Все тексты

В Афганистан Дима Суворов попал зимой восемьдесят четвёртого, добровольно. Была в нём юношеская романтика, в отношении войны: совершить подвиг, вытащить товарища из горящего танка, как в фильмах про войну. А потом, вернувшись домой, щеголять перед девчонками, в лихо завёрнутом голубом берете и с орденами, как Валерка Петров, который ещё, в добавок ко всему, привёз из-за “речки” видеомагнитофон....

Так вот, это началось лет семь тому назад. У меня тогда появился новый напарник, человек тупой и прямодушный, мы с ним взялись монтировать стены из гипсокартона у одного прокурорского чина. И в первый же день напарник стал изводить меня детальным пересказом телевизионной передачи, в которой какие-то малахольные в погоне за призом прыгали на батутах, преодолевали надувные кубы, лазали по канатам и все такое в этом духе....

Мою голову вдавливают лицом в землю. Дышать трудно. Они сверху. Давят своим весом. Задыхаюсь. ААААААААААААААААА!!!!!!!!!!! И просыпаюсь…

Нет, на самом деле я не кричу вслух. Крик в голове. Во сне. Я вообще не кричу, даже во сне. Откуда знаю?...

Пошла уже третья неделя, как Лунёв, авантажный мужчина средних лет и средней упитанности, «эсквайр недоделанный», как его любила называть бывшая жена Люся, находился в подвешенном состоянии.
Как дирижабль.
В поисках работы он обошёл немало мест, но всё как-то не складывалось....

Нет ни песен, ни гимнов про это,
Но обязан же кто-то сказать,
Как скучают по прозе поэты,
Как слезою туманят глаза,

По сермяжной тоскуя, посконной
Прозе жизни, живой и простой,
Как стоят возле рамы оконной,
Поминутно кидая по сто

Граммов в топку жеманницы Музы,
Тонкой бляди с лицом упыря....

Утром у Терезы Мэй на окно сел соловей,
И как начал заливаться, хоть ты смейся, хоть убей!
Нихуя не понимая, как случился этот fuck,
Сидит, голову ломая, русский след опять никак!?

Соловей шалун, проказник, как же хорошо поёт!
Между ног открылся лазик — птица голову суёт,
Мэй щекотно и приятно — он все глубже и нежней,
Ну, не девочка, понятно, было все, но соловей?...

Ты не пишешь стихов, и уже давно —
Говоришь, мол -«Да ну их — слова, слова,
И к тому же холодные, как стекло..»
Только мне как и прежде от них тепло

Даже в этом — последнем, где осень зла
Где дожди иссекают твоё лицо
В каждой строчке горит угольком зола
Хоть беспомощность давит нутро свинцом

Понимаю, что жизнь полна дерьма
И хрустальной рекою не бежит
Но хоть счастьем, хоть горем от ума
Не для меня, но стихи пиши

....

Вдохнем последний раз Отчизны дым,
родимыя окинем взором нивы,
с винцом некрепким в баре посидим
и - в самолет, на дальние Мальдивы.
Не олигархи мы, поэтому билет
стыковочный и дважды - пересадка,
но к выбору претензий, в общем, нет
и перелет пройдет, надеюсь, гладко....

Когда-нибудь залезу я в кладовку,
Где спят десятилетьями штаны
И куртки старомодного покроя,
Рубашки, что пора послать на тряпки,
И чемоданы в невозможной тесноте;
Где шубы, словно брошенные жёны,
Скучают по заснеженной зиме
С морозом эдак градусов под тридцать;...

в мире где ведьмы рыжих фамилий
кутаясь в шали буквенной вязи
бисером кормят кур,
волк из величия верностью вылит,
а я отвечаю "мурр".

в храме где солнце дарит прощеньем
ведьму морфируя светлым указом
в сочную фрайед фрау
волк благодарно глотает печенье....

Эсмеральда влюбилась в урода,
На колени упала, сказав:
- Я люблю тебя, Квазимодо!
Он рыгнул и расширил глаза.

- Хоть воняй на меня чесночищем,
Хоть гони, хоть еби, хоть убей –
Но любовь моя выше и чище,
Чем объятья продажных блядей!...

Стою на вершине горы,
Плывут подо мной облака.
Они — как природы дары,
Неспешных туманов река.

Я прожил тысячи лет,
Я вижу, как рушится мир,
Но данный когда-то обет
Не даст мне вмешаться в эфир.

Что век для такого, как я?...

Поговори со мной в изящной простоте
В жемчужной страсти заколдованной метели
Как в падающем осенью листе
Звучат слова, как будто в самом деле.
На мои руки, оброни свою слезу
Свою святую и торжественную гордость
Я всю тебя до поднебесье вознесу
Превозмогая собственную робость....

Ты старалась всегда быть красивой.
всю себя утончённо любя
Молодой, сексуальной, игривой,
я надолго запомню тебя.

Ты меня сладострастно хотела,
Всю себя отдавала мне в дар.
И всю прелесть прекрасного тела,
довелось мне испить, как нектар....

Сегодня утром, в полшестого,
Перечитал свои стихи,
И к выводу пришёл простому:
Стихи как будто неплохи,

Но, рассуждая непредвзято,
Вглядевшись в самое их дно,
Немного… как бы… сыроваты.
Точнее, полное говно.

Убиться, стало быть, об стену?...

вы так близко друг к другу сидите
остаётся только гадать
кто из вас незатейливый мститель
кто - бестелый предатель

разгляжу в раздвижимом просвете
расплетение вялых кистей
так недолго не мирятся дети
я прощаю детей

дети бейте родителей сзади
тайно меряясь телом

самый кроткий мальчик на свете
тихий мальчик
зачат в интернате
одеялом и мелом
....

Металлический штырь заострённый,
Восемь плошек лапши-доширак,
Фляжка с водкой. Сквозь ветви паслёна
Я ползу через мелкий овраг.

Чёрный гриф, ожидая поживу,
Метит чёрным небесную синь.
Смотрит солнце с сочувствием лживым,
Как монах на Мари Дюплесси....

я не достоин и толики ада
я как стоял так стою до упада
я не пляшу не дышу не ушу
я не кунг фу

яда доз много возможно их вычесть
из предложений ненужных количеств
минус на плюс не равно малышу
фу, Карлсон, фу!

ярды и мили аршины и локти
хохот охота и пахота, похоть
смелый художник рисует трубу,
дом, поле, дым

барды приплыли на бакен и свищут
рядом баржа - сифилитиков тыща
и капитан в разномастном гробу
воют коты

это весна и я так ее вижу
нет...

Рыжий с подстриженными ушами.
МОлодец, выкупанный в молоке.
Смерть под бьющими полночь часами.
Сборы недолгие в путь налегке.

Детка Алиса ждёт в Зазеркалье,
И кто-то страшный за печкой в избе.
И не достать до счастья руками,
Если сидишь с А и Б на трубе....

На годовщину, в начале мая
Когда все флаги в цвет брусничный
Беру, о дедах вспоминая,
Бутылку водочки столичной

Он на портрете, словно пьян
Такой весёлый и смешной...
Его прострелянный баян
Зияет раною брюшной

Пятиконечная звезда;...