Формула любви. Японский пьессан-триллер

Автор: GoreGarroth Формула любви
Японский триллер

Действующие лица
Джамамото Колеостра - страшный колдун, периодически погружающий в австрал. Обладает страшными глазами и колдунским перцем.

О Лексей-сан - самурай. Его хакам постоянно покрыт белыми пятнами, красноречиво говорящими о том, что дергает он не только меч.

Машка-кун - русская блядь, работающая на кровавую гебню в Японии. Тайный агент Фандорина.

Фандорин - сыщег. Представитель кровавой гебни в Японии.

Япона мать - воспитательница Лексея-сан. По молодости была весьма популярной в определенных кругах гейшей.

Доктор Абрам - расовый враг Фандорина. По совместительству - жыдомассон. Поклонник фекалотерапии и латентный педераст.

Пейзанка - симпатичная японка с ярковыраженными славянскими скулами. Постоянно одета в кимоно, расшитое под Хохлому.

А также: слуги Колеостры, вассалы Лексея, бляди, планокуры, самураи, говны и пейзане.

Действие первое.
Япония. У подножия Фудзиямы уютно расположились самураи.

Самурай Накатика: Прекрасных гор вкушая запах, я усмотрел кусок говна. О нечистоплотные гейши!
Самурай Явъебука: Хороший хокку. Сам писал?
Самурай Накатика: (меланхолично) Не, у Васё спиздил...

Самураи сёрбают горячий чай, наполовину разбавленный сакэ. Из кустов выходит страшный колдун Джамамото Колеостра. Его вид демонстрирует плохо скрытую радость. Он пьян и небрит. Его империалистический шлем залихватски сдвинут на затылок. За ним идут слуги.

Колеостра: О! Вот эти самураи! Хотите увидеть немного горной магии?
Самурай Явъебука: А хули? Щас чай допьем - и посмотрим.
Самураи допивают чай и встают.
Самурай Накатика: а что ты можешь?
Колеостра: А вот сними хакам...

Самурай Накатика снимает хакам, вываливая наружу свой нефритовый стержень, Колеостра хуярит катаной по стержню.

Колеостра: Опа!
Самурай Накатика: Ты демон!
Самурай Явъебука: А где твой нефритовый стержень, Накатика?
Колеостра:(мудро) В прошлом. Или - в грядущем. А вообще, янтарная пещера его знает!
Колеостра перманентно уёбывает в чащу зарослей сакуры, подло ххихикая. Самураи охуевают. Слива роняет лепестки, скрывая оными отколдованный стержень.

Действие второе.
Маленькая деревня у горы Фудзи. На траве возлегает О Лексей-сан и яростно медитирует на статую бородатого Бодхиссатвы.

О Лексей-сан: (задумчиво) Вот почему в столь совершенном мире, так мудро сотворенном в точности и гармонии с Дао есть место грязным педерастам, да такое, что порядочному самураю и отъебать некого? Кругом засилье адское жидомасонов и педрил... А к гейшам ходу нынче нет - там гонорея процветает, и карма в виде капель с-под залупы, настигнет самурая вмиг! Вот брошу я всю тщету этого мира и уеду в Тибет! И хуй на то, что тамошние бабы себе меж ног вонючим жиром мажут! Ведь так оно, видать, ебаться веселей! О, блядская Япония! О времена! О нравы, сто хуев мне в бусидо!

О Лексей-сан пиздит ногой Бодхиссатву. В полете с постамента оный с прискорбием взирает в глаза самурая. Входит Пейзанка. В руках у нее коромысло.

О Лексей-сан: А ну, стоять!
Пейзанка: о в рот мне шаолинь!
О Лексей-сан: Куда ты прешь, в места уединенья, где осененный гладью мира мастурбованью предается честный самурай?

Пейзанка кокетливо задирает подол кимоно, принимаючи позицию для любовных утех. Самурай плюет на бросающую укоризненный взгляд статую. Сцена темнеет и хихикает.

Действие третье.
Кабак в Иокогаме. За столиком сидит сыщег Фандорин. Он бухает. Входят самураи.

Самурай Явъебука : о, просветленный благами! О умеренный в оплате! Пришли мы пред тебя, чтоб наказал примерно ты злодея...
Самурай Накатика: (хмуро) Не пизди дохуя. Мне хуй отрезали, а он издевается...
Фандорин: (глубокомысленно) Коль хуя нет - одна надежда, что скроет все твоя одежда.
Самурай Накатика: Да ты тоже издеваться вздумал, беложопая обезьяна?

Накатика выхватывает меч. Фандорин становится в стойку "охотник на кабана слегонца подобосрался" и выхватывает маузер. На рукояти видны иероглифы О Яе Бу. Звучит выстрел, самурай Накатика падает.

Фандорин: (сдувая по-ковбойски дым) Иногда пизда приходит даже к тому, кто отрешен от полового хуя!
Самурай Явъебука: А как же преступленье и преступник?
Фандорин: (меланхолично) А ему тоже пиздец будет...

Самурай Явъебука кланяется и, пока стоит раком, незаметно крестится.
Фандорин встает из-за стола и уходит не заплатив, мотивируя это красноречивым постреливанием из маузера в бармена.
Фандорин: Я вам, блядь, покажу революцию, милостивые господа!

Действие четвертое.
По дороге, усыпанной листьями сакуры, медленно движется повозка Колеостры.

Колеостра: Слуга мой верный, Якадзуна, поди сюда на пару сек! Мы нежно проясним с тобою токи энергии в моем феншуе...
Слуга: Подите нахуй, боярин! Доедем до девок, там своим шуем и проясняйте...
Колеостра: (разводя руками) вот быдло!

С неба, издавая страшный рев и зловонные газы спускается ероплан. В нем сидит Машка-кун.
Колеостра: Фея!
Машка-кун: Дык, йопт!
Колеостра: (шепотом) Якадзуна, пой песнь залихватскую, ибо выебан будешь, словно демон Сунь-Вынь.
Якадзуна: (вытаскивая кожаную флейту) Гейша бля Тамара
Крякала кантара
Даст усим в моменто
Кто коньяче пьют...
Все слуги разом:
Люли-люли-люли прям в моменто
Люли-люли-люли в экскременто
Люли-люли-люли нажраменто
Ох-охуенто, охуенто, охуенто!
Машка-кун: Это они чего?
Колеостра: Это древний гимн свободных любовных утех. В нем говорится о том, как однажды самурай из знатного рода приголубил в лесу юную гейшу. И в самый разгар слияния их астральных тел из лесу вышел медведь, круглый как луна и сказал:
- Коничева-а!
Машка-кун: охуеть фольклор...

Действие пятое.
Дом О Лексея-сан. Хозяин лежит на татами и предается иппохондрочке. Рядом стоят Япона мать и Доктор.

Япона мать: Мой господин, сходите в сад! Там нынче очень благосклонно взирает месяц на тех, кто передернувши затвор нефритовой винтовки, сурово трахает пейзанских дочерей...
Доктор: От, шо ви понимаете в Пгигоде? Как говогит мой пгосвещеннейший коллега: "Нельзя ебать блядей в шаббат", котогий, к слову, нынче во двоге! Сифак ужаснейший не дгемлет! Товагищ сей, мудгейший Колеостга...
О Лексей-сан: никак колдун?
Доктор: Ви мне ебать хотите мозг? Нет, пгавославные, ви мне скажите: он пгавда не знаком с молвой о Колеостге? Да, вьюнош, он колдун. Один лишь раз он колдонул меня, в тиши гязанских пегелесков - так спегму колдунскую его я выколупывал - повегите ль мне? - с уха!
Япона мать: Да ну?
Доктор: Да вот те кгест! Еще тги дня! Штоб мне больше мацы не кушать, если меньше...
О Лексей-сан: Поеду я искать того колдунства! И пусть он педерастов всех в медведей обратит рукой колдучей! Иль в медведиц... Нет, лучше в козочек красивых, что на лугах, свой кал под солнышко роняя, совращают юных самураев!
О Лексей-сан выпрыгивает в окно.

Доктор: От, милочка, и хогошо. Теперь мы можем истово ебаться, как будто бобг, гызущий дгевесину!
Япона мать: Хи-хи, да вы поэт!
Доктор снимает штаны. Сцена краснеет.

Действие шестое.
Самурай О Лексей-сан выбегает на поляну, где в цвету сливы Машка-тян собирает землянику. Она напевает "Дубинушку".

О Лексей-сан: прекрасная пейзанка, позвольте отъебать вас в рот и шею, а вы в момент соития благого поведаете мне за Колеостру...
Машка-кун: Ох резвый вы народ, Японцы! Ты спой со мной "Интернационал" сначала, как мантру данную нам днесь, чтоб я случайно не зачала японо-русскую помесь.
О Лексей-сан и Машка-кун поют. На их вопли из лесу вылазит Колеостра. В его руках портянки.

Колеостра: о, вот этот самурай! Хочешь увидеть немного русско-японской магии?
О Лексей-сан падает на колени, запутавшись в хакаме, спущенном до колен.

О Лексей-сан: Кого я вижу, в рот мне абрикос!
Колеостра: (насторожившись) Кого?
О Лексей-сан: тебя, о маг и прорицатель Дао! К тебе я мелся чуть дыша, дабы ты чудо показал мне.
Колеостра: Фу бля...Какое?
О Лексей-сан: Ебать хочу я все, что вижу, но чтобы меньше было пидарасов, а больше гейш и девушек распутных!
Колеостра: Дык, хуле! Ставай пред мною на колени, молись давай моёму феншую. Он хоть и волосат, но чудесат бесспорно - молитвы материализует за нехуй делать!
О Лексей-сан усердно молится феншую Колеостры. Неожиданно его внутреннее я пронзает теплая струя.

О Лексей-сан: Ты обоссался херши-колой, о колдун?
Колеостра: То вкус победы, мой дружочек. Его вобще полезно пить. Взмолись ему еще разочек, чтобы колдунство закрепить!
Внезапно из кустов раздаается выстрел. Пуля пронзает жопу Колеостры, отрывает нафиг феншуй и голову самурая О Лексея. С маузером в руках на поляну выскакивает Фандорин.

Фандорин: Лёнька! ДиКаприо! Уходи с баркаса!!
Машка-кун выхватывает из декольте шашку и рубит слуг Колеостры. Сцена темнеет от пролитой крови.

Действие седьмое.
Поляна, декоративно украшенная трупами негодяев. Из-за ствола сакуры выглядывает довольный призрак самурая Накатики. Фандорин и Машка-кун возлежат в закатной тени Фудзиямы. Они оба без трусов.

Фандорин: Вот, товарищ Петька, победит революция - совсем по-другому заживем!
Машка-кун: (басом) Эт точно, Васильиваныч! Вот любовь тогда настанет!
Фандорин: И это ее секрет и формула, Петька! Ну что, боевой товарищ, давай еще разок?
Машка-кун: Давай!
Фандорин и Машка-кун: Вставай, проклятьем заклейменный...
Солнце садится за гору Фудзи, раскрашивая лепестки сакуры в революционный красный цвет.

Занавес.