[MEGA-[__-[KING[ : На диком севере

Шёл 19-ый век. В разгаре гражданской войны в США солдат Андерсон дезертировал из армии янки, не желая участвовать в кровопролитных сражениях. Ему удалось пересечь границу с Канадой, добраться до севера страны, в надежде найти убежище у эскимосов.

С трудом шагая по глубокому снегу, Андерсон, наконец, заметил что-то конической формы. Это был чум, виднеющийся за снежной метелью.

Все разговаривали по-английски, и познакомиться не составляло труда. Женщину лет сорока – сорока пяти звали Аггю, а её взрослую дочь – Нанук. Аггю признавалась, что с тех пор, как её мужа растерзал белый медведь, они живут одни много лет.

Между тем, запасы оленины, не рассчитанные на троих, стали заканчиваться ещё до наступления весны. Для того, чтобы выжить, Аггю острым, как бритва ножом перерезала горло собаке, собирая тёплую кровь в большую миску. На ужин всех ждала собачатина.

Андерсон и Нанук понравились друг другу с первого взгляда. Однажды, перед сном, они уединились, прикрылись занавеской и прямо в чуме начали совокупляться. Сквозь тонкую занавеску доносились стоны Нанук, и было видно, как туда–сюда двигается голое мужское тело. Аггю это перетерпела, а в дальнейшем, предвидя ситуацию, выходила из чума.

Наконец, над тундрой взошло долгожданное солнце, и наступил полярный день. Андерсон и Нанук решили покинуть этот суровый край и начали готовиться к походу. Андерсон взял ружьё и пошёл на охоту, чтобы раздобыть провизию.

Аггю узнала о планах молодых, ей стало не по себе. С одной стороны, она тоже любила Андерсона, а с другой, не хотела терять единственную дочь. И тогда в её голове созрел зловещий план.

Пока Андерсон ещё был на охоте, Аггю решила причесать свою дочь. Стоя позади Нанук, она расчёсывала и сплетала в косу чёрные волосы. Незаметно Аггю подвела под горло дочери нож и провела им по гладкой шее. Хлынула кровь. Затем Аггю обрезала и сняла кожу с лица, промыла её водой и примерила. Маска идеально подошла. А перед возвращением охотника надела её и легла в постель, где ещё недавно ублажали её дочь.

Войдя в чум, Андерсон скинул меховые сапоги из оленьей шкуры, верхнюю промокшую одежду, и, оставаясь в том, в чём мать родила, поспешно прилёг на любимую. И засунул.

Аггю держалась изо всех сил, чтобы не застонать. Наконец, она сдалась. Андерсону эти стоны показались незнакомыми. Он насторожился. Провёл ладонью около шеи, нащупал слой кожи и потянул. Аггю схватила его за руку. Но маска уже была сорвана.

Ужас охватил Андерсона. С перекошенным лицом, босиком и с голой задницей, он выскочил из чума. Бежал по замёрзшим кочкам, размахивал руками и что-то кричал.

Но его никто не слышал.