Владимир Владимиров : Барклайз-банк и Сашины носки

В конце девяностых предстояли важные переговоры с очень ответственными сотрудниками Барклайз-банка в Барселоне. Отделение Барклайз располагалось в самом престижном месте – пасео-де-Грасиа, и в самом роскошном доме – доме Гауди. Барселона прекрасна в любое время года, но в мае – когда уже тепло, но ещё не жарко – особенно. Солнце заливало улицу зеленоватым светом сквозь молодую листву огромных платанов. По широкому тротуару шёл барселонский люд. День был вполне рабочий, но по вальяжно двигающимся гражданам не скажешь. Народ двигался расслабленно и неторопливо, на лицах выражение спокойного счастья. Видно, что люди наслаждаются жизнью, и сама работа, куда большинство двигалось, для них приятна, как любимое хобби здесь. Всегда так, или только солнечным майским утром?
Подошли к дверям банка. Двери внушали уважение и развивали эстетический вкус – кованый невероятной красоты и изящества узор на огромных створках. За ним сквозь слегка дымчатое стекло угадывался огромный холл. Открыв тяжеленную дверь, мы вошли. Нас трое. Миша и я – представители фирмы – крупного клиента банка, и Саша – наш неизменный переводчик и гид. Мы с Мишей по протоколу – в костюмах и при галстуках. Саша – не столь скованный протоколом, в рубашке и в сандалиях по случаю тёплой погоды. Но, поскольку всё же не лето, под сандалиями из боязни простудиться, он надел носки. Ему протокол позволяет не париться, чем он и пользуется.
Большой холл поражает белизной мрамора. В нём – широкая лестница с мраморными же перилами, ведёт наверх, откуда и начинается организм могучей и загадочной финансовой империи Барклайз – огромного спрута, раскинувшего свои могучие щупальца по всему миру.
Лестница в святая святых широкая и заканчивается большой площадкой, на которой в картинной позе стоит высокий, очень внушительный охранник в тёмно-серой форме с пистолетом в кобуре, руки на поясе, и внимательно и строго взирает на редких посетителей. Это не то отделение куда заходят « с улицы». Это только «для очень солидных».
Поднимаемся по белоснежным ступеням под внимательным взглядом секьюрити. Направо – белого мрамора скамья. Проход в кабинеты – налево. Саша почему-то повернул направо, прошёл мимо охранника, проводившего его настороженным взглядом, и уселся на скамью. Ничего не понимая, мы остановились перед ним.
Саша расстегнул сандалий, и стянул с ноги серый носок. Затем поднял его выше, и, поворачивая в руке в стороны, стал внимательно разглядывать, неодобрительно покачивая головой. Медленно вернул носок на положенное место, проделал такую же процедуру со вторым носком, который тоже Сашу не порадовал.
Секьюрити, понимая, что происходит что-то, что не укладывается в инструкции, не мог понять, грозит ли банку опасность и как на это реагировать. Он повернулся всем корпусом к Саше, положил на всякий случай руку на револьвер, и, следил за манипуляциями с носком. Сашин носок, судя по выражению лица, секьюрити очень не нравился.
Закончив манипуляции с носками, Саша встал, и, повернувшись к охраннику, на великолепном испанском осведомился, где тут сортир. Обалдевший охранник молча указал в конец коридора, куда Саша и отправился. Мы с Мишей молча ждали.
Деловая встреча в банке прошла как обычно. Вспоминать там особо нечего. Выйдя из банка, сразу за помпезными дверьми, мы мягко сказали Саше:
– Саша, у тебя что, крыша поехала? Саша, что за манипуляции с носками ты устроил в банке? Потерпеть не мог, что ли?
– Вы что? Мне ноги до крови натёрло! Я хотел посмотреть, что там натирает!
И он на нас обиделся.