Гусар : Цыпленок жареный

Лето в девяносто первом жаркое выдалось, чисто банька по-черному. Сергей у гриля стоял, глядел, как цыплята на вертеле крутятся, золотятся. Пот с него градом, да привык уж, чего там. Кафешка-то махонькая, на набережной, а народу — тьма тьмущая. Очередища растянулась - конца-краю не видать.

— Серега! — Людка-кассирша орет. — Шевелись давай! Народ уж зубами скрипит!

Сергей только башкой мотнул. Любил он свою работенку, хоть и жарища, хоть и беготня. Тут, у моря, жизнь вроде как проще казалась, чем в городе большом. Да только с виду она простая.

На днях, вон - ларек на соседней улице обчистили. А позавчера парнишку местного отметелили — просто так, за то что "зыркнул не так". Страна наша по швам трещит, а с ней и всё , к чему привыкли.

Как стрелки к девяти подобрались, в дверь черного хода стук. Сергей знал уже, кто это. Две недели кряду этот белобрысый верзила приходил, аккурат в одно время.

— Здорово, — Сергей дверь распахнул. — Как всегда?

— Ага, два цыпленка, — кивнул парень. — Жарища какая...

— А то! — Сергей пакет с едой протянул. — Сто двадцать с тебя.

Парень деньги достал, но уходить не торопится.

— Слышь, меня Толиком зовут. Ты что, каждый день тут корячишься?

— Серега я, — представился. — Да, каждый божий день. Сезон! Зимой отдохнем.

— А после работы чего?

Сергей плечами пожал:
— По-разному. То на дискач, то просто на пляж.

— Сегодня на "Маяк" пойдешь? Там вроде ничего, девки хорошие пляшут.

Так вот и сдружились они — с разговора через черный ход, случайно, как оно часто в жизни и бывает.

Толик собеседник занятный оказался. Про Ленинград много рассказывал, куда из Челябинска перебрался, про житье-бытье в городе большом. Сергей слушал, рот разинув, хоть и казалось ему, что Толик иной раз приврет для красного словца.

— А ты чего сюда приехал? Отдохнуть от дел праведных? - спросил как-то Сергей, когда они на бережку сидели после закрытия кафешки.

Толик из бутылки отхлебнул:
— Да так, по делишкам. За одной дамочкой приглядываю.

— Чего, телохранитель, типа? — Сергей ухмыльнулся.

— Вроде того, — Толик в подробности не полез. — А ты сам как тут оказался?

Сергей про семью рассказал, про мамку, что от батьки-уголовника сбежала, про отчима, с которым не заладилось.

— Батя-то, значит, по фене ботал? — Толик присвистнул. — А ты как по этой теме?

— Никак, — отрезал Сергей. — Нагляделся я на эту романтику. Батя мамку до полусмерти колотил, как пьяный приходил. Какая тут, на хрен, романтика?

Толик на Сергея зыркнул пристально:
— Ну, сейчас времена другие. Сейчас все по-другому делается.

— Да ну? — Сергей хмыкнул недоверчиво. — По мне, так все то же самое. Только размах другой.

Часто они об этом спорили. Толик в блатной жизни возможности видел, Сергей — одни беды. Но дружбе это не мешало.

Как-то вечером пошли они в "Бриз" — модное местечко на набережной. Музыка гремит, девчонки в нарядах ярких красотой трясут.

— Глянь-ка, какие тёлочки, — Толик кивнул на двух девушек у стойки.

— Да ладно тебе, — Сергей усмехнулся. — У тебя ж вроде как работа — за чьей-то бабой приглядывать.

— Это ж не значит, что я монахом должен жить, — Толик подмигнул. — Айда, познакомимся.

Девчонок звали Марина и Света. Из Москвы приехали на две недели, рады были компании местных, что знали, где можно душу отвести.

Вечер ладно шел, пока к столику их не подвалили трое бычков.

— Эй, москвички, — сказал один, уже хороший. — Чего с этими лохами сидите? Айда к нам, у нас и музыка, и выпивка позабористей.

— Спасибо, нам и тут хорошо, — Маринка отодвинулась.

— Я не понял, — парень наклонился ближе. — Ты чего, отказываешься?

Сергей почуял, как Толик напрягся весь.

— Слышь, друг, — спокойно сказал Сергей. — Девчонки с нами. Ищи других.

— Ты кто такой вообще? — парень к Сергею повернулся. — Сиди ровно, пока не спросят!

Сергей и рта раскрыть не успел — Толик вскочил и без предупреждения ударил наглеца в челюсть. Тот к соседнему столику отлетел. Дружки его в атаку кинулись.

Драка вышла короткая, но злая. Сергей такие драки знавал. Бывало, и сам так дрался — когда душа требовала и обстоятельства. А Толик бил с умом, без лишних движений. Как пахарь пашет — размеренно, с толком.

Охрана их выпихнула на улицу, как котят нашкодивших.

— Ловко машешь, — сказал Сергей, утирая разбитую губу рукавом. — В Ленинграде, что ль, учился?

— В Челябинске, — Толик ухмыльнулся, поправляя рубаху. — Извиняй за испорченный вечер.

— Да чего там! Девки-то наши аж притихли от восторга.

Марина со Светкой и вправду глядели на них, как на артистов каких. Ночь потом на берегу просидели. Волны шумели, звёзды мигали, разговоры текли — о жизни, о правде, о том, что у каждого на душе.

В конце августа Толик подошёл к Сергею, когда тот стоял у раздачи кафе.

— Уезжаю я, Серёга. Моя-то барыня в Питер возвращается. Назагоралась.

Сергей знал, что Толик при каком-то важном человеке состоит — называл его уважительно Папой. Охраняет его молодую зазнобу на курорте. Присматривает, так сказать.

Сидели они в кафешке. Сергей шашлык жевал, пиво потягивал.

— Жалко, — сказал он. — Привык я к тебе, как к родному.

— А ты чего тут прозябаешь? — Толик подался вперёд. — Айда в Питер! Познакомлю с нужными людьми. Будешь деньгу зашибать, а не цыплят этих жарить.

Сергей головой покачал:
— Не по мне это.

— Брось ты! — Толик аж привстал. — Сам видишь, какое время настаёт. Скоро всё прахом пойдёт. Кто успел — тот и съел. А остальные... — он рукой махнул, будто муху отгонял.

— Может, и так, — Сергей не спорил. — Поглядим ещё.

— Надумаешь — приезжай в «Адмирал». Кабак у Невского. Спросишь меня. Там все знают .

***

Осень навалилась холодная, промозглая. Туристы разъехались, как мыши по норам. Кафе закрылось. Устроился Сергей в столовую при санатории. Работа не пыльная, да и денег — кот наплакал.

В октябре позвонила Ольга — одна из подружек прошлого лета. В Пушкине жила, под Ленинградом. Звала в гости.

«А чего не поехать-то?» — подумал Сергей. Делать всё одно нечего. Питер посмотрю. Может, и работёнка какая подвернётся.

Ленинград встретил его ветром да дождём — будто не рад гостю. Ольга оказалась девка ничего, приветливая. Только скучная, как осенний день. Через три дня Сергей заскучал.

— Поеду-ка я в город, — сказал он. — На Невский гляну.

— Ты там поосторожней, — Ольга нахмурилась. — В городе неспокойно теперь .

Невский проспект Сергея прямо-таки оглушил. Даже в серый день — красота неописуемая! Тут-то он и вспомнил про Толика и его «Адмирал».

«А зайду-ка я к дружку», — решил он.

Ресторан нашёлся быстро. Вывеска золотом горит на сером здании. У входа народ толчётся. Пускали не всех подряд. Охранник в чёрном, что твой ворон, каждого оглядывал с ног до головы.

— Мне бы к Толику, — сказал Сергей.

— Ты кто такой будешь? — спросил охранник, прищурившись.

— Серёга я. С моря. Летом познакомились.

Лицо у охранника вдруг переменилось. Улыбнулся, как родному:
— Серёга? Который цыплят жарил? Толян о тебе рассказывал!

— Ну да, это я, — удивился Сергей.

— Я Саша, брат его, — охранник руку протянул. — Проходи, дружище! Он обрадуется. Только... нету его сейчас. Попозже будет. Посиди, выпей за счёт заведения.

В ресторане шумно было, дымно. За столами люди в костюмах дорогих сидели. Официанты меж столов, как челноки, сновали.

Саша привёл его к стойке:
— Друг Толяна с юга. Угости его, Витёк.

Бармен виски налил:
— За счёт заведения.

— Спасибо, — Сергей отпил. — А когда Толик-то будет?

— Скоро, — ответил бармен.

Что-то словно кольнуло Сергея. Он огляделся. За дальним столом сидел грузный мужик. Вокруг — молодые парни с лицами строгими, как у милиционеров. Говорили тихо.

— Это и есть Папа? — тихо спросил Сергей у бармена.

Тот удивлённо зыркнул на него:
— Ты откуда знаешь-то?

— Толик рассказывал, — пожал плечами Сергей.

Бармен нахмурился:
— Много сказывал?

— Да нет, так... мимоходом.

Сергей почуял неладное в глазах бармена, но тут увидел, как Саня машет ему от входа, зовёт покурить.

— Покурим? — Саша достал пачку папирос и протянул Сергею. Закурил сам и по-свойски хлопнул Серёгу по плечу.

— Толик много о тебе рассказывал. Как вы на курорте куролесили, как с местными махались. Хороший ты пацан, Серёга. Толян в людях разбирается, тут без базара.

— А что с Толиком-то приключилось?

— В Крестах он сейчас. Вторую неделю как. По делам Папы загремел. Но никого не сдал, держится молодцом. Скоро вытащим.

Саша затянулся и выпустил дым колечком. Улыбнулся широко, по-доброму.

— Оставайся. Я через час закончу. Покажу тебе настоящий Питер. Ночной.

Сергей головой покачал.

— Спасибо, да не могу. Меня девчонка в Пушкине ждёт.

— Жаль, — Саша руку протянул. — Ежели что — заходи. Всегда рады.

Они руки пожали. Сергей ушёл под дождём. Не оглядывался.

***

Лето 1994 года. Жара стояла — дышать нечем. Сергей у гриля стоял, глядел на цыплят, что медленно крутились. Та же набережная, то же кафе. Только времена другие пошли.

Он увидел их издалёка. Толик с Сашей шли по набережной, что твои павлины — цепи золотые, пиджаки малиновые, туфли лаковые. С ними две девушки — длинноногие, тонкие, как жерди. И пёс здоровенный, чёрный, на поводке.

Толик Сергея заприметил. Что-то Саше сказал. Подошли к окошку раздачи.

— Здорово, Серый, — сказал Толик. Голос другой стал. Жёстче. — Всё цыплят жаришь?

— Здорово, Толян, — Сергей руки о фартук вытер. — Жарю, как видишь. Куда ж деваться?

Они руки пожали через окно. Толик изменился. Глаза холодные стали, как у рыбы. Движения резкие, дёрганые.

— Как жизнь? — спросил Толик. — Всё на том же месте топчешься?

— Нормально, — Сергей плечами пожал. — Поваром работал, барменом. Женился вот. Дочка родилась.

— Ну да, — кивнул Толик. — А чего к нам не приехал? Я ж звал. Или бармен — это для тебя потолок?

— Каждому своё, — просто ответил Сергей.

— Это точно, — Толик усмехнулся. — Местные бригады тебя не зазывали?

— Зазывали. Отказался.

— Почему?

— Не моё это, — Сергей глянул Толику прямо в глаза. — У каждого своя стёжка-дорожка. Ты свою выбрал. Я — свою.

Толик смотрел на него долго. Потом кивнул.

— Ладно, бывай, — он руку протянул. — Удачи тебе.

— И тебе, — Сергей руку пожал.

Они ушли. Сергей смотрел им вслед. Больше они не виделись.

***

Санкт-Петербург, 2015 год. Сергей из такси вылез у гостиницы «Астория». Приехал на какую-то конференцию ресторанную.

Двадцать лет минуло. Сергей теперь — хозяин сети ресторанов на юге России. Четверо детей. Седина в висках.

Вечером он по Невскому гулял. Город изменился, а всё одно — что-то в нём прежнее осталось. Остановился он у знакомого здания. Вывеска новая, нутро другое.

— Извините, — обратился он к швейцару. — А давно тут сменились хозяева?

— Лет пятнадцать назад, — ответил тот. — А вы прежних знали?

— Мельком, — сказал Сергей. — Давно это было. В другой жизни.

В баре он виски заказал. Бармен — молодой парнишка с причёской чудной.

— Вы не здешний? — спросил бармен.

— Из Краснодара, — ответил Сергей. — Но бывал тут раньше. В девяностые.

— Тяжкие времена были, — кивнул бармен. — Батя мой рассказывал.

Сергей виски отпил.

— А что сталось с прежними хозяевами? Тут раньше какая-то бригада держала место.

Бармен по сторонам оглянулся.

— Перестрелка была. В 96-м. Всех положили. Про бригаду Лома слыхали?

— Нет, — головой покачал Сергей.

— Они с тамбовскими схлестнулись. Кровищи было... — бармен головой покачал. — Говорят, даже собаку застрелили, не пожалели. Здоровенного дога.

Сергей виски допил одним глотком.

— Всех убили?

— Всех, — кивнул бармен. — Главного, его зама, их жён. Никого не оставили.

Сергей расплатился и вышел на улицу. Дождик моросил. Он воротник пальто поднял и пошёл по Невскому.

Где-то в кармане телефон зазвонил. Дочка. Спрашивала, когда папка домой вернётся.
- Скоро, солнышко моё, - сказал Сергей. – Очень скоро.

Шёл он по Невскому и думал: «Вот ведь как оно в жизни выходит... Каждому — своя дорога. И не угадаешь, какая правильная. Только сердце, оно, видать, не обманывает. Если слушать его умеешь».

Он шёл под дождём и думал о выборе. О пути, который каждый выбирает сам.
Иногда самые важные решения в жизни принимаются незаметно. Просто говоришь "нет" – и идёшь своей дорогой.

Дождь усиливался. Сергей не спешил в гостиницу. Он шёл и вспоминал лето, жару, море. И парня, который приходил каждый вечер за двумя цыплятами.