Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Графомания:: - Зудов, как он былЗудов, как он былАвтор: Спич Лифт не работал вторую неделю. Зудов потыкал пальцем в мёртвую кнопку вызова. Странно и почти невероятно. Дом строился пленными Карлами-Гансами-Фрицами, и то ли потому, что к цементу подмешалась их благодарность судьбе за пленение вместо гибели в той войне, а может стены впитали их надежду на скорое возвращение в родные пивные -- только дом получился весёлый, светлый, уютный и просторный....Зудов допускал, что его теория верна, тем более, что она исчерпывающе объясняла саморазрушение современных зданий, которые возводили голодные и беспросветно бесправные молдоване-таджики-хохлы.... Послышалось пыхтение, и на площадке появилась чета Щемякиных. Щемякин-глава тащил пакет с картошкой, а его супруга судорожно прижимала к груди йоркширского терьера Пуню, существо истеричное, непредсказуемое и вне квартиры из хозяйских рук невыпускаемое. Щемякины с достоинством кивнули Зудову и скрылись за бронированной дверью. Зудов ещё пару раз обречённо постучал по кнопке и пошёл вниз пешком. Аж с третьего этажа. Входная дверь пискнула, прошипела демпфером и выпустила Зудова в яркий летний день. Он зажмурился, а когда открыл глаза -- не сразу им поверил. У подъезда стоял Автомобиль. Именно так, с большой буквы, и подумал о нём Зудов. Это было графитового с брозной колеров чудо, размером с пульман, с замершим возле приоткрытой задней двери высоким брюнетом. -- Да-а-а-а..., -- Зудов медленно, поглядывая на брюнета, обошёл машину : -- Как раньше пелось -- ну зачем так много мне одной... -- Здравствуйте, меня зовут Павел. Иван Иванович сказал, что до вечернего возвращения вас в эту квартиру автомобиль, как транспортное средство, полностью принадлежит вам, можете распоряжаться им по своему усмотрению. -- Полностью? А если я его продам? -- Зудов резвился. -- Подчёркиваю -- как транспортное средство, и только. Иван Иванович предупредил, что вы казуист, и предостерёг меня на предмет точных формулировок. Только знаете, я лучше вообще помолчу. Вы не обидитесь? -- Да ни в жизнь! ... Интересно, что за модель? Что -то я даже не определю... -- "Форд Термит IV", в серию пойдёт в августе будущего года. Мы предположили, что это вполне достойная машина для осуществления вами задуманного.... -- Да более чем! Эксклюзив! Абсолютный! Всё, поехали. ...Осторожно и с наслаждение разместившись в роскоши кожаного салона, Зудов немедленно закурил, но почему-то дым показался ему горьким и неуместным как бы... И даже пепельницей воспользоваться он не решился, а плебейски выбросил недокуренную сигарету в окно... "Да, вот так и довелось... точнее -- довелось, когда уже и не к чему... А кто-то будет здесь, как дома... ну и ладно..." Медведковский двор, по случаю субботы оживлённый пивом и тинейджерской любовью, замер в благоговейном созерцании американского линкора. Форд, как "Куин Мери", причалил к бордюру, Зудов вышел и, гордо не глядя по сторонам, прошествовал в подъезд. Нина открыла дверь, вгляделась в Зудова, тяжко вздохнула и отправилась вглубь квартиры. Но пройдя три шага -- покачнулась, прислонилась к стене и съехала по ней, пряча лицо в ладонях. -- Это всё ты, всё ты..., -- глухо бормотала она, несильно и осторожно постукивая затылком о притолоку. -- Нин, кончай концерт, всё уже пересмотрено, репертуар времён "Очаковского" и "Оболони".... и мне некогда. Где он? -- Вспомнил.. . вспомнил, когда... уже.... Не обращая больше внимания на причитания бывшей жены, Зудов быстро прошёл в комнату Егора. Нда-а-а-а... Нельзя сказать, что неубрано, потому что и убирать-то ... Такой минимум, что и не вычесть ничего. В углу на надувном матрасе что-то шевелилось под грудой пледов. -- Егор... Егорий! Из-под пледа появилось бледное до синевы лицо с засохшей в углах губ пеной и ввалившимися до затылка глазами. -- Принёсла? -- Егор, это папа... как ты... -- А... чего тебе? Не видишь -- край? Всё, больше не могу... Дай!!! Егор утянулся под пледы и засучил ногами. Пора. Зудов подошёл к матрасу, рванул все пледы разом и швырнул их на пол за своей спиной. Егор поджал ноги и заскулил. -- Слушай меня внимательно. Егор, ты слышишь меня? Понимаешь? -- Отстань... холодно... ну слышу... -- Отныне и навсегда ты свободен от этого недуга. Сейчас ты закроешь глаза, а когда откроешь их -- ты будешь чист и здоров. Я так хочу! -- Хватит.. хва... -- Закрой глаза!!! Испуганный Егор зажмурился. Зудов ждал. Сначала приоткрылся один глаз, потом другой, Егор посучил ногами, вздохнул и неожиданно легко сел и вытаращился на отца. -- Ну, как ты? -- Зудов чувствовал холодную струйку пота, пробежавшую по спине, -- " А вдруг не...."... -- Ты даёшь..., -- Егор покрутил головой, повёл плечами, встал и прошёлся по комнате -- худющий, нелепый в боксёрских трусах и баскетбольной майке до колен. -- Как ты это? Гипноз, что ль? Ну, ты даёшь... -- И должен тебя предупредить -- эту дрянь ты не сможешь употребить ни в каких видах и ни при каких обстоятельствах, просто не получится. Не говорю -- "даже не пробуй", потому что мысль попробовать тебе даже в голову больше не придёт. Ты всё понял? -- Ни фига я не понял... ну, ты дал... А что.. -- Всё, мне пора, на вопросы нет ответов... Егор.. -- Ну, ты даешь.. чего? -- Бывай, сын. Всё в порядке будет? -- Не, ну ты... нормалёк! Да хоккей всё! Ты даёшь... ...Чтобы не сказать лишнего и не испортить сотворённое, Зудов выбежал в коридор. Нины там уже не было, и это было хорошо, прощаться и объясняться с ней Зудов не хотел, ничего она не поймёт и не примет, по природной глупости, которую когда-то влюблённый Зудов восторженно принимал за непосредственность и наив. *** ...Толик прислонил костыль к скамейке и положил на него загипсованную ногу. -- Ну, и чего пришёл? -- Да посмотреть захотел, что теперь с нашей больничкой стало..., -- Зудов лукавил, но только чуть-чуть, он и правда давно собирался заглянуть сюда. -- И как тебе картина? -- Раз ходишь -- обошлось. -- На этот раз -- да... Зудов огляделся. Ничего не меняется, только кустики превратились в матёрые деревца, а так всё по-прежнему, переход между двумя больничными корпусами, скамейка под ним, от близкой "Лосиноостровской" доносятся стуки электричек и весёлый матерок сцепщиков по громкой связи...В этом больничном дворике они сначала выпивали, в 90-тые -- валялись по очереди с огнестрелами, потом -- обследовались по разным поводам... Не лучшая больница столицы, но родная какая-то... -- Слышь, Лёх, а ведь на этой скамейке мы с тобой и познакомились. Сколько ж это лет , а как вчера... -- А то я не помню... Мы тебя ещё отпиздить хотели : нарисовался портвешист волосатый, гитарист грёбаный, облепился нашими тёлками в момент, как котях мухами -- кому ж понравится! Никто ж не знал, что ты сослуживец Скипа... Да , веселились -- прослезились... Иных уж нет... -- Погоди, мне позвонить надо... Зудов встал со скамейки и отошёл на пару шагов -- ему не хотелось, чтобы Лёха слышал его разговор в таких интонациях. -- Алё... Алё! Не бросай трубку! Не бросай! Два слова! Я могу всё исправить! Могу! Клянусь! Можешь не верить, но можешь проверить. Через час я буду дома, ключ у тебя есть, если приедешь раньше -- жди, всё решим... Да... да! Когда Зудов вернулся к скамейке, оказалось, что Лёха всё это время что-то бубнил, опустив голову и ковыряя землю вторым костылём. Зудов прислушался. -- Девок жалко... Семья-то причём... пропадут девки без меня... -- О чём ты? -- Грохнут меня! Сейчас не достали -- завтра грохнут! Я же чувствую! И бабок таких мне не нарыть! Ты ж не дашь? -- Теперь не дам, ты ж и мои просадил, фирма в жопе, как цветок в проруби... -- Ты меня не стыди! Я ж отыграться хотел, почти вернул! -- Ох, не за то отец сына бил, что играл... Ладно, слушай внимательно. Через минуту тебе позвонят. Сообщат..., -- Зудов спохватился и демонстративно посмотрел на часы, -- Да, ровно через минуту. Позвонят и сообщат о поступлении. Сумма покрывает все твои долги плюс десять процентов от них -- тебе впрок. А просадил ты, сука, столько, что этих процев тебе и семье хватит на тихую безбедную где-нибудь в Камышине. Купи домик с садиком и сиди тихо, Оушен долбанный... Я так хочу! -- Откуда... Раздался ригтон мобильника. Ну, конечно, "Бумер", чего от Лёхи ждать... Зудов подумал вдруг, что так и не знает, что их связало на долгие годы, дружба -- не дружба, но все дела крутили вместе, хотя Зудов -- стайный, а Лёха , однозначно -- стадный, вот, блин, "Бумер".... ... С щелчком, двумя руками, как складной нож, Лёха захлопнул телефон : -- Ни хрена себе... Всё перечислено, можно в любое время...Откуда!!! -- От верблюда... Теперь не осиротеют твои девки... Ладно, пора мне, Ника ждёт, а ждать она не любит... Прощай, игрун... -- Погоди, так откуда? Ты что-то знаешь... -- Неважно... Ты прости меня, Лёш, я просил, чтоб без переломов, просто припугнуть и вразумить, пацаны перестарались... Прости... -- Так это ты? С твоей подачи? Ну ты сволочь, Зудов... Я что -- не понял бы? Я что -- совсем мудак? Да отдал бы я тебе твои грёбаные бабки! Я бы отыгрался! А теперь я всю жизнь с палочкой... Ну ты падла, Зудов... Но Зудов уже не слышал. Лёха был уже прошлым, остывшим, неважным и почти зыбытым.... *** Спич жил на Садово-Черногрязской, в глубине зелёного двора, в трёхэтажном особняке. На втором этаже он имел однокомнатную квартиру с евроремонтом. Последний этаж особняка занимала квартира олигарха, на первом был офис олигарха, а второй этаж, отремонтировав за свои деньги, олигарх оставил жильцам. Этим самым он продемонстрировал не только демократизм и близость к народу, но и большую предусмотрительность : взрыв офиса -- это криминальные разборки, да и хрен с ними, а вот взрыв жилого дома -- это уже теракт, за это и найдут и шкуру снимут, три раза подумаешь. А то и просто что-то загорится, да в нужную сторону указать -- и нет конкурента... Жильцы отлично это понимали, но шли на риск. ...Зудов поднялся по широкой лестнице, домофон за спиной ещё что-то бубнил голосом разбуженного Спича. Дверь уже была распахнута, из глубины квакртиры несло запахом котлет, табака "Золотое руно" и криками Айана Гиллана... -- Ну и на фиг в субботу пить? -- на пороге появился хозяин, всем своим видом вызывая некоторую оторопь у незнакомых людей. Головой под притолоку, Спич весил 130 кило и гладко брил голову. На взгляд Зудова, Голливуд много терял, не приглашая Спича на роли гнилых копов с пончиком во рту и бодигардов для похотливых певичек. Америка бы ахала. -- А я не пить... Побазарить хотел, отъеду я тут, надолго, наверно, вот на дорожку... -- Это куда ж тебя поманило Несбывшееся? Романтик с большого бодуна... Спич стоял боком к огромному трюмо и тщетно пытался втянуть тугой живот. Живот не давался и нагло выпирал из-под короткой майки. -- Зудов, а ты помнишь карикатуры Кукрыниксов и Ефимова на Геринга? Или как Штирлиц его рисовал? Помнишь? -- Не, ну тебе до Геринга далеко, у того пузо пошикарней было... -- Я что, спрашивал про пузы? Я просил сравнивать? Я спросил из чисто академического любопытства -- а помнишь ли ты великого карикатуриста? При чём тут пузо? -- Не ори, не ори, я пошутил, это прикол такой.. купил я тебя, понял? -- Купил он... негоциант хренов... вот гантели найду... под шкафом , что ли, были... -- Погоди, потом спорт, сначала посиделки, к тому ж я ненадолго.. -- Тогда на кухню! Спич бодро зашаркал на кухню, забыв, что не пьёт по субботам -- повод был неумолимый. ... Зацепило как-то очень быстро, наверно, потому что закусывали котлетами, "Чёрный Аист", принесённый Зудовым, чудесно оттенял изысканный вкус полуфабриката, этакий диссонанс с мезальянсом. -- Нннну.. и куда ж? -- Не поверишь -- сам толком не знаю, это что-то вроде сафари на бульдозере в болотах Флориды... -- Круто... и надолго? -- Тоже непонятки, поэтому и зашёл... Всё же столько говнеца вместе съели... -- Да, это уж... ... И Зудов вдруг увидел себя и Спича теми двадцатилетними дембелями, уже привыкшими к гражданке, но ещё сохранившими армейскую безбашенность и чувство благодарности за возвращение целыми и , вобщем-то, только чуть подштопанными бурденковскими хирургами. Официально СССР тогда нигде и ни с кем, поэтому ни по ранению, ни за участие... А им и плевать было на документирование. И вот , дочерна загорелые, худые, жилистые, в холщёвых штанах и майках-безрукавках с нерусскими надписями на груди, в сандалиях на босу ногу, а не с хлопчатобумажными дырявыми носками, весёлые и любвеобильные, они в эту прекрасную эпоху развитого застоя привлекали повышенное внимание женщин и ментов-лимитчиков. С тех пор Зудов сохранил стойкую привычку иметь при себе всегда и везде документ, удостоверяющий личность, и пачку презервативов. -- Да, и чего только не было... -- Ага, и морды друг другу били, и тёлками менялись, и на стрелы друг к другу ездили, и все разводы вместе отмечали... Зудов, а ведь что знаменательно -- на свои свадьбы мы друг друга не приглашали, берегли нервы ! Вот истинная! Забота! Давай за это! ... -- Спич, а захуярь-ка любимую... На дорожку... Спич крутанулся на стуле, пошаркал мышью, пару раз кликнул - и "Синяя Птица" завела песню-лейтмотив всего ухарского и распиздяйского периода Зудовской молодости : --Там, где клён шумит... ... И вспомнилось Зудову, как они со Скипом бедствовали в начале 90-х, им глобально не везло, бабки, бешеные по тем времненам, всё сквозили мимо. Тёрки-стрелки, пьянки-гулянки, шара и халява, разборы и бегства из городов, где только накануне их встречали цветами и фуршетом. Только к 95-ому дело поправилось, но до тех пор ещё... -- Ни к чему теперь...... За тобой ходить.... ... Да, с барышнями складывалось как-то непонятно и неприятно. Как правило, и Зудов и Скип женилось много, споро, не раздумывая, по большой... жалости к несчастной, беспомощной и растерянной женщине. Потом оказывалось, что роль была роскошно сыграна, но быстро даме надоедала, дама показывала истинное лицо, это лицо получало бланши под оба глаза, но и вместе с бланшами -- деньги и несовместно нажитое имущество. Развод, "да ни в жисть", и через некоторое время романтика повторялась, рознясь лишь в малозначительных деталях. Надо сказать, что это у друзей происходило в противофазе, поэтому когда один был женат -- другой в этот момент холост, что очень помогало при семейных ссорах, поночёвках и " наливай, она ж меня не понимает!"... --- Сердцу очень жаль.... Что случилось так.... Помолчали, посидели.... Скип хрипло сказал : -- А знаешь, я всегда мечтал иметь такой голос, как у Криса Нормана, и однажды спеть с какой-нибудь этакой кругломорденькой "Stumblin In", да так спеть, чтоб она... И чтоб она была похожа на Мэг Райан, и чтоб... -- Скип..., -- с холодком восторга в груди спросил Зудов, -- Ты и вправду этого так хочешь? -- ... Нет, наверно... поздно... мне было бы скучно теперь. Знаешь, теперь я хотел бы только одного -- иметь как можно меньше всего, от вещей -- до проблем и привязанностей, устаю очень.... что-то столько в голову приходит, что не успеваю информацию обрабатывать... шучу, успеваю, но меня это не радует, ибо выводы для меня неутешительны... ладно, тебе это ни к чему, чужие заморочки... -- Значит, по жизни ты ничего не хочешь? -- немного разочарованно, но и с облегчением переспросил Зудов. -- Ничего. ... Когда Зудов подошёл к машине, из окна высунулась голова Скипа. -- Ох, и не хуяшеньки..., -- растерянно сказала голова, -- Это ты у кого скоммуниздил? -- Моя, -- неосмотрительно соврал Зудов, и тут же пожалел. -- Чем меньшим ты владеешь, тем меньше владеют тобой! -- подконфучила голова и скрылась. Хорошо зная повадки Скипа, Зудов рухнул в салон с криком : -- Гони! Вовремя. Из окна вылетел облупленный двухпудовик и на треть врос в асфальт на том месте, где только что находился капот "Форда".... -- Олигарх, втриебить твою мать ! Плутократ! Ты ещё "Челси купи!" -- слышал Зудов, уже выезжая на Садовое кольцо. -- Хорошая реакция..., -- одобрительно сказал Зудов Павлу, -- школа видна... -- Благодарю. Это было первое и последнее слово Павла за всю поездку. *** ...тихо и плавно машина вошла во двор, пришвартовалась возле подъезда, но Зудов не спешил выходить. -- Спасибо,, действительно, ни одного слова за весь день... , -- рассеянно и шутливо сказал Зудов, глядя в стриженный затылок водителя, -- И хорошо платят, если не секрет? -- Отнюдь не секрет, тем более что не платят в вашем понимании... работаю, как бы попонятнее для вас, на общественных началах, находясь на полном обеспечении и довольствии... И не жалуюсь... -- Даже так? Завидую... -- А вот не стоит... Например, сейчас я говорю то же самое ещё пятистам шести персонам, тринадцать -- только садятся в машину, восемьсот десять выходят из неё, удовлетворённые поездкой и моими ответами, а трое вообще отказались от поездки... -- Что? Я не понимаю... -- Вот и славно, если бы поняли -- кто знает... -- Ах да... Шаркая и покряхтывая, скорее из-за кокетства перед самим собой, Зудов поднялся на свой третий этаж. На лестничной площадке перед дверью его уже ждал Иван Иваныч. -- Дорогуша, какой вы молодец! Точнёхонько в срок, ну ни на минутку не опоздали! Очень ценю точность в клиенте, очень ценю! При моей занятости, при наших объёмах -- качество, достойное поощрения! Только чем вам теперь потрафить -- уж и не знаю, подумаем вместе? -- Спасибо, вы уже постарались.... -- Дорогуша, не сердитесь, разгладьте лоб, сделайте доброе и весёлое лицо -- ваша подруга Вероника уже в доме, курит на кухне и очень, очень сердита и раздражена.... -- Вы что, уже заходили? -- Без вас, без хозяина? Помилуйте... Зудов позвенел связкой ключей, подумал -- и нажал кнопку звонка. Расчёт был верный -- Вероника открыла дверь и видя, что Зудов не один, от немедленного скандала воздержалась. -- Ника, это вот мой... э... сослуживец... блин, что я говорю, это вот наш новый заказчик, из Кинешмы, мы там будем ставить аппарат во дворец пионеров,то-сть -- во дворец съездов... вот ё-моё... вобщем -- Иван Иванович... Ника смутилась. -- Ой, Зудов, ты не один....? -- она явно была разочарована, -- А я там пельмени варю... Кулинар из Ники был никакой. После нескольких её попыток завоевать Зудова через желудок -- потерпевший твёрдо заявил, что готов немедленно капитулировать, при условии, что впредь трапезы будут готовиться исключительно из полуфабрикатов и совместно. -- Ну вот и славно! Надеюсь, угостите старика? Побалуете, так сказать, домашненьким? -- Иван Иваныч излучал патриархальную благость и понимание ситуации. -- Ой, да это " Богатырские", другое я не успела.. . Да и какой вы старик, что вы такое говорите... Ника пристально и оценивающе посмотрела на Ивана Ивановича. И осталась в недоумении. Даже ей было отчётливо заметно несоответствие внешности Сарафанова в исполнении артиста Леонова и какой-то абсолютной уверенности, скучающей и мощной... -- Ну что мы в прихожей, пойдемте в в залу..., -- провинция в Нику проросла до пяток. Воистину -- можно извлечь девушку из деревни, но деревню из девушки извлечь невозможно. Это и было проблемой. -- Вы пока посидите, поговорите, а я накрою на стол... -- Ника, можно тебя на минуту..., -- Зудов взял её под руку и поволок в комнату под названием "кабинет". -- Буквально на пару слов. Впихнув Нику, он захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. -- Интересно, что же ты мне скажешь ещё! Ты уже всё сказал! И я, дура, всё сделала, как ты сказал! И что теперь? Ты ещё что-то хочешь сказать? И я вообще сдохну? Молчишь? Нечего тебе сказать! -- Ника, ну помолчи, это очень серьёзно... -- А то, что со мной произошло -- не серьёзно? А то, что у нас было -- тоже шуточки? Дошутились... -- Прошу, только послушай.... Вобщем так -- у нас ничего не получилось и теперь не получится... Погоди, молчи! Не получится, потому что я уеду далеко и надолго, тебе именно меня ждать и пенелопить смысла нет, ты молодая , красивая и так далее. Самое главное вот -- анализы и обследования были ошибочны, аборт--не аборт, а заключение перепутали, дети у тебя могут быть, ты совершенно здорова, рожай -- не хочу, хоть по тройне в год. И ты родишь. Я так хочу! Некоторое время Ника молчала, хлопала прекрасными глазами... Зудов ждал. Наконец дар речи к Нике вернулся : -- Зудов, а ты не врёшь? Откуда тебе всё это известно, мне же сказали, что никогда и ни за что... -- Они ошиблись, там в то же время лежала женщина с такой же проблемой и с похожей фамилией, они и перепутали... Я дал денег, они всё перепроверили -- у тебя всё в порядке. -- Зудов! -- Ника подпрыгнули и повисла у Зудова на шее, -- Так теперь другое дело! Да! Я хочу! Много детей хочу! От тебя, Зудов ! Я тебя прощаю..., -- Ника отпрыгнула и торжественно повела рукой, -- На колени, мой рыцарь! Я прощаю тебя! Со вкусом у Ники дела обстояли ещё хуже, чем с кулинарией... Зудов в очередной раз поразился, чем взяла его на время эта красивая, но... никакая женщина. Воистину, когда Господь хочет наказать -- он лишает разума. -- Ника, давай решим это позже..., -- Зудов знал, что время это не наступит, он ничем не рисковал, а сейчас просто хотел отвязаться от сияющей подруги, -- Чуть позже всё обговорим... Давай, проследи за пельмешками, а то перед Иваном Ивановичем неудобно будет , скажет Иван Иванович -- что это, мол, у вас, Зудов, хозяйка такая неумелая? На "хозяйку" Ника купилась мгновенно и упорхнула на кухню. ... Иван Иванович рассматривал журнал "Коневодство" , забытый когда-то прикольщиком Скипом, и оставляемый Зудовым на видном месте специально для шокирования гостей. -- Интересуетесь лошадками? -- Иван Иванович повернулся к Зудову, -- Впрочем, что я спрашиваю, нет, конечно.... А зря, великолепные существа... в отличие... Ну, впрочем, давайте от лошадей перейдём к нашим баранам. Присядем. Зудов осторожно опустился в кресло. -- Итак, господин Зудов. Согласно договорённости, наша сторона все условия выполнила. Очередь за вами. -- Я готов. Говоря это, Зудов всё равно не верил до конца, что именно так всё и будет. Как договаривались. Хотя свидетельства выполнения со стороны Ивана Ивановича были налицо. И ничего, значит, изменить уже нельзя. -- Да, я готов! -- Вот и чудненько! Тогда смотрим на часы -- двадцать два ноль три... Ещё несколько минут.... Я отличаюсь пунктуальностью, всегда хронометрирую и подгадываю секунда в секунду -- это мой конёк и предмет моей особой гордости.... Не обращайте внимания, я специально говорлив, это отвлечёт вас... -- Да не надо меня отвлекать! Что я , ребёнок? Я сознательно пошёл на это, мой, так сказать, осознанный выбор... -- Э-э-э-э, батенька, а голос-то дрожит.. . Вот я и говорю -- давайте лучше поговорим.. -- Не хочу я разговаривать! Может, я хочу собраться с мыслями, впомнить что-то, хотя бы тех людей, которых я сделал теперь , наконец-то, счастливыми... ... Что-то неуловимо изменилось вокруг Зудова. То ли сквознячок пронёсся, то ли просто похолодало. Иван Иванович уже не улыбался, и при взгляде на его лицо у Зудова вспотели лодони. -- Вы кого-то осчастливили, как я только что слышал? И кого же? Беспризорного сына-наркомана? Друга, вами же заказанного? Глупую девушку, которую вы заставили сделать криминальнвый аборт? А не вы ли плюнули на мальчишку, приучили друга к рулетке, домогались девчонки грубо и настырно? И кто же изначально причина их несчастий? -- Так получилось! Не я, во всяком случае! Неожиданно Иван Иванович улыбнулся, но лучше бы он не делал этого -- теперь Зудов озяб . -- А вот тут вы правы. Не вы. И осчастливили не вы. И осчастливлены ли они? И что изменилось в их судьбе? Знаете, Зудов, есть выражение -- " он просто создан для этой работы"? В моём случае можете понимать это буквально. Таких , как вы, у меня было больше, чем муравьев в тропиках, и уже все неотличимы, но иногда особо заносчивым я , из каприза , кое-что объясняю. Так вот, пусть вас не обманывают ни прозаичность нашего знакомства, ни антураж, и что не было ни глупого тыканья заточенным пером водоплавающей птицы в вену , ни пергамента, и что беседа наша протекала в пивном погребке за кружечкой чудесного нефильтрованного пива , а не при свечах под готическими сводами... Каждому времени -- свои декорации. Всё, что вы предприняли, всё, что вы выбрали -- это нужно только вам, и никому больше. Это факт только вашей биографии. Это ваши плюсы и минусы, ваш груз, ваш путь и ваше испытание. Потому что ничего вы не исправили в вашем мирке, потому что ничего не могли испортить.Эти люди таковы, каковы... и так далее... И вы никогда не могли бы предусмотреть все, оговорить все условия... Поскольку осталось всего несколько падений капель -- открою вам небольшую лакуну. Итак, ваш сын действительно не притронется больше к наркотикам, но вы не учли почему-то, что существует ещё алкоголь . Хотя уж вам-то... Так что сын ваш через полтора года сгорит именно от него. Белая горячка, суицид. Его мать, ваша бывшая супруга, пролонгирует поминки на год и последует за ним. Ваш друг Лёха будет обходить казино и прочие игровые забавы за версту. Но биржа.... Как вы, коммерсант, забыли о бирже? Она не оговорена, Лёха крупно сыграет, проиграет, причём чужое, дальше -- сценарий известен, похоронен будет на Востряковском, мать, жена и дочери.... Впрочем, и это уже не ваша печаль... И , наконец, Ника... Вы думали, что она руки на себя наложит, узнав, что стала бесплодной? Отнюдь! Её расстроило лишь то, что она не сможет вас привязать ребёнком. Теперь через некоторое время она родит, но ещё в роддоме откажется от сына, так как познакомится с очень состоятельным человеком, который детей на дух не выносит. Ребёнок... ну, там долгая история, детдом, война, уголовщина и будет убит в перестрелке с полицией в Детройте... И это тоже не ваша печаль, не ваша история... Ну, как сюжеты? Зудову казалось, что он спит. И знал что не спит. И верит услышанному, верит так, как не верил ничему в этом мире. А поэтому... -- Я должен ей сказать... Про водку! Чтоб не пускала! Чтоб смотрела! -- Глупо... ничего она не поймёт и ничего ваша жена сделать не в состоянии, и слушать вас не будет -- она слишком вас ненавидит. Скорее, она даже сама нальёт вашему сыну первый бокал. Просто назло вам. -- Алё! Алё! Возьми трубку! Ёлки, что я несу! Алё! Да куда они делись... -- Они просто не слышат звонок. -- Тогда я сам... Я быстро, я вернусь сразу же... я только скажу... -- Да что вы , право... Куда вы успеете? Вот-вот уже, никуда вы не успеете, да если б и успели.. -- Нет, я должен! Иван Иванович не стал хватать за рукав рванувшегося к двери Зудова. Вздохнув, он вышел в коридор и прислушался. На кухне что-то лязгало и звенело. -- Вероника! -- негромко позвал он, -- На два слова! Из кухни выглянула распаренная Ника. Стряпня давалась нелегко. -- Ника, мы должны уже идти, всего доброго... Как раз в этот момент Зудов справился наконец-то с дверным замком и вылетел на лестницу. -- Счастливо оставаться..., -- ласково сказал Нике Иван Иванович и вышел следом. Дверь захлопнулась -- Ой, а пельмени? Зудов, а поговорить? Ну нет, ты от разговора не... Ника распахнула дверь... Лестница была пуста. Со второго этажа неторопливо, переговариваясь поднимались супруги Щемякины , Щемякин-глава тащил пакет с картошкой, а Зигфрида Элеоноровна держала на руках спящего Пуню... Они потом будут клятвенно уверять рыдающую Нику, что мимо них никто не проходил, и что ни Зудова, ни кого-либо ещё они и в глаза не видели. А лифт не работал вторую неделю.... Теги:
1 Комментарии
Еше свежачок Я в самоизоляции,
Вдали от популяции Информбюро процеженного слова, Дойду до мастурбации, В подпольной деградации, Слагая нескладухи за другого. Пирожным с наколочкой, Пропитанный до корочки, Под прессом разбухаю креативом.... Простую внешность выправить порядочно В заказанной решила Валя статуе. В ней стала наглой хитрой и загадочной Коль простота любимого не радует. Муж очень часто маялся в сомнениях Не с недалёкой ли живёт красавицей? Венерой насладится в хмарь осеннюю С хитрющим ликом разудалой пьяницы.... Порхаю и сную, и ощущений тема
О нежности твоих нескучных губ. Я познаю тебя, не зная, где мы, Прости за то, что я бываю груб, Но в меру! Ничего без меры, И без рассчета, ты не уповай На все, что видишь у младой гетеры, Иначе встретит лишь тебя собачий лай Из подворотни чувств, в груди наставших, Их пламень мне нисколь не погасить, И всех влюбленных, навсегда пропавших Хочу я к нам с тобою пригласить.... Я столько раз ходил на "Леди Джейн",
Я столько спал с Хеленой Бонем Картер, Что сразу разглядел её в тебе, В тебе, мой безупречно строгий автор. Троллейбус шёл с сеанса на восток По Цоевски, рогатая громада.... С первого марта прямо со старта Встреч с дорогою во власти азарта Ревности Коля накручивал ересь Смехом сводя раскрасавице челюсть. С виду улыбчивый вроде мужчина Злился порою без всякой причины Если смотрела она на прохожих Рядом шагал с перекошенной рожей.... |