Летающий Лыжник.

Автор: katarina Мой дед Анатолий Константинович Земцов стал первым в мире летающим лыжником. Он вырос в небольшом удмуртском селе, расположенном на Екатерининском тракте, том самом, по которому ссыльных в Сибирь гнали. В селе был колхозный клуб. При нем секция шашистов, шахматистов и настольный теннис. Здесь дед виртуозно играл в шахматы с соседями после работы. А работал он в педучилище физруком, учил дебелых будущих учительниц бегать на лыжах. Девушки учились нехотя, с уроков отпрашивались, по лесу ползали сонными мухами. Дед раздражался. Лыжи для него были настоящей страстью, а разделить ее было не с кем. Жена Галя, наша бабушка, учительница английского, была от спорта чрезвычайно далека и делами деда интересовалась мало. Поэтому Константиныч один часами пропадал в лесу, наматывая километры то коньковым ходом, то классикой, прорезал слаломом снежные склоны деревенской горушки Байгурезь. В селе соревнования устраивали крайне редко, народ тут жил неспортивный, единомышленников у деда не было, поэтому Константиныч ездил гоняться в областной центр и однажды там даже познакомился со знаменитой Галиной Кулаковой, о которой с удовольствием потом всем рассказывал.

Жизнь шла привычным ходом до того момента, как Константиныч увидел по телевизору прыжки с трамплина. Лыжник, обтянутый блестящим аэродинамическим костюмом, летел, как пуля. С этих самых пор дед загорелся идеей построить на Байгурези трамплин и научиться с него прыгать.

Вечера в доме, пахнущие горячей канифолью, когда Константиныч часами паял мормышки, ушли в прошлое. Теперь при свете старенькой настольной лампы он прилежно на толстом листе ватмана рисовал чертеж будущего трамплина. Трамплин предполагалось встроить в гору Байгурезь. Для этого требовался бульдозер, экскаватор и четыре тонны леса. Осталось уговорить председателя колхоза.

Волнуясь и сжимая в руке черный тубус с чертежом, дед рано утром пришел в правление. Однако председатель колхоза Иван Александрович на просьбу деда выделить стройматериалов и техники покрутил пальцем у виска и сказал: -У нас, Константиныч, не до твоих идей сейчас, времена сейчас не те, понимаешь, чтобы трамплины строить.
-Как не те?- удивился дед. -Время вперед летит, в будущее, мы должны следовать в ногу с ним. А на трамплине я секцию лыжную открою, детей учить буду, к нам сюда со всей округи приезжать станут, соревнования устроим. Межрегиональные!

С переменным успехом переговоры шли всю долгую зиму. Весной председатель под напором Константиныча сломался, и дал добро на стройку.

-Только смотри, Анатолий Константиныч, чтоб сама Кулакова к нам сюда на соревнования приехала!

В мае влажную росистую тишину леса у подножья горы прорезал рокот тяжелых машин. На стройплощадке дед пропадал днями, домой приходил затемно и, наскоро поев бабушкиного ужина, валился спать. Не было ни одного гвоздя, прибитого без его чуткого и ревнивого внимания.
В октябре трамплин достроили, техника ушла, и Константиныч остался один на один со своим детищем. Он гладил занозистые доски, прижимался к пахнущей свежей сосной изящной конструкции колючей щекой и плакал.

-Через полтора месяца, я тебя обновлю,- пообещал дед.

Наступила зима, трамплин подготовили к первому спуску. Бабушка, волнуясь, снаряжала деда на первую тренировку.

-Убьешься, Толя, ну куда ты? Не умеешь ведь!
-Вот и научусь, -упрямо сказал дед, натянул шапочку-петушок, надел лыжи и побежал на Байгурезь.
-Да что люди скажут?
-А чего они могут сказать? Они в лыжах не понимают ничего!
-Погоди, я с тобой!
-Ждать что-ли тебя? Прособираешься тут час, сама придешь.

Дед бежал по лесу, мерно вдыхая морозный воздух. Лыжи скользили отлично, оранжевые отсветы солнца пробивались сквозь густую хвою, синие тени разметались по сугробам. Ему нравилась эта лесная тишина, в которой только и слышно было скрип под лыжами и тычки от палок. Через пару километров лес расступился, на площадке перед трамплином Константиныч увидел деревенских.

Все село подтянулось посмотреть, как Константиныч прыгнет. Клубился пар, топтались на снегу, лузгали семки, судачили. Между собой народ уже давно решил, что Константиныч со своими лыжами совсем свихнулся. С некоторых пор деда никто ни на какие посиделки-шахматы не звал, любой разговор он поворачивал к лыжам и трамплину, люди не понимали его, а ему быстро становилось скучно с ними.

-А вот и он! Константиныч, может передумаешь? Смотри, вальнешься, костей не соберем! -захохотала толпа.
Дед воткнул палки в снег и стал молча расстегивать крепления.
-Давай-давай живей, карабкайся на свою лестницу, мы уж тут ноги застудили, тебя ожидаючи!

Константиныч подошел к лестнице, застегнул воротничок синей олимпийки, глянул вверх.
-Ну здравствуй, -подумал он и, преодолевая онемение в коленях, стал подниматься. Желтые сосновые ступеньки мелькали под ногами. Дед взошел на площадку. Сверху казалось, что на снегу не люди, а кто-то рассыпал гречку. Пригляделся внимательно. Галя что-ли пришла? Ага, она. Глядит на него. Помахал ей. Пристегнул лыжи, набрал колючего воздуха в легкие. С Богом,- подумал он, с силой оттолкнулся и полетел.

То, что случилось потом, в деревне до сих пор рассказывают. Константиныч взлетел с трамплина синей птицей. Вытянувшись, как стрела, он пролетел прямо над головами обалдевшей толпы, взмахнул руками и, вопреки всем законам физики, стал подниматься все выше и выше, пока совсем не пропал в сиянии огненного вечереющего солнца.

В воздухе долго висело молчание.

-А че, куда он делся-то? Улетел штоль? Ох, Гале плохо, держите Галю-то!

Деда искали по лесу неделю с собаками, но не нашли. А трамплин, названный его именем, стоит до сих пор. Здесь проводят ежегодные большие межрегиональные соревнования памяти Анатолия Константиновича Земцова, первого в мире летающего лыжника.