Прохор : Нищий

Нищий

Наверное, это возрастное. Давно не слушаю радио, превратившееся в одну из метастаз, проросших в СМИ и не приносящих ничего, кроме ненужного раздражения и беспокойства.
В машине – флешка, и за многими песнями стоит своя, личная история.
Седлаю утром "Савраску", а из динамиков:
"Детство моё прошагало, и нет
По мостовой, в белом мелу
Детство моё не жалело монет
Нищему на углу"...

1981 год. Со скрипом, контрастно и ярко отбарабанив Родине два года цвета хаки в братском Дагестане, вернулся в родной Ростов. Фортуна, заботливо пронеся меня мимо института, не без ухмылки подкинула стезю "паровозника", воткнув на электровозоремонтный завод. Общага и пёстрое сборище ровестников – балбесов, в том числе и местных ростовчан, нигилизм и спермотоксикоз которых шёл в разрез с требованиями родителей...

Однако, к песне. Тогда тихо выпивать не то, что не получалось, а просто вызывало недоумение: А зачем тогда? А ежели ещё и дунуть... Оууу, джа!...
Идём очень весёлые, конечно же с гитарой: мир-труд-план, все люди – братья. Человек пять нас было. Поднимаемся на переход над ж/д путями, а там – нищий, в тельняшке, с бородой. Сидел или стоял, было непонятно, он был без ног. Всклокоченная седая борода и волосы обрамляли одутловатый асимметричный лик цвета переспевшего граната. Под глазом синяк, уже старый , начал желтеть. Хоть картины с него пиши, в стиле Серова или Репина.
На нас он смотрел ровно, не снизу вверх, будто бы мы к нему пришли на приём. Остановились, замолчали.
Моя рука сама потянулась к Вохиной гитаре и я спел ему две песни:
"Друзья, купите папиросы" и "Бросьте монетку, месье и мадам, я подниму, мерси". Он так же молча смотрел на нас, но из глаз катились слёзы... Мы дали ему немного денег и напоили водкой. Попев – покуролесив в скверике возле вокзала, возвращаясь, на переходе обнаружили его спящим. Рядом лужа. Я положил ему под голову кулёк с пирожками, свёрнутый из серой обёрточной бумаги, которую потом заменил бездушный пластик.
На следующий день пришла ко мне сестра, учившаяся в художке, договаривались сходить на "Смерть среди айсберов". Снова дорога через переход, мой колоритный друг бодр и на посту. Завидев меня, ощерился улыбкой и взмахнул сизой рукой:
– Здорово, братан!
Ирина в ступоре, а я его приобнял и ещё сигарет с мелочью подкинул. Немного, потому что какие в общаге деньги...

29'11'25