Последние комменты юзера ВВП

Нації і мови постійно формуються і міняються. Зараз є одна Росія, а через деякий час там буде кілька країн і більшість із своєю мовою чи діалектом. (що під Китай не попаде...)

Вы лучше Субтельного почитайте

В свій час не було ні французької, ні іспанської, ні італійськой і т.д. Була латинь і всі вони вище названі від неї пішли. Що ви будете говорити, що то не мови і не народи?

Четыре еврея

Россию придумали четыре Еврея: Левитан, Левитан, Шишкин и Тредиаковский.

В первые четыре дня каждый придумывал что умеет: один Левитан придумал русский язык и про то что жы-шы пиши через и; второй Левитан придумал золотую осень и матушку-зиму, блинки и семужку, икорку и расстегайчики; Шишкин придумал кудрявые берёзки во ржи, три медведя и три богатыря. Но больше всех придумал конечно Тредиаковский: Царя-гороха и Владимира красное-солнышко — для патриархальности, Ивана-грозного — для строгости, Дмитрия-донского — для патриотизма, и Ивана-калиту — просто так для смеху, списал с одного своего знакомого.

На пятый день евреи сели все вместе и стали придумывать разные смешные мелкие штучки: лапти и матрёшку, степь да степь, косоворотку и хохлому. Больше всего хохотали, когда самовар придумывали: просто уссались все от смеха, такая дурацкая вещица получилась.

На шестой день пошли евреи искать Русских людей. Нашли двух Татаринов — они ели у обочины дороги Лошадиное Копыто.

- Тебя как зовут? - спросили евреи первого Татарина.

- Файзулла, - отвечал первый Татарин.

- Теперь будешь Иван. А тебя как зовут? - спросили второго Татарина.

- Хайрулла, - отвечал второй Татарин.

- Теперь будешь Николай, - приказали Евреи.

- А нам татарам одна хуй, - отвечали Татары равнодушно.

Затем Евреи поймали в овраге двух девок в полосатых штанах и привели к Русским людям Ивану и Николаю:

- Вот вам жёны ваши: Алёнушка и Марьюшка. Берите кто какую хочет.

- А нам поебать, - отвечали первые Русские люди Иван и Николай.

После этого Евреи пожали друг другу руки, завязали на подбородке пейсы, чтобы не проглотить во сне муху и легли спать мертвецким сном, ибо сильно они утомились, Русь сочиняющи.

Проснулись Евреи ровно через три года, три месяца и тридцать три дня, развязали пейсы и огляделись вокруг. Видят: стоит на пригорке Чорная изба с кривым вокруг забором, и кружит над избой Чорный Ворон.

Умылись Евреи, постучали в двери, вошли чинно и поклонились низко, как сами придумали: “Мир вам, хозяева дорогие”.

А в избе пасмурно: хозяева водку пьют, салом закусывают, в углу свинья храпит, а рядом с ней копошится свеженародившийся Русский мальчик Васятка с синей пятнистой жопой.

- Слышь, Микола, - говорит Иван, продолжая резать сало, - а ведь это Жыды к нам пожаловали.

- Та пийшов ты нахуй, кацап йобаный, - отвечает Микола, зевает, - а то ж я Жыдов без тебе не бачив. Гей, Жыды, гроши е?

От голоса Миколы на лавке в углу просыпается еще один совсем новый Русский человек без имени пока и без отчества, но зато с фамилией: Златокаменный, из немцев должно быть. Зевает, поправляет на носу круглые очёчки, чешет между лопатками рукояткой нагана:

- Кто такие? Документы есть? Справка об окрещении в Православную веру?

А справки-то и нет, справку Евреи забыли придумать.

Вот и расстреляли всех четверых: и первого Левитана, и второго, и Шишкина, и Тредиаковского под кудрявой берёзкой в волнистой ржи. И прошли мимо них косари в лаптях и рубахах, и пролетела над ними сиза горлица, и провыл над ними Серый Волк. И такие вокруг них раскинулись просторы, что сколько ни пей, всё мало. И столько тоски и благодати от земли Русской, что только упасть в эту землю разбитой мордой, прижать её к груди да издохнуть, до того всё хорошо придумали четыре Еврея, пусть и им тоже будет царствие небесное.

ДОЛГ УКРАИНЕ

Знаете ли вы

украинскую ночь? Нет,

вы не знаете украинской ночи! Здесь

небо

от дыма

становится черно,

и герб

звездой пятиконечной вточен. Где горилкой,

удалью

и кровью Запорожская

бурлила Сечь,

проводов уздой

смирив Днепровье, Днепр

заставят

на турбины течь.

И Днипро

по проволокам-усам электричеством

течёт по корпусам. Небось, рафинада

и Гоголю надо!

Мы знаем,

курит ли,

пьёт ли Чаплин, мы знаем

Италии безрукие руини;

мы знаем,

как Дугласа

галстук краплен...

А что мы знаем

о лице Украины? Знаний груз

у русского

тощ — тем, кто рядом,

почёта мало.

Знают вот

украинский борщ,

знают вот

украинское сало. И с культуры

поснимали пенку:

кроме

двух

прославленных Тарасов —

Бульбы

и известного Шевченка, — ничего не выжмешь,

сколько ни старайся.

А если прижмут, —

зардеется розой

и выдвинет

аргумент новый:

возьмёт и расскажет

пару курьёзов — анекдотов

украинской мовы.

Говорю себе:

товарищ москаль,

на Украину

шуток не скаль

Разучите

эту мову

на знамёнах,

лексиконах алых, -

эта мова

величава и проста:

«Чуешь, сурмы загралы,

час расплаты настав. . . ».

Разве может быть

затрёпанней

да тише

слова

поистасканного

«Слышишь»?!

Я

немало слов придумал вам, взвешивая их,

одно хочу лишь, — чтобы стали

всех

моих

стихов слова полновесными,

как слово «чуешь». Трудно

людей

в одно истолочь,

собой

кичись не очень. Знаем ли мы украинскую ночь? Нет,

мы не знаем украинской ночи.