

Но в конце концов всё разваливается, и Союз, и эти. Эти - это были мы, я и А.Л. В стране тотального дефицита, нехватка мозгов у юного поголовья была чем-то само самим разумеющимся. "Лучше стоять в очереди за колбасой, чем за мозгами",- любила говорить наша воспитательница. А мы дружно ей кивали, понимая, что колбаса - это действительно очень нужная штука. В остальном за нас подумают и решат.

А.Л. и я варились среди кучи других таких же неокрепших умов. Детский сад "Колокольчик" выпуская нас приказал долго жить. Наступил 1991 год, всё рухнуло, и некогда огромная страна потащила за собой в пропасть кучу людей. А.Л. переехала в другой город и больше я её не видел. Но у меня навсегда осталась привычка считывать первые женские позывы к дефекации, тогда я молниеносно сооружаю из любых подручных средств занавеску, чтобы даме было удобно. И ничего, что меня никто об этом не просит. Главное, что это до сих пор работает.