Соблазн свободы.

Автор: s.ermoloff Сергей Ермолов
Соблазн свободы.

отрывок из романа


1

Дождь шел уже целый месяц. Я снова начал курить.
Ночь. Сижу в своей комнате и пишу. Ручка скрипит по бумаге — нежной, белой, чуть жирной, как молоко, бумаге; все спят. А я не сплю — я на страже.
Это невозможно, просто не верится. Снова и снова думаю об этих записках, и меня от них наизнанку выворачивает.
Последнее время меня мучила бессонница. Именно поэтому я стал писать по ночам дневник, чтобы попытаться вывести закономерности своей жизни, Благодаря чему надеюсь установить, в чем моя проблема, а затем, хотелось бы верить, и разрешить её. Я пытаюсь чувствовать себя более приспособленным, чем я есть на самом деле; наверное, это присуще всем людям.
Я боюсь. Мне страшно. Стал суеверным, напряженным, подозрительным. Все кажется неспроста. Чееррт!!! Надо чего-нибудь попить, снять мандраж…
Я сделал первый освежающий глоток и закурил сигару. И то, и другое было изумительным по вкусу. Какое-то время я просто сидел и, не думая ни о чем, предавался приятным ощущениям.

Это немного помогло успокоиться. Затем в течение десяти минут я просто лежал на кровати с закрытыми газами. Мне надо было очистить свой мозг от всего того, что случилось сегодня.
Все вокруг выглядело вполне нормально.Единственное, чего мне недостает сейчас, — это музыки.
Ну и что это меняет?
Время — враг. Время пожирает бумагу, время пожирает солнце, время пожирало и меня, день за днем откусывая по кусочку.
Почему я должен нести ответственность?
Я выпил залпом, не разрешив себе заявить: «Это несправедливо.»
Существовал быстрый, простой способ избавиться от одиночества, но это было бы нечестно по отношению к другим. Нет. Я должен был попотеть и разобраться самостоятельно. Только так. Я проклинал свою слабость и свой страх, но понимал, что по эту сторону черной двери помощи мне не будет.
Потом я снова лег, но спать не хотелось. Какое то все вокруг другое стало. Будто заново смотрю. Или вижу в первый раз. Но это же мой дом. Вот ночник. Вот кровать. Вот картина на стене — лес под дождем. Жалюзи на окнах. Ночь, потому они опущены. Вот ковер. Он пушистый. По нему здорово босиком ходить. Сам не пойму — чего это я? Встаю и иду по ковру. Ногам невыразимо приятно. Словно тебе кто то пятки ласково щекочет.

Я человек тихий, я склонен додумывать свои мысли про себя и по возможности не говорить лишнего.
Вот о чем я думал: в последнее время меня стало тревожить, что мои чувства куда то исчезают, я заметил, что они словно бы стираются.
И тут я испытал чувство страха при мысли о том, что человеку не во что верить.
Я подумал о том, какая это скверная шутка — прожить еще несколько десятков лет, ни во что не веря и ничего не чувствуя.

Я укладываюсь в постель и укрываюсь с головой. Только кончик носа оставляю снаружи. Чтобы дышать. Когда я в своей постели и под одеялом, мне не так страшно.
Я постарался забыть о своих мыслях и просто слушать радио.
Чувство здравого смысла тоже, кажется, начало изменять мне.
Я думаю об этом каждый день. Иногда я думаю, что это — единственное, о чем мне вообще следует думать.
Я мирюсь с половинчатыми взаимоотношениями, так что об одиночестве я могу не волноваться тоже.
Это вовсе не значит, что жизнь у меня плохая.
Порой я оглядываюсь на свою жизнь и удивляюсь тому, как мало доброго я сделал.

Без доступа к истинному хаосу нам никогда не найти истинный покой.
Теперь вот что: я верю, что багаж самых важных воспоминаний мы набираем к тридцати годам.
Надеюсь, вы меня понимаете.
Порой я остро чувствую, что где то должен быть другой путь, по которому можно уйти от того человека, каким я стал — против своей воли или по неосмотрительности.

Я никогда не думал, не гадал, что стану таким странным человеком, каким я стал, но я решился до конца узнать, что же это за человек.
Достаточно ли глупо это для вас?
Реальность – это зубная щётка, ожидающая дома в стаканчике… билет на автобус… зарплата… и могила.
Меня здесь могут обвинить в педантичности и мелкой придирчивости. Отрицаю.
Я управляю своей жизнью. Я единственный имею власть над своими мыслями и сам сделал себя тем, чем являюсь в эту самую минуту
Я думаю, опасно слишком сильно сосредотачиваться на том, чтобы получить от жизни что-то определенное.
Мне кажется, способность ошибаться является существенной частью нашего жизненного опыта, и если мы будем избегать чего-то из-за боязни сделать ошибку, то постепенно лишим себя всего хорошего и полезного в жизни.
Если подумать, в этом нет смысла.
Вам когда-нибудь хотелось убежать от всего?
Реальность одинакова для всех.
Легко убедиться в том, что наш сознательный разум нас часто обманывает. Задумайтесь над этим.
Совершенно невозможно было обрести покой.
Я сделал все, что только мог, но тем не менее продолжал тонуть.
Я проводил долгие часы в поисках ответов, но они оказались безуспешны: я слышал лишь тихий шорох ветра.
Решение было очевидно.

Я практически не спал.
И сны становились реальностью, а реальность— снами.
Я был заперт внутри себя.
Вот, пожалуй, все, что я запомнил.

Нас ожидает миллион новых причин, чтобы жить дальше.


2


Каждый человек рождается для чего-то. Я рожден для выстраивания слов в цепочки предложений.
Мне необходимы тексты, отражающие всю мою сложность.
Я себе не нравлюсь. Почему я раньше не замечал, какой я неприятный человек? Я не уверен, что понравлюсь себе хорошим.
Моя жизнь – это отсутствие возможностей. Не быть похожим ни на кого очень важно для меня. Каждый человек старается защититься от необходимости быть похожим на окружающих его людей. Я боюсь мириться с окружающей меня реальностью.
До сих пор я жил, в общем, недурно, хотя и без особого блеска: ничего не приносил в мир и ничего не забирал у него… Больше всего я ценил покой. Жизнь и без того сложная штука, чтобы еще вмешиваться в чужие дела.
У меня ничем не гарантированная и не очень то денежная работа в некоей аморальной корпорации, так что о деньгах я могу не волноваться.
Игра не закончена. Одно из правил: конец игры — это начало игры. Игра только началась.
Я повторял и повторял эти слова до тех пор, пока сам в них не поверил.

На мне уже были надеты спортивные гольфы, кроссовки «Найк», джинсы и черная футболка. Теперь я натянул поверх нее черную джинсовую рубашку с длинными рукавами и застегнул ее под самым горлом.
Моя грудь напряглась, легкие словно сжало тисками. Так бывало всегда, когда мне предстояло выйти на свет. Я знал, что это чисто психологический эффект, но легче мне от этого не становилось.
Даже в своей броне из одежды, намазанный лосьоном и в очках, защищавших глаза от солнца, я изрядно нервничал, оказавшись на улице днем. Я ощущал себя беззащитным, а мои многочисленные покровы казались мне хрупкими, словно яичная скорлупа.
Заболев смертельной болезнью, всегда удивляешься: почему заболел именно я? Мне же приходится удивляться, почему моя судьба выпала именно мне? Я никуда не смог уйти от писательства. Слишком много совпадений.
Я не чувствую себя обязанным выглядеть мудрым. Мне нравится, что я в жизни ни за что не держусь. Я недостаточно наивен, чтобы вообразить возможность опоры. Я боюсь прожить случайную жизнь.
Против своей воли я вдруг увидел человеческую жизнь всего лишь как цепочку навязанных неизвестно кем причин и следствий…
На самом деле никто не знает пределов, после которых сломается.

Пусть все начнется со странных слов: я не готов отдать себя жизни.
Очень важно суметь отказаться от мечты во время. У меня не получилось. Я не позволю себе стать другим человеком.
Я смешон. Но почему мне совсем не хочется смеяться?
У меня никогда не возникало желания участвовать в том, что происходит вокруг меня. Разве я должен верить окружающей меня лжи? Я запутался в паутине слов.
Мне необходима моя война. Не следует бояться результата своих действий. Для меня важна моя борьба. Я пишу тексты, которые никому не интересны. Мои тексты понятны только мне.
Я черпаю поводы для радости там же, где и все другие люди, но, помимо этого, заглядываю в такие уголки, где догадается пошарить далеко не каждый.

Ленивый редкий дождь барабанит по пластиковому навесу автобусной остановки. Мимо проезжают машины, люди забиваются под навес, серые лица усталые и угрюмые — на работу, с утра, в такую поганую погоду.
Некоторые из нас живут прошлым, а остальные будущим, которое никогда не наступит. Вся трагедия человеческой жизни заключается в том, что люди — подавляющее их большинство — не могут реализовать свои мечты и желания.

Я люблю луну. Она светит, не обжигая. Она высвечивает красивое и скрывает уродливое.
В моей жизни нет ничего великого и героического, в исторических хрониках мне не отведут ни строчки. Зато я сам себе хозяин, сам распределяю время и решаю, за какие дела браться, за какие нет. Мне не нужно изворачиваться, заискивать, совесть моя чиста.
Что о себе боятся рассказать другие люди? Все вокруг талантливее меня. Я не знаю, как мне избавиться от ощущения своей бездарности. Самое худшее легко становится неизбежным. Реальность менее интересна, чем мои размышления о ней. Я испуган возможностями слов.
Мне очень сложно отделить себя выдуманного от себя настоящего. Нужно уметь различать фантазию и действительность.
В моей жизни для меня нет ничего более важного, чем мои иллюзии. Я – мой единственный жизненный опыт. Другой жизни у меня уже не будет. Я очень старательно выстраиваю свою жизнь по своим странным законам.
Странность моего взгляда на мир – это почти обязанность. Я перестал удивляться своему несовершенству. Я изуродован попытками жить.
Жизнь естественна только в виде провокации Бога.
Я пытаюсь взорвать этот мир словом. Взорви его иначе.
Мне необходимо прятать свой мир от всех. Я знаю, что слова ведут меня к пропасти. Когда мир падает в пропасть, глупо стараться удержаться на краю.
Иногда радость – это предательство. Я знаю о странности своего отношения к жизни. Все мои размышления сводятся к мысли – жизнь – трагедия.
Я так живу. Мне нравится уметь быть странным. Я не намерен уступать себя реальности.
Слово – это действие. Слова важнее действий.
Моей натуре свойственна вера в чудеса. Почему бы не поверить в еще одно?
Я верю в чудеса, но еще больше я верю в то, что они нам очень нужны.


Утром я продолжу жить в выдуманном мною мире, будучи пленником самообмана, когда знания о правде и реальности спрятаны в дальнем уголке моего разума. Возможно, бремя этой тайны станет слишком тяжелым, чтобы продолжать нести его. Возможно, нити, которые крепко накрепко связали все в узелок, начнут рваться. Где то, опять же подсознательно, я, наверное, решил прекратить жить в этом странном состоянии обмана и тайны.
Я не уверен, что понимаю других. Я даже себя не понимаю. Мне хочется исправить себя, как ошибку.
Меня злит моя беспомощность. Мне нравится, когда меня что-то злит.
Я не хочу смеяться. Улыбка всегда причиняет мне боль. Я себя веселым не помню.
Слова – это стены, которыми я окружаю свою реальность. Иногда нет ничего важнее слов.
Я очень старательно прячу свой мир от окружающих людей. У моей жизни не может быть других подробностей.
Каждый человек вынужден что-то терпеть. Я терплю себя.
Я никогда не был умен. А перестал сожалеть об этом только сейчас. Все смотрят на меня с сожалением. И я не смотрю на себя иначе.
Я боюсь стать таким, каким описываю себя. Словами нельзя ничего объяснить. Слова выдуманы для приговоров.
Человек всегда стремится убить своего Бога. Для человека реален только мертвый Бог.
Бог равнодушия – единственный Бог, которого достоин человек.

Я не осуждаю вас за то, что досталось вам даром, хотя и завидую.
Живут другие. Я могу лишь писать. Я чувствую обреченность своего творчества.
Что я делаю? Я, который всегда так осторожно шагал по жизни.
Рассказывать о себе правду неприятно. Я не хочу чувствовать себя ничтожеством.
Слова – не самое важное, что есть в жизни. Но иногда в жизни не остается ничего, кроме слов.
Конечно, свет уличного фонаря менее вреден, чем яростное сияние солнца, но он тоже небезопасен.
Ничто не безопасно.