Фукушима-сан

Автор: vasjok Секо до сих пор помнит то утро. Волна, жар удар — он очнулся в подвале через сутки. Бабушка была мертва, все соседи были мертвы, родители так никогда и не вернулись с работы. Из 90 000 погибших в Хирошиме Секо оказался в сотне выживших вблизи эпицентра. Все детство он не знал стоит ли радоваться такой своей удаче или наоборот проклинать себя за то что не смог погибнуть со всеми и теперь был обречен жить на свете совершенно один.

Жизнь в детском доме была сносная. Он зарекомендовал себя нелюдимом и тихоней, да и, вообще, к нему особенно никто не лез. Отдушиной от монотонной серой жизни без радостей в казенном заведении для молодого японца была учеба. Кроме книг школьного курса он успевал прочитывать тонны литературы на тему химии, физики и особенно ядерной физики. Он был одержим вопросом о том как же точно и почему происходит эта слепящая вспышка которая навсегда перечеркнула спокойное детство маленького японца.

Неудивительно, что с такими знаниями он легко поступил в лучший университет Токио выбрав всю ту же специальности — ядерная физика.Но эта наука была не единственным предметом очаровывающим Секо. Он с детства любил историю своей страны, что было, в принципе, достаточно странно для такого увлеченного точными науками молодого человека, в особенности он обажал истории о духе самурайства и самопожертвования японцев. Секо гордился за свою нацию — сколько бы он не читал о истории других стран и народов нигде он не мог найти ничего подобного этому уникальному своей стране феномена.

К двадцати трем годам это уже был дипломированный физик-ядерщик с горящими глазами и защищенным кандидатским минимумом. С такими данными двери лучших исследовательских центров страны для него были открыты.

Он выбрал работу на атомных станциях. Его начальство и научные руководители одобрительно кивали, узнав о его выборе, им он казался вполне логичным и очень благородным — решение человека чью жизнь исколечил ядерный взрыв пойти служить теперь уже на благо мирного атома.

К 2010 году Секо возглавлял один из отделов корпорации TEPCO — ведущего поставщика электроэнергии в центральной части Японии. По профилю своей работы он большую часть времени проводил непосредственно на объектах — на атомных станциях страны, осуществляя надзор и ремонт реакторов.

У Секо все было готово. На третьем реакторе станции в городе Фукушима в течении нескольких лет пронося по буквально винтику через пост охраны ему удалось собрать мощное взрывное устройство прикрепленное к самому слабому месту в деталях изученного им реактора. Два года потратил он на поиск и проверку метерологических данных о течениях воздуха. Ветра в высоких слоях атмосферы двигались с огромной скоростью совершая петлю над тихим океаном в сторону США. С высокой долей вероятности его расчеты указывали, что огромная часть радиоактивного материала попавшего в атмосферу при взрыве будет подхвачена стратосферными ветрами и выпадет осадками над Америкой. Вода станет отравлена, молоко и зелень будут опасными для жизни — через несколько лет цифра заболевших онкологией вырастет в двое. Это был самый пессимистичный прогноз Секо. В лучшем же и оптимистичном на его взгляд исходе событий, если, пусть не сразу, но через какое-то время в результате взрыва начнется цепная реакция и количество выброшенной отравы в воздух будет просто неимоверным. Оно затопит все штаты токсичными осадками и уже даже просто сходить в магазин американцу станет же рискован как выпить воды прямиком из атомного реактора.

Естественно, японский ученый отлично понимал что последствия для его родной страны будут намного трагичнее. Это было его самурайская жертва, акт камикадзе который отдает свою жизнь направляя штурвал самолета в направлении вражеского корабля, беря его на таран ради великой мести. Жизнь — незначительна, важна честь, которую враг забрал у его нации в 46-м, и сейчас он заплатит сполна.

Оставалось дождаться подходящего момента и. вот, когда внезапно посреди ночи земля зашаталась под ногами он уже знал что это тот самый шанс который он ждал. Отправив короткое сообщение на сотовый телефон включенный в цепь бомбы он сел расслабившись в кресле. Это было начало конца, но в тоже время и начало великой расплаты.

Чуть позже он наберет телефон своего шефа. Они обменяются короткими сдержанными фразами и выедут в офис для решения чрезвычайной ситуации. Никто не знает что его начальник был так же проникнут красотой самурайской идеи, и что с Секо удалось увлечь его возможностью великого мщения. Они вместе планировали это событие с поминутной японской точностью в течении последних десяти лет. Теперь, когда все произошло, они будут как можно дольше стараться принимать неверные решения, лить бестолковую морскую воду на поврежденные корпуса и тянуть, тянуть время чтобы позволить цепной реакции войти в полную силу под расплавленными залами бывшей когда-то гордостью японской энергетики. Потом будут десятки интервью ни о чем для журналистов — потом сплошной дезинформации с их сторона хотя это и великое испытание сдерживать себя перед камерами не показать свою сложную эмоцию состоящую с одной стороны из великой радости о наконец-то наступившем отмщении, а с другой стороны из великой печали за родную страну которой будет уже никогда не оправиться от этого удара.

Через неделю стали поступать данные о радиоактивном загрязнении со всего мира. Расчеты Секо в целом оказались верны — большая часть вредных веществ оседала в США. Для ученого наступил финальный рубеж — ожидание ядерного взрыва. Смогут ли они достаточно долго оттягивать принятие реальных мер чтобы успела накопится критическая масса необходимая для реакции? Он не знал и ждал. Вместе с ним сами не ведая того ждала вся Япония и США.