guerke : Бабуля

Пора, наконец, и письмо бабуле написать. Как раз время наступило. Бабушка – ну та, которая знаменитая бабушка. Другая-то давно умерла.

Обычно у человека бывает две бабушки и два дедушки. Но из каждой пары (даже если все четверо живы) обычно только один достаточно колоритен, а другой уходит в тень. Так и у меня – один Дедушка (был) и одна Бабушка (жива).

Дед-физик и бабушка-филолог.

(-------------------------------)

Дед-физик был преподом в дурацком институте. Закадрил там самую симпатичную из своих студенток, пошел на войну, вернулся, открыл микронауку, забацал двух детей, от которых потом народилось пятеро внучек. Из внучек только я его застала в то время, когда он еще снисходил до разговора (но был не в состоянии что-то рассказать).

Он изводил меня своим хихиканьем и загадками и ни на один вопрос не отвечал впрямую. Постепенно я оставила идею что-либо от него узнать – про войну или про физику.

После смерти жены (другой бабушки, которую я плохо помню, и от которой остались прелестные платьица, в которые я и в 16 лет еле влезала) - остаток жизни дед провел в комнате, заставленной пыльными неработающими телевизорами, которые он пытался починить. Хихиканье и бормотание в пыльной полутемной комнате. Озабоченное лицо мамы. Дедушка болен, дедушке надо сиделку. Нет, ты со мной не поедешь.

На похороны его пришел человек из института и рассказал, что дед – основатель микронауки. И она дико нужна и прогрессивна. Из нее даже развилась целая большая наука. У меня отвалилась челюсть, потому что я помнила деда только как пахучего неприятного старика.

Деда кремировали – заправили гроб на каталке куда-то в стену, и мы поехали прочь на черно-желтом автобусе с чихающим мотором.

Через пять лет я вышла замуж за физика.

Когда мужу что-то не нравится – он делает скучающее лицо и я пугаюсь – мне видится темная комната и ряды телевизоров, мутное стариковское бормотание. Мужчины – хрупкие, они уходят в безумие.

)-------------------------------------------------)

А бабушка-филолог выросла в торговой семье с бонной-немкой. После революции семья с успехом стала оплотом уже советской торговли, а бабушка пошла учиться на какие-то рабфаки, которые меняли название каждый день. Вышла она уже из университета. Она закадрила самого симпатичного из преподавателей, который был старше ее на 17 лет. Войну они пересидели в Астрахани, как ценные кадры. До войны ее муж немного посидел в лагере за анекдот, но на власть не обиделся. После войны муж как-то скоро умер, и бабушка осталась одна - учить людей английскому(немецкий не был в популяре) и растить сына.
Она работала за двоих, терпела и улыбалась.. Черные кудряшки и ямочки. Замуж второй раз она так и не вышла.

Женщины – прочные, на них наваливается груз – они тянут.

Не помню, чтоб бабуля сидела без дела. Она держала дом и закупала продукты.. Она держала связь со всеми своими однокашниками и старыми учениками, и болтала с соседями, помнила все дни рождения и брала за уроки минимальные деньги.

Мои разговоры с ней были заполнены именами родственников и друзей, которые я стремилась забыть.

Моя мама всегда говорит про нее только самое хорошее. При этом каменея лицом.

После развода с папой мама умотала в провинцию, похоронив все свои артистические задатки и вырастив троих детей глубоко провинциальными феклами. Поездки в Питер за круглым хлебом. Раз в месяц – «Лягушатник».

Папин веселый пофигизм в советское время сделал из него любимца всего города- в новые времена пофигизма едва хватает на то, чтобы не признаваться самлму себе, в какой глубокой жопе он сидит.

Папа каждый день звонит бабуле и жалуется на сердце, тогда бабуля спрашивает его, что он пил. На следующий день диалог повторяется.. Нет, мама, я не пью, это от одеколона запах. У меня, мама, завтра очень важное мероприятие. Меня не забыли, не забыли.

После окончания школы я поняла, что лучше умереть чем идти на филфак, где мне обеспечена волосатая лапа. Я-человек без профессии, но с образованием. ....Моего жениха-физика бабушка обозвала «он-человек своеобразный», что у нее обозначало высшую степень неодобрения. К счастью, она была права и в этом случае. В нем ровно столько противоречий, чтобы сделать из него живой характер, не влезающий в мою убогую прозу. И у него- хорошая профессия, которая нужна за границей...

Сидя за границей и вечно стеная от отсутствия денег... Я спускаюсь по лестнице, чтобы открыть дверь доставке. Меня разбудили, сволочи, я не выспалась. Пойду в любимое кафе, закажу эспрессо, заодно напишу бабуле ежемесячное формальное письмо.

Как у вас дела? У нас дела хорошо. Все то же, все так же. Всем привет.

Запечатываю письмо, опускаю в красную тумбу королевской почте, и еду к своей маленькой подружке.

....Русским женщинам поколения моей бабушки пришлось слишком много пережить. И знаете что? Мне не нравится, как женщины переносят бремя. Они становятся всегда правы, терпеливы, и «сущие ангелы».

Женщина должна быть лелеема, целуема и одеваема в пестрые тряпочки. И никогда не быть правой. Только так ее можно переносить.

Я не люблю женщин? Что вы мне говорите! Я их обожаю! И как русская бутч в Манчестере пользуюсь большой популярностью.

С бывшим мужем у меня тоже прекрасные отношения.