Невыносимая жёсткость бытия

Автор: ВасПох
- Ну как? Не передумали? Можно на ты? Отлично. Отлично от всех. Даже не знаю. Спасибо что ли.
Трубка со странным проводом вернулась на место. Реликтовый телефон не сильно вписывался в современный интерьер. Отлично подошёл бы деревянный пол или голая кирпичная стена. Хотя это довольно легкомысленно – оформлять квартиру под телефон.
Кухня оказалась не менее комфортабельной, хотя такой же непривычной. Чайник в ней был мене заметен, в отличие от телефона в гостиной. Но, как известно, режиссёрская натура такова, что замечает то, что не вписывается в рамки конкретики, оправданности и обусловленности. Кстати, много умных слов, особенно подряд, мы тоже не любим.
- Чайку. Теперь только бы чайку.
Он наполнил чайник и потянулся к розетке. Одной рукой это делать не получилось, и он поставил чайник на стол. Двумя руками попасть в розетку тоже не получилось.
- Чёрт. Что происходит?!
Ааааа, по ходу то самое. Новенький-новенький чайник с европейским-европейским штепселем ну никак не хотел проникать в советскую-советскую розетку.
- Опять. Снова. Всегда. Успею про них фильм снять. Главные враги на Земле. Куда там Израилю и Палестиной.
Не попив чаю, мужчина режиссёрской наружности завязал шнурки и отправился на встречу налегке. «Мне бы только бы это суметь… Она бы весь рот открыла!» - крутилось в голове. Оказавшись-таки в кафе, он первым делом заказал крепкого сладкого чаю. Молодой мужчина, чуть тронутый сединой, появился на второй чашке.
- Здравствуйте, товарищ режиссёр.
- Можно просто – Режиссёр.
- Можно просто – Товарищ.
- Товарищ.
- Режиссёр.
Они пожали друг другу руки. Кажется, волновались. Хотя у прибывшего глаза не бегали. Но было видно, что ситуация ему непривычна.
- Даже не знаю, спрашивать Вас или нет, то есть тебя… Ты… уверен?
- Да тут каждый второй уверен.
- Неправда. Они всегда боялись.
- Может попробовать подход?
- У меня есть Вы. То есть ты. Мне больше не нужно изобретать подходы к другим. Да и сценарий на… тебя… почти готов.
На минуту они замолчали. Режиссёр громко отхлебнул.
- Мне кстати всё равно, что у Вас будет с законом.
- Это я уже понял. Но ведь… я тебя не заставляю… не довожу, так сказать. И даже настоятельно спрашиваю – почему? Неужели тебе здесь так плохо, что самоубийство – это единственный выход?
- Я не понял – Вам что-то не нравится?
- Как режиссёру всё. Ладно. Кстати, сценарий почти готов. Осталось уточнить несколько деталей и выбрать площадку.
- Вооот. Вы пишете сценарий. А я не умею писать сценарии. А Вы наверное круглые сутки только и делаете, что пишете сценарии. И вот теперь представьте, что не умеете, а может и не хотите писать это долбанные сценарии. Вычеркните просто так треть жизни. Каково? Вот то-то и оно, что не просто скучно, а погано и противно.
Почему то захотелось подозвать официанта и попросить чего-нибудь покрепче. Но оба не стали этого делать. Неловкое молчание нарушил Режиссёр.
- Я не знаю, что сказать. Хотя нет, вру. Знаю. Но не буду.
Они пожали друг другу руки и разошлись. Режиссёр в поисках переходника, а Товарищ в сторону дома. Начинало темнеть. Пройдя минут шестнадцать, он оказался на месте и остановился покурить. Он ненавидел курить в квартире. Кстати, дом как дом. Девятиэтажный.
Он по привычке нажал на кнопку лифта. Спустя двадцать две секунды двери открылись. По привычке он зашёл. Не удивившись новым надписям, он нажал на кнопку «7». «Хорошее число» - по привычке подумал он. На девятнадцатой секунде лифт остановился. Вообще-то рановато. Хм. Немного понажимав на все имеющиеся кнопки, в первый раз за день у него на лице появилась эмоция. Не то чтобы отрицательная. И уж тем более не то чтобы положительная. Но эмоция. Какая-никакая, а человеческая эмоция. Зато напрочь лишились их все кнопки разом. Ну что ж – на то они и кнопки.
Проведя ночь в лифте, он проснулся от неприятных прикосновений предположительно железяки. Еле продрав глаза, он увидел перед собой недовольного лифтёра, по лицу которого было видно, что на это утро его миссия выполнена. Казалось, он проговорил, уходя, что-то вроде «удачного дня». Кстати об удаче. Где она? Некогда чуждое ему удивление дало о себе знать.
Попав наконец-то домой отнюдь не в поисках удачи, Товарищ по привычке включил музыку на полную громкость. Привычек набралось изрядное количество.
На самом деле, находиться одному в четырёх стенах ему как любому нормальному человеку не хотелось, но этой чудесной ночью, проведённой с поджатыми коленями наедине с лифтом, Товарищу впервые за несколько месяцев приснился сон. Он очутился в странном городе, и на первый взгляд показалось, что это в Голландии. Но потом он понял, что это слишком даже для такой страны. Узкие улочки, одноэтажные разноцветные дома и невероятно чистое голубое небо. Перед тем как его разбудили, промелькнула вывеска. Что-то типа… Мейнир… Неймир… О! Точно! Нейпир!
Смахнув пыль с антресолей, Товарищ достал школьные карты. Изрядно повозившись, взгляд всё-таки попал на Новую Зеландию, уловив славный Нейпир. «Чёрт, как же я раньше не замечал, что карта мира может быть так увлекательна? О! Хамяк-сити! В той же Новой Зеландии! Хаха! Нармуль!»
Его собственный смех смутил его больше, чем первое касание косички самой симпатичной одноклассницы в далёком девяносто третьем.
Встреча с Режиссёром начиналась более или и менее привычно. Жесты. Взгляды. Неловкие касания. Хм…
- Я нашёл отличное здание.
- Хорошо.
- Может съездим?
- Неплохо. Оптимизм? На подлёте к мечте?
- Типа того.
Приехав на место, они оба подняли головы к небу и любовались строением, пока не затекла шея.
- Может поднимемся?
- Вы, в смысле ты, уверен, что хочешь этого этого? Ведь нам сюда ещё возвращаться…
- Да не бойтесь, не сигану я раньше времени.
- Извини. Ну в принципе, лишним не будет. Даже полезно, как говорится, кашу пальцем не испортишь…
- Это Машу пальцем не испортишь, так что не будем о грустном, и, кстати, что у вас там со сценарием?
- Хм. Интересно. А со сценарием хорошо…
- Неплохо.
- …правда, не понимаю, почему тебя это так волнует…
Заброшенное многоэтажное здание выглядело как скала уверено. В отличие от вечно неуверенного вулкана. Современные граффити придавали бетонным плитам оттенок детскости. Забравшись на самый верх, герои окончательно перестали вписываться в пейзаж. Хотя пейзаж – не то слово. Два человека на фоне безупречного неба. Точнее контуры людей, заполненные тенью. Все мы тени на фоне неба.
Они о чём-то разговаривали. Негромко. Немного. Возможно даже не слыша друг друга.
- Только без апатии, поживее что ль…
- Да какая та может быть апатия. Разве что социальная.
Товарищ лёг на спину и посмотрел на небо, так как больше всё равно ничего другого видно не было. Вот оно. «И почему я здесь не один?» - промелькнуло в голове. Глаза закрывать не хотелось. Даже моргать. Вспомнился «Заводной апельсин», и невольно появилась улыбка. Казалось, прошло минут пять.
- Может пойдём?
Бесшумно поднявшись, Товарищ посмотрел вдаль на шумный город, едва коснувшийся зеленью, и отправился за Режиссёром.
- Тебе тяжело? Может выберем другое место?
- Я что Вам – девочка? Не надо меня подвозить, я хочу прогуляться.
Поняв ситуацию, Режиссёр решил оставить героя на сегодняшний вечер. Тем более, раскадровка полёта требовала тончайшей проработки. Да и переходник до сих пор не найден.
А Товарищ тем временем подошёл к своему дому-как-дому и впервые внимательно оглядел стены. Подняв голову, впервые разглядел виднеющийся кирпич крыши. С полным энтузиазмом лицом он направился к двери подъезда. Лестница. Девять ступенек. Сколько-то пролётов. Проход на крышу был несложен. Порой сложнее вылезать намыленным из ванны, чтобы ответить на телефонный звонок.
Вот оно. Тоже самое небо. Только изрядно потемневшее. Но ни в коем случае не от изменения погоды, а лишь из-за опустившегося солнца. Хм. Опустившее солнце. Зато начали проглядывать первые звёзды. Ненавязчиво и даже немного скромно. Лёжа на спине на протяжении минут тридцати, Товарищу понравилось обнаруживать вновь пребывающие звёзды, зажигающиеся по очереди, как свечи на торте. В голове возникла мелодия. Уличное движение почти прекратилось. Товарищ поднялся на ноги. Где-то вдали чуть слышно завыла собака. В последних окнах погас свет. С минуту тишина не нарушалась, и послышался запах эфира.
Вдруг пронзительный крик заставил напрячься и замолчать собаку. В нескольких окнах появился свет. Никто не успел ничего разобрать. Только зажёгся свет в окнах многоэтажного дома.
Спустя два часа Режиссёра по привычке разбудил телефонный звонок. Подняв трубку и поднеся её к уху, он не смог вымолвить ни слова. Он зажёг свет и даже не прищурился. Встав с постели, он достал из бара бутылку Джим Бина и поставил на стол. Привычно взявшись за провод электрического чайника, он поднёс штепсель к розетке. Чёрт. Ничего не изменилось. Всё тот же штепсель. Всё та же розетка. Невозможно уже. Негодование достигло своего апогея. Взяв бутылку, он с силой ударил ею о стол. Коричневатая жидкость чуть слышно зазвучала, соприкасаясь с голым полом. Вот оно. Даже бутылка становится розой, разбитая об угол стола.

Авиакомпания. Уверенный мужской голос в трубке:
- Здравствуйте. Я могу забронировать билет до Нейпира?