Серебряное слово

Автор: Ёлыч ФРАЗЫ

М.Зощенко: "Пишу я очень сжато, фраза у меня короткая, доступная бедным".
Эпиграф типа.

---

Один из оттенков серого – серебро.

---

Один из вариантов счастья – проснуться утром трезвым и не злым.

---

Люди, я вас люблю. Правда. А вы? А почему?

---

21-й день марта. Если хочешь, чтобы в комнате дочери висела твоя фотография – умри.

---

Высокая шапочка без козырька, бывшая фетровой основой норковой ушанки. Я надеваю её дома и задумчиво гляжу в зеркало. Она почти такая, как у Булгакова, или как у Мастера, или как у Достоевского на каторге. Халат махровый, взгляд поверх очков.

---

Ну, он странный немного. Бывший борец, чего вы хотите, его двадцать лет об маты головой били.

---

– Начинающий письменник, значит. Взгляд и нечто. Я же все эти грёбаные страты знаю. Подлее писателей нет. Ну, политики хоть по производственной необходимости. А эти гении, мастера культуры – из-за тонкой душевной организации друг дружке в тапки гадят… А ты помнишь, сколько тебе лет?

Я вздохнул.

---

Монологической письменной речи боюсь, как плохой портретист – носа натурщика.

---

Фраза "привкус филфака" как характеристика литературного штампа.

---

"Я не готова стирать носки виртуальному мужу. Ни вкуса, ни цвета, ни запаха от тебя".

---

Руки и брюшные мышцы в семье не распускай!

---

Вне зоны доступа и здравого смысла.

---

Проверено временем, как презик – электроникой.

---

– Почему мы раньше не встретились. Лет на десять раньше. Был бы я Гумберт-Гумберт.
– Ага, на десять. Ты бы мне изменял. Я бы тебя задушила.
– Какой – изменял. Я нежный, я верный…
– Не надо Ахматову. Лучше переоденься, не сиди, в чём пришёл. Какой же ты трудный.
– А ты думала – замужем – легко?

---

– Ну, что? Промоем кадыки?

---

Вот вам всё шуточки, а потом менингит головы!

---

Татуировка: "Пока я жив – вы горем обеспечены".

---

Проблема восприятия текста. Ужимки Жванецкого, картавость и вздохи Гришковца: да. А читать не интересно.

---

Скушный, как слово "Скотопригоньевск".

---

Зэк рассказывает, как в колонии-поселении его пригласила в подсобку крановщица Люда – замужняя, четверо детей. Там стол накрыт. Топчан в углу.
– А я ей говорю: может, сначала отсосёшь? Она: да без базара…
Парни заржали. И он заржал, блестя гвоздями железных зубов.

---

Люблю диалоги. "О, Жози!" "О, Ромуальд!" Классно.

---

Она так часто опрокидывалась на спину, что её веснушки туда и сбежали от стыда.

---

– И что это за "фу", что это за фырканье у тебя появилось: ппфу? Где ты это взяла?
– У тебя, милый.
– У меня?!.. Не может быть. Я что, так делаю? Не может быть…

---

И этот новый год слетит с горы кубарем. И снова я не успею просветлеть и возвыситься.

---

Диалектика: сохранил незамутнённость рассудка (редко пользовался), но жалуется на проблемы с пищеварением (а уж оно работало, да на пару с прямой кишкой…).

---

– А мне сегодня Гоша Куценко приснился…
– Боже мой. Так ты мне изменила?
– Не успела… – стеснительный смешок.

---

"Довлатов – да! Хули Толстой. Тридцать страниц о дубе пишет…"

---

Хорошее дело – вязка писателя с мозгами читающей публики. Но вот только "любовь – она до угла, а дальше жизнь начинается". А потом: "Всем большое человеческое простите".

---

На полуденный пук красноярской пушки нервно реагируют автосигнализации и вороны.

---

"От того, что ты в отпуске, только мусора больше в квартире…"

---

Гражданская позиция вне литературных критериев, и зачем огород огораживать.

---

Боязнь одиночества – кризис индивидуализма.

---

Ты хочешь сделать из колготок катапульту и расстрелять меня?

---

Духовные позывы (почитать, посмотреть, послушать) часто лечатся открытым холодильником.

---

Филология – факультет ненужных вещей (по Домбровскому). Я человек без профессии.

---

Нешто я пузырь желчный какой.

---

И вот я весь, как клопик на белой простынке.

---

Ксю: "Быть несчастным гораздо проще, чем счастливым. Плохо всё – вот и страдай, и ничего не надо делать".

---

Чеховское ружьё на стене равно бутылке водки в холодильнике.

---

Пью на скамейке. Из закуски – кусок сыра в ночном небе.

---

Народная примета! Изменяя жене, помни! – трусы должны болтаться на одной из ног!

---

Главное во французской кухне – соус. Не о чём написано – как.

---

Паучок висит вверх лапками: крошечный каркас абажура.

---

Акунин – наш ответ Яну Флемингу.

---

Люди любят заниматься тем, что у них получается. Но бывают исключения. Не в смысле не любят, а в смысле любят, но тем, что не получится никогда.

Вечные любители.

---

"Кто ж знал, что замуж выйду за компьютерную приставку…"

Сначала оскорбился слегка, потом – записал…

---

Графоман выгуливает собачку: кое-какер с коккер-спаниелем.

---

Одутловатый майор в мятом камуфляже, А.В. Сын автора нашумевшего в шестидесятые романа "Не дрогнет рука" – о беспробуднях советской милиции.

---

На свежем снегу пробки от шампанского, аккуратные горки бычков и использованные шприцы – с Новым годом!

---

– Ксюша, как я выгляжу.
– Хорошо, солнце, – через паузу.

Мой внешний вид – длина паузы.

---

Аккурат под Крещенье арктический сука холод транзитно шмыганул через Красноярск в Европейскую Россию. Хлеба и валенок! – рыдают регионы. Тяжело жить в стране, где морозы крепче водки.

---

Ощущение после загса: вот живу я у моря, где ажурная пена, где встречается редко городской экипаж. К морю не хожу – некогда – но периодически собираюсь. Наконец собрался, вышел – а мне нельзя! и моря нет!

---

Заполняя анкету, на каждый вопрос отвечаю честно: "Если пьяный – то да".

---

Избитый "в сопли". Мясной колобок. Обкаканный, обоссанный и кровью харкает.

---

– Чиграши развоевались, – сказал М., подойдя к окну. – Скоро весна. Конечно, зима ещё долго хвост тянуть будет…

---

У меня так много пробелов и красных строк, что их вполне можно издать отдельным томом.

---

"Пиво пьют люди, напиток богов – вино". А скажите, у богов от этого дела тоже отекают ноги, увеличивается печень и брюки не просят ремня?

---

Я набит цитатами, как книжка о Великом Кормчем.

---

Перефразируя Чехова: сказать: я – юморист, всё равно что объявить себя секс-символом.

---

Израиль нанёс точечные удары гранатами по Ливану. Между их столицами смешные километры - на лисапете можно докатить.

---

Писателю: умри сюжетно, чтобы близким было что рассказывать. А впрочем, каждая смерть сюжетна. (На кладбище у Г.М.)

---

Прохожу через КПП.
– Оружие, наркотики, сотовый телефон, другие запрещённые предметы?
– Только мысли…

---

Грузите время вагонами. Минуты – бочками. Сделайте из столетий бусы, а из лет – чётки.

---

Фамилия единственного раскаявшегося из тьмы и тьмы встреченных мною убийц – Раскольников. И прочие артефакты.

---

Хорошо, убедили: депрессия – расплата за талант. А я-то за что плачу?

---

Проза Вовы Павловца – шокирующий лиризм бомбардировщика.

---

– Привет! Чо делаешь?
– Д…дышу…

---

Лежит в голове фраза. Год. Два. Однажды не спишь, ворочаешься. Да это же классная концовка для рассказа! Встал, покурил. Придумал первую. И за два часа заполнил пространство.

Напиться, проснуться и не знать, куда себя деть. И денег нету… И пиши себе пиши…

---

Жизнь она такая - и серебряной ложкой не вычерпаешь, и ломом не провернёшь.

---

Странно, так рано-утренний хакасский посёлок Шира похож на тихий курортный городок у моря.
Пять утра. Тепло и нежно. Подъезжаем к магазину. Объявление: "Работаем круглосуточно".
Ниже, криво фломастером: "Хуй там". Уезжаем.

---

Я помню свой первый текст. Было мне лет 14. Текст такой:
"Ночью над спящей деревней прошла гроза. Капли дождя разбудили бабушку – она встала, перекрестилась и захлопнула створки окон. В горнице мерно тикали ходики и храпел дед. Шел дождь".

Появился он неожиданно, неизвестно из чего и весь сразу.

---

У Лизы глупые глаза простолюдинки, а носик – персиковая буква "т". Или грибок в разрезе.
Девушка-мумушечка.
То невозмутимая египетская статуэтка, то монстр домашний Федя Крюгер. Лезет по мне, как по дереву.
Надо было тебя Гильзой назвать. Как говорит Ксюша: "Такая же подорванная". (т.е. "резкая")

---

Мне нравится красноярский поэт Николай Еремин. Особенно хорош его рецепт от бессонницы: перед сном – кружка теплого молока, белая булка с маком и мед.
На этом мой интерес к поэту Николаю Еремину заканчивается.

---

"Творчество, - говорил Булат Шалвович, - это у Алены Апиной. А у меня – тяжелая работа".

---

Год не был у кардиолога, мы случайно встретились в супермаркете. Она так удивилась…

---

У М. количество вопросов и ответов почти совпадает.
А у меня ответов ничтожно мало, часто это и не ответы вовсе, а предположения.

---

…Некоторые вдовы любят ходить на кладбище. Вот он, родной, совсем рядом. Всегда на месте. И по бабам не пойдет, и перегаром в лицо не дышит.
Здравствуй, миленький. Уж я травушку лишнюю сорву-сорву, золочены буковки промою. Цветочки полью, смету дохлых мух с портрета. У нас все хорошо. Коля в юридический поступил. А друг твой Степа – козел.
Посидит, могилку обиходит. Вытрет одинокую слезку. И заспешит на автобус, тихо, светло радуясь. Пусть знает, какая у него верная, заботливая, любящая жена! И все равно я лучше всех твоих блядей!

---

Берберова о Бунине: "Будучи абсолютным и закоренелым атеистом…, он даже никогда не задавался вопросами религии и совершенно не умел мыслить абстрактно. Я уверена, что он был совершенно земным человеком, конкретным цельным животным, способным создавать прекрасное в примитивных формах, готовых и уже существовавших до него, с удивительным чувством языка и при ограниченном воображении, с полным отсутствием пошлости… Никогда чувство вкуса не изменяло ему".

---

Пишу, а дура Лиза сидит у меня на плече, как любимый попугай Робинзона Крузо.

---

- Она – такая тихая! Кроткая!
- Вот именно, вот именно. А в тихом омуте – все эти… русалки мутировавшие.

---

Господа авторы! Научите ставить авторские знаки препинания!

---

Рутений – химический элемент, названный в честь России (лат. Ruthenia – Россия). Является химическим аналогом платины. Открыт в Казанском университете в 1844 году. Нахождение в природе – редкий рассеянный элемент…

РАССЕЯнный!

---

Хорошо писать про звезду Альдебаран, на которой пасут баранов мирные альды. Но для этого надо обладать фантазией…

---

Чтобы понравились средние стихи, надо долго-долго не читать хороших. Чтобы сбился прицел.

---

Генерал скажет: "Плохо!"- значит, плохо. Скажет: "Хорошо!"- спасибо товарищу генералу, отметил нашу работу.

---

Староверы: "В еловом лесу - работать, в берёзовом веселиться, в сосновом – молиться".

---

Джойс: "Женщина – это флейта с тремя отверстиями".
А если к трём прибавить те четыре, которые Джойс не использовал, получится гамма!

---

Еду в автобусе, рассеянно рассматривая Красноярск, город-побратим Петербурга.
- Зимний! – сказали справа.
Я удивлённо посмотрел на кондуктора. Она поймала мой взгляд и повторила:
- Зенит! Следующая остановка – магазин "Зенит"!

---

Можно спрятаться в сон, как в щель между стеной и старым комодом. Защитная реакция.

---

Смазливые певички (классические "титьки-жопа-фонограмма") исполняли непритязательную песенку. Под неё идеально поедались салатик, зелень, оливки, сыр; переваривались кусочки шашлыка по-карски; всасывался в кровь армянский коньяк под испанским лимоном; обнималась потная спина партнёрши в жгучем танго.

---

Звонит на мобильный, сдав экзамен в универе, любимая:
- Чо делаешь?
- Работаю.
- Какие планы?
- Работать.
- А меня отдохнуть?

---

Хорошо бродить в лесу с лукошком, на дне которого перочинный ножик и книжка "Съедобные грибы России", издание второе, исправленное.

Исправили ведь! Чо бояться-то.

---

Проза с опорой на собственную биографию возможна при условии любви к персонажам и желании их понять.

---

Ксюша ещё напишет о нашей совместной жизни. Название предвижу: "Красавица и чудовище".

---

От солнца и запахов леса разболелась голова и так подскочило давление, что садившиеся на меня комары стали лопаться, брызгая красным…

---

Невестка удивительно молчалива и невозмутима. Серёжа объясняет это так:
– Моя Лена – архитектор. А архитектура – это искусство застывших форм…

---

При чтении рождаются образы. Возникают ассоциации. Появляются интересные мысли. При не – образы банальны и тусклы, ассоциации случайны, а мыслей всего две: 1. Почему, дебил, ничего не читаю? 2. Срочно надо выпить.

---

Зима человека скручивает.
Дни короче, мысли примитивней. Возможностей меньше и спать хочется.

---

Неврастеник в клочья рвёт сознание своё и окружающих, а порвав и успокоившись, мучается виной и головной болью.

---

Графоман не любит править, не умеет править, не хочет править. Его текст самодостаточен, автору ценен и не требует правки, разве что ошибки. Улучшать текст для графомана также противоестественно, как роженице затолкать младенца обратно и родить заново, в улучшенном варианте.

---

Трудовое утро ресторана "Суриковъ".
Держа у чрева миску красной икры, плывёт к рабочему месту блинщица Катя: русская красавица, клубника в кефире, печальная лебёдушка шести пудов.
- Катюша, привет! Что грустная такая? – улыбается со стремянки электрик.
- Да так, - вздыхает прекрасная блинщица, слизывая с пальчика липкие оранжевые бусинки, - что-то плохо всё…

---

Пишу на грани примитива. Я как уценённый Пиросмани, простите мне это заносчивое сравнение. Воображение бесплодно: только фиксирую, не создавая. В узнаваемости моих героев проглядывает махровая литературная вторичность. Литературно-вторичные персонажи вяло отмахиваются от автора махровыми полотенцами.
И не стану я "известным красноярским писателем", как осмеянный мною бедный М.С., "известный иркутский поэт".

---

Ксюша: "Я впитываюсь в тебя, как крем…"

---

Смешны люди пафосные, без самоиронии.

---

Три киоска на остановке: "Наталья", "Ольга", "Татьяна". Ниже: "круглосуточно".

---

После Довлатова Веллер натужен ("Легенды Невского проспекта").

---

В чебуречной одного из рынков взорвался газовый баллон. Погибло три чебурека.

---

Фаллоцентризм. Думать не головой, а головкой. Той, что часто находится в темноте и смотрит вниз.

---

Тюрьма ломает слабых, ожесточает сильных.

---

Спорщик хочет признания своей правоты, а значит – превосходства.

---

Ошибочно думал, встречая слово "пиар", что это сокращённое "пидар".

---

Говорить легче, чем писать. Помогает мимика, интонация, жест.

---

"Поэт умирает при жизни, или никогда". Это сказал (процитировал?) Евгений Евтушенко, при жизни – см. выше.

Евтушенко – культуртрегер. Между струйками, как Микоян.

---

Оттепель, солнце. Прибитый пушистый снег. Глянцево заблестевший асфальт. Следы торможения на подсыревшем снегу – длинные ребристые мазки. Ленточка чёрной влажной земли у южного бордюра – как траур по зиме.

---

"Персонажи в поисках автора" – рожу начистить.

---

Пушкин о "посмертном жанре": Пописывай, не мудрствуя лукаво". Последнее-то и не получается. Переписать, дописать, поправить.

---

У Астафьева – нужно кого-то любить, кого-то впустить в сердце…

---

Как советовать, мне бы в своей жизни разобраться…

---

Страсть к упорядочиванию, систематизации. Во мне погиб коллежский регистратор, сослуживец Акакия Акакиевича Башмачкина. Дева мы. Вот рехнусь и начну верить в гороскопы.

---

- Тебе этот отцовский джемпер очень идёт, – сказала мама.
- Идёт, конечно, – отвечаю со вздохом. – Он делает меня старше лет на десять…
- Чем он тебе не нравится? Серенький, хороший…

У каждого свой "Чемодан".

---

Вывеска книжного магазина: "Русское слово". А ниже, гвоздём по штукатурке, то самое слово. Русское. Тюркского, блин, происхождения. Семантически восходящее к "метле".

---

Дарственная надпись Астафьева на экслибрисе: "Саше Щербакову от путника, всю жизнь бредущего в гору, за которой ждет всех нас один и тот же обрыв – в могилу".
1975-й, Астафьеву 51 год.
Жутковато читать такое с похмелья.

---

Два мужика разгадывают кроссворд: "Французский писатель, автор романа "Отвержонные". Четыре буквы по горизонтали, вторая "ю"…"Отвержонные"… Дюма? Точно, Дюма…"

---

Законы жанра. От механического соединения пяти маленьких шюток не получится одна, рождающая смех. Из пяти кроликов не получится ослик.

---

Литература это – что? (тема), почему? (психологизм), как? (язык, стиль)
Любая условность – оправданна. Каждое слово – в цель.

---

Я моногамен, но для вас сделаю исключение.

---

Валерий Карпов, прототип Маркова из "Заповедника": "Быстро писал Довлатов (т.е. неряшливо - А.Е.), материалу было больше…"
Телеканал "Культура". Валера не догадывается, что книга – не дневник.

---

Что делают промоутеры? Промоутывают, наверное. Своё и чужое.
Один из известных промоутеров – отец Онегина: "Служив отлично-благородно, Долгами жил его отец, Давал три бала ежегодно, И промотался, наконец".

---

Дружба журналиста Довлатова с фотографами Марковым и Жбанковым. Производственные дуэты.

---

Моё высшее литературное достижение – пятёрка за сочинение при поступлении на юрфак.
Тридцать лет было мальчику.
Писал о Достоевском.

---

Поэзия чувства, со-чувствия, отзвука, музыки. Образа.
И поэзия зарифмованных мыслей, как правило, банальных. Полюсы этой другой: Омар Хайям (любимец подвыпившей бюджетной интеллигенции) – и Эдуард Асадов. Асадов – это за гранью.

---

Тетя Вера открыла нам секрет выращивания капусты. Муж покойный высаживал рассаду и приговаривал: "Расти, капуста, большая-большая…как у Веры жопа…"

---

Я слишком мало читал, чтобы ответить на вопрос о любимом поэте. Я лучше назову, кого читал.

---

Из сталинской шинели вышли шестидесятники. С маршальских звезд Лёни Большая Бровь соскочили шустрые "семидесяхнутые" и дырявые "восьмидерасты".

---

Всматриваться начинаешь от трудности жизни. Примечательный такой. Вглядчивый.

---

Литература после 85-го: разоблачения, эротика, захлёб матом (Вайль и Генис).

---

В Европе все близко. Дождь на Варшаву и Минск падает из одной тучи.

---

Языковой конструктор. Мастерство – в создании образа крохотным изящным мазком, чтобы фраза ожила: "французский скоро к зубам приберу", "монета, зазвенев, дугой отлетела на пол…".
(В. Распутин. "Уроки французского")

---

Опять весна, опять на подоконнике у мамы помидорная рассада в круглых жестяных банках из-под селедки – как высаженная в корпус старой мины травка.
На земле мир.
Штык в землю.
Банки ржавые, еще советские.

---

На Марсе есть вода, а значит, и жизнь. А где же сантехники?

---

Книги – говорящие картины на зеркале. Автора видно. И читателя.

---

Чтение приучает к бездействию. Сначала лень работать и что-либо предпринимать. После – двигаться. А потом – думать и читать.
Митрофанов из "Заповедника" Довлатова прошел первые две стадии.
А вы – абулия, абулия…

---

Вполне устроит, если у меня будет только один читатель. Дочь, например.
…Прочитала? Привет! Ты, наверное, дуреешь от этих жовиальных дядек…

---

Поганая привычка к ленивой бездумной созерцательности.

---

Читаю Ахматову. Сердце прыгает.

---

"Невинного" Антониони можно смотреть, как слайды, и наслаждаться.
"Эдип" Пазолини. Смятые ветром цветы.

---

Если Нью-Йорк - город Желтого Дьявола, то столица Японии – город Желтого Прагматизма.

---

Гомосексуалисты – "третий пол". А заокеанские феминистки называют себя "вагинными американцами" (америкэн мэнс, йес).
Проблема - в определении границ политкорректности. "Любое отклонение от нормы есть агрессия".

---

Надпись на могиле Андрея Тарковского: "Он видел ангела".

---

Пишу сыро, шершавенько…

---

Издам "Записки паучка-водомера, любимца силы натяжения жидкости". Скольжу, скольжу…

---

В Россию из Англии прибыл принц Эндрю. Он интересуется сжиженным газом. Мораль – какое время, такие и принцы.

---

Умер отец В. – ушел к доброму славянскому Богу.
Русская поминальная ваза – бидон с гвоздиками на перевернутом ведре.

---

Саша Черный: "Вот мы и очучиваемся там, где очучиваемся..."
А очучиваемся мы всё в каком-то непотребстве, стыдно произносимом.
В заднице и переднице.

---

Операции краевого УВД: "Вихрь-антитеррор", "Ночной город", "Заслон".
("За слон!"- грузинский тост на сафари.)

---

Интересно, а в японских самолетах штурвал слева или справа?

---

"В Северной Корее перманентный энергетический кризис. На фотографиях, сделанных американскими спутниками, видно, как боевые самолёты северокорейских ВВС из ангаров вытягивают на осликах".

---

Кто-то из гитлеровских генералов писал, что для победы над янки нужно в глубоком тылу захватить американский обоз, везущий к линии фронта сникерсы и туалетную бумагу. И дядя Сэм капитулирует.

---

Странно, когда я любил, то всегда сомневался во взаимности. Когда любишь – всегда сомневаешься? А когда любили меня, а я – нет, то всегда был уверен в любви ко мне (или в привязанности, или в интересе). Я чувствовал.

---

Грузины из тюрем Колхиды бегут по сто – двести человек.
– Вай-вай, - потрясенно качают головами охранники, - ми нэ знали! Нэ видели!
Как не знали, генацвале, вы же их организованно на рытьё подкопа выводили, они же вам алиби готовили!

---

В мае Ксюша показала Мариинску, какого она бобра седого в Красноярске подстрелила.

---

Одна из героинь Макса Фриша: "…я жила с тобой не как литературный материал… Я запрещаю тебе писать обо мне…"

---

Читать и связывать из букв слова я заканчиваю в мае и начинаю в сентябре.
По Бёрну – структурирую время.
А летом оно само структурируется.
Получается из моих экзерсисов нечто, похожее на пропущенное через лошадь сено.

---

Слова наползли друг на друга и непотребно застыли: сеноуборка, весновспашка, мясозаготовка. Элементы новояза сельских опупков совкового разлива.

---

Фамилия Жени Шугалей нравится мне фонетически.

---

Уходят рубли. Время гривенников, пятаков и прочей тусклой мелочевки (смерть Антониони)

---

Эпитет – поле для трактовок.

---

…в общем, выпили, то да сё. Привожу её домой, снимаю с себя брюки, трусы. А дальше, как пишут в романах, врач-уролог полюбила пациента с первого взгляда…

---

Процесс важнее результата. Святая графоманья вера в то, что количество рано или поздно перейдёт в качество.

---

Лена Г. о звонках навязчивого поклонника: "Не заебёт, так затыкает".

---

По Жванецкому – почему в России так грязно – страна большая. Засрал всё окрест – дальше пошел, на чистое.
Россия нуждается в национальной идее. А её ещё Ярослав Голованов предлагал: убраться везде и больше не гадить.

---

Странный я человек – мне бывает стыдно перед собственной кошкой.
А Лиза считает меня своей теплокровной мебелью.

---

Костюмы в исторических фильмах о русском 19 веке вызывают странные чувства. Тогда не было искусственных добавок, только натуральная ткань, а она, даже выглаженная, кажется слегка помятой. Это хорошо видно на старых фотографиях.

---

Брик – Маяковский – Полонская, Ивинская – Пастернак кажутся родными. Это нескромно, но я так же талантлив в любви!
Пушкин писал, что плебс принижает гения до себя, а я пытаюсь подняться до гения – мы талантливо страдаем и чувствуем!

---

"Ножи – хоть жопой садись на них". Это Ксюша о моих домашних обязанностях.

---

Проблема лексической нормы – это проблема стиля. Где, когда и с кем какой лексикой пользоваться.
Язык-то – живой.
Жаргонное "подельник" вытесняет стилистически нейтральное "соучастник", хотим мы этого или нет. Соучастие "подельников" может быть опосредованным, это все, "проходящие по делу".

---

Вот такой, блин, я летописец! Самобытный, наблюдательный, глубокий, ироничный!
Вторичен даже в банальностях.

---

Эти неряшливые записи – случайные кристаллики в лабораторной колбе. Наивно верю, что может получиться капелька живой воды. Что тебе, душа моя Настя, будет интересно.
Пытаюсь уйти от заурядности, используя заурядность и обыденность.
Ищу слово и себя.
Хочу обрести стиль, хочу научиться созданию образа из оттенков и полутонов.
Я не философ, не трибун, не просветитель с некрасовским лукошком.
Я хочу рассмотреть и понять.

---

Трагикомедия Роберто Бениньи "Жизнь прекрасна". Как только я понял, что это через глаза и память ребенка, через созданный по рассказам матери миф – все совпало! Великолепно! Браво!
"…назови меня, и я исчезну…"

---

Студентка на семинаре говорит с вызовом:
- А мне Маяковский - не нравится!
- А он вас замуж и не зовет, - замечает препод.
Я в подобной ситуации ответил: Это ваша проблема, а не Маяковского. Маяковский - не Дарья Донцова.
Большую литературу можно: а) читать или не читать; б) понимать или не понимать.
Автор может быть не близок, не мой, но только после того, как понят.
Про "замуж" – критик Михаил Архангельский, телеканал "Культура".

---

– Я – творец! – заявляет неплохой когда-то актер, подростком снявшийся у Тарковского.
Губы узкие, злые. В глазах холодный огонь.
А творит он в последние годы так же скромно, как малая птичка какает.
Занимается фондами, форумами, кинофестивалями. Спасает русскую культуру от глобализации и происков мировой закулисы.
Отсутствие чеховской сдержанности в самооценке и одержимость поиском врагов выдают его поверхностный ум.

---

Книги: "О времени и о себе" – мемуары. "О времени в себе" – попытка самоанализа. "О времени в тебе" – записки однолюба.

---

Угрюмый орфоэпический вывих – "осужденный" с ударением на "у"– появился во времена Гулага, когда профессора, арестованного за шпионаж в пользу Антарктиды, охранял вохровец–колхозник с двумя классами церковно-приходской школы.

---

Сибирь это когда утром в начале августа включаешь печку в автомобиле.

---

Страх смерти – потому что инстинкт; и страх смерти – потому что ничего еще не сделал.
Лица на блюдечках могильных памятников – то милые, домашние, то парадные, важные – говорят ободряюще: Не ссы.
Кладбище – раскрытый фотоальбом. Толстые гранитные, бетонные, деревянные страницы.
Пушкинское: Нет, весь я не умру…
Останутся очки и пепельница.

---

Так же поцелуюсь, когда умру – мои губы не ответят.

---

Типичный интроверт – в себя, в себе, к себе. Не пишется вот. Внутри "…немота, литературная безъязыкость, смутная мысль, бесплодный поиск средств выражения и штампы".

---

Вот сижу и маракую, не купить ли маракуйю? А зачем здесь вопросительный знак вопроса?