отец Онаний : Вся жизнь - история любви или наоборот

Вера была маленькая и глупая. Выскочила замуж по большой любви в шестнадцать, поставив родителям ультиматум, что это навсегда. Про большую любовь она вычитала в журнале "Cool girl". А ещё она слышала о ней в многочисленных модных тогда песнях. В песнях всегда была большая любовь. От большой любви она почти сразу же забеременела. Родила. Бросила школу в одиннадцатом классе. И почти сразу же поняла, что стала никому не нужна.

Его (большую любовь по имени Димка) посадили когда она ещё ходила на седьмом месяце. Всё кончилось. Говорят, он пристукнул какую-то бабку всего за несколько тысяч пенсии. Коммерсант. После этого в их съёмном домишке побили все стёкла и отравили пса. Пса жалко. Он был совершенно ни в чём не виноват.

Она родила на три недели раньше срока. Девочку. Маленькую, но вполне здоровую. Она отчаянно не хотела забирать её из роддома. Но под нажимом родителей и врачей всё-таки забрала. Переживала только за то, кому она теперь нужна в свои семнадцать лет с ребёнком и мужем, которому дали десятку, который вряд-ли теперь вообще выйдет, а если и выйдет, то каким человеком. Любовь расстаяла, как мороженое на солнце.

Она пыталась дважды отравиться, но тщетно. Всё время кто-то не вовремя приходил и спасал её глупый разум от смерти, вытаскивал как Мюнхгаузена за волосы из болота. Дочка была молчаливой, совсем не такой, как все маленькие дети. Она даже не плакала. Она как-будто всё понимала и соболезновала своей непутёвой мамаше. Её стали всё чаще отправлять к бабушке с дедушкой. Там было спокойно. Там её любили. Но она всё равно молчала.

Молодая мамаша заперлась с джином в одной бутылке и ни от какого трения не хотела из неё выходить. У неё появился новый круг знакомых- таких же свалявшихся, как шерсть по краям, людишек. Они пили и несли чушь о своей просранной жизни. Искали вокруг себя виноватых. Утверждали, что нет ни счастья, ни любви. Больше они ни на что не были способны.

Сначала она переспала с Иваном, потом с Ильёй, Игорем, а потом уже и не помнила точно с кем и когда. Снова забеременела. Вот ей уже восемнадцать. Кто отец-поди разбери.

С криками, что "я уже взрослая и сама всё знаю", она послала своих родителей и маленькую дочь куда подальше и легла под нож, чтобы избавиться от очередного ненужного ребенка. Ей хотелось идти дальше, дальше во тьму. Тьма притягивала её.

Её организм был так ослаблен алкоголем и никотином, что она умерла там же на операционном столе. Её родители и маленькая дочь осиротели. И ровно в тот день малышка произнесла своё первое слово - "нет". Странное первое слово для ребёнка. Но тогда было вовсе не до этих размышлений. Так что это нет никто даже не расслышал.

А через месяц пришло письмо из колонии с извещением, что её благоверный повесился в душевой на верёвке лихо смастеренной из вафельного полотенца.

Мир закончил своё существование глядя на цветные картинки пошлости и разврата, так и не уверовав в любовь.
Пенсионеры ростили внучку и молились лишь о прощении неизвестных им грехов. Но так никто и не додумался зажечь свечку.