Zaalbabuzeb : Секрет молодости госпожи Джи

Госпожа Джи бежала по набережной Хайланьпао, как его называют китайцы. Козырёк бейсболки защищал глаза от утреннего солнца, ступням в новых кроссовках JNBY было невероятно мягко, тёплый ветерок с реки забирался под майку — точь-в-точь как шаловливые пальцы её ныне покойного мужа сорок лет назад на свидании в одном из парков Шанхая.
— Доброе утро, госпожа Джи! — дворник Бао щербато улыбнулся и залюбовался ей вслед.
— Вы как всегда в прекрасной форме, — отметил господин Вэй, выполнявший комплекс тайцзы у ротонды.
— Не иначе нашли секрет вечной молодости! — восхитился старичок Джундже, выгуливающий своего ши-тцу.
В улыбке госпожи Джи скользнула загадочность. Секрет чистого дыхания, здоровья волос и гладкой кожи у неё в самом деле был.
— Всё надеешься убежать от своих морщин? — усмехнулась Минчжу, дымя сигаретой с лечебными травами.
Опешив от такой наглости, Джи остановилась:
— Я-то хоть бегать ещё могу, — огрызнулась она. — А ты — только хромать.
— Бегать? О, это так называется! — Минчжу расхохоталась. — А по-моему, ты просто трясёшь дряблыми ляжками перед мужиками.
— Тебе-то что до мужиков, старая ты любительница школьниц?!
— Шаби! Закрой свой помойный рот, тухлое ты яйцо!
— Земляной пельмень! — выкрикнула Джи и побежала дальше.
Утреннее солнце всё так же грело, и ветерок с реки был таким же шаловливым, как минуту назад, но улыбка госпожи потухла, превратившись в резкую линию с лучиками морщинок, расходящихся во все стороны.
Эта сучка Минчжу слишком уж много о себе мнит. А ведь все знают, что она накачала себя гиалуроновой кислотой, ботулотоксином и ещё Бог знает чем. В жажде выглядеть моложе госпожи Джи, она превратила своё тело в хранилище химических отходов, которое вот-вот развалится на части.
В отличие от неё, Джи пользовалась только природными средствами. И самым действенным, самым волшебным из них — её секретом! — были конфетки «Бай Чжунцзы».
Госпожа добежала до дрянного мотельчика «Золотой лотос», которому была хозяйкой и администратором. Ополоснулась из тазика, переоделась в рабочее и пошла в свой кабинет выпить пуэру, чтобы остыть после ругани с Минчжу. Но по пути наткнулась на того, кто испортил её настроение окончательно.
Шаркая ногами, по коридору плёлся лаовай Серёжа из десятой. Тощий, как бамбук, в безразмерной хламиде, он смотрел в пустоту глазами тухлой селёдки и что-то нёс в пакетике.
— Ты почему ещё занимаешь комнату, а?! — хозяйка преградила дорогу и свирепо сощурилась мужчине в ноздри.
В левой виднелась козявка.
— Я заплачý, — промямлил бледный, как мукор, лаовай.
— Не ври мне, чжуангби. Не платишь уже четвёртый месяц. Хватит. Выметайся. Сейчас же!
— У меня сегодня будут деньги, будут, я рассчитаюсь...
— Да откуда у тебя деньги! — госпожа скривила рот в презрении. — Почему не устроишься на работу, бездельник, а?
— Да я работаю же...
— Где ты работаешь?
— У господина Пенгфея.
— Какого ещё Пенгфея?
— Из пищевой компании «Вкусный дом».
Хозяйка насторожилась:
— И что ты там делаешь, лентяй?
Серёжа отвёл взгляд.
— Ну! — потребовала ответа Джи.
— Поставляю сырьё.
Госпожа недоверчиво оглядела мужчину с ботинок до растрёпанных волос, и глаза её зацепились за пакетик. Лаовай поспешно сунул его за спину.
— Дай сюда! — взвизгнула Джи и проворно выхватила пакетик из вялых пальцев.
Внутри оказался стаканчик из пластика. Хозяйка свинтила с него крышку, заглянула внутрь и отшатнулась.
Запах был ей известен. С ним её познакомил ныне покойный муж сорок лет назад — тем вечером в укромном уголке Шанхайского парка...
Так вот, значит, как «Вкусный дом» получает наполнитель для её любимых конфет «Бай Чжунцзы» — «Белое семя»!
Эякулят славянских лаоваев — одно из самых чудотворных веществ в мире. Он обновляет организм женщины внутри и снаружи, улучшает аппетит, разглаживает морщины, насыщает кровь энергией ци... Хозяйка убедилась в этом на собственном опыте.
Вот только господин Пенгфей — тот ещё пройдоха. Семени в его конфетах содержится лишь двадцать процентов. Всё остальное — вредные рафинад с крахмалом, сухое молоко да искусственный ароматизатор, банановый или манговый. А между тем продаются «Бай Чжунцы» по цене яда коралловой змеи!
В противовес крохотным конфеткам сейчас в пальцах у Джи был стаканчик не с высушенным, перетёртым в порошок эякулятом, а со свежайшим, жирным, ещё тёплым веществом, которое чуть ли не шевелилось на донышке.
Хозяйка призадумалась. Кто-кто, а уж она-то умела считать и граммы, и проценты, и деньги.
— Вот что, — наконец сказала женщина. — Так и быть, можешь оставаться в своей комнате.
Она ткнула Серёжу пальцем в грудь:
— А за это будешь относить своё сырьё прямо мне!
Двадцать раз принесёшь, объявила госпожа, и месяц аренды оплачен. А за каждый дополнительный стаканчик — четыреста, да чёрт с тобой, пятьсот рублей. Условия повыгоднее, чем у бандита Пенгфея, не так ли?
Мужчина опустил глаза.
Спустя месяц он обнаружил, что предложение госпожи Джи в самом деле было щедрым. Сдав ей пять лишних стаканчиков, Серёжа впервые за год смог поесть не одну лишь лапшу с маринованными овощами. Постепенно он стал покупать и консервы из рыбы, и тушёнку, и даже мороженую свинину.
А больше белка в пище — больше и семени...
...Госпожа Джи бежала по набережной Хайланьпао, как его называют китайцы, а русские упорно продолжают именовать по-своему. До пробежки она перекусила творожком с секретным компонентом. Поставила себе клизмочку с отваром трав и разведённым в нём секретным компонентом. Втёрла крем из секретного компонента в щёки, шею, грудь и пятки.
Дворник Бао, разинув рот, любовался бегунье вслед.
— Вы прекрасны, как молодой пион! — заявил господин Вэй, занимавшийся у ротонды тайцы вместе со старичком Джундже и его ши-тцу.
— Когда я вас вижу, у меня как в юности вздымается энергия шэнь! — Джундже захихикал в усы.
А сучка Минчжу ничего не сказала, потому что нечего было. Она лишь с завистью щурилась на госпожу Джи, сосала сигарету да выпускала из ноздрей дым — вонючий и едкий, как из труб янтайской химической фабрики.