Дик Кант : Trash/X-mas Mistery/JOULUPAHUS

-Спокойной ночи, сынок.
- Мама, ну, прочитай мне сказку.
- Хорошо, ложись. – Мать укрыла Марка теплым одеялом, взяла с полки книжку, села на краю кровати, и начала:
- «Веселый Матти»…
- Мама, я ведь был послушным? – перебил Марк. - Йоулупукки принесет мне подарок?
- Конечно, принесет.
- А как ты думаешь, он получил мое письмо, и подарит мне то, что я ему заказал?
- Конечно, получил. Он мне даже сегодня звонил, хотел узнать не перепутал ли чего…
Марк улыбнулся, закутался поплотнее в одеяло, прижался к стенке, и начал слушать сказку.
- Жили старик со старухой. Было у них два сына. Старший - Тойво. Хороший он был, работящий, только очень уж хмурый. А младшего звали Матти. Работает - песни поет, разговаривает - весело смеется. Умел он и на гуслях-кантеле играть. Как начнет струны пощипывать, как заиграет плясовую - никто на месте не устоит, у всех ноги сами собой в пляс идут. За это его все и звали Матти-весельчак. Поехал раз Тойво в лес по дрова. Пошел по лесу стук да треск.
Проснулся хозяин-медведь:
- Эй, кто стучит? Кто мне спать не дает?
Вылез из берлоги, глядит: парень сосну рубит, щепки из-под топора во все стороны летят. Ух, рассердился медведь:
- Ты зачем в моем лесу стучишь, спать не даешь? Вон убирайся!
Да как встанет на дыбы, да как хватит Тойво лапой - только куртка затрещала.
Тойво от страха топор выронил, сел в сани и поехал домой. Без дров, без топора, куртка разорвана и сам еле жив. А дрова-то нужны - печку топить нечем.
Собрался в лес Матти-весельчак. Взял топор да кантеле, сел в сани и поехал. Едет - играет и песню поет. Приезжает Матти-весельчак в лес и видит: стоит сосна, с одного боку надрублена, а рядом на снегу топор лежит. Поднял топор, хотел было сосну рубить, да раздумал: «Дай-ка сначала на кантеле поиграю». Сел на пенек да и заиграл. Пошел по лесу звон. Проснулся медведь-хозяин:
Вылез из берлоги, видит: парень на кантеле играет. Хотел медведь на Матти броситься, да не смог: ноги сами в пляс так и просятся - удержу нет!
Заплясал медведь, заухал, заревел.
Перестал Матти играть на кантеле. Перевел медведь дух и говорит:
- Эй, парень! Научи меня на кантеле играть!
- Можно, отчего не научить?
Сунул кантеле медведю в лапы. А у медведя лапы толстые, бьет он по струнам - ох, как скверно играет!
- Нет,- говорит Матти,- плохо ты играешь! Надо тебе лапы тоньше сделать.
- Сделай! - кричит медведь.
Подвел Матти медведя к толстой ели, надрубил ее топором, в щель клин вставил.
- Ну-ка, хозяин, сунь лапы в щель да держи, пока я не разрешу вынуть!
Сунул медведь лапы в щель, а Матти топором по клину как стукнет! Вылетел клин, медведю лапы-то и прищемило. Заревел медведь, а Матти смеется:
- Терпи, терпи, пока лапы тоньше станут!
- Не хочу играть! - ревет медведь.- Ну тебя с кантеле твоим, отпусти меня!
- А будешь людей пугать? Будешь из лесу гнать?
- Не буду! Только отпусти!
Загнал Матти клин в щель, вытащил медведь лапы и скорее в берлогу забрался.
Нарубил Матти полные сани сосновых дров и поехал из лесу. Вот он какой, Матти-весельчак!
С тех пор медведь на людей перестал нападать. Как услышит голос да стук топора, думает: "Уж не Матти ли приехал?". И лежит в своей берлоге тихо да смирно.»*
Матери показалось, что Марк заснул. Она встала с кровати, поцеловала сына, выключила свет и вышла из комнаты, закрыв за собою дверь.
Марк не спал. Он лежал, закрыв глаза, и думал:
- Нет, ну, это вообще пиздец какой-то. Кругом одни далбайобы. Лапы тоньше сделать. Медведь какой-то пизданутый на всю голову. Неудивительно, что нас, финнов, все идиотами считают. Ну, в какой бы нормальной стране могли бы придумать такую сказку? А у нас смогли. Не просто смогли, а еще и читают ее, да, детям, на ночь, что ничего лучше нету? Вон у русских, сказки как сказки, По щучьему веленью, Про Иванушку-дурачка, Царевну-лягушку, Конек-Горбунок еще, вот, поебень тоже конечно, но хоть не про ебанутого медведя. Зря я, ох как зря попросил маму почитать мне эту хуйню на ночь, теперь точно до утра не засну. Потянуло же за язык идиота. «Почитай сказку» Блять!
Все в доме уже спали, а Марк все думал и думал, мучаясь от бессонницы, вызванной сказкой, пока не услышал шорохи, не весть откуда взявшиеся, и проследовал интуитивно за ними к входной двери, и открыл дверь он резко, и услышал странный хруст, неслышанный им ранее, и, выйдя из дому, увидел козлоподобное, на спину опрокинувшееся, передними копытцами за нос ухватившееся, а задними - судорожно об асфальт бьющееся, от боли, причиненной ударом дверью, видимо.
- Кто ты? – стараясь узнать кого-либо в госте этом незванном, спросил Марк, - и хуя какого у меня под дверьми делаешь? По делу пришел или как?
- Йоулупукки** я, с самой Корватунтури*** приехал. Вон и подарок мой тебе к Рождеству приготовленный, лентой праздничной перевязанный, в бумагу цветную обернутый, возле самой двери оставленный. Но прежде, чем получить его, расскажи мне стишок или спой песенку.
Марк долго думал, но не удавалось припомнить ему ни стишка, ни песенки, туповат слегка он был и малограмотен. Вдруг блеснуло в его глазах, улыбнуло на его губах, и он запел:
- Oi maamme Suomi, synnyinmaa,
soi sana kultainen!
Ei laaksoa, ei kukkulaa,
ei vettä rantaa rakkaampaa
kuin kotimaa tää pohjoinen,
maa kallis isien. ****
- Тише, разбудишь всех. Молодец, - промолвил, вставая, копытцами об асфальт цокая, Йоулупукки, - заслужил ты свой подарок честно, не то, что некоторые. Только до Рождества ты его не открывай. Иди, ложись спать, а мне в путь-дорогу пора, велика Финляндия, деток в ней много разных, боюсь, всех к утру не успею одарить.
- Спасибо, Йоулупукки. А где друг твой верный, козлик, который возит тебя от дома к дому?
- Козлик? Помер козлик вчера, сдох окаянный. Съел что-то и помер, скотина. Другого у меня нет, и вот теперь пешком в одиночку за одну ночь должен все дома обойти, сомневаюсь, справлюсь ли.
- Могу ли Я тебе чем-нибудь помочь?
Йоулупукки хитро улыбнулся, закидывая мешок с подарками за спину, и уже через минуту, одетый Марк вез его на спине, рассекая воздушные просторы холодной Финляндии, вместо друга его прежде верного, мертвого ныне козлика.
К удивлению Марка, двигались они слишком быстро, так, что аж дух захватывало, за минуту несколько домов облетали, под дверьми подарки оставляли, в окна заглядывать успевали, чтобы проверить, спят ли уже все, чтобы не быть замеченными, и для отдыха время находили.
Один раз, заглянув в окно, увидели они мальчика, онанизмом в Рождественскую ночь занимающегося, порнографический фильм просматривая.
- Нехорошо это, - вслух подумал Йоулупукки, - надобно ему подарок какой-то особенный, - и, порывшись в мешке, вытянул коробочку, ничем от других внешне не отличавшуюся, и положил ее под дверью.
За ночь они облетели всю Финляндию, оставив под дверьми каждого дома, где жил ребенок, подарок.
Йоулупукки поблагодарил Марка за оказанную им помощь, и велел отправляться домой, напомнив ему о недопустимости открывания подарка до наступления утра, а сам отправился в Кайяни*****, где находился заброшенный дом, который он посетил накануне Рождества.
…Он зашел в дом, налил стакан водки, включил свет, уселся в кресло-качалку и закурил сигару. В доме пахло бергамотом, молоком и 95-м бензином. На полу, под наряженной к празднику елкой, связанным лежал молодой мужчина, одетый в козлиную шкуру, возле него - молодая и очень красивая женщина, тоже связанная и к тому же голая.
- Ну, Йоулупукки, - обратилось к лежащему козлоподобное, - как хорошо я придумал. Теперь тебе не будет, кому дарить на Рождество подарки.
- Изыди, сатана******, - ответил настоящий, связанный Йоулупукки. – Уйди прочь.
- Конечно, уйду, - ответил сатана, и посмотрел на голую женщину. Это была Муори*******. Одного лишь взгляда на нее было достаточно, чтобы возбудиться и возжелать ее всем своим существом, даже для сатаны всемогущего - она была очень красивой.
- Бля, сука!!! Даже не думай, пидар, - попытался возразить было Йоулупукки намерениям нечистого, от ненависти на полу связанный задергавшись.
- Да ладно, кто б уже говорил. «Пидар»?. Сам-то забыл, как в прошлое Рождество выебал в жопу маленького нигерийского мальчика. У него «немного отклоненные от нормы сексуальные предпочтения», понимаете ли?********
Йоулупукки замолчал и успокоился, а коварный и подступный сатана дважды удовлетворил лишенную в последнее время ласк и внимания мужа снегурочку, и довольный собой, закончив, он уселся в кресло и одним глотком прикончил начатый стакан водки. Сорвал с Рождественской елки яблоко, и откусил.
- Будешь, спросил дьявол Муори, протянивая ей запретный плод. – Но в отличие от Евы, она не искусилась и отказалась. Ей и так было очень хорошо.
Сатана развязал пленников:
- Ну, что ж, пора прощаться, - сказал он. – Надеюсь, еще встретимся. Рад был знакомству, - он улыбнулся Муори, та ответила ему искренней улыбкой и слегка раздвинула ножки, продемонстрировав ему всю свою выбритую прелесть, чтобы в памяти его, как можно дольше, оставались воспоминания об их тел слиянии.
Выходя из дома, сатана щелкнул пальцами – наступило утро…
…Все финские дети проснулись и побежали на улицу, надеясь найти под дверью подарок. Интуиция никого не обманула, на этот раз подарки были под дверьми каждого дома, где жил хоть один ребенок, и для каждого ребенка был отдельный подарок, в красивой упаковке, обвязанный праздничной лентой. На каждой коробке было написано «В День Рождества от Йоулупукки» и указан адресс: 96930, Финляндия, Рованиеми, Полярный круг, мастерская Йоулупукки*********. Все были счастливы, и спешили внести подарки домой. А когда открывали, то там действительно было то, что они хотели получить на это Рождество. Но радость их была недолгой. Петтери из Хельсинки, хотел в подарок игрушечный танк, но в разгар игры танк выстрелил ему в голову, размазав все мозги по стене детской комнаты, Мари из Турку получила живого щенка, который недолго полаяв, решил что лучше будет, если он перезрызет Мари горло, Сакари из Ювяскюлы, получил миникопию межконтинентальной баллистической ракеты, которая в самый неподходящий момент взорвалась, рассеяв по комнате малыша смесь газов, состоящую из зомана, зарина, иприта и многих других, нервно-паралитического и кожно-нарывного действия. Лотта из Канкаанпяи также умерла. Умер и Паулус из Нюкарлебю, и Таветти из Йоэнсуу, и даже маленький онанист, дрочивший в Рождественскую ночь, по имени Луукас тоже умер от заебавшего его насмерть резинового влагалища, полученного в подарок. Все дети Финляндии умерли в это утро. Один только Марк не узнал, что Йоулупукки подарил ему на Рождество. Он не успел. Когда в Рождественскую ночь он возвращался домой, его поймали голодные финские бомжи и съели.
_____________________________________________________________
*- Финская народная сказка.
**-Финский Дед Мороз. В Переводе с финского – «Рождественский козел». Сначала был козлом, потом молодым мужчиной, одетым в козью шкуру и ездившим на козлике, потом внешне стал ничем не отличаться от Санты Клауса.
***-В переводе с финского – «Гора-ухо» – Резиденция Йоулупукки
****- Наш край, наш край, наш край родной
О, звук, всех громче слов!
Чей кряж, растущий над землей,
Чей брег, встающий над водой,
Любимей гор и берегов
Родной земли отцов?
(Текст Гимна Финляндии)
*****-перевалочный пункт. До Корватунтури доехать можно только с этого города.
******- По-фински «сатана» - «PAHUS», отсюда и название этого гавношедевра
*******-Муори – спутница женского полу Йоулупукки. В отличие от Снегурочки, является женой, а не внучкой.
********- См. ццц.литпром.ру
*********- Настоящий адресс Йоулупукки.