Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Берег мираБерег мираАвтор: goos Магистраль пустынна: вот уже полчаса, как не встретилось ни одной машины.— Здесь сворачивай налево, — хрипит с заднего сиденья Лысый. Я не вижу, где здесь можно свернуть – дорога серой полосой разрезает бесконечный луг. — Где? – спрашиваю раздражённо. Лысый, скорее всего, бредит. Вообще, удивляюсь, что он ещё не умер с таким ранением. Вся машина пропитана вязким запахом крови. Даже открытые окна не помогают. — Вот здесь. – Он стучит кулаком в окно. – Давай же. — Но там нет дороги. — Плевать. Действительно, не всё ли равно. Притормаживаю и выворачиваю руль. Машина съезжает на обочину и оказывается по окна в траве, забрызганной полевыми цветами. Аромат смятых колёсами полыни, душицы и дикой мяты врываются в салон. Автомобиль, на удивление идёт ровно и гладко. — Ты как? – спрашиваю Лысого. — Лучше всех, — слова выходят вместе с кровью. – Помнишь песенку про ёжика с дырочкой в правом боку? Он пытается смеяться, но вместо этого свистит и забулькает, словно закипающий чайник. — Куда мы едем? – спросил я. — Просто рули, ладно? — Они всё равно достанут. — Там – нет. Там нас никто не достанет. Зря я ввязался в это дело. Но винить некого, никто силком не тянул. Деньги лежат в сумке на заднем сидении угнанного старенького «Форда». Столько бабла мне не заработать за всю свою никчемную жизнь. Но ирония в том, что мы ими даже собственные похороны оплатить не сможем. Это чужие деньги, были чужими, и сейчас нам не принадлежат. Когда нас убьют, сумка снова вернётся к своему хозяину. А то, что мы покойники – никаких сомнений не вызывает. Слишком большие деньги и слишком большие люди, чтобы нам сошло с рук. Мы засветились, всё пошло наперекосяк, и вот итог – два живых трупа. Небо бледное, почти прозрачное. Ни одного облачка, и даже, кажется, что здесь воздуха нет, настолько пустым и бездонным кажется небосвод. — Слышь, Лысый, зачем лодка? — Что за странный вопрос. Зачем лодки бывают? Блок сигарет, пицца и кофе в придорожной забегаловке, двадцать литров бензина, бутылка минералки. И надувная лодка. Это всё, на что мы успели потратить деньги. Мечты о ротанговых шезлонгах на белом песке, о стройных мулатках в бикини, о коктейлях с зонтиками так и остались мечтами. Кто бы знал, что так… Выставляю руку в окно. Трава трётся о ладонь и шуршит по кузову. За нами – примятый след. Не найдёт нас только полный кретин. Ну, и ладно. Хоть бы уже всё поскорей закончилось. — Лысый, что дальше? — Уже скоро. Улавливаю запах воды: букет озона и ряски, горьковатой свежести и рыбной лавки. Беру курс на одинокую ракиту. Если есть лодка, то должна быть вода. Река серебристой лентой виднеется впереди, словно просачиваясь через траву. Останавливаю автомобиль в тени дерева, у самой кромки воды. Сижу, всё ещё вцепившись в руль, не понимая, зачем здесь, откуда, и кто я такой. Не хочется думать. Просто сидеть и любоваться бесконечным лугом, уходящим до горизонта по ту сторону реки. Лысый открывает дверь и вываливается из машины. Пытается подняться, цепляясь за машину и оставляя пальцами кровавые полосы на окне. У него, наконец, получается стать во весь рост. Одной рукой держится за крышу машины, вторую прижимает к ране в боку. — Ну, и? – спрашиваю, выйдя из машины. — Всё. Приехали. — Лысый, ты идиот. Зачем мы здесь? Он молчит, с довольной улыбкой глядя на реку. — Надувай лодку, — наконец, говорит он. — Зачем? Это мышиная возня. Вопрос времени. Нам всё равно не уйти. Что это за река? — У неё нет названия. Через эту реку нет ни одного моста. — Как это? У всего есть название. И как это нет моста? — И её нет ни на одной карте. Лысый уже одной ногой в могиле. Разум покидает его. Я подхожу к воде, набираю в ладони воду и смываю с лица пот и пыль. Вода чистая и прохладная. В памяти всплывают детские воспоминания, как я с друзьями ходил на реку. Такая же река, такие же ракиты, такие же заросли камышей, и вода была чистая и холодная. — Эту реку мне показал дед, когда мне было лет десять, — сказал Лысый. — Нашёл время для ностальгии. — Ты не понимаешь. — Что именно? — Дед болел раком. Он выкуривал в день по три пачки папирос. И вырастил в лёгких солидную опухоль. Но он не умер. Он переплыл эту реку. Мне было тогда уже лет двадцать. Осталось только прощальное письмо. Дед ушёл и его никто больше не видел. Но я знаю, куда… Лысый кашляет, сплёвывая в траву красные сгустки. — Надувай лодку, пожалуйста, у меня мало времени, — говорит он, вытирая рукавом кровь с подбородка. Достаю из багажника лодку и насос. Мне почему-то совсем наплевать на проблемы, на то, что я скоро умру. Просто хочется сесть на берегу, окунув ступни в воду, и любоваться пейзажем, вдыхая речную прохладу. И растаять, раствориться, испариться, стать небольшим белоснежным облачком. Мысли о смерти сменились ощущением вечности. Словно луг, река, ракита, полевые ромашки и колокольчики поселились в моей голове и думали за меня. — Там, — Лысый указывает пальцем на тот берег, — край Земли. — Чьей земли? — Вообще, Земли. Там ничего нет. Совсем ничего. Эта река – граница нашего мира. За ней – пустота. Там даже вакуума нет. Я молчу. Зачем мне обсуждать мысли, рождённые горячкой? — Знаю, что ты мне не веришь. Я тоже не до конца верю. И совсем не понимаю, как это возможно. — Там берег и луг, — отвечаю я. — Чепуха. Это декорация. Как в театре. Наш мир – это сцена, а там – фон, а за ним – ничего. Спектакль идёт только на сцене. Понимаешь? — Лысый… — Хорошо, брось камень. — Куда? — Через реку. — Зачем? — Просто брось. Я пожимаю плечами и иду искать камень. Не найдя, достаю из машины гаечный ключ. Река неширокая, но до того берега я вряд ли доброшу. — Давай, — хрипит Лысый. Размахиваюсь и швыряю ключ. Внимательно слежу за траекторий полёта. И ключ исчезает в воздухе. Не просто исчезает, а будто я потерял его из виду. Вот он летит над водой, сверкая в солнечных лучах, и вот – его уже нет, словно и не было. Сам момент исчезновения ключа я не уловил. Он никуда не долетел, не плюхнулся в воду, не упал в траву на противоположном берегу. С молотком, запущенным следом, случилось то же самое. Это так естественно, что я даже не удивился. Словно знал секрет этого фокуса, но забыл. — Редкий молоток долетит до середины Днепра, — шучу я. — Чепуха, оптический обман. Там не может быть «ничего». Там…там… Что должно быть там? Какой город? Какие горы? Какие страны? У меня с ориентировкой на местности никогда не было проблем. Я без компаса легко определял стороны света, а сейчас не могу понять, где север, а где зюйд. Кружусь, пытаясь вспомнить, откуда мы ехали, где находится мой город. Но всё тщетно. — Река – это край. Всё остальное – вон там, — Лысый указаваеи с ту сторону, откуда мы приехали. — Всё, весь мир – там. А там – ничего. Даже смерти нет. Нет этой дырки у меня в пузе, нет уродов, которые гонятся за нами. — Как это может быть? Земля круглая, у неё нет края. — Тебя обманули. — Но… — Не спрашивай, у меня нет ответа. Есть факт, а что и почему – спроси у моего деда. Ты со мной? — Не знаю… пока нет. — Тогда прощай. Лысый цепляет лодку и тащит к воде. Не дойдя нескольких шагов, падает и ползёт на четвереньках. Помог ему сесть и подталкиваю лодку. Грести он может только одним веслом, поэтому долго кружит на одном месте, пока не приспосабливается. Сажусь на траву и закуриваю, глядя вслед уплывающему приятелю. Когда лодка исчезла, так и не понял. Не растаяла, не лопнула мыльным пузырём, не испарилась. Просто её не стало. Словно и не было никогда. Пытаюсь вспомнить имя того, кто в ней плыл, и не смог. Только неуловимый безликий образ стоит перед глазами. Сигарета гаснет, и я прикуриваю другую. Река, омывающая наш мир, мой маленький скучный мирок, полный иллюзий. Совсем рядом; сюда можно было приехать на пикник. Скорее всего, не существует никаких далёких островов, никаких мулаток, поэтому и мечты наши развеялись прахом. И вдруг всё становится предельно ясно. Все эти географии, астрономии, квантовые физики и эвклидовы геометрии – полная чушь. Надежды, стремления, цели – пыль в глаза. Ничего не было, и быть не могло. Я просто пудрил себе мозги. Всё намного проще. Есть просто островок среди ничего. И я – несчастный Робинзон, у которого появился шанс покинуть этот унылый кусок земли. И больше нет ничего. Нет никакой погони. Я встаю, оглядываюсь и вижу вдалеке чёрную точку, приближающуюся со стороны трассы. Вот и всё. Мешок с деньгами тоже исчезает, не долетев до другого берега. Не раздеваясь, вхожу в воду, такую прозрачную, чистую и холодную, которая смоет с меня все скорби и все радости, все грехи, нажитые на этом острове, всё добро и зло. Когда вода доходит до подбородка, отталкиваюсь и плыву. Теги:
![]() 0 ![]() Комментарии
#0 10:07 05-09-2011Mia
понравилось атмосферно, или как там говорят. короче, погружает. такой типа сон. хотя базовая идея про речку очень оригинальная в кавычках. а написано хорошо, чо уж там. а нахуй вплавь-то? надо было с тем в лотке. прочитала. написано хорошо, действительно. Это так естественно, что я даже не удивился (с) В этом предложении отсутствует слово «было» Согласна с Рубероидом. Логика не просматривается. упоминание избитой фразы из Гоголя мало того, что лишнее, ещё свидетельствует о ностальгии Нови по России. Луг описан замечательно, как будто погуляла по росистому лугу босиком. Блин, чото я тебя с Нови спутала? Вот надо смотреть на рубрику и автора. А то читаю только текст. Ну у рассеянных профессорш случается, чо. Всё равно фраза избитая. Новичка, извини. Может и Василий Иванович там? приятный текст. деньги тока, а — чтобы врагам не оставлять. а у Касти чота ум за разум заходит. периодически до середины шла голимая тарантиновщина в исполнении кинокомпании ТриТэ. финал любопытный, чото всплыло у меня сравнение с канувшими и всё же достопамятными 90-ми… как и не было их. ничотак, вполне читабельно. да, неплохо Очень поэтично.Вспомнились Брэдбери и Сэлинджер. Мистический «Бумер». Нормально так. Над концовкой можно было бы и попыхтеть, а то слишком угадываемо. хорошая сказочка прозрачная но от того не менее душевная спасибо всем, кто прочитал. как бы так научиться, чтобы никто не вспоминался из авторов. супер-навеяно пелевиным… без обид… Еше свежачок Соседи у нас были. Бычковы. Не так чтобы двор в двор, а через напротив. Большая семья. И странная. Один Бычков страннее другого. Хотя, нет, часть из них были Ванюковы. Запутался. Это потому что старшая дочка Бычковых, Ленка, вышла замуж за Ивана Ванюкова и сменила фамилию, но не свою сущность.... Глава 21
Дождь хлестал по окнам квартиры Михаила, сливая огни ночной Москвы в мутные потоки. После встречи с Громовым и ритуального сожжения пиджака он чувствовал себя выжатым, но не сломленным. Холодная решимость, закаленная унижением и шантажом, была его новым топливом.... Когда всё детство ты донашиваешь что-то за старшей сестрой, то у тебя непременно накапливаются комплексы и тяга женскому нижнему белью. Жили мы бедно, но весело. Первым номером со всей своей веселостью отдал концы папаня. С пьяну, впрочем, трезвым он и не бывал, он влез в пилораму.... ![]() Тихо спит на скамеечке дождь
в виде капель не высохших ливней - коренной нестареющий бомж… Жизнь, как тень коммуналки и ты в ней вечный пленник гирлянды звонков с именами прописанных граждан... Дождик, сходим в ДК моряков, что закрыт был навеки однажды, окропишь ты святою мочой по пути ярких баннеров взмахи - чтоб шипели…И город чужой нас пошлет без сомнения на… .... Глава 20 Михаил чувствовал себя увереннее, когда наконец принял решение. Но, прежде чем действовать, нужен был новый союзник. Вернее, новое оружие. Его прежний адвокат, Дмитрий Павлович, после получения повестки выглядел как загнанный заяц.... |