ivantgoroww : Однажды... На районе. Город детства

Иногда, после долгого расставания, возвращаясь в Город, ты словно переносишься на машине времени в те далёкие деньки шальной юности, подсвеченной всё тем же солнцем, что и сейчас, только тогда оно было несколько ярче, да и в целом мир был конечно пиздаче – тут без вариантов.

За машину времени сойдёт обычное такси, а хранителем тайн межпространственных путешествий выступает выходец из среднеазиатских республик, молодой и улыбчивый, почти не говорящий по-русски. Мы ворвались в Город от вокзала и вместе с весенним ветерком вкатились на горку и промчались по Южке. Я открыл пиво, радиоволна зашипела и сбив какой-то восточный надрыв в радиоэфир просочился Рома Зверь с песней “Напитки покрепче…” И я стал видеть фантомы юности, которые в этом городе материализовались за каждым углом.

С Южки, где за неуклюжими многоэтажками мы гоняли в футбол с местными хулиганами, которых однажды Кеша надул в карты, мы вкатились на Ленина, где на углу опалённых временем общаг был рамс с местными и как Аксён двоих отправил на “скорой” лечиться, а мне выбили зуб.

Я отпивал пиво и слушал мелодию моей юности, наслаждался весной, раскрасившей мой Город так по-особенному, так как никакой город в мире. Я всё дальше и дальше погружался в свои воспоминания, хитро переплетённые с кривыми и старыми улицами Города.

Сейчас он другой, сильно изменился. Всё-таки десять лет – это срок. Вместо невзрачных пустырей, где днём проходили футбольные баталии, а по вечерам драки стенка на стенку, теперь стоят ТРЦ и рестораны с кафешками. Город преобразился, похорошел, обновилась на домах краска. И люди, такое ощущение, что стали другими, во всяком случае, этот город имел мало общего с тем, который я помнил. Оставались прежними лишь какие-то контуры, подсвеченные временем и моим воображением линии перекрёстков и фасады домов.

Вот мы промчались по враждебным лабиринтам Пролетарки, куда ночами таскался я, провожая Танюху и рискуя каждый раз от местных пацанов отхватить по фэйсу.

С Пролетарки, минуя центр, как всегда многолюдный, мы выехали на Заречную линию частного сектора, где жили самые отмороженные пацаны, с ними связываться боялся весь город. По петляющей Заречной мы выехали на Погодина, где в пору моей юности стояло здание медучилища, впрочем, оно и сейчас на месте, но студентов медиков и медичек, что-то не было видно. Мы остановились на светофоре и я спросил разрешения закурить, парень одобрительно кивнул.

Помню зима была и люто холодно. Сидели тухли без дела и без баб. Я в очередной раз разругался с Танюхой, а Кеша и Аксён на время зарыв топор войны перестали делить Варюху. Кеша, с вечной своей хитрованской улыбочкой предложил прогуляться до медухи, мол у него там две чики знакомые имеются и тоже вроде как тухнут без дела. Кеша созвонился, добазарился и мы выдвинулись тусить в медуху.

Аксён был спокоен и не выражал никаких эмоций, в кармане его громадного китайского пуховика лежало два пузыря водки. Я думал об Танюхе, о том, что всё у нас с ней глупо как-то выходит и о том, что как-то мы с Аксёном больно легкомысленно купились на Кешино предложение, который никогда ничего хорошего не предлагал. Вернее, никогда ничего хорошего из его предложений не выходило. Кеша шёл впереди и весело посвистывал - мелкий и дохлый с большими тёмными глазами и хохолком на башке, от чего он походил на мультяшного попугая Кешу.

Сейчас это трудно представить, но тогда на территории Медучилища была столовая, в которой можно было спокойно притащить бухло и кирять его там при условии, если приобрести закусь у них. Впрочем, с этим проблем никогда не было так как в этой столовке делали самые вкусные беляши и чебуреки в городе.

Время было ещё раннее и столовка была пуста. Будущие светила отечественной науки постигали тонкости медицины на занятиях. И мы по-королевски разложились за столом. Кеша, выпив с нами один стопарь улетел искать обещанных девок. Мне было в принципе как-то фиолетово уже после второй, что обещанных тёлок было две, а нас трое и что математика эта элементарная не билась о здравый смысл.

По рукам моим тёк жир из сочного чебурека, Аксён довольно рыгнув рукавом пуховика вытер рот. Мы разлили ещё по одной и краски, игравшие за окном, стали меняться, мир стал вокруг гораздо уютнее и скреплён чем-то нужным, чем-то настоящим.
Кеша вернулся с опущенной головой и начал что-то щебетать насчёт того, что тёлки куда-то слились и что они на самом деле шмары и у них типа трипак. Мне было уже всё равно, я хорошо захмелел и никакие тёлки уже не были нужны. Мы открыли вторую бутылку.

Вскоре наша компания стала обрастать незнакомыми и знакомыми личностями из числа студентов медиков. За второй бутылкой последовала третья, а за третьей, как и следует, когда концентрация незнакомых и подвыпивших людей зашкаливает, начинают пробиваться искры электричества и конечно это всё заканчивается рамсом, в более худших случаях поножовщиной.

Нашу компанию вышел представлять конечно же Аксён, Кешу я уже давненько не видел и сделал предположение, что тот слинял. Я уже был достаточно накачан, но всё ещё держался на ногах. Я уже не помнил с чего всё началось. Вероятнее как всегда просто ни с чего, кто-то не так что-то сказал, не туда посмотрел, а много ли нужно в разгорячённой толпе?

Аксён несмотря на мороз разделся по пояс, демонстрируя накаченный торс. На закатывающемся солнце поблёскивал его лысый череп. Небольшая толпа, рыл в пятнадцать кричала и улюлюкала на площадке напротив основного здания училища. Обычно вид разъярённого Аксёна ещё до драки охлаждает пыл соперников, но здесь противник попался явно не из трусливых. Ряха у него была не меньше чем у Аксёна, а потому как он двигался видно было, что парень махаться умеет. Впоследствии мы узнали, что этот паренёк был представителем районной команды по регби.

Аксён провёл двойку в корпус, но двигался достаточно медленно и развязно. Удары пришлись в защиту. В ответ Аксёну тот парень прописал прямым в бороду, тем самым опрокинув его в сугроб. Саня попытался подняться, но был сбит ещё одним ударом в голову. Аксён кинулся противнику в ноги и повалив его на спину начал обрабатывать его своими кулачищами. Кто-то из толпы прыгнул Аксёну на спину, а ещё кто-то порывался ногой зарядить ему по лысой голове. Тут я понял, что настал мой выход. Оттолкнувшись от стоявших позади людей, я кинулся на повисшего на спине Аксёна и сбил его ударом ноги, однако мой триумфальный выход был недолгим, откуда-то сбоку прилетело в голову и посыпались звёзды, я завалился лицом в пересоленный снег. Последнее что я видел, это как Аксён мощными ударами раскидывал подлетавших к нему оппонентов, а сзади на нём висли уже двое, потом, после того как мне ногой прилетело в лицо, окончательно всё погасло…

Волна зашипела и группу “Звери” сменил снова восточный напев и я вернулся из своего путешествия в прошлое. Помню, хорошо нас тогда помяли с Аксёном, а Кеше, как всегда, удалось свинтить.

Улыбчивый таксист тормознул у парка, где чудом устоявший в суматохе сумрачных десятилетий Владимир Ильич и теперь указывал нам путь в светлое будущее, а вернее на кинотеатр “Октябрь”, который был на выходе из парка, впрочем, и кинотеатра теперь уже не было, а был большой и красочный ТРЦ.

Около постамента вождю мирового пролетариата стояли Аксён с Кешей и как в ничём не бывало попивали пивко, дымили сигаретами, о чём-то пересмеивались будто и не было всех этих лет, разделивших нас шумной и быстрой рекой. Будто не было лагеря…

Аксён, увидев меня, широко и по-детски заулыбался, кинулся меня обнимать и едва на радостях не выдавил весь ливер. Кеша стукнул меня по плечу своим детским кулачком и тоже с его лица не сходила дурацкая улыбка.

Я смотрел на своих корешей и было у меня чувство, что мы и не расставались никогда и не лежали между нами года проведённые мной вдалеке от родных мест, впрочем не по своей воле. Несмотря ни на что это был мой Город и мои друзья. И я был бесконечно рад с ними снова встретиться, встретиться с Городом.