Дьявольские цветы для мертвого поколения

Автор: Бастурматор После разговора с Олесей по телефону я решил позвонить старому другу-Шурику, нужна была консультация по вопросу о том, где в Ебурге лучше приобрести квартиру. Сам я мало знал город, так как был в нем в основном проездом, ну и заезжал по пути из Москвы на разные адреса и квартиры своих блядей, чтобы переночевать и потрахаться. А Шурик недавно закончил свою Академию и знал город и маршруты общественного транспорта, как и всякий нормальный студент - на пятерку. Уточнив, что район покупки квартиры я выбираю, исходя из необходимости ездить на службу на общественном транспорте, Саня посоветовал мне выбрать Юго-Западную или Железнодорожный район. Соблюдая приличия, я поинтересовался как дела и разузнав все провинциальные новости, напоследок был шокирован неожиданной фразой Шурика: ты, кстати, еще не в курсе?- Андрюха Немечкин в больнице умер…
Андрюха был последним, оставшимся в живых из «старшаков»- поколения 80-82 года. Парней, на которых мы все свое детство смотрели с уважением, страхом и благоговением. Они вечно отбирали у нас сигареты, раздавали, правда, беззлобно, лещей и подсрачников, поймав на «их» территории. Отбирали мопеды и мотики. Спустя несколько лет, мне тогда было 14-15 ситуация изменилась и мы уже вовсю пили вместе с ними и со своими страшненькими малолетними телками спиртягу на блатхатах и играли в «свару» на сигареты. Их агрессия значительно уменьшилась, потому что мы стали для них потенциальными спонсорами. Практически все они не работали и опустились до того, что спивались на ужасном суррогате, продававшемся по точкам на районе. Мы же, промышлявшие цветметом и просящие у родителей на мороженое, были для них золотой жилой. За право подбухать на «хате», а не в подъезде, возможность выебать очередную прыщавую шмару, которые в то время давали «чисто на хате и в кровати», за право находиться в обществе «старшаков» почти на равных мы и спонсировали все их нехитрые попойки. Андрюха в то время был для меня полубогом. Его я уважал больше всех из старшего поколения, сейчас затрудняюсь сказать, почему именно, может я тянулся к нему из-за общего интереса к охоте, может быть из-за того, что именно он всегда с радостью общался со мной и никогда не старался в чем- то ущемить меня в отличие от остальных.
Он всегда был образцом, этакого «пацанского» мужества для меня, никогда не пил с теми, кто был ему неприятен, и всегда вел себя с достоинством, возможно даже немного заносчиво. Он запросто мог вломить пизды любому из компании при нас малолетках, если зарвавшийся чувак был неправ. Нам же он никогда не тыкал нашим возрастом и рад был поддержать разговор. Помню, как ходили с ним и еще двумя парнями его возраста к ветлечебнице - пострелять из его нелегально хранимого ружья. Патроны я предварительно спиздил у бати – у него они валялись в кармане чехла от сидений, еще в старом зеленом Москвиче. Парни отдуплетились и промазали, а я попал первым выстрелом по банке из под краски и здорово ее разворотил. Андрюха похвалил меня и после этого еще лучше стал ко мне относиться, а я уважать еще больше его. Всю обратную дорогу меня распирало от гордости и осознания того, что я сумел показать себя в мужском обществе с лучшей стороны, в каком – то смысле даже зарекомендовать себя.
Как то на очередной пьянке, я случайно остался с Андрюхой наедине. Мои разошлись по домам, кто то, синий в говно спал на кровати в соседней комнате, кто то пошел мутить на очередную порцию спирта. Набравшись смелости, я задал ему вопрос, мучивший меня уже давно: Гоша, а почему вы все бухаете то так системно, неужели лично тебе не хочется устроиться на нормальную работу, тачку там купить, жениться? (Гошей, чтобы вам было ясно, Андрея прозвали после просмотра старого мультика «великолепный Гоша», непонятно каким образом привязав это к нему, но факт остается фактом, большинство звало его именно Гошей и некоторые даже искренне удивлялись, узнав, что Немечкин по паспорту Андрей)
Немного поразмыслив, Гоша улыбнулся своей фирменной улыбкой, в которой было что-то от дьявола, какие то бесовские огоньки заплясали в его глазах и с этой улыбкой он выдавил из себя: ДА ЭТО ВСЕ ИЗ-ЗА «ЦЭШКИ» ЕБАНЫЙ В РОТ!!!
В следующую минуту, стол с недопитой полторашкой суррогата, початой пачкой «Петр 1» и килькой в томате взлетел в воздух от пинка его ноги. Меня от слова «цэшка» затрясло как щенка, на морозе, ну а после взлета стола я предположил на миг, что сейчас в эту минуту, он изобьет меня за этот вопрос. Бесовские огоньки поплясали в его глазах еще минуту, и я услышал рассказ о потерянном поколении.
Когда мы были вашего возраста, начал, закурив сигарету Андрей, кто-то из старших пацанов, показал, в компании как варится «марочка» из мака, ну, и соответственно то, как эта «марочка» запускается по жилам. Чуваки, а им, Серый тогда было как тебе сейчас - по 15 лет, не видевшие ничего кроме беспонтовой травы и пива, хотели быть такими же крутыми, как вы сейчас и захотели повторить испытание крутости. Как всем известно, учителей в таком деле всегда находится в избытке. И в маленьком городишке северного Урала начался повальный, наркотический пиздец. В течение лета пацанва с переменным успехом лазила по садовым товариществам в ночное время и, найдя на участках мак, доила его в припасенные марлечки прямо на корню. Менее смелые лазили днем и драли мак кустами, с целью выдоить поменьше, но зато в спокойной обстановке. Так, просто и незатейливо без помощи барыг все поколение всех четырех районов сорокатысячного города за одно лето подсело «по черной теме» на иглу. Осенью же начался пиздец несоизмеримо больший.
Наступила золотая осень, садоводы выкопали из небогатой на урожай уральской земли свою картошку и, перекопав землю еще на раз в зиму, оставили садовые домики до весны. Отцвели и завяли и красные маки – дьявольские цветы. Все умирало и засыпало в природе, а в умах наших, только зарождался главный на тот момент вопрос: «ГДЕ ТЕПЕРЬ БРАТЬ???».
Мир не без добрых людей, ха-ха! Закурив очередную сигарету, Андрей окрикнул с вызовом, ворочавшегося на кровати в пьяном бреду Витька Цыпаева - Цыпу: да, Уебище? Он кстати как то кинул меня, сучара на два чека «белого». Цыпа никак не отреагировал на вопрос и, переключив внимание на меня, Андрей продолжил: так вот, ни марли с молоком, ни сухой маковой соломки в городе не было, а даже если и была, то быстро ушла по венам потребителей. И тут, разумеется, настало время барыг. В соседнем городишке Качканаре кто-то через родственников или друзей замутился по поводу «вмазаться» и на радостях рассказал об этом пацанве сидевшей на кумарах уже неделю. Начались обычные в таком случае пробивоны и в «Качок», полетели на отцовских и братановских Жигулях первые ребята с безумными глазами и дырами в руках. Дальше - больше, денежки, запрашиваемые барыгами за «черный» и «белый» брать было негде и, поразмыслив по-быстрому молодые нарки стали бомбить уже знакомые вам сады, но теперь уже с целью поживиться цветметом. Емкости для полива, изготавливаемые на родном заводе из нержавейки, титановые лопаты к которым не липла земля, всевозможные алюминиевые тазики, ведра и латунные самовары, бухты медных и алюминиевых кабелей, каркасы теплиц из нержавейки и титана, все превращалось на короткое время в цветные бумажки, потом на какое в время в маленькие бумажные сверточки с серовато-белым порошком, ну и в завершение в опиатный кайф и моральное удовлетворение страждущих. Дачники, а за ними и мусора забили нешуточную тревогу, появились первые задержанные, первые вооруженные охотничьими ружьями сторожа в садовых товариществах и первые опасения наркоманов услышавших свист дроби над головой. Кражи тормознулись на время, но потребность в порошке не угасала, ни на секунду и из родительских квартир и кошельков стали улетучиваться деньги и бытовая техника, называемая в кругу нарков емким словом «пластмасс». Спрос на продаваемый по дешевке «пластмасс» был хорошим, барыги брали и чистый и краденый. Они тоже научились бороться за клиента.
Но вот однажды случилось так, что Витя Белый приехав в «Качок» за ханкой получил от барыги отрицательный ответ: «ТОВАРА В ГОРОДЕ НЕТ» и тогда Белый на старенькой отцовской девятке погнал в Ебург. В Ебурге Витек нашел Ленина - чувака, чьи богатые родители запихнули отрока в хороший вуз и спонсировали ему сьемную квартиру. Ни институтские лекции, не жизнь в большом городе не изменили судьбы Ленина: все лето он двигал ханку по венам в компании пацанов с района и приехав в Екатеринбург обрел и здесь определенные связи в нужных кругах. Замутить грамм «белого» для Ленина и его друзей не составило труда, единственное условие которое Ленин поставил Вите - раскумарить за компанию пацанов через которых шел движняк. Витя, которого трясло уже третий день, был согласен на все. Итак, все было буднично: баян, ложка, ватка из сигаретного фильтра и огонек зажигалки, нагревающей раствор.
Слышь, Белый, дай я первым вмажусь, - попросил Витю Череп - екатеринбургский «питон» с трехлетним стажем.
-На, заправляй - Витя знал, что такое кумары и ломка и, достав упаковку с баяном-«пятеркой» протянул Черепу. Череп лихо «заправился» и, набрав из вены «контрольку» вмазался с блаженной улыбкой на лице. Вмазавшись, Череп, носивший в крови вирус гепатита «С» так же мастерски вмазал Витю Белого использованным баяном. Попрощавшись с ебургскими пацанами, Витя сел в отцовскую девятку и так, через 4 часа Белый, грамм героина и смертельный вирус въехали в наш город.
Через час на хате старого системного алкаша Вити Землянского уже роилась большая компания. Слух о том, что в «пустой» период Белый раздобыл грамм вещества, облетела райончик мгновенно. Той холодной зимой как-то особенно тяжело было с деньгами у парней и на 8 человек оказалось 2 баяна. Да и не заморачивался никто в то время. Вмазаться первым или четвертым – суть одно и то же, доза от этого меньше не становилась, и Белый, как виновник торжества заправил один из баянов по праву «добытчика» первым. Андрей закончил рассказ потому как в квартиру ввалились Ракета и Юрок, замутившие полторашку «чистого», меня попросили сьебаться и я покинул хату, побежав домой с ужасом в сердце и кучей мыслей в голове.
Так в городе поселился и распространился гепатит «С». Пацаны, двигавшиеся по венам несистемно жили почти полноценной жизнью, иногда трахали на хатах и дачах телок с района и зараза от нарков передалась к шалавам и просто попавшим под гепатитного пацана девчонкам. Немного погодя кто - то спалился с вирусом на призывной комиссии, кто - то при устройстве на работу или получении прав. Городские врачи, доселе не знавшие ужасных болезней распустили по друзьям и знакомым слухи, которые вскоре облетели весь город. По школам и организациям пошли профбеседы, но было уже поздно. Немного позже, но примерно тем, же путем в город попали ВИЧ и СПИД. Беду было не остановить. Спустя несколько лет мусора и активисты фонда «Город без наркотиков» частично справились с барыгами и наркозависимостью своих детей, но результат остался прежним – появилось поколение людей без будущего. Людей, которым толково объяснили, что трахать телок и заводить детей с их диагнозом – серьезное уголовное преступления из разряда «тяжких». Что оставалось делать пацанам и девчонкам в 20 лет? Бухать, вмазываться время от времени, трахаться с такими же безнадежно больными. На работу их не брали по причине невозможности достать «чистую» санитарную книжку, а некоторых, благодаря пиздливым не в меру врачам на тот момент уже знали в лицо и шарахались как от прокаженных. Появилось так же поколение девченок-спидозниц. Они жили той же жизнью, что и парни. Жизнью людей без будущего, живых двадцатилетних мертвецов.
Ну а дальше я наблюдал следующее: призвавшись в армию и отслужив полтора года срочки, я подписал контракт и домой поехал только через 2,5 года. Однако из писем друзей я узнал, что от «Спидака» загнулся Саня Скурик и Юра Опряткин – самые смелые и первые, которые пустили наркоту по венам. В отпуске я повстречал многих из «старшаков» и беседовал с ними. Все они были теперь уже системными алкоголиками, и пили исключительно дешевый суррогатный спирт без закуски, запивая его простой водой из под крана. Те парни, кто в свое время был детьми богатых родителей еще и периодически «вмазывались». Дело шло к финалу. В дальнейшем в каждом моем отпуске я узнавал об «очередном». Так в 2007 Саня Кудрин умер от передоза, Сергуня от спирта, а точнее от развалившейся печени. Кочан тоже от печени, да и на северах, где он работал, здоровья оставил немало. Анвас помер от «СПИДа» в 2008, Ракета продал свою 2-хкомнатную квартиру, служившую ранее и им и нам своеобразным притоном, хачикам и переехал в какой-то бичевской барак, где вскоре помер от пневмонии, поразившей его ослабленный синькой и ВИЧем организм. Кто-то сидел за наркоту и преступления с ней связанные, кто-то загнулся прямо в зоне, кого то ебнули за очередной долг или грамм. Так из всей огромной компании остались единицы, которые периодически ложились «прокапаться» в больничку и не борщили с бухлом. Последним из тех с кем я общался, умер Андрей. Он мог стать отличным отцом, хорошим мужем, верным другом. Мог быть добросовестным работягой на заводе, удачливым охотником, спортсменом. А в итоге поехал, не дожив до 30 лет вслед за друзьями за железнодорожный переезд - на городское кладбище, которое находится близко от садового товарищества. И памятник на его могиле стоит из нержавейки - дядька на заводе сварщиком работает.
В этом отпуске мои корефаны с района сказали мне, что теперь и в нашем поколении появились те, кто сейчас пускает мутный раствор по вене. Не знаю, жаль мне их или нет. Жизнь показывает, что каждый получает то, что заслужил. Я неверующий и некрещеный с рождения, но истинно скорблю по всем умершим. Царствие вам небесное, парни и пусть земля будет Вам пухом! А Тебе, Господи, спасибо тебе за то, что в моей жизни не появилось дьявольских маковых цветов!!! Аминь.