Кир (пять)

Автор: Мартин П. Stalker Фил больше не доверял ему сбыт серьезных партий. Впрочем, самого босса Кир уже давно не видел. Теперь распоряжения передавались через подручных. Кир опустился до уличного барыги. Работка мерзкая, опасная и низкооплачиваемая. Но ему было плевать. Ему на все давно уже было плевать. Никого Радужного Водопада уже не было. Была беспощадная необходимость заработать хоть как-то на дозу, чтобы выжить. Потому что без нее немедленно начинался ад. Последнюю нормальную работу вышибалы он давным-давно уже потерял. О том, чтобы устроиться куда-либо за копейки не могло быть и речи. Поэтому оставалось одно – барыжить по забегаловкам и темным подворотням, рискуя нарваться на ментовскую пулю либо на нож отмороженного клиента. Хотя страха особо-то и не было. Было лишь ожидание долгожданной секунды укола, когда все, наконец, обретет четкие границы и сгинет в тишину, когда уймется ненасытное мучительное нечто внутри, и можно будет просто дышать и ни о чем не думать.
А цены росли. Росли так ужасающе стремительно, что поспевать за ними и что-либо планировать было просто невозможно.
Виту он видел все реже. Почти всегда, когда он возвращался домой, она где-то пропадала. И Кир в глубине души надеялся, что она, в конце концов, уйдет от него такого навсегда.
Пока однажды не обнаружил еще один комплект для инъекций.
Он никуда не пошел, он сидел дома и ждал, когда она появится. Потому что нельзя, потому что это ад. А когда дождался, то не смог ни спросить, ни крикнуть, ни вымолвить и слова. Он даже не смог прямо взглянуть ей в глаза… Зато она смогла все понять. Она не стала ни оправдываться, ни каяться, ни обвинять. Она просто тихо подошла к нему, прижала его горячую голову к себе и стала тихо гладить.
- Ничего, Кирюшка мой любимый, ничего. Теперь тебе станет легче… Теперь ты не один. Мы вместе. А когда мы вместе, нам все-все по плечу. Правда-правда…
А он задыхался от чудовищной смеси жалости, отчаяния, раскаяния и великого стыда, которые разрывали его изнутри.
…
Никакой надежды так не появлялось. Он давно уже ничего не продавал. Он превратился в покупателя. Все ценные вещи давно были распроданы, жили они в чьей-то крохотной однокомнатной гнилой квартирке. И навсегда оборвали связь с родными. Потому что та беда, которая с ними случилась, не должна покидать эти стены. Вита все дольше пропадала где-то, а когда он все же сталкивался с ней, ее кричащий наряд и ее преувеличенно яркий макияж безмолвно отвечали на его незаданный вопрос. От их прошлой жизни не осталось и воспоминаний.
Но однажды, явившись под утро ни с чем, Кир застал Виту, пытающуюся безуспешно замазать огромный черный синяк под глазом. Заметив, что ее разоблачили, она робко пожала плечами, виновато улыбнулась, и вдруг Кир с ужасом понял, что сейчас она скажет «Что уж тут поделаешь»… Как тогда, в детстве извинялась за отца избитая мама. И маленький Кир клялся, что у него ни за что не будет такого. Картинка вспыхнула в памяти так ярко, что он попятился, выбежал из дома и побежал, не разбирая дороги.
«Надо что-то делать, - билось в его голове, - Надо что-то делать»
Где-то в неведомой глубине зарождался ледяной холод, и Кир догадывался о причине этого. Надо было срочно что-то сделать, куда-то деть этот скапливающийся ужас.
И он решительно бросился к отделению милиции.
Прошло несколько часов, когда, наконец, не проснувшийся еще следователь в сопровождении дежурного появился в коридоре.
- Этот что ли хочет сдать поставщика? - тускло и скучно спросил он, глядя сквозь Кирилла, - Так это же шушера уличная. И знать он может только шушеру. Стоило из-за такого шум поднимать. Пусть напишет заявление и гоните к чертям этого нарика.
Следователь отпер свой кабинет и сделал уже шаг внутрь.
- Подождите! – Кир оттолкнул подошедшего уже сержанта и попытался кинуться к двери, - Какая шушера? Я был правой рукой Филина
- Конечно! А еще ты племянник президента и внук папы римского, - и дверь кабинета захлопнулась.
Дальше все напоминало какой-то дикий калейдоскоп.
Он вырывается от волочащих его ментов и умудряется-таки хорошенько врезать одному из них.
Он валяется избитый в углу камеры и его колотит страшный озноб.
Его фотографируют, берут отпечатки, что-то пытаются спросить, но он совершенно ничего не может разобрать.
Опять камера, где он тупо и монотонно стучит головой о железную дверь.
Ночной уличный холод, пустые дворы и одно безумное желание, как угодно, где угодно, но найти денег хотя бы на что-нибудь, чем можно заглушиться.
Какая-то верещащая тень, о которую были сбиты все костяшки.
Знакомый переулок и знакомый до боли силуэт, обмениающий скомканные, изгаженные грязью и кровью купюры на долгожданный белый квадратик.
И подвал. Теплый, гостеприимный сырой подвал, где мука пусть не полностью, но отступила, дав место липкому оцепенению. Порошок был безбожно бодяженый.
…Сколько он провел в отделении? Сколько провалялся в подвале? Трудно сказать точно. Но судя по отросшей щетине и невероятной слабости, прошел не один день.
Надо как-то добраться до дома. Кир поднялся на ноги и тут же споткнулся о еще одно лежащее тело. Еще один сторчавшийся бедолага. Надо было обойти его, но тут лежащий повернулся, и Кир с вялым изумлением узнал в нем старого друга Сона…
Друга? Это ведь именно он свел Кира с Филином. Он приоткрыл эту дверцу в ад. Надо было бы испытывать к этому гаду ненависть, но почему-то не получалось. Может виной тому нынешнее состояние, а может тот жалкий вид, в котором предстал бывший воин.
- Сон! – начал трясти его Кир, - Сон, дружище, очнись! Это я, Кир. Ты меня узнаешь.
Глаза друга кое-как открылись, мутный взгляд долго не мог сфокусироваться, но потом все же стал более осмысленным.
- А, это ты, Кир, - голос его был слабым, но в нем все еще узнавались старые интонации, - Вот видишь, опять ты - как и я.
- Но как…
- Так же, - Сон сел, привалившись к стене и слабо улыбнулся, - Думал что сильный… А теперь мы оба здесь подыхаем.
- Неужели нет выхода?
- Это проклятье. Никому не спастись
- А как же Филин? Он же тоже колется!
- Ты тоже попался на это? Наш Фил от псориаза лечится. Уже давно. А свою дрянь он в жизни пробовать не станет.
- Вот гнида!
- Теперь это не имеет неважно. Я предал все то, во что верил. И здесь все закончится.
- Сон! Нельзя же…
- Нельзя дважды войти в одну реку, мой друг, - даже сейчас в нем чувствовалась какая-то непонятная сила, - Впрочем, у тебя есть любимая. Тебе лучше провести остаток дней возле нее.
«Вита!» - колыхнулось в голове. И он покинул подвал, даже не оглянувшись на прощание. Он вроде бы торопился домой, но слабость словно спутала паутиной его ноги. Он передвигался как дряхлый старик.
Дома никого не было. Это почему-то вызвало у Кира какое-то раздражение.
«Вот и славно» - он плюхнулся на кровать и стянул ботинки. Из одного из них выпал знакомый белый квадратик, и тут Кир радостно вспомнил, что у него осталась еще половина дозы, которую он даже в полуобморочном состоянии умудрился заначить для Виты.
«Обойдется! Сама пусть достает» - злорадно подумал он…
Вторая половина вернула состояние оцепенения, доводя до полного ступора, но зато в этом состоянии появились далекие отголоски блаженного покоя, которого он так искал. Как же давно он хотел отдохнуть! Надо только сходить в туалет и можно будет отключиться.
В комнате медленно сгущались сумерки. Он щелкнул выключателем, но свет не загорелся. То ли перегорела последняя лампочка, то ли отрубили за неуплату. Плевать! Ему свет сейчас без надобности.
В совмещенном санузле пахло чем-то непривычным. Кир открыл дверь и понял, что Вита не ушла.
Она была здесь.