Психоз

Автор: Виталий Маршак Выпотрошенный и изжеванный я лежу на мягкой кушетке. Жалюзи опущены. Холодная темнота разбавляет спёртый воздух. Если в этой комнате и есть какая-то гармония, то это гармония хаоса. Яркие абстракции на настенных обоях взращивает в воображении адские пламя. Человек, сидящий в удобной кресле напротив, именует себя психологом. Табличка цвета пятидесятикопеечной монеты на его письменном столе раскрывает всю его сущность — «Баранов В.А.» Кандидат психологических наук, добрый доктор, умело ворошащий муравейники человеческих душ, уже пятую минуту молчит. Он смотрит мимо меня в пустоту, не моргая. Настенные часы стоят, их стрелки замерли на 12.21. Тишина здесь настолько ядовита, что я отчетливо слышу назойливый стук сердца доктора. Мне не составило бы труда его остановить...
Я, пафосно вскинув руку, щелкаю пальцами. Секундная стрелка настенных часов возобновляет ход. Доктор резко переводит взгляд на меня и продолжает:
- И как давно, Арсений, у Вас зародилась идея о том, что весь мир — это бутафория и… — Баранов вспоминая, почесывает облысевшую макушку.
-… и абсурдная головоломка, созданная моим воображением. — уточняю я.
- Да, именно.
- Этого, дорогой Василий Андреевич, трудно не заметить. Стоит мне просто задремать и все эти стены, люди, машины и кошки потекут как расплавленный воск. Я закрою глаза и вы просто растворитесь в пустоте. За пределами меня нет жизни.
- Ну что? — доктор заплывшими карими пуговками, всматривается в меня, — давайте попробуем. Закройте глаза, и мы сразу же убедимся, что всё останется на своих местах.
- Это глупо, Василий Андреевич. Моё сознание устроено так, что закрой я глаза — мир исчезнет, но ваш голос, ваши настенные часы и ваша картавая секретарша в соседней комнате не перестанут звучать у меня в голове.
На стенах кипят адские котлы. Бутафорные цветы в глиняных горшках слегка покачиваются от сквозняка. Баранов чешет облезший нос.
- Глупо именовать себя центром вселенной, Арсений. Я ведь такой же человек как и ты. Меня дома ждет жена и маленькая дочка. И таких как мы с тобой — семь миллиардов.
- У вас никого нет, доктор. Пока я вдруг не захочу зайти к вам в гости — ни жены у вас не будет, ни дочки, ни дома, ни прошлого, ни будущего. Вы плод моего неконтролируемого воображения. Вы ничто.
Мясистая грудь Баранова тяжело вздымается. Он безнадежно вздыхает. Его широкий лоб угрюмо морщится.
- Вы смотрели фильм «Матрица»? — устало спрашивает он — Вам не напоминает эта ситуация сюжет киноленты?
- Конечно, я смотрел его, Василий. — я грубо улыбаюсь и смотрю в потолок, — этот фильм вышел как раз в тот момент, когда я начал задумываться о бутофорности окружающего меня мира. Этот фильм — отклик моего подсознания.
- А может быть в этом и проблема? Может быть проблема в том, что Вы черпали своё мировоззрение в научной фантастике?
- Нет, Василий. Проблема в том, что Вы — неугомонный плод моего воображения. Вы нереальны, как и вся научная фантастика. Как и те, кто пишут эту научную фантастику. Как и жени и дети этих писателей. Как весь этот дурацкий абсурдный мир, созданный мной.
Доктор, позабыв о медицинской этике, грубо усмехается.
- Да чтоже вы, голубчик, за бред несете? Вам самому не смешно? — Баранов вскакивает с кресла и, повысив голос, растерянно продолжает — Черт возьми, я заслуженный психолог России сижу здесь и слушаю бред паренька, которого давным-давно нужно было упрятать в желтый дом. Идите к моей секретарши и заберите свои деньги к чертовой матери! Я не собираюсь работать с безнадежным человеком, черт тебя подери!
Я ехидно скалюсь.
Черт, да черт. — усмехаюсь я, — не надоело вам чертыхаться? По сюжету, Вы должны были просто успокоить меня и разрушить мою идею, чтобы я вернулся к началу головоломки. Но я смог одолеть таки свое воображение. Вот же незадача...
- Пошел вон, псих! — по-девчачьи выкрикивает доктор, указываю жирным пальцем на дверь.
Стены пылают адским костром. Я выхожу. Захлопнув за собой, я замечаю что у двери нет ручки. Пол размок. Он липнет к подошве. За пустым облезшим столом сидит секретарша. За время, которое я провел у доктора, она почти полностью облысела. У нее пропали кисти рук. Её рот, тонко обведенный помадой, что-то пытается говорить, но я слышу только мычание. Она похожа на плохую артистку цирка уродов. Секретаршу это не волнует. Она будто ничего не замечает. Она продолжает мычать и жестикулировать уродливыми культями.
Я выхожу. В здании исчезают окна и двери. Люди без глаз, ртов и ступней проходят мимо. Бурлит асфальт. Машины и дома растекаются нагретым воском.