Обычный вечер. зарисовка

Автор: goos Тиканье настенных часов напоминают стук сердца, нашпигованного адреналином. Торопливо и громко. Цепочка с гирькой соскакивает на пару звеньев, и тут же начинается звон. Бдзынь, бдзынь, бдзынь…устало и нехотя. Шесть, семь, бдзынь…девять, десять, одиннадцать. Наконец, бой заканчивается, часы устало вздыхают и продолжают обречённо тикать, размахивая маятником.
— Чёрт, они меня постоянно пугают, — говорит Марта. Видно, как дрожит ложка в её руке. — Кому добавки?
Сын Олег, двенадцатилетний оболтус с непослушной причёской и веснушками на носу, тянет руку. Марта кладёт ему в тарелку пару ложек каши и смотрит на мужа, который ест, уставившись в тарелку.
— Паша, будешь ещё? Тут осталось немного.
— Нет, я наелся. Спасибо, – отвечает тот, не поднимая головы.
— Паша, что-то случилось?
— Да нет, устал просто. Весь день по городу шастали.
— С кем ты ездил?
— С Серёгой и Максимом. Тремя машинами. Я в гараже всё оставил, ещё не разбирал. Кстати, подарки вам привёз.
— И мне? – спросил Олег. Есть ему сразу перехотелось. Какая каша, если в гараже подарки?
— Конечно. Тебе в первую очередь.
Отец потрепал сыну кудри, положил ложку и посмотрел на жену.
— И тебе привёз.
— Па, а что мне? — Стало понятно, что до завтра ждать не получится.
— Сынок, дай отцу поесть, — сказала Марта, всё ещё выскребая остатки каши.
— Да я наелся. Спасибо, любимая. Ужин, как всегда, пальчики оближешь.
— Ага, каша с тушенкой – моё фирменное блюдо.
— Не важно. Сынок, — обратился Павел к Олегу, — как день прошёл?
— Да ничего, с Артёмом на речку бегали, купались. Да, пап, мы гнездо нашли. На углу Вишнёвой и Сомовской. Жёлтый дом такой. Мы не подходили – там мух столько – ужас. Да и страшно было.
— Отлично, покажешь завтра?
— Конечно. Пап, а чего они днём спят?
— И слава богу. Пусть себе спят.
— Пап, а что ты привёз? – не унимался сын.
— Ладно, сейчас схожу. Помоги маме со стола прибрать. Марточка, кофеёк заваришь?
Павел встал, отряхнул с брюк крошки и пошёл в гараж.
«Хорошо, что в гараж можно прямо из дома зайти. Что-то тихо сегодня», — подумала Марта. – «Уже одиннадцать, а никого нет».
Темнело в девять, и обычно они приходили, как только садилось солнце. Выли, рычали и стучали в дверь. Иногда до самого рассвета. А сегодня…И словно, кто-то услышал её мысли и решил исправить ошибку. Раздался стук в дверь. Сначала одиночные монотонные удары, затем пришла подмога и грохот превратился в какофонию ударных. Что-то скребло с противным скрежетом. И даже через толстую кирпичную стену был слышен хор голосов: от жалобного подвывания до животного рычания.
Марта пошла готовить кофе. Она зажгла конфорку и стала протирать чашки. Свет керосиновой лампы играл на полированном пузатом боку чайника. Звуки снаружи то становились тише, то снова усиливались, накатывая волнами бессильной ярости.
— Мам, я уже думал, что они не придут сегодня. – Олег складывал посуду в раковину.
— Хотелось бы, но…они пришли. Ты чай будешь?
— Да, с вареньем. Можно, я к папе схожу?
— Нет, — отрезала Марта. – Будь здесь.
Что-то ударило по стене, и раздался вой, подхваченный другими голосами. Марта по инерции одёрнула штору, чтобы выглянуть в окно, но в очередной раз упёрлась взглядом в кирпичную кладку. Она никак не могла привыкнуть, что окон на первом этаже нет. К тому, что их разделяет всего несколько сантиметров стены. Что они совсем рядом. На расстоянии вытянутой руки. Что они хотят забраться в дом. Каждую ночь приходят и просятся в гости. Возможно, среди них даже хозяин этого дома. И его семья.
Марта ставила кофе на стол, когда вернулся Павел с большой картонной коробкой. — А вот и подарки. Остальное я нести не стал – там продукты, кое-что для дома, инструменты. Мы нашли минимаркет неплохой.
Коробка водрузилась на стол.
— Присаживайтесь, сейчас начнётся раздача слонов. Итак… Нет, сначала – кофе. Пусть усилится интрига.
— Ну, па…
В дверь ударили чем-то металлическим.
— Хорошо, уговорили… — Павел открыл коробку и вытащил оттуда шубу. Настоящую норковую шубу, до самого пола. – Любимая, давай мерить.
Марта повернулась спиной, и он помог ей одеть обновку.
— Класс! У меня никогда не было норковой шубы! – она чмокнула мужа в щёку, потом не сдержалась, и поцеловала в губы сладко и жадно, забыв о том, что рядом ребёнок.
— Это не всё. Остальное – в карманах.
Она запустила руки в карманы и извлекла оттуда горсти золотых украшений – кольца, серьги, кулоны, браслеты. Сияющие драгоценными камнями в тусклом свете лампы. Цепочки просачивались сквозь пальцы. Марта высыпала всё на стол, и полезла за второй партией.
— Весь мир у наших ног, любовь моя, — Павел довольно улыбался.
— Пап, а мне? – не унимался Олег.
За стеной новым приступом завыл безумный хор, заколотили в дверь и в стену.
— Достали уже. Паша, ты обещал забор доделать. Мне Нина Борисовна обещала рассаду дать. Потопчут же. — Марта надевала на пальцы кольца и рассматривала, как играют бриллианты. – Паша, они не дают мне полностью насладиться подарком.
— Не обращай внимания. Сделаю я тебе забор.
— Па…
— Ах, да… Сынок, а для тебя… — Отец достал из коробки пистолет. Олегу он показался огромным и тяжёлым настолько, что он не сможет удержать его в руке.
— Ты с ума сошёл! – воскликнула Марта. – Он же ещё ребёнок!
— Успокойся. Он уже почти мужчина. Оружия нельзя бояться. С ним нужно дружить. Олежек, это «Грач» — девяти миллиметровый, обойма на семнадцать патронов. Красота!
— Это правда, мне?
— Сейчас я выпью кофе и всё тебе покажу. Как и что.
— И пострелять можно будет?
— Можно. Пей свой чай, давай.
— Паша, ты что это придумал, ребёнку – пистолет?
Павел посмотрел так, что Марта поняла, что спорить бесполезно. Возможно, он прав. Скорее всего, прав. Оружие сейчас было у всех. Но Олег всё ещё был для неё ребёнком, которого нужно защищать родителям, а не давать ему оружие, чтобы он сам стоял за себя. От шума на улице начинала болеть голова. Опять с трудом удастся уснуть.
К вою и грохоту добавились выстрелы. Совсем недалеко.
— О, Серёга вышел пострелять. Хорошо ему, у него крыша плоская. Он как царь там. Обзор круговой. Ну, что, сынок, пошли на балкон. Марта, ты с нами? Нет, я почитаю перед сном.
Отец с сыном поднялись на второй этаж и вышли на балкон. Павел с карабином, Олег с пистолетом, гордый, что его посвятили во взрослую жизнь.
С крыши соседнего дома донеслась автоматная очередь, вспышками вырывая из темноты окружающий пейзаж.
— Серёга, привет! – закричал Павел, когда стрельба притихла.
— Ого-го-го! – донеслось в ответ. – Тоже пострелять вышел?
— Типа того. Молодое поколение буду воспитывать.
Павел достал из кармана куртки банку пива, сигару, вытрусил за перила пепельницу и сел в кресло. Закурил, отпил пива. Зарядил в пистолет обойму.
— Смотри сынок, сейчас я покажу тебе, как нужно стрелять. Главное – целься в голову. Только в голову. Фу, ну и вонища от них.
Павел прицелился и выстелил. Один из зомби, бредший по улице, рухнул на кучу песка возле дома напротив. Шум внизу на мгновенье утих. В свете полной луны было хорошо видно, как живые мертвецы, толпившиеся у входной двери, подняли головы и посмотрели на балкон, откуда раздался выстрел. Но, то ли поняв, что людей им не достать, то ли вообще ничего не поняв, продолжили выть, рычать и колотить в дверь и в стену.
Павел снова прицелился в идущего по улице покойника. Выстрел, и ходячий труп упал, словно подкошенный, оставшись лежать кучей разлагающегося мяса.
— Па, а почему ты в этих не стреляешь, что в дом стучат?
— А убирать утром кто будет?
(C)goos