Важное
Разделы
Поиск в креативах


Прочее

Графомания:: - Только сегодня

Только сегодня

Автор: Zaleva1980
   [ принято к публикации 17:09  19-05-2014 | Гудвин | Просмотров: 1388]
«Только сегодня»

- Знаешь, а ведь Richmond Palace называлась королевская резиденция в Британии. Одно из первых зданий, в котором туалеты были оборудованы смывом, – он невесело улыбнулся, глядя на огромные светящиеся неоном буквы, украшавшие арку перед входом в элитный жилой комплекс.
– И хоть мы не в Лондоне, а в Киеве, здесь есть на что посмотреть. Давай прогуляемся, я тебе все покажу. Только пообещай мне: если тебе что-то не понравится, ты мне обязательно об этом скажешь, договорились?

В этот момент он представил, что берет ее за руку и на секунду даже почувствовал ее мягкую и слегка влажную ладошку.

- Побудь, пожалуйста, немного со мной, если можно. Мне нужно тебе сказать то, что я не успел. Ты не будешь против, если мы будем идти, а я буду говорить? Ну, moving out, – сказал он, обратив внимание на парочку пожилых женщин, которые сидели на скамейке и настороженно смотрели на него - разговаривающего с самим собой худощавого мужчину.

Широкая, выложенная плитами из искусственного мрамора, дорожка освещалась встроенными в камень лампами, а хитрое устройство под ними создавало эффект легкой дымки. При каждом шаге, словно из-под земли появлялся новый голубоватый оттенок. Создавалось впечатление, что ноги наступают на клавиши громадного ксилофона, окутанного сюрреалистическим туманом.

– Когда я в первый раз был здесь, то подумал, что тебе понравится эта тропинка... словно мы в книге о Гарри Поттере идем навстречу волшебным приключениям. Тебе так не кажется?

Он повернул голову, как будто она шла рядом, и подумал, что часто украдкой смотрел на ее красивый точеный профиль, который так любил, и из-за которого тайно ревновал, когда видел, как на нее смотрят другие мужчины. Во время беседы она постоянно поправляла волосы, заправляя их за уши, чтобы они не падали на лицо, однако одна русая прядь все равно выпадала и непослушно лежала на ее правой щеке. Он подумал об этом и ему захотелось дотронуться и поправить эту прядь так, как он делал раньше, и снова улыбнулся, вспомнив, как она раздражалась из-за этого

– Нам сюда, милая, - сказал он и рукой указал на вход в красивое многоэтажное здание.

– Здравствуйте, позвольте мне помочь Вам, - молодой приятный парень открыл перед ними дверь. – Пожалуйста, входите. Грузчики и дизайнер были у Вас с утра и заверили меня, что к Вашему приезду все готово.

Консьерж был одет как большинство молодежи: рубашка, джинсы, мокасины и клубный пиджак с надписью «Richmond Palace». Никакой излишней вычурности, никаких костюмов и униформы. На фоне этого современного шедевра архитектуры парень смотрелся очень гармонично, в его, слегка угреватом лице читалось искреннее уважение и интерес к новому жильцу.

– Вот, пожалуйста, возьмите магнитную карту - с ее помощью двери лифта откроются прямо у Вас в гостиной - Вам не придется спускаться целый пролет вниз.
- Большое спасибо, если нам придется немного пройтись по лестнице, - ничего страшного не случится, так даже полезнее. Особенно в таком возрасте, - с этими словами он взял карту и нажал кнопку вызова кабины.

- Простите, нам? К Вам должен кто-то еще приехать? – спросил парень, однако новый жилец не ответил, лишь слегка улыбнулся, уже стоя в кабине.

Двери лифта закрылись, и прозрачная футуристическая капсула беззвучно двинулась, вверх.

Чем выше поднимался лифт, тем лучше можно было рассмотреть Richmond Palace. Место было действительно красивым. Практически вся территория засажена аккуратной газонной травой. Небольшой ресторанчик, детские и спортивные площадки казались островами в зеленом море. Единственным местом, где трава отступала, был сад камней, расположенный в центре лабиринта из кустов, которым мастера топиари придали форму причудливых животных и разнообразных геометрических фигур.

- Как здесь красиво, - сказал он… - Я всегда хотел посмотреть на твое лицо, когда ты увидишь все это с такой высоты. Теперь мы будем жить здесь вместе… - слово «вместе» он произнес практически шепотом. - Предпоследний этаж с маленькой лесенкой и выходом на крышу. – он нажал на кнопку «стоп».

- Ты помнишь, как 17 лет назад я пригласил тебя погулять по крыше шестнадцатиэтажки? Ты немного стеснялась, а я переживал, что наши загаженные крыши спальных районов не имеют ничего общего с теми крышами, которые показывают в романтических комедиях. Но ты согласилась и не испугалась лезть в проем на чердаке. Полезла, не сказав ни единого слова, несмотря на пыль, грязь и запах мочи, – он широко улыбнулся.

- Ты выругалась матом, когда увидела, что твои джинсы на коленях запачканы рубероидной смолой, а серая кенгурушка - побелкой. Это выглядело так неуклюже и так мило, что я сразу расслабился. - Он представил, как обнимает ее талию и кладет свой подбородок ей на плечо, а она обвивает его шею своими тонкими руками и слегка ворчит о том, что его мелкая щетина царапает ей щеку. Так было много раз, но не сегодня.

- Я ведь тогда просто хвастался - вел себя как любой другой мальчишка рядом с красивой девушкой, то есть как дурак. Был уверен, что тебя во мне привлекает именно имидж хулигана. Очень хотелось тебя впечатлить, я видел, что тебе интересно, как и чем я живу. Ты тогда на меня смотрела, а я нес какую-то пошлую чушь, рассказывая тебе о том, насколько я крут. Ты слушала и не уходила. Мне кажется, что именно тогда - в тот день, на той старой крыше, я понял, что хочу быть с тобой. И я был с тобой, а ты со мной - ровно столько, сколько могла, я благодарен тебе за это.

Двери лифта открылись в просторной гостиной, которая скорее напоминала холл небольшого и уютного отеля. Комната была условно разделена на две зоны. В одной находились красивые широкие диваны бежево-серого цвета, прозрачные журнальные столики, рояль и резные глубокие кожаные кресла. Пол был выложен паркетной доской с замысловатыми рисунками, у стены дизайнер разместил имитацию камина. Встроенная плазменная панель высокого разрешения создавала эффект горящих поленьев. Весь интерьер этой части комнаты был выполнен в викторианском или колониальном стиле. Ему всегда казалось, что будь он вампиром Лестатом или ливановским Шерлоком Холмсом, то обязательно сидел бы в такой гостиной.

Другая часть комнаты радикально отличалась от первой. На полу лежал огромный ковер с глубоким ворсом, на котором в хаотично-мозаичном порядке были разбросаны около дюжины кресел-мешков. Стены украшали плакаты популярных в 90-х и 00-х годах рок-групп, а также постеры фильмов, с которых, иногда с улыбкой, иногда сосредоточенно, смотрели американские кинозвезды. Огромная плазменная панель Bang & Oluffsen, висящая на стене, была похожа на мультяшный портал в другое измерение. «Пространственные вихри», - подумал он. «Именно такая заставка стояла на ее стареньком ноутбуке».

- Помнишь, мы вместе мечтали о том, что когда-нибудь у нас будет свой дом? Мы рассказывали друг другу о том, как он будет выглядеть. Если честно, то первая часть дизайна - это советский стереотип о том, как выглядят гостиные в Англии, а дизайн второй части я подсмотрел у доктора Хауса. Ну в сериале, оттуда и рояль, кстати. - Он подошел к роялю и поднял крышку.
– Зачем он здесь, я и сам не знаю. Иногда я фантазирую, как ты играешь на нем, а я сижу у камина, смотрю на пламя, слушаю твою музыку. Опять стереотип, - он несколько раз задумчиво нажал на клавиши.

- Видишь, я сплошной стереотип. Дизайнеры на меня кричали: хайтек, безвкусица, абсурд, примитивизм. Но мне было плевать, сошлись на том, что я слишком эклектичен. Видимо такое объяснение их успокоило. Видишь, я опять несу чушь и сыплю непонятные слова почище рублевских снобов. - Еще раз нажал на клавишу и опустил крышку.

Он вспомнил как они вдвоем в течении двух месяцев, по видеоролику на Youtube, учились играть мелодию из сериала Little Dorrit, но так и не закончили, так как Он снова сорвался и отнес ноутбук в ломбард.

- Мне всегда было интересно, как ты думаешь и что ты думаешь. Хотелось посмотреть вокруг твоими глазами. Не уверен, получилось ли у меня с этим домом, но я старался представить себе, чего хотела бы ты, старался сделать все по-твоему. Я очень хотел, чтобы у тебя было место, в котором бы ты чувствовала себя спокойно и защищенно, могла уединиться или побыть с друзьями… Я многого не помню, но есть несколько моментов… - он сделал паузу собираясь с мыслями.

- Когда я попал на очередную реабилитацию и думал, что в этот раз точно уйдешь навсегда. Ты приехала, но тебя не пустили, сказали, что только членам семьи можно. Ты передала записку, в которой написала всего одно предложение: «Прошу Высшую Силу пусть в этот раз у тебя все получится». Эти слова на несколько дней подбодрили меня. Ломки были страшными, но я отвлекался, повторяя про себя: «Господи, пожалуйста, помоги». Я даже не знал, что ты приезжала, мне никто и ничего не сказал. Ссуки.

- Спусия 21 день меня перевели на дневной стационар, и я узнал, что в тот раз ты возвращалась домой пешком. Семь часов, по трассе из Кичеево в Киев, потому что деньги были только на дорогу в одну сторону. Приехала, хотя знала, что тебя не пустят. Написала записку и пошла обратно. В тот день я принял решение делать все, что необходимо для того, что бы принять свою зависимость и жить с ней, не нанося ущерб тебе. Я даже хотел уйти сам, но ты не дала. -в этот момент он представил ее, идущую вдоль шоссе с наушниками и музыкой Muse в МП3-плеере. Он знал, что ей было важно сообщить ему, что она верит.

Пойдем, я тебе покажу еще кое-что, - сказал он, - в эту комнату я не планирую заходить часто, но сегодня нужно. Он подошел к совершенно простой двери, которая выглядела слишком необычно для общего интерьера остального дома.

Деревянная, оклеенная этикетками от жевательной резинки с изображениями диснеевских героев и прочими дешевыми и милыми картинками, которые были популярны у девочек-подростков в начале 90-х годов прошлого века. Комната за дверью была больше похожа на чулан. Старенький потрепанный диван, совсем маленького размера, небольшой шкаф и тяжелый письменный стол из ДСП – наследие советского легпрома, составляли практически всю мебель в комнате. На потертом ковре валялись старые джинсы, носки, кенгурушка серого цвета. Стол был завален компакт-дисками, тетрадями в помятых и разрисованных обложках, монетками, пуговицами, фигурками от киндер-сюрприза и давно использованными талонами на проезд. На диване лежал красный рюкзак Jansport из которого торчал открытый тубус из-под виски Jameson. Он больше не улыбался.

- Твоя мама выбросила все это, а я подобрал ночью и привез сюда. Ты всегда была неряхой, очень этого стеснялась, но никогда ничего с этим не делала. Прости за излишнюю сентиментальность, но именно так я запомнил твою комнату, когда пришел к тебе в первый раз. Ты попыталась вытолкать меня, сказала, что нужно немного убрать, так как ты не ожидала меня в гости. А я просто обнял тебя, и мы первый раз в жизни занялись любовью прямо - на твоих разбросанных вещах. – Он подошел к диванчику и потер указательным пальцем маленькую дырочку с черными краями – след от упавшей на обивку сигареты. – Я тогда не признался, но это я закурил сигарету, лежа на нем, пока ты была в душе. Помню, что твоя мама очень ругала за это. Хотя, если тебя это утешит, то диван - не единственное, что я прожег в тот день. Когда я почувствовал запах гари, то вскочил и начал тушить диван, но забыл, что сигарета все еще у меня в руке. Ну и, как результат, я обжег себе головку члена сигаретой. – Он засмеялся, -Ты прибежала на мои крики и увидела, как я бью рукой себя по пенису и ругаюсь матом. Ты так хихикала, что я тоже засмеялся, и мы снова занялись любовью, про ожог я даже не вспомнил.

Обойдя комнату, Он подошел к широкому подоконнику и провел рукой по его запыленной поверхности. – Здесь были твои фотографии, но я их не стал забирать. Ты очень красиво выглядела на каждой из них, и я видел, что ты любишь смотреть на себя. А вот я не любил. Когда ты уходила даже ненадолго, я боялся смотреть на них. Мне постоянно казалось, что я больше тебя никогда не увижу, - легкая форма обсессивно-компульсивного расстройства. Я даже переворачивал рамки, чтобы не смотреть и не видеть твое лицо.

Он повернул ручку о и открыл окно, достал из кармана пиджака пачку сигарет Rothmans и закурил, выдувая дым на улицу. Он вспомнил, что очень любил подкуривать сигареты для нее, делал 2-3 затяжки и отдавал. Она бросила курить, когда узнала, что беременна. Докурив, он потушил окурок о подоконник и достал следующую сигарету.

- Я слышал, как они шептались за моей спиной, когда я не стал бросать горсть земли в яму. Ко мне подходили и говорили, что я должен это сделать, таким образом попрощаться с тобой. Я был зол на тебя и не хотел этого делать. Наверное, самый грустный и дурацкий протест в моей жизни.
- Ты была всегда рядом. От меня воняло как от собаки после очередного срыва, а ты ложилась рядом, шептала мне, что я должен потерпеть. Я брал твои вещи и относил их в ломбард для того, чтобы купить героин, а ты находила работу и выкупала их.
Я помню, как ударил тебя, когда ты выбросила мой шприц, а ты просто сказала, что я должен выбирать: либо ты, либо наркотик. Я выбрал наркотик, проклиная себя за это. Еще я четко помню, что ты снова вернулась и сказала мне, что причина не в моей силе воли, а в том, что я болен физически и духовно. Сказала, что есть возможность выздоравливать, и для этого не нужны деньги, только желание подчинить себя одной простой программе*. Ты рассказала мне, что ни у меня, ни у тебя нет будущего, а прошлое - это то, что делает нас настоящими. Его не нужно ненавидеть, сожалеть о нем или пытаться в него вернуться. И ты оказалась права. Я перестал сожалеть о прошлом. Я начал выздоравливать.

Он достал третью сигарету, сжал ее губами, но подкуривать не стал. Поднявшись с дивана, поморщился от того, что хрустнули колени. Постоял секунду и вышел из комнаты, думая о том, что эти 10 квадратных метров много лет были местом, где они могли любить друг друга. Здесь они не думали ни о нищете, ни о завтрашнем дне, ни о смерти. Просто были вместе.
Вечерело. Для того, чтобы не ронять пепел на пол, он поспешил выйти на балкон - огромную лоджию, которая также служила зимним садом и летней террасой. За окном было тепло, в лицо дул теплый августовский ветер. С лоджии открывался вид на зажигающий огни город. Ему очень захотелось, чтобы она была сейчас рядом. К горлу подступил ком, дыхание перехватило. Он почувствовал, что сейчас заплачет. Очень захотелось выпить и просто забыть обо всем. Он даже посмотрел в сторону бара в конце балкона, но тут же вспомнил ее последнюю просьбу. Выпить захотелось еще сильнее, он глубоко вдохнул и громко сказал вслух - Возможно, я выпью завтра, но сегодня я останусь трезвым. - до сегодняшнего момента он повторял эти слова ежедневно на протяжении 1100 дней и оставался трезвым. Она просила его оставаться трезвым «только сегодня».

- Посмотри вокруг... у меня не было ничего, совсем ничего. Ни уважения близких и знакомых, ни денег, ни жилья, ни даже желания жить дальше, а ты учила меня радоваться пакетику «Мивины» и теплому подъезду, в котором мы несколько раз ночевали, когда твоя мама выгоняла нас. Я постоянно спрашивал себя, почему ты столько лет отдала мне. Но теперь, кажется, понимаю - ты просто верила и пропалывала сорняки в моей душе, не давала им разрастись. По зернышку сеяла в моем сердце доброту, сдержанность и веру. - Он закрыл лицо руками и заплакал, как никогда и нигде не плакал, периодически срываясь на утробный вой. Боль выходила наружу, а вместе с болью выходили обида и отчаяние.

Он пытался вытирать лицо рукавами рубашки, царапая его запонками, но слезы все лились и лились, не останавливаясь. Он плакал, а в голове стояли образы того дня, когда она сказала ему, что беременна. Он обрадовался, а потом радость померкла. Прозвучали слова, на которые он не обратил внимания, но потом резкие удары хлыста - обрывки фраз: «вирус иммунодефицита", "низкая резистивность", "прерывание беременности", "повышена вероятность осложнений", "эклампсия, кровоизлияние». Врач, с легким запахом перегара, обыденным тоном объяснял, что прерывание беременности, учитывая уровень вирусной нагрузки, повысит шансы матери и позволит принимать ретро-вирусные препараты с меньшим риском. И что в ее положении решение родить ребенка - неправильное, глупое, рискованное и эгоистичное, и скорее всего ее убьет. Но она настояла на своем. Сказала, что хочет этого малыша, даже если не сможет его увидеть.

Стиснув зубы, он закричал: «Господи, дай мне разум и душевный покой принять, то, что я не в силах изменить!». Закрыл лицо руками, выл и стучал руками о мраморный пол. Выл, пока были силы.

Она так и не увидела дочку, хотя знала, что будет девочка. Гладила себя по животу и называла ее «пузоокупантик». А он наблюдал за ней и думал, что все слова врачей ерунда, и все у них будет хорошо. Он оставался трезвым, малыш рос внутри, а она слабела. Последний месяц он ежедневно находился рядом, а она оставалась в больнице. Все меньше и меньше вставала и практически не говорила. Он носил ее в туалет, переодевал и растерянно улыбался, когда врачи давали очередной список с лекарствами, которые были необходимы ей. Но ему не на что было купить их, даже когда удавалось ночью подработать грузчиком.

Он покупал ей бананы или яблоки – это все, что он мог. Она ничего не ела, потому что не могла. Ее начали кормить через зонд. Он протирал пролежни, убирал за ней, пока ее желудок работал, и, несмотря на все это, верил, что следующим утром она встанет и у них все будет хорошо. Сидел ночами рядом с ней и рассуждал о том, что смог бы спасти ее, если бы был богатым. Думал о том, чтобы продать почку, но почка инъекционного наркомана оказалась никому ненужна

У него разболелась голова, лицо горело, но слезы прекратились. Он поднялся, виновато посмотрел по сторонам, произнес – Прости меня, я так долго носил это в себе… Подожди минуту, я сейчас, я быстро. - голос все еще дрожал.
Набрав в стакан воды, он бросил туда две таблетки Солпадеина и начал их размешивать пальцем для того, чтобы они быстрее растворились. Ровными глотками выпил содержимое стакана и опустился в шезлонг.

- Еще раз извини меня, милая. Я злился на тебя и ненавидел себя за собственное бессилие, я проклинал день, когда в первый раз попробовал опиум. Я никак не мог отпустить мысль «а вдруг все могло сложиться по-другому, если бы я не был зависимым». Прости меня, прости меня за мои мысли, за ложь. И прости меня за то, что не могу тебя отпустить даже сейчас. Боль в голове немного успокоилась и он глубоко вздохнул.
- Ты всегда говорила, что мы будем жить в огромном доме в самом центре города, и постоянно добавляла, что никогда не забудем - кто мы и откуда. Я не верил в твои фантазии, не верил в себя, а теперь стою именно здесь и понимаю, что произошло чудо.

Когда твое состояние ухудшилось, я начал просить Высшую Силу: «Боже, если я не могу спасти ее, оставь мне дочь и позволь хотя бы один раз в жизни сдержать свое обещание».

За его спиной хлопнула входная дверь, он услышал топот быстро приближающихся маленьких ножек. – Папаля, папаля, ула! Он резко развернулся и подхватил подмышки маленькую светловолосую девчушку, поднял ее и аккуратно подбросил вверх. Девочка залилась задорным смехом. Он подбросил ее еще раз, поймал и крепко прижал к себе.

- Милая, не пугай папу, - симпатичная женщина средних лет не спеша подошла к ним. – Мы приехали, как вы и просили, поели хорошо и даже выучили новую песню на английском языке.

- Надеюсь, это был не новый хит Мерлина Мэнсона, - улыбнулся он, стараясь, чтобы она не заметила его воспаленных от слез глаз.
- Вы просто молодцы, спасибо вам за помощь. Я хочу предложить вам быть няней, но уже на постоянной основе. Маруся привыкла к вам, а я вообще не могу представить, как справлялся бы с ней без вашей помощи, - сказал он, обращаясь к женщине.

- Простите, но я не могу, - ответила женщина, - вы же знаете - у меня 5 своих хулиганов, и мне очень долго добираться из пригорода к Вам в центр.

-По этому поводу можете не беспокоиться. Вот, возьмите, - он протянул ей серебрянный брелок в форме четырёхлистного клевера, - это ключи от Вашего нового дома, документы оформлены и лежат у меня в портфеле, Вам нужно лишь поставить свою подпись.
Женщина растерянно протянула руку и тут же отдернула ее, словно брелок был раскалённым. – Но я не могу...- квартира здесь, для моей семьи... в Richmond Palace?! Но как я, но вы…нет, нет, что, как я…. То есть, ну...

Он сделал шаг по направлению к ней и вложил ключи в ее ладонь. – Это не просто подарок, я хочу, чтобы вы и ваши дети переехали сюда. Кроме этого, я прошу вас стать главой фонда, который я учредил в память о моей супруге. Она доверяла Вам и я доверяю. Прошу Вас, Вы сделаете мне одолжение?

- Папаля, пааааля, - малышка обхватила его шею своими маленькими ручками и серьезно посмотрела ему в лицо. – Ты пьякав, папа, ты пьякав?

- Нет, милый мой человечек, я разговаривал с мамой, - сказал он и постарался вытереть о детское плечико вновь подступившие слезы.
- С мамой!? А когда она плидёт ко мне?
- Когда ты заснешь в своей новой комнатке, малыш, мама придет к тебе.
- И мама останется здесь, с нами?
- Мама всегда здесь, милая, мама всегда с нами.




Теги:





-3


Комментарии

#0 04:02  21-05-2014Лев Рыжков    
Написано неплохо, на самом деле.

А вот отсутствие абзацев - это зло.

Вряд ли это зло. Скорее, пижонский выебон, который перечеркивает все авторские усилия.
#1 04:11  21-05-2014Лев Рыжков    
Сорри, афтр. В одном абзаце ты, похоже, не виноват.
#2 11:43  21-05-2014Уся Ваткин    
стих не осилил ......

Комментировать

login
password*

Еше свежачок
09:51  24-03-2024
: [3] [Графомания]

С нового станешь недели числа
Думать о лучшем не ведая зла.
Чтобы не кончилось это добром
Расковыряют проблемы ребро.

Выставят в свете вечерней зари,
-Шире глаза раскрывая смотри
Видишь надежды затмило сполна
Лучшего нечего ждать ни хрена....
02:22  17-03-2024
: [5] [Графомания]
Судя по всему, нет особого смысла давать определение философии, как научной дисциплине. Философия, или русское любомудрие, подразумевает под собой не просто любовь к отвлечённым размышлениям на произвольно взятые темы, а нечто более глубокое. Софию(премудрость по определению) некогда решили представить рациональным умом, что, со временем, оказалось не совсем состоятельным постулатом....
01:00  14-03-2024
: [1] [Графомания]
Слова способны донести посланье
Лишь в спектре принимаемых частот,
Мы никогда не обретаем знаний,
Не покорив судьбы крутых высот.

Как стая мотыльков на свет огня
Стремимся мы, не ведая преград,
К вселенским тайнам, смыслам бытия....
07:52  06-03-2024
: [5] [Графомания]
Тонул, а мне продать пытались воду,
Молчал, когда в душе рвалась струна.
И так бывает год от года,
Когда внезапно захлестнет волна.

И покидали силы, гасли свечи,
Дрожали руки, меркли сны.
Вдруг вспышкой ожил образ твой: лицо и плечи,
Когда не в силах был я побороть волны

Да, это был твой свет волшебный,
Что ненароком заглянул в мое окно....
07:41  04-03-2024
: [2] [Графомания]

Веселятся в марте всюду кошки
Жди кошачьих игрищ наконец.
Все открыты к радости дорожки
Холод с дуба рухнул молодец.

Кто сейчас с красавицею грубый
Может и не конченный балбес.
Просто он ещё не рухнул с дуба
На него ведь даже не залез....