Х (cenzored)

ОСТОРОЖНО! ФАШИЗМ МУСУЛЬМАНСКИЙ!
Все в Москву ведут пути
И «концов» там не найти,
Учат племя молодое-
Муллы, аксакалы и шакалы-
Единоверцев обижать нельзя,
А в Москве неверных – бейте,
В мусульман их превращайте-
Будет вам там польза....

Человек в шляпе черной.
С холодным презрением,
Ходит и шепчет.
-Мое поколение.

-Здесь место для масок.
-Лицемерию место.
-Что впрочем не ново...
-Мое поколение.

-Я буду глумится,
Над сорной травой.
-Я тоже сорняк!...

Клима летел в своем самолете и попивал вино — он знал что встреча предстоит ему только утром и наслаждался вкусом без всяких угрызений, всецело отдавшись этому божественному нектару. Он думал о предстоящей встрече, о ходе разговора и возможных путях решения поставленных перед ним задач....

Я утром просыпаюся в бреду, и чашку чая пью потом...
Мне тяжко узнавать последние news, лишь по тому что там плачебно.
Плачебно и смешно смотреть, как мир в избытке героина,
Разъебывая все вокруг, как тот слепец что в самолете,
Кричал «Я офицер ГРУ», потом которого все в розыск,
Признали мир сей отчуждением, и лишь в бреду воспоминаний,
Я признаю всю красоту, той чущи что пишу....

Жизнь моя

Богатств скопил не много,
Пинков от жизни получил немало,
К мечте претензию имею
И страхов своих, ни как не одолею.

В чужих мыслях ищу суть -
Своей жизни оправдание,
Изучаю мудрых грусть
И у великих — их озарение....

Все временем уносит и им сокрыто все, как тучей грозовой и где-то вдалеке кровавый отблеск Солнца едва доносит память о прошедшем.
Темно и сумрачно на кладбище людей, где сонмы смертных вечным сном уснули и унесли с собой все то, что Солнце им дарило....

Александр Любезнов. 14 декабря 2012 год

Забытое прошлое.

Однажды вечером, я возвращался домой и, предвкушал вкусный ужин. Я поднялся на второй этаж своего дома, перекинул пакет в другую руку и достал ключи. Моя рука, не успела, достигнуть замочной скважины, как раздался звонок мобильного телефона....

Большие амбиции, легкие деньги!
Поколение «лицокниги» поднимается на последнюю ступень Маслоу, забывая о том, что сначала необходимо пройти все предыдущие. Доказывает, что день прожит не зря, загружая новое фото в сети. Вечером в авто несется по ленинградке!...

Переделка слащаво-розового стишка заканчивающегося словами «Речи, памятник, ограда»

Дeтcкий дoм. Hoчныe вoпли.
Cлeзы. Кaшeль. Kpoвь и coпли.
Двор. Прогулка и столовка
Водка, драка, уголовка

Boceмнaдцaть лeт. Cвoй дoм.
Пьянкa c yличным бoмжoм....

Всем светам приходит конец.
Вот и мой наступил внезапно.
А на улице пьяный март.
А на улице сладкая вата.
А на улице чехарда,
Догонялки и убегалки
Я целуюсь со всеми подряд
На тропинках в холодном парке
Губы треснули, шарик взлетел....

«Наверное, забыл. Забыл забыл забыл. Наверное, просто забыл...» — утешала себя Марина. Мокрая весна осушала её тонкие губы яростным ветром. Она посмотрела на дисплей мобильника: «19:30, — наверное, просто забыл». Эта арка, одна из тех арок, коими богат город-герой Петербург, ещё надолго запомниться ей....

Надломленные жизнью,
Потерянные временем.
Живут где-то люди,
В океане безвременья.

Чего-то ждут,
Может смены погоды.
А может-быть...
Времени года.

Подсматривают в щелку,
То молчат, то смеются!.
В безвременье этом,
Собой остаются....

Всё так паршиво!
Есть море чувств,
Но я прикован штилем.
Я безразличен.
Хоть кошки бы скреблись,
Иль жаба бы душила!
Мне безразлично
Что у друзей случилось.
Никто ни звонит,
Но как то пофиг,
Ведь я связался с ней —
С той сукой вредной....

...

Не жалей!

Сберечь в душе частицу Бога
И быть похожим на него немного-
Не верить всяким аферистам
И быть по жизни — атеистом,
Вот цель достойная — любого.

Люби себя, люби детей,
Люби отца и мать,
Живи по совести и будь добрей,
Нет правила честней для всех людей....

В пограничных зонах бытия,
Где неизвестно,
Сумасшествие или прозрение.
Чувства обретают...
Вод года, что текут тысячелетия.

Веками страх, что правду вдруг поймешь.
Не пресыщает страха смерти.
Ведь в истине… И жизнь и смерь близка?...

Я стою, клинок держу в руках,
Я палач и друг одновременно,
Есть лишь слово долг, нет слова страх.
Будет всё как должно, непременно.

Мой клинок разрежет пустоту,
Обретёт душа его свободу,
И узревши смерти простоту,
Я уйду в безвестность на пол года....

Не унывай...

В душных складках смятой души
Нежность еще хранится,
И с собою, в тяжелых схватках,
Рожь еще заколосится.

Тяжкое бремя тянет время
И бьет тебя в темя,
А мечта к надежде взывает
И ищет края далекого Рая.

Ты не унывай и знай,
Что настанет твоя весна,
Расцветет цветами май
И счастье, испьешь сполна....

— Я курица!, — сказала Маша.
- С каких пор ты им являться, — Сказал Борис Морис и хлопнул дверью.


Так и живем. Курица, петух, прямо зоопарк какой-то. Но нечего, бывает. Маша — девочка. Борис Морис — Мальчик. Маше 15 лет. Борису Морису — 25, он её сводный брат....

Тихо музыка играет.
Я тебе пишу письмо,
Вновь его стирая
Напишу, его еще.
И неважно сколь попыток!
Это буду повторять,
Мысли есть для ста открыток.
Но боюсь, их не понять.
Из за страха одиноки,
Сотни тысячи людей.
Удается лишь немногим,
Побороть весь страх в себе!...