отец Онаний : Электричка

Электричка везёт меня туда, куда я не хочу
гр.Кино

Первая электричка постепенно наполняет своё ненасытное брюхо неугомонными рыбаками и вечными старухами, которые едут не зная куда. Кажется, что они живут в этих электричках, настолько они срослись с ними.
Рыбаки хорохорятся друг перед другом в предвкушении хорошего клёва. Хотя, глядя на них, понимаешь, что им и рыба то не особо нужна. Главное счастье рыбака, особенно пожилого, это вовсе не поймать огромную рыбу, а поймать впечатление. Да, сегодня упустил, но она (рыба) явно была гигантских размеров. Ну, ничего, в следующий раз повезёт больше.

Если с рыбаками всё более-менее понятно, то куда едут вечные бабки, перевязанные как после шрапнели платками с выцветшими окровавленными розами или пионами, непонятно. Это и есть главная загадка истории.

Бабки обычно сидят по одиночке, подслеповато зыркают друг на друга, мол, куда ты едешь, старая колоша. Я-то понятно куда, а ты-то, ты. По тебе кладбище плачет, а всё едет и едет. Каждый божий день.

Иногда можно встретить сонных военных, которые электричкой добираются до части. Часть находится на выселках и доехать до неё можно либо на машине, либо на электричке, а потом ещё идти пешком несколько километров. Военные сразу же впадают в своё излюбленное состояние "солдат спит, а служба идёт". Интересно, если подсчитать сколько за время своей службы они проспали в процентном соотношении, сколько получится самой службы.

Порой военным мешают спать рыбаки, которые увидев человека в форме тут начинают погружаться в марево своих воспоминаний. А военные клюют носом и говорят "угу" и "так точно". Но это не точно.

Электричка делает большое количество остановок. Люди заходят и выходят, нарушая внутренний распорядок вещей. Загораживают проходы баулами, громко разговаривают по телефону, постоянно что-то ищут по карманам. Электричка везёт меня туда, куда я не хочу..

Через два часа и пятьдесят две минуты я прибываю на место. Военные давно сошли. Рыбаки тоже. Оставшиеся редкие пассажиры, потягиваясь бредут к выходу. И только вечные старухи остаются сидеть на месте. Они приросли к ним. Их ничем не сдвинуть. Вечером электричка отправится обратно, а они всё также будут сидеть на своих местах, встречая не добрым взглядом возвращающихся без улова усталых рыбаков и других случайных попутчиков.

А я уже не успею на эту последнюю в моей жизни электричку. И останусь на крошечном вокзале навсегда, застряв между прошлым и будущим, где старый полуразрушенный железнодорожный мост, словно радуга, разделяет всё на до и после.