Жизнь вечная (продолжение - 7)

Автор: Владимир Кириллов Аляска. Лаборатория Билла. День десятый.

Проснулся от прикосновения к щеке, чего-то холодного и твердого. Да это ж, я вчера гаечный ключ положил под подушку! На всякий случай…
Елена Михайловна предложила кофе; еще нашла полпачки печенья. И это вся наша еда, не считая двух завалявшихся апельсинов. Об убитом докторе мы старались не вспоминать – будто и не было вчерашнего события. Но надо было, что-то делать, искать какой-то выход. В первую очередь, надо как-то обезопасить себя от этого маньяка.
Я посмотрел на входную дверь. Пришло в голову, что Билл запросто может закрыть нас снаружи, замуровать нас в этой камере. Тут никого не дозовешься! Кричи, не кричи! Отключит, к примеру, воду – и полные кранты! Через неделю мы, просто, умрем от жажды. То, что профессор окочурится раньше – утешало мало.
Я вытащил все пустые емкости, какие только были: бутылки, банки, чашки и наполнил их водой. (Надо было еще вчера это сделать!). Потом достал из ящика с инструментом большой тюбик с клеем и выдавил его в щель замка, с обратной стороны двери. Теперь Билл не сможет использовать магнитную карточку, чтобы изолировать нас.

Елену Михайловну мои манипуляции несколько озадачили.
- Владимир, что означают, все эти приготовления?
- Принимаю необходимые меры для выживания. Хочу исключить все возможные, негативные варианты развития событий.
- Владимир, главное мы уже сделали. Этот монстр не сможет никому больше угрожать! Ни отдельным людям, ни всему человечеству. А обо мне ты не беспокойся…. Не цепляюсь я за жизнь! Я свое уже отжила…. Родственников у меня нет, друзей – тоже. Все поумирали…Мне и идти-то некуда. Назад, что ли, в дом престарелых? Кто же меня теперь туда возьмет такую?!
- Тебе, Лена, теперь не в дом престарелых а, самый раз, в дом моделей…
- Шутишь! Я так для себя решила – если останемся в живых, уйду в монастырь. Больше ничего не хочу от этой жизни!
- Ничего, Лена, прорвемся! Сейчас схожу на разведку, посмотрю, как там наш «благодетель» поживает.
Выйдя в коридор, я увидел вдали лежащего на полу человека. Это был доктор Алекс. Наверное, Билл, выволок его ночью, чтобы не смердел.
Я поразился своему отрешенному внутреннему состоянию. Предполагается, что в такой ситуации, любого нормального человека должен охватывать страх. Но страха не было, была лишь жалость, щемящая жалость в сердце… А еще – мучительное ощущение непоправимости свершившегося. Ведь что ни говори, а в смерти доктора была большая доля и моей вины…
Как я и думал, дверь в лабораторию оказалась заперта изнутри. Карточка не действовала. Я схватился за вентиляционную решетку, подтянулся и увидел дряхлого старика, сидящего в кресле. Я не сразу признал в этой древней развалине Билла, а признав – ужаснулся. Как же он постарел!
Профессор сидел за столом, перед стойкой с многочисленными пробирками. Во рту он держал конец резинового жгута, другой конец перетягивал его левое предплечье. В руке у него находился шприц. Он что-то сосредоточенно вводил себе в вену. Спасает, гад, свою шкуру!
Закончив процедуру, профессор достал из куртки сотовый телефон и прокричал по-английски: «Завтра с утра жду вас! Приезжайте втроем!» Потом, через паузу: «Да, в среду… Сегодня не надо! Сегодня я буду спать, как убитый. Буду восстанавливаться. Отыщите повара Гарри, его надо устранить…»
У меня затекли руки, и я спустился на пол. Неужели этот гад нашел противоядие? Похоже, нашел… Он, видите ли, будет восстанавливаться! Нашел, все-таки, гад… средство. Для девочки, вот, не нашел, а для себя, любимого, - постарался!
Я постоял еще немного, прислушиваясь – все тихо. Надо идти к себе. В голове все прокручивался телефонный разговор.
Значит, завтра, с утра, сюда заявятся трое насильников. А сегодня они должны найти и устранить, сбежавшего повара. Скорей всего, чтобы Гарри не сообщил обо всем в полицию, в том числе, об убийстве доктора. А потом эти киллеры явятся по наши души! Нас скрутят, и профессор введет свои чипы. И тогда все. Конец! У нас осталось, чуть меньше суток. Это случится завтра, в среду…
Вдруг меня молнией пронзила мысль. Он сказал: «Завтра в среду». Сегодня же вторник! Ведь по вторникам Смит чистит стекло в холле. У меня забрезжила надежда. Да – Смит последняя наша надежда…

Я, как угорелый, влетел в блок.
- Лена, где фотография Саманты?
- Да на холодильнике, под коробкой. А, что случилось?
- Потом, потом расскажу! Нужно срочно составить текст на английском языке. Переверни снимок и пиши на обратной стороне, крупно:
САМАНТУ УБИЛ ПРОФЕССОР.
ОН ПРОВОДИЛ НАД НЕЙ ОПЫТЫ.
ВЗОРВИ НОЧЬЮ КУПОЛ.
МЫ В БЛОКЕ № 12.
- Лена, теперь, быстро в холл! Нам нужно успеть застать Смита Нельсона.
Внезапно отворилась дверь, и в гостиную ввалился Билл. У меня будто что-то оборвалось внутри: «Ну, всё – приплыли!».
Вид профессора был ужасен. Обезображенное глубокими морщинами восковое лицо, страшный, беззубый провал рта с кровоточивыми деснами, на голове – большая проплешина.
И только глаза – насмешливые, серые глаза, сверкающие стальным блеском сквозь линзы
очков, выдавали в этом дряхлом старце прежнего Билла. В руке профессор держал револьвер.
- Прекрасно выглядишь, Линза! Тебя и не узнать! А как чувствует себя уважаемый доктор Алекс со скальпелем в сердце? Теперь ты решил и от нас избавиться?
- Владик, я не могу позволить себе такое удовольствие. Я привык все дела доводить до конца. Эксперимент еще не закончен! Этот револьвер не для вас – он для моей защиты. Чтобы не придушили ненароком.
- Твоя предусмотрительность, Линза, меня умиляет!
- Да, мои дорогие, подопытные крысы, я все предусмотрел. И участь твою, Владик, тоже… Еще, когда в интернете общались. Ты умрешь экзотической смертью! Как только закончится эксперимент. Ведь ты хотел умереть от старости? Не так ли? А вот ты, Елена, станешь моей рабыней. Вечной, безропотной рабыней! Будут мелькать годы, десятилетия, столетия, а Елена Михайловна будет, все так же варить мне кофе, и всегда понимать меня с полуслова… Как, впрочем, и все остальное человечество! А вы думали, я сдохну? Недооценили вы меня! Недооценили!!! Неужели вы думали, что я бы допустил, чтобы вы пережили меня?
И прекрати следить за мной, Владик! Еще раз сунешься к вентиляционной решетке – получишь пулю! Ты зачем испортил замок?
- Линза, ты пришел нас запереть? Запирайся лучше сам. Тебя скоро запрут в другом месте! Думаю, ваши власти, по достоинству оценят твои деяния. На сколько, это тянет, по вашим американским законам? Думаю, на электрический стул тянет, никак не меньше!
- Владик, следи за моими губами. Таких людей, как я – не убивают! Ты очень наивен… Или истории не знаешь? Вспомни, хотя бы, фон Брауна, знаменитого ученого фашистской
Германии. Сколько тысяч англичан было убито его ракетами «Фау»? Разве не был он военным преступником? Разве не принимал участие в массовых убийствах, пусть и опосредованно? Да его руки по локоть в крови! И ты думаешь, его преследовали? Или осудили? Он плодотворно работал и прекрасно жил у нас в США. В почете и уважении! Мы с его помощью и на Луну слетали. А у меня потерь-то – всего три человека! Ну – четыре, включая тебя! Да и кто этот Браун, по сравнению со мной? С ученым, открывшим бессмертие?!
До завтра, мои забавные крыски! Завтра у вас начнется новая жизнь!
Билл подмигнул своим мутным глазом и вышел в коридор. Немного выждав, мы направились в холл. Я мельком отметил, удаляющуюся, сутулую фигуру профессора, - он едва плелся,
помахивая револьвером. Нас он, похоже, не заметил.

Зайдя в холл, мы увидели уплывающего аквалангиста. Меня охватило отчаяние – уплывала наша последняя надежда! Я схватил горшок с «вечным цветком» и изо всех сил метнул его в купол. Ударившись о бронированное стекло, горшок разбился вдребезги с оглушительным треском. Пол усыпался землей и осколками керамики. Аквалангист резко развернулся и поплыл нам навстречу.

Вскочив на стол, я вытянул вверх руку и плотно прижал фотографию Саманты к стеклу купола. Потом повернул ее текстом. Аквалангист поменял положение, видимо, текст оказался вверх ногами. Я снова показал фото, но Нельсон жестом попросил текст.
«Да читай же ты, читай, Смит!» Нельсон резко отстранился от купола. Он все понял! Я слез со стола, засунул за пазуху фотографию и облегченно вздохнул. Успели-таки!

Елена Михайловна стояла, прижав руку к сердцу.

Дверь в холл открылась, и в проеме появился Билл.

- Что вы тут творите? Что за грохот? А…а, горшок разбили! Истерике предаетесь?! Поняли, наконец, что вам крышка!
Он заметил вверху аквалангиста и яростно махнул кольтом.

- Пошел вон! Вон отсюда! И вы тоже – живо в свой блок! Ну, ничего, завтра мне уже не придется вас уговаривать…
Смит бросил баллон и щетку и вскоре скрылся, растаял в глубине. Думаю, револьвер убедил его более в правдивости нашего сообщения, чем сама фотография. Во всяком случае, это был сильный дополнительный аргумент.

Подготовка к дальнейшим испытаниям.

Войдя в блок, я сразу направился в подсобку. Достал куски поролона и монтажный нож. Потом стал разрезать его на длинные, узкие полоски. Нарезав полоски, я проверил фонарик и все это отнес в подсобку.

- Владимир, что ты затеял?
- Нам нужно подготовить себе временное убежище. Если Смит разрушит купол – сюда хлынет вода из озера. Она затопит все блоки, практически мгновенно! Подсобка – единственное помещение, где нет вентиляционных решеток. Здесь мы будем отсиживаться, и ждать
помощи. Возьми одеяло, плед и положи на верхний стеллаж. И не забудь одеться потеплей.
- Да, Владимир, я все поняла. Ты, думаешь, нас спасут?
- Знаешь, Лена, тебе это может показаться странным, но последнее время у меня, постоянно крутится в голове одна история. Это не реальная история – это сон, который мне приснился, накануне поездки в Америку, когда я был еще дома. Во сне я видел эту же самую лабораторию, затопленную водой и двух аквалангистов, спасающих нас. Поразительно то, что совпадают все детали, даже табличка на двери: № 12. В это невозможно поверить, но я тебе сейчас покажу свое первое сообщение, отправленное друзьям по интернету. В нем я подробно описал этот сон.

Читая сообщение, Елена Михайловна все более менялась в лице. От ее скепсиса не осталось и следа. Она встала и взволнованно заходила по комнате.

- Владимир, я думаю – это вещий сон! Других объяснений я просто не нахожу. Да и как иначе это можно объяснить? Я знаю, что Святые отцы не советуют доверяться снам, но тут случай особый. Я думаю – это пророческий сон! В этом у меня нет никаких сомнений…
На этом, дорогие друзья, я прерываю сообщение. Не знаю, будет ли следующее… В такой ситуации ручаться ни за что нельзя. Надеюсь связаться с вами ближе к ночи, когда переберусь в подсобку. Сейчас 18 часов по местному времени. Пожелайте нам удачи!