Последние комменты юзера Аллах-Юнь

Аллах-Юнь: "в конечном итоге вводит в ступор. Объемы слишком огромные для слабого разума простого человека, расширяют рамки понимания. Однако, выветривание и вымывание приводит к наполнению гигантского сосуда сознания вакуумом.
Да-да, ничем.
Нигде. Никак. "

Не прочитал. Скучно. Потому как автор в первых строчках сам охарактеризовал свое творение:
"Абсолютно бесполезное".

И это на Литпроме называется литературой? Ну-ну...

Взгляд выхватил кусочек прозаической фигни, которая давно отлита в компактную стихотворную форму Юрием Гринько:

Вошла, и сходу - на кровать .
Разделась догола
И стала тонко намекать,
Что мне б она - дала…

Случайных связей не терплю.
И я сказал ей: «Люсь!
С презервативом – не люблю.
А без него – боюсь…

И вообще вопрос не прост:
За стенкой - муж и сын.
К тому ж сейчас Великий пост,
А я - христианин.

И если так уж невтерпеж,
Сгоняй в мужской бардак».
Соседка вспыхнула: «Ну что ж…
Ты прав, но ты – мудак!»

Такая, брат, стряслась фигня...
Интрижка не нова,
Но вот что мучает меня:
А вдруг она права?

Аллах-Юнь: У деревенского колодца

И от праведных трудов,
и от женской доли,
до колодца за водой
бабы шли из дома.

Сплетен партию принять
и поскалить зубы,
ведь колодец в деревнях
бабам вместо клуба.

С коромыслами и без –
фляги там не в моде –
к разговорам о судьбе
кто же с флягой ходит!

А вот с ведрами – как раз:
алиби для мужа,
с ними – самая пора
трёп вести досужий.

Коли руки заняты,
так язык свободен,
и спокойно можешь ты
при честном народе

кости всем перемывать.
Тут уж к ним не лезьте,
тут они расскажут вам
новости и вести.

— Анке вшили эспераль…
— Не, спираль у Марфы!
— Да, кузнец Тимонин прав –
обе они лярвы.

— Вон, Степаныч, агроном
на свободу вышел.
— А сельповский гастроном
принимает мышек!

— Это всё Петруха наш
бренд деревне выбил.
— Без Петрухи б нам – хана.
— Без мышей – погибель.

— Да, Петруха – голова!
— Повезло Тамарке.
— Томка? Тоже мне – товар!
Яловая ярка.

— Дак, Петруха всё в бегах
и в изобретеньях:
нет минуты, чтоб сварга-
нить хотя б плетень им.

— Ну, сапожник без сапог…
— Бабоньки, слыхала,
чтобы мне – свидетель Бог –
подавиться салом:

муж у Дашки завязал,
папой Карлой пашет,
посадил весною сад…
— Подфартило Даше.

— Что Вы, бабы, за народ –
я секрет открою:
засадил он огород
сахарной свеклою!

По Степанычу – приход!
Дашке впору хныкать:
от Фиделя Кастро ждет
сахарный тростник он!

— Тут совсем другой расклад –
тут не без науки:
с Академии доклад
ей попался в руки!

Но про то никто, нигде…
Зря ученых хают,
ведь у них ведь, что ни день
то и ноу-хау.

Ну, так вот, в докладе том –
лично я усвоила –
чтоб российский каждый дом
не страдал без пойла.

Но не чтоб водкопровод –
дорого и нечем:
тем, кто водку шибко пьет –
пересадят печень!

В этой печени и есть
этот ноу-хау:
вот сейчас твой водку – хлесть! –
и сидит, бухает.

Льет, в себя, значит, извне
всяку бурдомагу,
а по ноу-хау – нет:
съел пол-литра ягод,

а уж в печени идет
крекинг и катализ,
печень в жилы водку льет,
это – в идеале.

И простой рецепт – вода,
виноград с горохом,
от шампанского тогда
то-то будет грохот!

Ну, а так – портвейн, агдам,
с бульбы – бормотуху,
так что, бабы, нам тогда
трудно делать шухер:

хоть заначку отыскашь,
муж – не просыхает,
в общем, бабоньки, тоска
с этим новым хавом.

— Дашкин свеклу зажевал,
и идет под газом,
и поймает – голова! –
пару зайцев сразу:

сразу сыт и сразу пьян.
Дешево. Сердито.
Но знакома лично я
и с другим вердиктом.

Мне б согнать с вас грусть сейчас –
не боись, девчата! –
специальный тот заказ
лишь для депутатов!

И еще один момент
упустила Дашка:
ноу хав эксперимент
не совсем удался.

Я признаюсь, бабы, вам,
хоть не знаю точно:
рецензент там толковал
про эффект побочный.

По секрету скажу вам –
тихо, бабы, тихо!–
можно печень ту вшивать
только трансвеститам! —

Тут у всех раскрылись рты –
разделились мненья:
что им с печени – кранты
или же спасенье?

И потом еще полдня
все точили лясы:
то ли пол самим менять,
то ли пусть уж квасят?

Аллах-Юнь: да, кур жаль.
Реквием куриный:

Почему стихов не пишут куры, –
Песен не поют пошто кроли?
Всем известно это как де юре, –
А Емеля знай себе мели.

Ведь могли писать хотя бы лапой,
Пусть коряво вон как я пишу,
Я их не тихонько тихой сапой,
Я их непосредственно спрошу.

И ответит мне квохтая птица, –
Лапою махнув как вот те крест,
Не пришлось по школам мне учиться, –
Я прям из-под мамки на насест.

А потом заботы, яйца, грядки,
И от гриппа, если не помрем,
Пишем стих о том, что все в порядке,
Но идет хозяин с топором.

Отвечал, роняя слезы кролик,
Ты меня вопросом забодал,
Посмотрел бы юмористов ролик,
Так бы век крольчихи не видал.

Так с чего мне петь, скажи на милость,
Был слепой, прозрел, тебя под нож,
Ни фига судьба себе свалилась,
Так что тут не шибко запоешь.

Здесь мораль, да кто ее услышит,
Все равно скажу в один присест,
Если кто стихи поет и пишет,
Тот, в конце концов, других и съест.

Аллах-Юнь: Жаль, что не Онищенкой:-(

Аллах-Юнь: Из рубрики "Деревенская поэзия"

Рекомендуется для изучения детишкам в начальной школе:

Переходу на зимнее время
вопреки наше солнце встает.
Будет в землю заброшено семя,
будет выгнана нефть для «тойот».

Вот проснулся с похмелия мельник,
как народа достойная плоть,
и хотя за окном понедельник,
он муку не устанет молоть.

Все исполнены чувства и долга –
тут и к бабке не надо ходить:
сталевар затопил свою домну,
где-то пахарь плечо раззудил.

Что ж, поедем за солнышком дальше.
Там, рискуя с утра сам собой,
под стрелой замечтался стропАльщик,
рудокоп опустился в забой.

Можно долго талдычить об этом,
но народная совесть чиста,
ведь воспряла держава с рассветом,
разошлась по рабочим местам.

И жене вон с утра не лежится,
не сидится на пенсии пнём,
и на кухне она копошится,
занялась спозаранку стряпнёй.

Подытожишь подобный анализ,
восхищенно покрутишь башкой:
это ж сколько людей постарались,
чтоб с утра я мог съесть пирожков!

Аллах-Юнь: Про машину времени позже будет.

Аллах-Юнь: Наши