tyttifrytti : 4

Январь послал крещенские морозы куда подальше. Женщинам некуда выгуливать свои соболя. Непривычно видеть крыши и карнизы без снежных сугробов и гигантских сосулек. Старый жилой фонд выглядит еще более обшарпано в тускло-сером пейзаже межсезонья. Толпы туристов в центре города месят ногами снежную кашу и матерятся. Праздничные улицы смахивают на ад, в котором уже нельзя протолкнуться. Прохожу мимо мутных цокольных окон небольшого авторского театра. Кажется, что он заброшен, но свежие афиши и моргающая гирлянда на елки в фойе, утверждают обратное. Когда-то я была знакома с его режиссером и автором сценариев к спектаклям. Он хотел снять обо мне черно-белый фильм в жанре артхауса, обязательно на фоне Парижа. Бессеребренники всегда мечтают с размахом. Чудоковатый мудак-идеалист. Он рядился во все черное, наверно, чтобы не отвлекать внимание зрителя на себя от своих картин. Сейчас снимает панихиды и интервью-воспоминания об ушедших талантах, всегда отмечая “Знал его лично”. Занятно, по-моему. Как на чужом надгробном камне приписать, что жил с гением в одном веке. Кто-то блюет в вечность, кто-то вываливает в нее содержимое своей пепельницы, кто-то уходит по-английски. Никогда нельзя заранее знать кого будут помнить дольше.

После работы коллега собирается в театр. Скоро ей присвоят звание - почетный постоянный зритель. Черный бархатные лодочки на высоком каблуке, маленькое черное платье, темно-синий атласный клатч в стразах Swarovski, губы цвета “Кровавой Мэри”. Коллега в боевой стойке. Завтра вечером она будет петь и подтанцовывать на концерте “Пикника”. В ее понимании жизнь - это постоянный отпуск и выходные. Когда летом к ней прилетает подруга из Нидерландов, ставшая двадцать лет назад законной супругой Нильса Х. из оранжевого королевства, они не отказывают себе в маленьких радостях. Насыщенная культурная программа обязательно прерывается кофе с коньяком в ближайшем кафе или рюмочкой виски в ресторане. Но неизменно одно: посещение священного места убийства святого черта - Григория Распутина. Отравителя Медичи из Феликса не вышло. Да и стрелял он, судя по архивным рассекреченным данным, как барышня - хреново. А может и не он стрелял вовсе... Но кровь истории пролита - факт на лицо. Почему бывшую русскую тянет на политическую “мокруху” - загадка. В этом какое-то фрейдистско-извращенное любопытство, по-моему.

В музее Фаберже подружка-эмигрантка заказывает в кафе дорогущий десерт в форме пасхального яйца. Коллега саркастически замечает:
- Все тебя яйца интересуют. Этот десерт стоит как настоящее Фаберже. Зря заказали коньяк, перебьет весь вкус.

Подружка смеется и отламывает ложечкой часть кулинарного ювелирного шедевра.
- Бесподобно! Попробуй. Зато ты вечно фотографируешься на фоне голых мужиков.

- Это не мужики - это древнегреческие боги и герои.
Наши предпочтения с коллегой в этом случает совпадают. Ну, не на фоне же голых безруких богинь остаться в памяти потомков. Пускай меня оттеняет прекрасный обнаженный торс Антиноя.

Вечерний город претворяется Венецией. Черные фасады домов превращаются в палаццо, огни ярко освещенных окон и витрин плывут в местном Гранд-канале. Красота на века. Лишь мы, подделки под оригинал, дополняем утраченные пазлы мира - мозаику своего времени.