ПОДАРОК

Автор: Тов. Птиц Part I

Миниатюрная девушка сидела на деревянной скамейке посреди занесенного опавшими желтыми листьями бульвара и, казалось, полностью была погружена в чтение некой книги, развернутой у нее на коленях. То ли книга была действительно огромной, то ли девушка настолько маленькой, но переплет то и дело горбатился, норовя соскользнуть с узких колен, и девушка была вынуждена придерживать его рукой. Маленькая ножка, туго затянутая в точеный сапожок черной кожи, нервно постукивала по тлеющим на земле листьям. Книга пританцовывала в такт этой мелкой дроби, развороты ее скользили то в одну, то в другую сторону, как будто книга не хотела, что бы в нее так отчаянно пялились. И действительно, девушка не просто читала книгу, она ее поглощала, не отрываясь ни на секунду, жадно глотая строчку за строчкой, твердо придерживая маленькой рукой в перчатке изворачивающиеся страницы, как будто книга эта была ответом на все вопросы, лекарством от всех болезней, спасением от всех бед на свете и оторвать от нее глаз было невозможно, потому как сделай она это и чудо не состоится.
Дворовая кошка непонятного цвета прошуршала лапами по сухому ковру опавшей листвы и присела под зеленой парковой скамейкой, никем не замеченная. Из складок элегантного пальто раздался звонок мобильного телефона и девушка, не отрываясь от чтения и по-прежнему удерживая книгу в хрупком равновесии на своих коленях, запустила свободную руку в карман в попытке ответить.
- Что, даже до дома не добежала, так приспичило? — раздался в трубке женский голос.
- А разве дома это бы сработало? — ответила девушка, продолжая буравить страницы глазами.
- Ну и как, интересно?
- Мука адская, ты что специально для меня старалась?
- Ну да, ты же сама заказывала, что бы самого самого, лучшего лучшего ...
- Да, да и только медицинская энциклопедия могла сгодится для этих целей — перебила ее девушка.
После недолгого молчания в трубке послышалось:
- Это медицинский справочник. Самая большая книга которая была у меня дома. Ну и самая скучная наверное.
- Скажи, а долго мне так сидеть, я вообще домой пойти могу или пока до конца не дочитаю...
На этот раз перебили ее
- Оксана, ты что совсем с ума сошла? Ты глаза то хоть от книги отрывала? Вот кулема! Слушай возвращайся, а! Как бы беды не вышло.
Но Оксана ее уже не слушала. Она ошалело смотрела в глаза черной кошки, сидящей возле нее на скамейке. Кошек было с десяток, все они были разной масти, размеров и упитанности, и располагались в различных позах и на разном отдалении от Оксаны, но все, как одна, нагло на нее смотрели.
- Девушка, вы что их прикармливаете? — Она медленно подняла голову.
- Алле, алле, — надрывался голос в трубке мобильного пока Оксана не оборвала его еле заметным движением пальцев.

***

- «Девушка, вы что, их прикармливаете?» спросил я ее, а то действительно, сидит чертова куча животных вокруг нее, а она и в ус не дует! Ну, так мы и познакомились, да.
- И это была ваша первая жена?
Крепкий мужчина осоловевшим взглядом уставился на журналиста.
- Какая жена, баранья башка?! Сон я тебе рассказываю, сон. Понял? Я вообще женат не был никогда. И не буду.
И мужчина попытался выпрямится. Он обвел взглядом полу-пустой бар, проехал мимо хилой официанточки и, задержавшись на гладких боках холеной разукрашенной девицы одиноко сидевшей за барной стойкой, добавил:
- А зачем? Когда вокруг столько всего!
- Да, сон, я понял. Заказать еще?
Худой журналист указал на опустевшую бутылку водки. Мужчина кивнул. Журналист поднялся из-за стола и выпрямился во весь свой невероятный рост.
- Я на минутку — добавил он откуда то сверху и направился к бару.
Мужчина, оставшись на едине с самим собой, тут же принял горизонтальное положение, растянулся на обитой шелком кушетке. Несмотря на легкое опьянение ему было хорошо здесь. Бар был почти пуст. Кроме лоснящейся дамы полусвета, которая то и дело поглядывала на него через плечо и посылала многообещающие улыбки, в зале сидело от силы с десяток посетителей, да и те, уважительно расселись по дальним углам заведения и делали вид что не узнают его. Тех несчастных, которые пытались делать фотоснимки, бесцеремонно выставили за дверь два, ныне скучающих у выхода, охранника. Еще два таких же бойца находились на улице, один возле машины, другой у входа в полуподвальное помещение бара “София”.
Пока знаменитый посетитель разминал затекшие от долгого сидения ноги, журналист раскачивался у стойки бара, делая вид, что не может выбрать напиток себе по вкусу. Охлажденная бутылка водки была уже откупорена и стояла на подносе у официантки. Бармен делал нарезку для нехитрой закуски и, склонив голову набок от усердия, внимательно слушал шепот журналиста.
- Началось. Говорит сон приснился. Сон он мне рассказывает. Про книжку твою блядскую, — зашипел журналист в сторону проститутки, которая не снимая с лица улыбки, делала невероятные усилия что бы не свалится с высокого стула, хотелось ответить, да куда уж там — играй свою роль до победного конца!
- Про кошек, про Оксану — продолжал журналист, обводя глазами ряды бутылок.
- Так какого хрена приперся — зашипел бармен и уже громче — Я делаю замечательный дайкири — крепко, но с ног не валит.
Журналист кивнул.
- Сцать хочется.
- Да хоть обосцысь, если клиент уйдет, я тебя…
Журналист колыхнулся всем телом, подхватил поднос с бутылкой и стаканчиком и был таков.
- Сны это не серьезно.
- А о чем тебе рассказывать? О том, как я заработал первый миллион? Или о моих женах, которых мне раз в месяц приписывают журналяги? Я вообще с тобой здесь сижу только потому, — мужчина осекся, — А почему я вообще с тобой сижу, к тому же не дома?
Разговор принял неприятный для журналиста оборот. Надо было срочно выкручиваться.
- Хотел бы я побывать у вас дома! Но вы же никого к себе не зовете! А со мной вы здесь потому, что вам нужен достойный имидж перед выборами, а я этот достойный имидж и представляю. Я неподкупный, беспристрастный, всесторонне образованный, высокоценимый, да чего уж там, просто бесценный профессионал с незапятнанной репутацией и самым высоким рейтингом на протяжении пяти (восклицательный знак) лет.
При упоминании о пяти годах незапятнанного рейтинга журналист ни с того ни с сего погрустнел, как будто речь шла не о годах невиданной славы и всеобщей любви, а о цепях и галерном рабстве. Он налил себе и только себе водки, но даже не пригубил, а продолжил.
- Я не кто нибудь, аз есмь Александр Пшуль, и именно я олицетворяю собой то самое общественное мнение, которое вам сейчас так необходимо привлечь. Я ориентир, я эталон, я тот, кто говорит что есть хорошо и что есть плохо и с чем его можно есть. Я художник и я вам нужен.
- Эталон, бля. Если бы кое кто меня не попросил, хрена лысого сидел бы я здесь с тобой.
Он улыбнулся сам себе и добавил:
- И без тебя выберут, куда они денутся! Эталон, бля, фантик для конфеты!
Они выпили водки.
- Ну хорошо, давайте дальше про сон.
- Про сон? Ты мне лучше скажи, чего штаны у тебя такие широкие?
Мужик заглянул под стол и Саша тут же выпрямил под ним ноги.
- И ноги у тебя длиннющие! Вон, коленками стол подпираешь.
- Ничего я уже не подпираю. А штаны — так мода нынче такая. Послушайте, я пойду отолью, а потом про сон и все, больше я вас мучить не буду.
- Я с тобой пойду.
- Зачем? — спохватился журналист.
- Да я тоже, поди, не андроид.
Они прошествовали по направлению к туалету.
Покуда шли они, мужик то и дело норовил пристроиться к широко шагающему журналисту, как будто мерился с ним ростом. Журналист же шел мерно, едва сгибая ноги в коленях, с высоты своего роста поглядывал на попытки спутника оценить разницу их комплекции.
- Кого то ты мне напоминаешь, — задумчиво оповестил его мужик, когда они стояли рядом с писсуарами.
Саша бросил взгляд по направлению собственной ширинки и поднял вопрошающие глаза.
- Да не этим местом, а так, в-общем… роста только в тебе по-боле и манера держаться другая. Жаль память у меня на лица фиговая, хотя того парня я на всю жизнь запомню.
- Где ж вы его видели, в страшном сне что ли?
- Именно, только не в страшном, — ответил мужик немного погодя, глядя на Сашу через отражение в зеркале.
Через пару минут они уже сидели за столом.
- Я вроде с сумкой был, только в город приехал. Она мне предложила покататься. Машина у нее была неприметная такая, вроде джипа, но ничего выдающегося. Болтали мы много, я хоть и не очень разговорчивый, но, то ли мы с ней оказались родом из тех же краев, то ли еще что на меня нашло, рты мы оба не закрывали. Да и во сне, мы же совсем другие во сне то! Она на меня так странно смотрела все время, как будто ждала чего то, выискивала во мне. А мне просто хорошо было, что в первый же день встретил хорошего человека и что катаемся по городу и болтаем без умолку ни о чем особенном. Вышли тут, остановились там. У нее настроение хорошее стало, легко ей, бегает все, говорит много. Как сейчас помню, возвращаемся мы к машине, за углом оставили, туточки, а на ее месте стоит родстер, мерин черный и она к нему подходит, как ни в чем ни бывало, говорит: “Hасторение у меня, видишь, как улучшилось, на целый мерин, странно, что черный.” Черный, блин! И это все что ее парило на тот момент. Я говорю, сумка моя где?

***
- А сумка моя где, ее не забыли переложить?
- Чего? Переложить? — Оксана звонко засмеялась. — Ну рассмешил, садись давай, поедем с друзями познакомлю.
Спортивная сумка плотно забитая барахлом располагалась там же, где ее и оставили, в ногах пассажирского сидения. Оксана с удивлением смотрела как ее новый знакомый расстегивает молнию и проверяет содержимое сумки. Oн достал пачку каких то документов, переложил их в нагрудный карман куртки и ошалело посмотрел на свою спутницу.
- Ну что тут такого? Ты меня даже смущаешь, честное слово!
То ли от избытка смущения, то ли еще от чего, Оксана так лихо нажала на педаль газа, что обоих вдавило в сидения и разговор прервался на некоторое время.
- Родстер это еще что — перекрикивая ветер вещала Оксана, — Как-то на карете ехать пришлось, запряженной шестеркой белых коней, но это еще в детстве было! Такая романтика поперла! Ты чего как немой? Вон у тебя вообще машины не было, потому что иначе ты бы со мною, может, и не познакомился!
- У меня машины не было потому, что я не мог ее купить. — прокричал ей в ответ парень. Последние слова прозвучали уж очень громко, Оксана затормозила на светофоре и шум ветра стих.
- Не хотел?
- Не мог, это две совершенно разные вещи.
- Ну не хотел, вот и не мог.
- Ой, как я хотел, как хотел, но никак не купишь машину на зарплату гребаного менеджера.
- Я и говорю: не хотел.
- Послушай, у тебя в словаре вообще есть слова «не мог», «не могу» «не могешь»?
Оксана свернула к обочине улицы и заглушила мотор.
- Есть конечно. Выйдем, погуляем в парке? — и она кивнула головой указывая куда-то за спину своего собеседника. Тот обернулся и увидел между домами маленький парк со скамейками и, играющими между ними, детьми.
- Я детей не люблю.
Оксана пожала плечами и вышла из машины.
- Так не будет там детей.
Она стояла на тротуаре и ждала своего нового знакомого, который пытался спрятать сумку под сидение.
- Может в багажник? — спросил он, обессилев.
Оксана вновь пожала плечами: «Делай как знаешь».
Они шли по направлению к парку, который на глазах пустел. Парень то и дело оглядывался на машину, ожидая внеочередной трансформации, потому как Оксана заметно погрустнела и выглядела слегка разочарованной.
- Так есть что то, чего ты не можешь? — спросил в конце концов парень, оставив надежду увидеть, как позади него меняют мерседес на катафалк.
- Да, много чего.
- Например.
- Убить тебя не могу, потому, что не хочу.
Парень приостановился.
- То есть?
- То и есть. Есть много не могу, потому что растолстеть не хочу. То не лезет, то не вкусно, а если вкусно, то официантка падает, а чаще всего, кто-то за меня все доедает.
Они прошли дальше, между домами, к парку.
- Не могу стать выше ростом. Не могу послать к черту подругу, которая до смерти надоела, но видимо нужна она мне как то. Не могу — Оксана прервалась на секунду и не смогла продолжить в том же темпе. — Много чего не могу, потому что не хочу. Не всегда понимаю чего не хочу, здесь много личного, понимаешь, но знаю точно, что если не могу, то значит не хочу и не намереваюсь. Это просто, как воздух, этим не делятся, как ты не понимаешь?! Это закон природы.
- Закон природы, ну ты даешь! Тебе только что поменяли машину, а ты возмущаешься невозможности перекрасится в блондинку! Закон природы? Закон природы, это если я, например, подпрыгну или упаду, да?
Парень оглянулся в поисках живого свидетеля собственной правоты, но вокруг никого не обнаружилось, и он продолжил глядя Оксане в глаза.
- Если я подпрыгну, я не полечу вдруг, а приземлюсь на ноги более или менее удачно!
Оксана смотрела на него с наивным удивлением и он враз осекся, вгляделся ей в лицо, в котором не было ни капли наигранности.
- Ты хочешь мне сказать, что… — он облизнул губы и снова обвел глазами совершенно пустой парк, в котором еще две минуты тому назад огалтело шумели дети, посмотрел на родстер припаркованный у обочины и видневшийся между домами. Игрушечный совочек, забытый одним из малышей на краю ближайшей лавочки, качнулся и упал на песчаную дорожку.
Парень повернулся к Оксане и вдруг, ни с того ни с сего, подпрыгнул. Грузно приземлившись на песок он развел руками.
- Вот.
- Что вот? Ты же не хотел.
- Ты хочешь мне сказать… — он не смог произнести в слух то, что напрашивалось, и сам себя перебил:
- Тогда почему ты ездишь на машине?
- Так они красивые и дождь не… — Оксана тоже начала сбиваться, как будто не знала с кем она говорит с нормальным человеком или с пришельцем из космоса. Она убрала с лица выбившийся локон черных волос, — Когда летишь одежда рвется, портится прическа. Иногда получается телепортироваться, но это...
- Господи! — воскликнул парень и нервно, но очень громко засмеялся. Он театрально развел обе руки и закричал вертя головой во все стороны:
- Давайте, выходите! Передача закончена! Где вы?

Спустя примерно пол-часа оба сидели на той самой скамейке, под которой валялся забытый игрушечный совочек. Новый знакомый Оксаны тяжело дышал набегавшись по окрестным кустам в поисках скрытых камер. Оксана же была явно заинтересована. Ни один из них не решался возобновить разговор. В итоге, как и водится, они заговорили одновременно.
- Ты кто?
- Ты кто?
Они засмеялись. Оксана тихо и спокойно, парень нервно. Оксана стянула перчатку и протянула ему ладошку.
- Оксана.
- Валера.
- Очень приятно познакомиться.
- Взаимно.
- Что дальше?
- Ну, допустим так: сегодня утром я приехал на поезде в город. Незадолго до этого, я уволился с работы, собрал все свои сбережения — он похлопал себя по нагрудному карману куртки, — купил билет на вышеозначенный поезд и переместился на нем в город, в котором до сих пор бывал неоднократно, в поисках лучшей жизни. Думал найти квартиру, работу, поселиться короче. Сойдя с поезда я решил немного прогуляться. Шел себе по бульвару и увидел девушку окруженную десятком кошек. Я завел с нею ни к чему не обязывающую беседу, чисто из любопытства, она же вцепилась в меня…
- Фу, как резко!
- Именно, не иначе. Она вцепилась в меня и начала катать по городу, — Валера жестом подавил очередную попытку Оксаны протестовать и продолжил, — Я, не буду срывать, получил массу удовольствия, однако столкнулся с некоторыми аномалиями как в ее поведении, так и в поведении, если можно так сказать, окружающего меня мира. Как то: трансформация марки и модели средства передвижения, настройка окружающей среды на мои личные потребности и тому подобное и все это, я подчеркиваю, все это без каких либо видимых причин и без какой либо заметной мне выгоды. Если кто то хотел разыграть меня, то почему он не выходит, да кому и зачем меня разыгрывать? Поменять машину и переложить в нее мою сумку возможно. Разогнать детишек тоже. Нанять талантливую актрису — Валера указал на Оксану, — пожалуйста! Но скажи мне, зачем? Я ведь никто! Не звезда, не богатей какой то. У меня даже друзей настоящих нет! Я ноль, совершенный ноль во вселенском значении!
Оксана улыбалась и смотрела на него. Валера улыбнулся ей в ответ с какой то издевкой, мол, чего киваешь, говори давай.
- Твоя очередь рассказывать. Колись.
Оксана развела руками.
- Мне не в чем колоться, как ты выразился. Совершенно не в чем. Я не аномалия и не актриса. Последнее — к сожалению, уж не знаю почему бы мне ею не стать, — и она легко вздохнула, как будто собиралась задуматься над перспективностью данной идеи, но сразу же пришла в себя и продолжила:
- Все «странности» — это слово она подчеркнула интонацией, — которые ты мне тут описал для меня совершенно обыденная вещь и поэтому мне трудно тебя понять. То, что тебя это удивляет делает тебя из ряда вон выходящим, как человека, который не знает совершенно обыкновенных вещей, как ходить или как дышать. Ну, как если бы ты мне сейчас заявил, что писаешь ухом. Ты же не писаешь ухом?
- Нет, я писаю тем что писает, — и вдруг Валера напрягся, — а чем вы тут писаете?
Оксана рассмеялась.
- Вот видишь!
- Что? — он был готов сейчас поверить во что угодно, отбросив напускную серьезность, позбыв о том, что на него может быть сейчас смотрят «миллионы телезрителей», он растерялся, как ребенок в незнакомой ситуации и все его замешательство отразилось на лице. Оксана уловила это выражение искреннего испуга и поспешила успокоить его, взяла за руку.
- Боже мой, ты действительно как из другого мира. Сейчас я начну думать, что меня снимают скрытой камерой и это ты подставной актер!
Они смотрели друг на друга.
- Хорошо, — начала Оксана, — я не страдаю излишней гордостью и если меня разыгрывают, пусть потешаться.
- Ха, но ты все таки обратилась к телезрителям! — Валера ткнул в нее пальцем, Оксана опустила глаза и вновь подняла их в полной безмятежности.
- Сколько угодно. Вокруг происходит только то, что соответствует твоим истинным желаниям и намерениям и что не вступает в конфликт с окружающим тебя миром. Заметь, мне надо дать приз за краткость и вменяемость формулировки. Я бы не смогла так же просто объяснить почему сердце бьется и почему дышим мы кислородом. Ты доволен?
Валера выглядел ошарашенным, он явно старался переварить информацию.
- Это значит, что все, что ты хочешь сбывается?
- Все, что я сознательно или не сознательно хочу или скорее, намереваюсь осуществить, да. Я не философ и не знаю точно как это действует, я в этом живу, примеры я тебе уже давала, задумываться над тем как действуют законы природы не всегда комфортно, можно попасть в ловушку, как та сороконожка, которая задумалась о том, с какой ноги ей ходить. К своей радости я не могу заставить сердце не биться — потому что никогда этого не захочу, наверное, и я не смогу не вдохнуть — по той же причине.
- Зато поменять Хонду на Мерседес — это всегда пожалуйста!
Оксана улыбнулась.
- Да, мое настроение часто выражается в машине, это моя страсть! Зато летать я не люблю!
- Если вы все такие продвинутые, на фига вам вообще машины, например?
- Ну разве я несу ответственность за то, что кому то захотелось? Я только пользуюсь! Ну а как грузы перевозить? Не двигать же их взглядом?! Никому пока в голову не приходило!
- Ну да, нарыть в листве алмазов, это как два пальца обосцать, а грузы взглядом — это из разряда фантастики!
- А при чем ту алмазы? — удивилась Оксана.
- Да так в голову пришло, как что то невероятное и очень желанное.
Оксана, в который раз за день, пожала плечами в непонимании. Посмотрела себе под ноги, постучала носками сапог о песчаную дорожку парка. Из-под взрыхленного песка показалось аккуратное колечко белого золота с крупным драгоценным камнем. Кольцо очень напоминало обручальное. Оксана смутилась и поспешила прикрыть его, но было поздно. Луч света отразился в камне и тот предательски блеснул обращая на себя внимание.
- Ты специально? — Валера бросился к оксниным ногам и извлек из песка колечко. — Обручальное. Обронила? — спросил он нехотя протягивая ей кольцо.
- Да нет, не то все это, ты же алмазов хотел. Одно меня пугает, я до сих пор хочу тебе угодить, — она поднялась со скамейки, Валера рассматривал кольцо на свету, вертел перед глазами и не вслушивался. Оксана отошла подальше, к деревьям с желтыми полуопавшими листьями, которые ярким ковром покрывали землю.
- Ты говорил в листве нарыть? — бросила она через плечо и увидев, что спутник ее поглощен оценкой имущества, продолжила рыхлить осенний настил носком сапога. — О, хорошо, что хоть сцать на пальцы не придется, и то радостно.
Она нагнулась и подняла что-то с земли. Посмотрела, задумалась и проговорила сама себе: «Что же мне от него надо...», а затем еще громче:
- Забирай свои алмазы!
На руку Валере лег камень солидного размера.
- И это все мое?
Оксана кивнула без интереса и без радости.
- Ну да, — она посмотрела на него, — я до сих пор хочу тебе понравится, как видишь.
***