Последнее искушение Кирилла Ашкеназова

Автор: Аслан Борисович Чичичпок Кирилл Ашкеназов решил проявить твердость характера и со страниц студенческой стенгазеты заявил, что бросил дрочить навсегда. И даже на капустнике, когда сальные пальцы сокурсников утопали в слизком ворсе студенческих пезд, он не отходил в сторонку передернуть, а стойко сопротивлялся разврату души. В этом его шаге было нечто пугающее и пророческое одновременно.

Нужно сказать, что товарищи отнеслись к аскетическому настрою Кирилла с непониманием, если не сказать с возмущением. Молодого человека обвиняли в том, что он отбился от коллектива и связывали его странное поведение не с временным помешательством, а с проявлением открытой враждебной деятельности. Впрочем, никто так и не смог толком объяснить в чем эта самая враждебная деятельность заключалась. В конце концов, Кирилл ведь не высказывался против аннексии Крыма, а всего лишь отказался дрочить. ем не менее, его сокурсникам казалось, что от одного до другого - рукой подать.

Обстановка сложилась дискомфортная. Кирилл общался больше с девочками, потому что они своб дрочку не обсуждали и как бы сложилось ложное ощущение, что девочки не дрочат. На деле же они терзали свои клитора и растирали их в порошки. Кирилл втерся к девкам в доверие. Они разрешали ему залазить целой ладонью в трусики и нюхать некоторые отверстия с ребристой окантовкой.

Особенно доверительные отношения сложились у Кирилла с Галей Пиявкиной, известной среди старшекурсников под прозвищем "Натоптыш". Дело в том, что Галя подрочила некоторому количеству выпускников своими так и не познавшими пемзу пятками. Однако Кирилл и не подозревал о навыках своей новой подруги. Ему казалось, что Галя обычная сельская клуша с обвисшими сиськами. "Висят две груши, как у таксы уши" - шутил он про бесформенный дойки Пиявкиной.

Пиявкина же уважала Кирилла не за его крутой нрав, а за стойкость. Из Афганистана шли одни калеки и гробы, а старые ветераны почти все спились. Молодое поколение жило фарцой. Идея оказалась брошенной на обочину истории. В Кирилле Пиявкина видела кого-то из самых первых членов РСДРП. И в ней таилась призрачная надежда, что Кирилл не будет смеяться над её сосками, похожими на винные пробки.

На парах Кирилл обычно сидел с мрачным Гером Моришвили - молчаливым, похожим на гнилой баклажан грузином, который все обо всех знал, но ничего не рассказывал. Ребята не любили Геру и частенько обзывали его сраной чурчхелой, обосцанным чурбаном или просто овцеёбом. В таких случаях Моришвили обижался и говорил, что грузины никакие не чурки и вообще православные, однако данные аргументы звучали неубедительно. Во время одной из таких перепалок Кирилл вступился за Геру и напомнил своим глупым одногруппникам, что товарищ Сталин тоже был грузином. Это подействовало на дебоширов отрезвляюще, поскольку студенты уважали Сталина за то, что он озалупил почти десяток ректоров их университета. В благодарность за избавление от насмешек Гера рассказал своему спасителю Галину тайну. Правда настолько возмутила Кирилла, что он ёбнул Геру ногой по яйцам, пёрнул ему в лицо, обозвал ебучим чучмеком и, утирая кулаком слёзы, убежал.

Кирилл долго отказывался верить ужасным слухам. Однажды он прогуливал с Галей занятия в парке и девушка, будучи в игривом настроении, предложила ему пройтись босиком по травке. Кирилл не понимал этих крестьянских замашек, но как джентльмен вынужден был согласиться. Парочка не успела сделать и десяти шагов, как Галя неожиданно вскрикнула.
- Что случилось? - Кирилл был обеспокоен.
- Я, кажется... - Галя опустила глаза.
Кирилл посмотрел вниз и увидел, что его спутница наступила в жирную кучу свежего говнеца. тут он вспомнил о Гериных словах и у него сразу встал.
- Ёбаная шляха! - глаза юноши налились кровью.
- Кирилл, что с тобой?
- Ну-ка, подрочи мне своей говняной пяткой! - одной рукой Кирилл расстегнул ширинку, а другой ударил Галю в её сдобное пузо.

Спустя полчаса Кирилл вернулся в аудиторию, где должна была начаться пара истории Средних веков. Он сел на своё привычное место рядом с Герой.
- Фу, бла, чэм так шманыт? - спросил сосед.
- Говном и спермаком, овцеёб. - ответил Кирилл и, ударив Геру учебником по мясистому носу, спокойно вышел из аудитории.

С тех пор никто его не видел. Галя же вышла замуж за Георгия, но давала тому только в жопу. Во-первых так принято у грузин. Во-вторых, слишком велика была скорбь об утерянном единомышленнике.