отец Онаний : Игорь

Игорь ебал всё, что шевелится. Хотя, возможно, он ебал и что-то мёртвое. Без свидетелей. Вкусы его были непритязательными. А вот без секса он и дня прожить не мог.

Игорь был нашим водителем. В ту пору мы верховодили в одном полу заброшенном пионерском лагере. Восстановление шло вяло. Деньги оседали в карманах разной глубины. Да и детей, откровенно говоря, никто не любил. 
"Дети- это говно, с ними одни проблемы"- любил повторять начальник комитета по делам молодежи. А потом у него внезапно появлялись новые крутые часы или машина у его дочери. А дети- говно, не поспоришь.

Но наш неуютный лагерь всё-таки пришлось открывать. Он стоял законсервированным пять лет. За это время зарос травой и обветшал. Но всё то время, что шла подготовка к открытию, Игорь почти ежедневно возил будущего начальника смены Фокина из города в лагерь. А заодно и женщин с максимально низкой социальной ответственностью, чтобы не скучно было. 

Приедут в свою вотчину, поговорят с крепостными, и в баню. Аж пар коромыслом, только и слышно ах-ох, ах-ох. 

Так однажды баню и сожгли. Вернее Игорь сжёг. Потому что наведался самостоятельно, без шефа. Но с двумя блядями. Не уследил и всё, нету бани. А заодно и сарая с дровами, который к бане примыкал. Зато бляди довольны. От души попарились. 

Фокина вызвали на ковёр, Игоря вообще уволили по статье. А в лагерь поставили другого начальника смены. Более разборчивого в кадровой политике. 

Фокин, впавший в немилость низко пал по карьерной лестнице. Игорь же, казалось, совершенно не переживал о содеянном. Фокина он подбодрил на квартире у очередных блядей. После которых они довольно долго лечились в КВД. 

"Одна у вас на двоих болезнь"- молвил седой профессор после осмотра товарищей. 
"Ясен пень, профессор, трипак или гонорея"- высказался без какого-либо удивления Игорь.
"Нет, идиотизм!"- согласовал им диагноз светила.

Игорь свой букет так и не долетел. Ускакал разносить его по полям. Благо таких же ненадежных партнёрш в его среде было навалом. 
А Фокин зарёкся. Лечился исправно. И пошёл на поправку. С Игорем он разорвал всякое общение. Сменил работу, правда вынуждено. Хотел было сменить жизнь, но оказалось, что большая её часть прожита. Оглянулся: за плечами два развода, взрослый сын от первого брака, с которым разорвано всякое общение, перенесенная некрасивая болезнь. А что впереди - старость и забвение.

Вспомнить есть чего, а рассказать некому. Свалить бы всё на Игоря. Так и его рядом нет. А может и вообще уже нет. Кто его знает, чем он закончил. Непутёвый ведь.

И от тоски захотелось просто умереть. Сесть где-нибудь на скамейке и больше никогда не встать. Чтобы потом вместе со скамейкой похоронили, сидя. Только сердце работало как часы, пожалуй, это единственное, на что Фокин никогда не жаловался. 

Фокин даже Игоря простил перед этой минутной слабостью. Всех простил. И себя заодно.

А потом подумал, чего я сопли распустил. Ну и что, что полтинник, разве это возраст. И решил с завтрашнего дня начать новую жизнь. Новую работу найти. Интересную, активную, чтобы с пользой. С женщиной познакомиться, с приличной, уверенной в себе и неприхотливой в быту. Много чего себе записал на подкорку и домой пошёл.

Радостный шёл, что-то напевая и не заметил, как под машину попал. 
Не суждено мечтам его было сбыться. Правда умер не сразу, ещё несколько минут дышал. Но скорая всё равно не успела.

Водитель машины вылез из-за руля, весь мокрый от холодного пота. Подошёл к лежащему на асфальте человеку и улыбнулся. Последними словами Фокина были:"Игорь, ты...".

Игоря признали невиновным, потому что Фокин переходил дорогу в неположенном месте. 
Но всё равно обидно, что всё вот так.