Sundown : Любовь 6

С живыми женщинами он уже давно не имел секса. В последний раз это случилось лет пятнадцать назад, когда и ему самому было примерно столько же, причем этот последний раз был так же и первым. Она была старше его на несколько лет, была пьяной, к тому же весьма блядовитой особой. Не успев как следует начать, он кончил, а она поняла это и сквозь туман хмеля. Последовали ехидные подъебки, которые, судя по всему, и подействовали на него. По морде он ей, конечно, заехал, но что толку. Короче, живых женщин он с той поры иметь перестал. Обходился онанизмом. С трудом закончил восемь классов, но никуда учиться не смог поступить, да и куда бы он поступил в своей деревне – даже в ПТУ в город надо ехать, а кому он там нужен. Наследственность, видимо, сказала свое слово – какого потомства ожидать от вечно непросыхающих родителей. В армию тоже не взяли, военком объяснил это просто – «нахуя ты там такой дохлый?».
Сменил несколько профессий, дольше нескольких месяцев на одном месте оставаться не мог. Работа была, конечно же, грубая, грязная, неквалифицированная: то сторожем, то грузчиком, то дворником. Вот так примерно он и чередовал трудовую деятельность, привнося некое разнообразие в свою беспросветно серую жизнь.
Самое интересное, что способность к эрекции он не утратил. Более того, хуй исправно вставал не только на глянцевые картинки и на порнуху в ящике, но и на живых баб.
Потом уехал работать в другую деревню. Работать пришлось на ферме сторожем. Днем отсыпался в своем помещении, которое язык не поворачивался назвать жильем, а по ночам сторожил, обходил свой подшефный участок, время от времени заходя к себе на перекур и на передрочку.
Это случилось на третье утро его пребывания в деревне.
Уже светало, когда он пошел на очередной обход своих владений, и не закрыл дверь, ведущую к нему в берлогу. Нет, воры к нему не полезли, они бы просто побрезговали. В его – гм... логово – пусть будет логово – налетело много мух и комаров. Он закончил обход, посмотрел на казенные часы, увидел, что смена закончилась, и пошел отсыпаться. Упал на подобие постели, но сон не приходил. Тому виной были мерзкие насекомые, которые начали пикировать на него и пить кровь. Долго он не выдержал, схватил какую-то тряпку и принялся колотить по стенам и потолку, оставляя за собой размазанные тела летающих тварей. Вдруг он почувствовал, что хуй зашевелился и начинает оттопыривать штаны. Он прислушался к своим ощущениям, а для верности пощупал конец – точно, стояк наступает. Сперва он не сообразил, от чего. Потом, сбив на лету особенно наглого комара, он понял.
Он лег и накрылся с головой, оставив смотровую щель для глаз и выставив голую руку наружу, а другой рукой сжимая тряпку. Через минуту-другую на голую руку начали рассаживаться летучие кровососики. Одновременно с этим в штанах снова началось довольно бодрое шевеление. Подождав, пока комары воткнут свои хоботки поглубже и начнут пиршество, а мух слетится побольше, он резко хлопнул тряпкой. Часть насекомых успела взлететь, но большинство осталось на руке. В ту же секунду произошел такой оргазм, какого давненько уже не бывало. Умиротворенный, он перевернулся на другой бок и уснул.
Вот так у него и возникла любовь к кровососущим насекомым. Теперь он с нетерпением дожидался утра, когда мухи уже просыпались, а комары еще не ложились, и ложился под свои тряпки, выставляя наружу то руку, то ногу. Крылатые создания не подводили его, исправно усеивая собой открытый участок кожи. Следовал удар тряпкой и оргазм.
Теперь и днем он иногда, обычно раз в неделю, позволял себе расслабиться. Уходил за несколько километров, на далекие луга, где приятно пахло цветами и травами, где летали кучи мошкары. Он ложился и полностью отдавался природе, впитывал ощущения, заряжался энергией космоса... Попросту говоря, он дрочил.
Как известно, вечного рая не бывает. Однажды он уже под вечер вернулся из очередного похода на природу и увидел, что животных не загоняют обратно, а оставляют на пастбище, и трое пастухов идут вместе со стадом. Из машины с надписью «Дезинфекция», стоящей рядом со зданием фермы, вышли какие-то люди с непонятными приспособлениями, с какими-то баллонами за спиной, словно у водолазов, и зашли внутрь здания. Он подошел поближе, уловил неприятный запах химикалий. Слово «дезинфекция» было незнакомым, но каким-то чужим и враждебным. Он дождался, пока люди выйдут, сядут в машину и уедут, и подошел к своему любимому жилищу. Его перехватил старший скотник и доходчиво объяснил, что «сдохнуть хочешь, идиот? переночуешь раз на свежем воздухе, долбоеб! Понял? нехуй туда!» и чтобы лучше дошло, поднес корявый грязный кулак к носу.
Утро не принесло облегчения. Воздух в берлоге, да и во всем коровнике, был еще очень вонючим. Опасения подтвердились, когда вечером стадо не пригнали, а скотник снова совал в рожу кулак и, дыша чесноком и перегаром, вежливо объяснял, что не стоит идти ночевать под крышу.
Зов плоти стал нестерпимым. Как назло, ночью было мало комаров. Он лежал на мягкой земле, слушал ночные звуки, и жестоко страдал от неудовлетворенности. Дождавшись утра, он отправился на свой любимый далекий луг. Миновал березовую рощу, пруд, вышел на свое место и тут же развалился на приятно пахнущей траве.
Мошкары пока не было. Он подумал, что скоро они все равно прилетят, подложил руку под голову и задремал. Ночь без сна все-таки сказалась. Проснулся, когда солнце было уже высоко. Вокруг него летала всякая мелочь, беспорядочно садясь на одежду. Он даже улыбнулся, снял с себя рубашку и снова подставил тело солнцу. Хуй зашевелился... Он закрыл глаза и сунул руку в штаны.
Вдруг будто игла ткнулась в живот. Он испуганно привстал и увидел, как на животе разместилась желтая полосатая крылатая тварь. Удар ладони оставил от нее мокрое место, а хуй снова напомнил о себе даже через боль. Место укуса покраснело и продолжало побаливать, было неприятно. Но через пару минут он более-менее успокоился и снова улегся на траву.
До его ушей донесся странный звук. Открыв глаза, он увидел здоровенный рой таких же желто-полосатых тварей. Взмахнув руками, он схватил рубашку и судорожно стал напяливать ее на себя, руки дрожали и не слушались. Самая смелая особь спикировала и воткнулась в шею. Он вскрикнул, шлепнул ладонью, и это словно стало сигналом начала атаки. Насекомые беспорядочной волной накинулись на кричащего человека, вонзались в открытые участки кожи, втыкали жала сквозь ткань. В раскрытый рот тоже полетели маленькие убийцы, он тут же начал задыхаться. Инстинкт подсказал, что надо бежать к воде, и он побежал, спотыкаясь, падая, но в правильном направлении, к пруду. Руки работали не останавливаясь, давили насекомых десятками, хуй готов был прорвать штаны, лицо превратилось в живую страшную шевелящуюся маску.
С трудом разлепив неимоверно распухшие веки, он увидел, как под лучами солнца блестит вода. До нее было метров тридцать. Мозг уже отказывался работать, руки бессильно висели вдоль тела, голова моталась из стороны в сторону, ноги двигались с трудом. Уже не видя ничего, он почувствовал, как под сапогом брызнуло, и тут же упал лицом вниз, погрузившись в теплую воду. Из хуя вытекала сперма.
Его хватились через пару дней. Кто-то сказал, что видел, как он уходил в сторону старого пруда, но на поиски идти никому не захотелось.