Стажер

Автор: igor1111 В этот раз он спал без сновидений, и как только мелодичные звуки колокольчиков достигли его сознания, он открыл глаза.
— «Молодец Умка», — похвалил ее про себя Ник. Он терпеть не мог корабельные будильники, своим визгом напоминающие аварийную сирену.
Ник чувствовал себя превосходно и первым делом отправился на кухню. Традиционно после пробуждения он пил кофе. К нему он пристрастился от бабушки. Удивительно, что когда-то натуральный кофе считался вредным для здоровья. Как, впрочем, и шоколад. Ника всегда удивляло, как медики разных эпох диаметрально противоположно трактовали воздействие на организм одних и тех же веществ.
— Ну что там у нас? — с набитым ртом спросил Ник.
— Даю неполную панораму, — тотчас же отозвалась Умка. — Мы находимся на расстоянии трех миллионов километров от третьей планеты. Час назад перешли в режим торможения. Через два часа можем встать на орбиту. Я выслала четыре зонда-разведчика, скоро начнем получать изображение ее поверхности.
— Не мало ли зондов?
— К сожалению, на «Валькирии» не предусмотрено больше десяти зондов. Шесть в данный момент изучают пояса астероидов. Вернутся не раньше, чем через пятьдесят часов.
— Сдались тебе эти астероиды, — проворчал Ник, но потом миролюбиво добавил: — Ну, хорошо, в нашем положении спешить некуда.
Жуя бутерброды с консервированной бужениной и прихлебывая неторопливо кофе, Ник осматривал окрестности. Собственно говоря, смотреть было не на что. Вокруг простиралась чернота, только впереди желтела звезда. Планету, к которой сейчас стремительно неслась «Валькирия», видно не было. Ник добавил увеличение, но безрезультатно. Та находилась в апогее от корабля и, вдобавок ее сейчас скрывал диск материнской звезды. Нику не терпелось поскорее рассмотреть планету, и он уже собрался спросить у Умки, когда та наконец появится в зоне видимости их сканов. Но машина вновь его опередила.
— Начинаю получать сигнал, перевожу изображение на экран.
Главный экран разделился на четыре квадрата. Три продолжали рябить, однако на четвертом начало проявляться изображение.
— Ого! — помимо воли вырвалось у Ника. — Плывущий в темноте голубоватый шар неизвестной планеты пронзительно напомнил ему Землю. — Ого-го! — Ник непроизвольно подался к экранам. — Там еще и облака? Если состав атмосферы хоть на четверть окажется сходным с земным, я станцую ча-ча-ча!
— Есть данные спектрального анализа атмосферы, — невозмутимо сообщила Умка.
— Ну? — только и смог промычать Ник.
— Даю данные до второй цифры после запятой. Более точные сообщу после забора атмосферы.
— Давай, Умка, не тяни, — с мольбой в голосе попросил Ник.
— Азот — 75, 03%. Кислород — 21, 08%. Аргон — 1, 01%. Углекислый газ — 0, 04%.
— Вот это попадание! — еще до конца не веря услышанному, воскликнул Ник.
— Идентичность с земной атмосферой — 98, 9%. Есть превышение инертных газов, но для человеческого организма — в пределах нормы. Радиоактивный фон также не превышает земной. Период обращения вокруг материнской звезды — 324, 56 дня, оборот вокруг своей оси — 22 часа 16 минут.
— Это просто невероятно! Она же близнец Земли! — запричитал Ник. — Этого просто не может быть! Вот это попадание так попадание! Это как же меня так угораздило-то, а?
— Кто-то обещал ча-ча-ча, — бесстрастно отозвалась Умка.
— Да я б тебя всю расцеловал! — захохотал Ник, пускаясь в пляс.
На экранах тем временем пошли изображения немного с других ракурсов. Зонды специально вышли на разные орбиты. Нижний шел на высоте 50 000 км от поверхности и давал более четкую картину. На экране возникло изображение плотного слоя белых перистых облаков. Изредка в них попадались разрывы, и тогда можно было рассмотреть зеленые равнины, перемежающиеся с густыми лесами.
— Остальные три зонда проводят топографию поверхности планеты, скоро у нас будет более-менее подробная ее карта.
— Меня интересуют в первую очередь постройки искусственного происхождения.
— Запасись терпением, если бы у нас не были повреждены сканы дальнего действия, мы бы еще 20 часов назад имели полную информацию по этой планете. Начиная от состава и температуры ее ядра до бактерий, живших здесь миллион лет назад.
— Регенерация не удалась?
— Нет, требуется полная замена всех сверхчувствительных датчиков. Силовое поле не смогло полностью погасить жесткое излучение звезды.
— Ну что же, будем довольствоваться тем, что имеем. Ты говорила, что тебе неподконтрольна часть систем «Валькирии»?
— Бо́льшая часть, — поправила его Умка.
— Судя по всему, если мое предположение на счет «Валькирии» верно, — начал размышлять вслух Ник, — тогда наверняка она должна быть оснащена оборудованием для работы в этом секторе пространства. Конечно, ученые с исследовательской базы не могли точно знать, что здесь найдут, но как раз поэтому, возможно, попытались предугадать различные варианты развития событий. В любом случае надо попробовать активировать недоступное тебе оборудование.
— Это возможно сделать только одним способом.
— Да, Умка, придется отстранить тебя от управления кораблем, — уже подойдя к панели, сказал Ник.
Отсоединив клеммы, он аккуратно достал Умку и, немного подумав, начал медленно ее растягивать. Обычно он носил ее как браслет на левой руке, но сейчас, растянув до нужной длины, защелкнул вокруг шеи. Теперь Ник мог отдавать ей команды, даже не произнося слова вслух, а для получения ответов не надо было подносить устройство к уху. Затем так же аккуратно он водрузил на место бортовой компьютер «Валькирии».
— Компьютер борта 103 готов к работе, — тут же донеслось из динамиков. — Сканирование автоматических систем корабля показывает многочисленные сбои в работе контуров….
— Отставить доклад, — перебил его Ник. Ему сейчас совершенно не хотелось выслушивать длинный перечень повреждений «Валькирии». Тем более что большую их часть можно было исправить или заменить только на стационарной верфи базы.
— Что ты можешь сообщить мне по сектору, в котором мы сейчас находимся? — не особо надеясь узнать что-нибудь новое, задал вопрос Ник.
— Предположительно мы находимся в звездной системе Z-2, сектора F-14056/0002, подсектор — А133. Звезда относится к группе G2, в ее планетарную систему входят пять планет….
— Стоп-стоп-стоп… — скороговоркой прервал его Ник — Значит, система Z-2 сектора F-14056/0002 подсектора А133? Насколько мне известно, в навигационных картах не значатся ни система Z-2, ни подсектор А133. Сектор F-14056 есть, пожалуйста, а подсектора А133 в секторе F-14056 нет. Что ты мне на это скажешь?
— Вам необходимо активировать код доступа к закрытым файлам. Введите пароль.
— Что ты несешь! Какой еще пароль! — в недоумении воскликнул Ник. — Я в этом полете исполняю обязанности командира челнока «Валькирия», борта 103. Я обладаю полномочиями задействовать любые системы корабля.
— Вам необходимо активировать код доступа, чтобы получить расширенные полномочия, — голос компьютера был совершенно бесстрастным.
Ник был обескуражен. Ни с чем подобным ему до этого сталкиваться не приходилось. Но и злиться на машину было бессмысленно. «Надо попробовать зайти с другой стороны», — решил он.
— Тебе поставили блокировку доступа к дополнительным файлам?
— Да.
— И активировать их возможно, только зная код доступа?
— Нет, не только. Должно иметь место и другое условие.
— И какое? — Нику казалось, что он общается с умственно отсталым человеком, а не с квантово-волновым компьютером с разрешающей способностью 10 в 32 степени операций в секунду.
— Переход «Валькирии» в подсектор А133.
«Люди, которые закладывали ограничители доступа к секретным файлам, — начал размышлять Ник, — не были глупцами». Скорее всего, они продумали и даже проиграли возможные варианты на специальном аналитическом суперкомпьютере, который, как он знал, на порядки превосходил бортовой компьютер его челнока. Их цель была пресечь любую утечку информации, пока «Валькирия» не окажется в звездной системе Z-2. И, признаться, им это удалось. Но, видимо, в миллиардах различных вариантностей не была учтена глупость и самонадеянность стажера Ника Соболева. И теперь все они находились в патовой ситуации. «Валькирия», можно сказать, благополучно добралась до подсектора А, а он не имеет доступа с секретным файлам и не может активировать программу, для которой, собственно, она и предназначалась.
— Умка, — мысленно проговорил Ник.
Конечно, Умка не могла читать его мысли, но тончайшие ее сенсоры безошибочно считывали рефлекторные напряжения его голосовых связок и переводили их малейшие вибрации в слова.
— А не попробовать ли нам взломать код доступа? У нас это раньше неплохо получалось. — Ник даже улыбнулся. Он вспомнил, как в восьмом классе, с помощью Умки подобрав пароль, они вдвоем с Полем угнали флайер его мамы. В Южной Африке, на самом высоком из земных водопадов — водопаде Анхель — проходили соревнования по сплаву. Вид экстремалов сплавляющихся на самодельных конструкциях с километровой высоты, привел их тогда в неописуемый восторг. Так как в Москве в это время была ночь, они, никем не замеченные, ухитрились вернуться домой засветло.
— При попытке взлома программы предусматривается самоликвидация «Валькирии», — как бы издалека прозвучал голос Умки.
«От кого же могут быть такие секреты? — изумился Ник. — Вот так просто взять да уничтожить чудо техники?» В этот момент он как-то не подумал, чем бы это закончилось лично для него.
— Получены первые топографические данные поверхности, — вывел его из задумчивости механический голос.
— Дай изображение на экран.
— Обследовано 10% поверхности суши с возможностью идентификации объектов диаметром от 500 метров.
— Выводи на экран, — Ник понимал, что это не даст ему даже общего представления о планете, но ему хотелось отвлечься от тяжелых мыслей.
На экране появился объемный шар. Несмотря на то что в основном он был белого цвета — так компьютер показывал еще не исследованную область, местами угадывались контуры материков. Как и ожидал Ник, Северный и Южный полюса были на своих местах. Их покрывали торосы снега, возможно, льда. Размеры пока точно установить было нельзя, но ему показалось, что и здесь неизведанная планета, словно в насмешку, копирует Землю.
— Замечен квантовый резонанс, — резанул слух машинный голос.
«О, это уже что-то», — про себя подумал Ник.
— Запеленговал координаты?
— Да, меняю траекторию зонда 3. Он пройдет над этой областью через 18 минут. Изображение получим через 19 с половиной минут.
— Сейчас что-нибудь можно сказать про природу этого явления? — Ник прекрасно знал, что квантовый резонанс может быть только искусственного происхождения, но самому озвучивать это почему-то не хотелось.
— Характеристики напоминают биполярный квантовый резонанс с односторонней константой. Однако создающее его поле не идентифицируется.
— Попросту говоря, еще одно неизвестное нашей науке поле, — протянул Ник. — Можно определить какую-то родственную взаимосвязь с полем «кокона»?
— Мало данных, — металлический голос резал слух. — Замечен второй квантовый резонанс. Характеристики идентичны первому. Меняю траекторию зонда 2. Расчетное время — 49 минут.
— Что показывает сканирование радиоспектра планеты?
— Весь эфир планеты во всех диапазонах покрыт «белым шумом». Компьютерная модуляция с 99% вероятности показывает, что «белый шум» — искусственного происхождения.
— Они что, специально создают радиолокационные помехи? — Ник всячески старался избегать выражений, указывающих на присутствие разумных аборигенов, но сейчас слово «они» вырвалось у него непроизвольно.
— Составляю радиолокационную карту планеты, она позволит определить координаты всех передатчиков радиопомех, — монотонно прозвучал голос и сразу без перехода добавил: — Замечен третий квантовый резонанс. Зонд 6 пошел. Характеристики идентичны.
— Что тут, грибной сезон открылся? — не удержался Ник. Его настораживали все эти непонятные поля с их квантовыми резонансами.
— Не понял вопроса. — И опять без перехода: — Четвертый квантовый резонанс. Есть изображение первого объекта.
Одна четверть экрана перестала рябить. Сначала было видно только белое марево, и Ник не сразу понял, что это сильно приближенное изображение облаков. Потом в них замелькали прорехи, и наконец облака, словно сдутые ветром, исчезли с экранов. Ник подавил готовый вырваться вскрик. На равнине высилась и поблескивала, отражая солнечный свет, циклопическая пирамида ярко-янтарного цвета. Несмотря на увеличение, было трудно определить, монолитной ли была ее конструкция или аналогично пирамиде Хеопса сложена из исполинских блоков. Однако то, что она была огромной, не вызывало сомнений. По сравнению с ней редкие рощицы деревьев, словно разбросанные вдоль ее подножья, казались низкой травой.
— Вот эта махина! — выдохнул Ник. — Какие же ее размеры?
— Даю данные объекта, — монотонно затянул компьютер. — Высота 1, 778 километра. Длина сторон основания — 2, 750 километра. Периметр — 11 километров. Площадь основания — 636 километров.
— С размерами достаточно, — прервал его Ник, — что еще?
— Установленный объект является эмиттером обнаруженного квантового резонанса. В том числе является мощным источником «белого шума».
— Чего-то подобного я и ожидал, — задумчиво произнес Ник и добавил: — Есть какая- то взаимосвязь между излучениями?
— Пока не установлено.
— То есть «белый шум» может быть побочным явлением квантового резонанса, а может быть и самостоятельным направленным излучением, так?
— Требуются дополнительные исследования. Есть изображение второго объекта.
На этот раз изображение было мельче — зонд 2 находился на дальней орбите, но более четким. Облачность, как по заказу, стояла нулевая. Насколько хватало экрана, внизу простиралась белая снежная пустыня. Посреди нее торчала точная копия предыдущей пирамиды.
— Размеры? — быстро спросил Ник, уже зная ответ на свой вопрос.
— Полностью идентичны первому объекту. Излучения также тождественны.
— Думаю, то же самое будет и с третьим и четвертым. Вот понять бы, для чего они предназначены?
— Недостаточно данных. Провожу анализ направленности квантовых резонансов. Смогу это определить, как только будут получены точные координаты третьего объекта… — и сделав едва заметную паузу, компьютер закончил: — С пятипроцентной погрешностью.
— А сейчас с какой? — Ника раздражал этот его мертвый монотонный голос.
— С пятнадцатипроцентной погрешностью.
— Слушаю тебя.
— Я бы рекомендовал дождаться отчета зонда 6. Он будет в районе пеленга через 37 минут.
— И тем не менее, — с каким-то детским упрямством повторил Ник.
— Направления квантовых резонансов с погрешностью 15, 7% указывают на точки Лагранжа.

Дальнейшие события слились в сплошной безумный калейдоскоп. Ник еще как следует не успел оценить значимость этой информации, как пронзительно завыла сирена.
— Зонд 1 уничтожен. Зонд 3 уничтожен. Зонд 4 уничтожен, — бесстрастно бубнил голос.
Ник оторопело смотрел, как один за другим гаснут экраны. Вот и по четвертому пошла рябь.
— Координаты и тип атаки! — на автопилоте скомандовал он.
— Атаки импульсные, типа «космос — космос», — и как всегда без перехода: — Нас атакуют.
Центральный экран словно подернуло серой пеленой, и челнок ощутимо тряхнуло. Ник машинально защелкнул антигравитационные ремни, и в следующую секунду на «Валькирию» обрушились страшные удары. Все сочленения корабля жалобно застонали. По его корпусу как будто били гигантскими молотами, и от каждого такого удара «Валькирию» бросало в разные стороны. Потом корабль начало бешено крутить, словно щепку, с размаху брошенную в стремительный водоворот. Все незакрепленные предметы сорвались со своих мест и принялись хаотично носиться по рубке управления, ежесекундно сталкиваясь и круша друг друга. Ник рефлекторно ускорился, секунды растянулись, и картинка словно застыла. Он услышал, как из динамиков, медленно, словно по буквам растягивая слова, шел все такой же монотонный голос бортового компьютера:
— Э-ва-ку-а-ци-я, го-тов-но-сть о-один…
Прежде чем секунды опять побежали в своем привычном ритме, Ник увернулся от летящего ему в лицо увесистого кронштейна и в следующий момент почувствовал, как кресло, видоизменяясь, проваливается куда-то вниз. Свободное падение продлилось какую-то долю секунды, затем на него навалилась дикая перегрузка. Перед тем как потерять сознание, Ник еще успел удивиться тому ускорению, которое придала спасательной капсуле погибающая «Валькирия». Антигравитационные ремни полностью гасили перегрузки до 30 g.
На месте «Валькирии» образовался ослепительный шар. От него в сторону спасательной капсулы устремились огненные языки, словно пытаясь поймать ускользавшую от них добычу, но в следующую секунду начали съеживаться и втягиваться обратно. Шар, сделавшись ярко-малиновым, стал быстро уменьшаться, затем, мигнув, бесследно исчез.
Мозг корабля за наносекунды до своей гибели принял единственно правильное решение. Направив остатки энергии в гипердвигатель, он создал дыру в пространстве, которая, словно воронка, всосала в себя всю мощь последнего энергетического удара.
Этого всего Ник уже не видел. Спасательная капсула стремительно неслась к третьей планете.