Последние каменты юзера Мама Стифлера в откровениях

Мама Стифлера: Я с молочницей ебацца не стану. Я за гетеросексуальные отношения.

Мама Стифлера: А где я в тайге любимого возьму? Он же дома останецца, он же не ибанутый. И кому-то надо бабло зарабатывать, пока я в тайге в мужыка превращаюсь.

Мама Стифлера: Не, мужу-то там заебись будед, я знаю. Он любитель в три ночи на рыбаклу, а в шесть утра по грибы, и воду на горбу в пятидесятилитровых бидонах таскаит...

Но мне-то придёцца диких свиней на откорм разводить, шышки кедровые бить, и сети на глухаря ставить. А я нимагу, я звизда, у меня нимб!

Мама Стифлера: Не! Я придумала! Я могу стать местной ведьмой! Буду простатит травкаме лечить, жонихов привораживать, и понос на полюбвниц насылать алый. Ко мне толпами ходить будут! А я с них плату буду брать едой, водой, и еблей!

Мама Стифлера: оксанеус

А по утрам как Лев Толстой, подпоясывшысь бечевой, траву росную косить, напевая утробно: "Пооле, русское поооолеееее". А борода моя окладистая по сисям иссохшим меня шлёпает: шлёп-шлёп..

Мама Стифлера: Покажите сей приз ценный.

Мама Стифлера: У меня о деревне представления как у пендосов о Москве: что там по улицам медведи ходят, чорной икрой питаюцца, и в каждом русском Макдональдсе цыгане с балалайкаме, и шампанское вёдрами.

Так разговор-то, как я понимаю, о жизни в деревне вне цивилизации: чтоб ни канализации, ни электричества - как Робинзон. Понятно, что если руки не под хуй заточены - в деревне не хуже чем в столице жить можно. Тогда смысл шило на мыло менять? Другое дело, когда ты в глуши, один, в избе-пятистенке, с печью русской, и колодцем в трёх километрах от дома. От тут интересно поразмышлять.

Мама Стифлера: Опять же, КАКОЙ жизни в деревне? Ничем не отличающейся от столичных условий, или в доисторических условиях?

У моего мужа есть дачя в деревне. Обычная дача: бассейны-газоны-камины для выебнуццо. Но по соседству стоит куча домов, где люди живут всю жизнь, держат хозяйство, и живут за счёт огорода. А вокруг сельсоветы, аптеки, магазины, клубы, электрификация. И ничем эта их жизнь от столичной особо и не отличается: люди рано встают, кормят скотину, доят корову, пиздуют на рынок продавать молоко-помидоры - всё как в Москве. Только мы встаём в семь, чтобы к девяти припиздячить в офис, где до вечера впариваем по телефону всякое гавно.

Объясните мне: в чём разница, и в чём съёб от реалий социума?

Мама Стифлера: Лично мне бабы для общения и вовсе не нужны.

Мама Стифлера: В начале девяностых моя тётка продала в Москве квартиру на Таганке, собрала вещи, и уехала с мужем под Тюмень, в колхоз. Её отговаривали, просили хату свою хотя бы сдать - нахуя ж концы рубить? тётка не послушалась. Говорила: "Нам строиться надо, трактор покупать, скотину. Деньги нужны. А в Москву я не вернусь" тётка у меня утопической женщиной была: сызмальства любила в земле ковыряться, по лесу ходить, о домике в деревне мечтала. Сбылась её мечта: постороили дом, баню, прописались в деревне, купили трактор, корову, коз, свиней, уток-гусей... А потом всё понеслось как снежный ком: корову увели, трактор спиздили, на свиней мор напал, козы съебались. Последние десять лет своей жизни тётка выбивалась из сил: деревню по весне на два месяца заливало по крыши, отрезАло от цивилизации, в погребах вода под потолок, картошка гниёт, скотины нету, денег нету, продавать нечего и некому. Все десять лет мы слали тётке бабло: то на дрова, то на операцию (болеть в деревне врагу не пожелаешь. Там нету страховой медицины. Лекарства, вата, бинты-шприцы - всё покупай сам. Муж ейный устроился на две работы: сторожем и паромщиком. Сама тётка после больницы вообще слегла. А тут и муж ейный помер. Не успели мы денег на похороны выслать - вслед за ним и тётка убралась. Рак в областной больнице там никто не лечит... И вот итог: за полгода до смерти тётка просилась в Москву, к дочке и внукам, боялась умереть одна, вдали от родных. И не успела. Хоронили её соседи, всё хозяйство тёткино растащили, и могила её по шею уже крапивой заросла... И никто из родных не попёрся за тысячи километров чтоб на кладбище зайти.

К чему это я? А хуй знаит. Просто вспомнилось.

Мама Стифлера: Сержант, в Тюмени зимой минус пятьдесят, а летом плюс сорок. Всё растёт. Грибов, опять же, море. Подосиновики-подберёзовики там за грибы не считаются. Там белые прут по две сотни штук в одном месте. Места райские. Для отдыха душой. Но жить там постоянно - ну нахуй.

Мама Стифлера: Ренсон, а я и не отрицаю. Город меня сожрал и переварил. И даже высрал давно. Но для того, чтобы сознательно сменить ареал обитания - тут надо чтобы что-то в голове щёлкнуло. Возможно, дойти до какой-то точки.

Главное, чтобы это не была точка кипения, после которой мне, как тётке моей, захотелось бы бросить Город навсегда.

В деревне я, безусловно, не пропаду. Но будет ли мне там морально комфортно? Не попробуешь - не узнаешь. Но, опять же, чтобы попробовать - надо к этому придти.

Мама Стифлера: Граф, вот такая я противоречивая.

Мама Стифлера: Ареал окружения я сменила уже давно. Сменила, и сузила до минимума. Жизнь потекла по-другому. Лучше ли, хуже ли - не суть. Главное, что по-другому.

Пока меня всё устраивает. И вообще, рождённый ползать летать не может. Я чувствую себя комфортно, живя в кучке говна. И предки моей жили в этой кучке, и дети мои будут жить. И я не мастерю себе крылья из подручных материалов, чтоб летать. Я высоты боюсь - раз, и того, что сверху я масштабно осознаю всю убогость своего существования - два.

Но я упорна в своей убогости, и выползать из своей кучки не желаю.

Мама Стифлера: Ебаться не буду, ты же знаиш.

Мама Стифлера: С минетами это к Игл

Мама Стифлера: тарантула

Купить компьютерный столик и вырваться из своей среды обитания - две большие разницы. На недельку в деревню я могу сорваться и через минуту, но не вижу в этом необходимости. Человек должен чувствовать себя на своём месте. Иначе ему будет некомфортно. Тётка моя всю жизнь чувствовала себя чужой в Городе. её тянуло к деревне. Она там нашла саму себя. А я нашла себя там, где я щас живу.

Мама Стифлера: Мордой в гавно потыкать, а потом за шкирку - и на лоток.

Мама Стифлера: Нахуя ж столько картожки?! Вы её там каждый день по три кило едите штоле?

Мама Стифлера: Мамо больше ниможет ни пить, ни тусить. Пару недель бы отдохнуть и печень восстановить.