Возвращение Чикатиллы

Автор: Fairy-tale Возвращение Чикатиллы (белорусская быль)
Сотрудники патрульно-постовой службы сержанты Булочкин и Свидинский сидели на холодной лавке и жевали бутерброды с сыром. Возле их колен оттирался дворовый кот, периодически напоминая мяуканьем, что он тоже голоден и жаждет если не полноценного куска сыра, то хотя бы его маленький кусочек, способный немного подпитать несчастное животное. Булочкин отщипнул от «Российского» и бросил коту под лавку. Свидинский посмотрел на полную луну и тяжело вздохнул. Он не любил поздние осенние вечера пятницы, когда восторженные маргиналы, получившие свою зарплату в размере ста-ста пятидесяти баксов, садились в подворотнях в позу лотоса и выпив пол-литра плодово-выгодного, принимались обдумывать всевозможные гадости от драки с себе подобными до грабежей и насилия. Будь воля Свидинского, он бы пятничные вечера объявил комендантским часом и запретил строго-настрого шляться гражданам после семи вечера по улицам. Хочется бухать – бухай себе дома.
Булочкин почесал край лба под форменной шапкой и спросил:
- А ты знаешь, Свидинский, на что похожа луна?
- На сыр, — уверенно ответил напарник, — на хороший голландский сыр за пятьдесят тысяч.
- Дурак. Луна похожа на золотую монету.
Булочкин замолчал, пытаясь представить себя обладателем коллекции золотых монет царской России. Недавно он видел по телевизору человека, который обладал подобными сокровищами. При этом счастливчик выглядел как натуральный бомж: патлатый, неумытый, с опухшей рожей. Встреть сержант Булочкин такого типа, он бы как следует попинал его и проверил на наличие в крови алкоголя. Как же жизнь несправедлива! Она дает несметные сокровища в руки придурков, не умеющих как следует ими распорядиться. Дайте Булочкину золото, он продаст его по хорошей цене и купит себе, во-первых, приличный костюм, во-вторых, билет на самолет до Каймановых островов. Там его точно не найдут две бывших супруги-вампирши, вытягивающие из зарплаты сержанта деньги на содержание сопливых отпрысков, гордо носящих фамилию Булочкины.
Где-то невдалеке, возле старого еврейского кладбища завыла собака, словно вторя мыслям сержанта о вампирах. Свидинский вздрогнул.
- Интересно же людям квартиры в подобном районе покупать! – недовольно проворчал он.
- Ты вообще только домик в деревне имеешь, — подколол напарника Булочкин, — небось, офигел бы от счастья, если бы подвал в подобном доме получил. Да и мне бы нормальное жилье не помешало, живу в двухкомнатной с сеструхой и племяшом. Бабу не приведешь, с друзьями не выпьешь. Хоть с могилой под балконом и соседями-зомби, зато своя.
- Нам на это век пахать, — вздохнул Свидинский, — вот бы подвиг какой совершить, чтоб премию большую выдали! Маньяка поймать или пропавшего ребенка найти. Или накрыть воровскую малину.
- Ага, — согласился Булочкин и зевнул. – Смотри, проститутки!
Свидинский оживился. Он протер правый глаз и три раза моргнул, стараясь навести прицел. Возле автобусной остановки курили две потрепанные девицы, чей возраст колебался от двадцати до сорока пяти. Определить его мог только работник паспортного стола или патологоанатом, и то последний изрядно удивился бы огромной разнице между возрастом биологическим и паспортным, исследовав прокуренные легкие, пораженную дешевым спиртным печень и истощенную абортами матку. Жительницы дальнобойных кабинок и венерических больниц, заметив пристальное внимание со стороны постовых, тут же побросали помеченные вирусом герпеса окурки и скрылись в направлении минской трассы. Свидинский поддел ногтем прыщ на носу и подумал, что у него уже третий месяц нет секса.
Место проституток занял мужчина в черном плаще, выглядевший на фоне мрачного кладбища, притаившегося в ста метрах от остановки, особенно зловеще. В руках незнакомец сжимал кожаный портфель.
- Он мне не нравится, — произнес мрачно Свидинский.
- И мне, — кивнул Булочкин.
- На кого-то он похож, — Свидинский озадаченно потеребил носовой прыщ, — а ну, дай ориентировки.
Булочкин принялся рассматривать листы с фотороботами. Так, мальчик лет десяти, пропавший в районе речки. Тридцатилетний лысый уголовник, специализирующийся на краже мобильников. Сорокалетняя библиотекарша, отравившая собственную сестру толченым стеклом (поклонница Мопассана). Вот! С очередной ориентировки на сержантов взглянул интеллигентный мужчина-педофил, который как раз искал жертв в патрулируемом постовыми районе. Правда, было непонятно, что он делает здесь в такое позднее время, когда все подростки торчат у экранов телевизора или компа, наслаждаясь просмотром всяческой фигни. Или спят, если у них родители строгие. Педофил интересовался в основном подростками из семей благополучных, держась в стороне от малолетних воришек и проституток. По словам потерпевших девочек, которых педофил заставлял раздеваться перед камерой, принимая самые развратные позы, данный развратник обладал поистине гипнотическим взглядом, заставляя жертв покорно брести к нему в импровизированную студию. Булочкин наткнулся на фразу «обычно одет в черный длинный плащ» и решительно поднялся с лавки, толкнув напарника в бок:
- Пошли на остановку!
Свидинский покорно засеменил за сержантом Булочкиным. По дороге он представил себя под прицелом камер всех национальных каналов. Герой года, заслуженный сотрудник МВД. А в родной деревне в его честь назовут улицу и школу. Можно и памятник поставить прижизненный у въезда в родные пенаты.
Булочкин же в мыслях унесся на Каймановы острова, подальше от родного РОВД и бывших супружниц.
- Закурить не найдется? – храбро спросил Свидинский. Подозреваемый педофил вытащил из кармана «Кент» и угостил милиционеров.
- А автобусы здесь ходят редко в ночное время, — заметил Булочкин.
- А я не автобус жду, — загадочно ответил незнакомец в плаще.
- А кого? – продолжал Булочкин допрос.
- А это не ваше дело, — отрезал мужчина, — я стою спокойно, никого не трогаю, трезвый. А вы рассматриваете меня, словно я вам не человек, а картина Малевича.
- Слышь ты, Малевич, — завелся Свидинский, — картины писать отправишься на зону. Там купола и русалки в моде…. И такие как ты на особом положении.
- Не хамите, я с вами на одном поле ромашки не собирал, — оборвал хозяин плаща, — я в этом городе не последний человек, могу и неприятности устроить.
- ОН НАМ УГРОЖАЕТ? – воскликнул Свидинский. – А ну, Булочкин, давай его личиком в грязь окунем.
Сержанты опрокинули незнакомца в липкую октябрьскую грязь, смешанную с кленовыми листьями, и ловко застегнули на нем наручники. Не последний человек в городе неожиданно вполне мирно произнес:
- Ну, ведите в РОВД.
- Вот это правильно, — обрадовался Булочкин, чистосердечное признание и помощь органам смягчает вину.
- Теперь точно премию дадут! – хихикнул Свидинский.
Через два часа выяснилось, что мужчина в плаще с лицом, щедро украшенным останками кленовых листьев, директор второй городской гимназии.
- Козлы!!! – орал непосредственный начальник Свидинского и Булочкина. – Уволю немедленно!
Свидинский мрачно чесал прыщ, а Булочкин спокойно изучал лысину оравшего майора и прикидывал, что ему скажет вечером дядя-полковник КГБ, прикрывавший задницу племянника. Мало хорошего.
Еще через пару месяцев суд обязал сержантов заплатить моральный ущерб. Суммы этой вполне хватало на приобретение десяти отличных кожаных плащей.
- Вот скажи мне, Булочкин, — рассуждал свежеуволенный Свидинский, — разве директор гимназии не может быть педофилом? Эта должность для подобного дегенерата – просто рай! Чикатилло – он же учителем работал. Вот бухгалтер-педофил или сантехник-педофил звучит странно.
- Молчи, — вздохнул Булочкин, — опозорились на всю страну. Я прям теперь понимаю, что чувствовала Бритни Спирс, когда ее пьяную и без трусов сфотографировали.
- И не говори!
Реабилитированный директор смотрел на сержантов из окна просторного судебного коридора и улыбался. Вырученные за моральный ущерб деньги он предполагал потратить не на далекие Каймановы острова и прижизненный памятник, а на покупку классной видеокамеры. Правда, что он собирался снимать: школьные концерты, обязательные субботники или же томных старшеклассниц с манящими буферами не менее третьего размера, история умалчивает.
Мысли некоторых людей понять так же сложно, как разгадать смысл «Черного квадрата» Малевича.
Особенно если у них за плечами двадцатипятилетний стаж работы в школе