Последние каменты юзера Мама Стифлера в откровениях

Мама Стифлера: А вот знакомый тут сына своего назвал Сысоем.
Сысой, бля.
Совсем о детях не думают, бляди. Нарожают — и давай издеваться с самого начала.

Мама Стифлера: Вот нахуя вам какие-то оригинальные имена этим бедным тройняшкам? Заведите себе трёх хомячков — и называйте как хотите. Девкам-то с этими вашими оригинальностями потом жить всю жизнь. Или, как минимум, 14 лет. Дайте им красивые, нормальные человеческие имена

Мама Стифлера: Натрий дал ссылку на тред. сказать что я в шоке — ничего не сказать.
Никогда не общалась с автором. Ни под первым её ником, ни под вторым. До прошлого четверга. Когда чёрт меня дёрнул замутить непринуждённый бабосрач.
Пообщалась, блять. Первый и последний раз. Чувствую себя теперь говном дизентирийным.
Диана, прости дуру. Не со зла, ей-богу. Настроение было, сука, развесёлое. Земля тебе пухом. И стихи у тебя были охуенные.
Прости.

Мама Стифлера: Чудесная была презентация. Я, как водится, опоздала на двадцать минут, и тут же поплатилась за это: издатель Александра громко сказал присутствующим: «Мне передали, что приехала какая-то женщина, которая щас скажет речь». За женщину канешна стало обидно. Но издатель потом три раза извинился, сказал, что представлял меня тётенькой 68 лет, и мне стало хорошо и благостно. Далее я стала насмехаться над нерукотворными предметами быта, в изобилии продававшиеся в помещении: там за непомерные и ничем не оправданные суммы продавали каких-то слонов и поросят, сшитых душевнобольными людьми из старых дедушкиных трусов. Насчёт поросят не уверена, правда. Возможно, это были котята без шерсти, или даже птицы. Я искромётно пошутила насчет того, что эти великолепные ткани для пошива адских зверей — наверняка из коллекции тканей от Киры Пластининой. Никто моей шутке не засмеялся, а бырь сказал что это, собственно, и есть работы Киры Пластининой. О чём было написано на входе. Ебать, я ведьма!
Далее презентация окончилась, и Моралес куда-то долго нас вёл. Надолго остановившись возле заведения с названием: «Обеды по 150 рублей». Я была уверена, что именно туда мы и идём. Но нет, постояли и двинули дальше. Шли реально очень долго. Всем сразу и одновременно вспомнился Моисей и его сорокалетнее таскание людей по пустыне. Наконец, нас привели в помещение, где под светомузыку танцевали кентачис первокурсники. Никого старще 18 лет там не было. На нас смотрели с недоумением и явно осуждали. Моралес провёл нас всех в какой-то подвальчик, и там выдал каждому по три канапе. Канапе были молниеносно сожраны, и все стали требовать страуса. Страуса долго не давали, ибо понимали, что пожрав страусятины, все сразу съебнут. Сопсна, так оно и вышло: как только был съеден страус — все резко дали по газам. И только мы с Александрой Иванной Пушнидзе ушли наверх к первокурсникам, выпили там по две текилы-бум, и стали исполнять пляску смерти. Во время пляски у меня перманентно сползали штаны, но после текилы на эту деталь было как-то похуй.
В целом, презентация удалась. Норпыч был просто великолепен: три года его не видела — и хочу сказать, что он терял времени зря: из бритого дядьки в свитере он превратился в импозантного мужчину при гастуке. Илюша, как всегда, худ как Павел Воля. Жаловался на глистов. Тихийфон грозился спеть песню, но так и не спел. Ябля ходил с двумя огромными спортивными сумками, крепко прижимая их к себе, и недоверчиво кося глазами по сторонам. Подозреваю, что в сумках лежала контрабандная расчлененка.
Страус был вкусный.

Мама Стифлера: А чо мы эти пять минут шли полчаса? Имейте ж уважение к пожилым женщинам! Я ради твоей презентации сменила удобные гамаши, сделанные из обрезанных резиновых сапог — на нечеловеческие шпильки. И поплатилась. Теперь ноги колесом, и с лица не сходит страдальческое выражение

Мама Стифлера: И Нимка. И Пуша. И канешна Илюшо.

Мама Стифлера: А я, кстати, перебрала со спиртным, факт. Не скажу, что была в разноцветную вермишель, но уже тот факт что я ринулась трясти булками на дискотеку — говорит о многом. Дома я изо всех сил пыталась объясняться с супругом членораздельно, но он всё равно меня спалил, когда я в час ночи решила выгулять собаку, и на полном серьёзе облачилась в пляжное парео и бирюзовые празничные туфли.

Мама Стифлера: Бгггг Щас он ещё из-за моей спины добавляет, что я не просто облачилась в вышеописанный кастюм, а ещё долго при этом сопела и пыхтела, перебирая в шкафу коробки с обувью и разшвыривая сапоги, ища те самые пресловутые парадно-выгребные тухли. На логичный вопрос: «Лида, нахуя тебе в час ночи бирюзовые туфли?» — я ответила, что «А как же? Никакие другие больше не подходят по цвету под моё небесно-голубое парео»
Вот нахуя ж оно мне было надо?

Мама Стифлера: Renat-c педофил?

Мама Стифлера: А я вообще не помню этого уважаемого пассажира. Как он выглядел? Не тот ли это товарищ Гарри Поттера?

Мама Стифлера: Не, не помню. Я запоминаю только красивых и больших людей. Таких как Норпо, например. Я и тебя-то только после пятой тусы запомнила бгг

Мама Стифлера: У меня похмелья нету. А пиво есть.

Мама Стифлера: Бля. Вспомнила. Ночью просыпаюсь, время 4:57. У меня часы электронные светящиеся прям перед мордой. Потому и запомнила. Просыпаюсь от того, что пить хочется ужасно. Встала, выдула на кухне бутылку минералки, а обратно в спальну чота ссу возвращаться. Там темно, и шкаф ещё зеркальный во всю стену. И мне кажется, что щас я в нём увижу что-то страшное. Посидела на кухне, ещё минералки попила, потом глаза закрыла и в спальню пошла. Уебалась обо что-то, теперь синяк во всю ногу.

Мама Стифлера: Это меня со страуса на измену пробило что ли? Хорошо, что я его мало употребила. Иначе башку начала бы в землю прятать, я так чувствую.

Мама Стифлера: Сплюнь, Илюшо.

Мама Стифлера: Боже. Ко мне кусками возвращается память!
Короче, приехала я к дому, звоню супругу на предмет узнать где он сейчас вообще территориально, и не хочет ли он меня добуксировать до квартиры, ибо в этих ебаных шпильках я уже ни шагу сделать не могу. Супруг ответил, что он и сам токашло въехал на территорию нашего раёна, и через пять минут будет дома. Я ответила, что зайду щас в супермаркет за минералкой, бо чую что утром в ней станется необходимость, и попросила забрать меня из данного магазина. Из магазина я вышла с бутылками минералки, кучей шоколадных яиц и сигарой. на улице я важно закурила сигару, уселась на забор, достала книжку Моралеса, и начала зачитывать её охраннику магазина, вышедшему на улицу покурить. Собственно, в таком виде и обнаружил меня подъехавший муж: босую, пьяную, с яйцами и сигарой, сидящую на заборе, и декламирующую стихи. Канешна, у него появились подозрения, но говорила я членораздельно, и он подумал что я трезвая, только весёлая. А вот потом, с бирюзовыми туфлями, я спалилась окончательно.

Мама Стифлера: О, Натрий.
Натрий, ты проснулся? Выдвигайся уже ко мне, с уборкой поможешь. тут за время моего отсутствия хорьки весь дом перевернули.

Мама Стифлера: Не смей так говорить про хорьков, мерзкий худой клоп! Вот приезжай в госте, и сам убедись в том какой полезный зверь хорь!

Мама Стифлера: Сволачи! Руки прочь от моего зверинца!

Мама Стифлера: Натрий, иди в жопу. ты обещался вчера приехать, вот и приезжай. Возьмём фотопарат, и пойдём делать фотосесию с уродами.