Случай в Орехово-Зуево

Автор: Ваня Не-Спит Значит, дело происходило в городке Орехово-Зуево осенью 2003 года. Мы прибыли в обозначенный город уже вечером и очень удивились, что со стороны вокзала прямо на нас валит огромная толпа народа. При этом они обтекают нас, как река обтекает валуны скал. Но где-то внутри зашевелился червячок дурного предчувствия.
И вот, к вечеру мы добрались до Орехово-Зуево с надеждой поспеть на последнюю "собаку" до Москвы. Вскоре вы выяснили, что вся та несметная толпа валила из последней "московской" электрички. Поэтому, нам пришлось провести очередную ночь на вокзале.
Волею судьбы, здание вокзала было построено крайне удачно для таких случаев. В отличии от вокзалов Сочи, Краснодара, Новороссийска, Майкопа и Апшеронска, Орехово-Зуевский был широк, и разделялся дверьми и окнами на две ровные части. И если в выше упомянутых ЖД вокзалах тоже присутствует достойная площадь, то в столь точном и удобном разделении ни один из них похвастать не может. В правой части, склоняя голову на грудь, сидели уставшие пассажиры в ожидании электрички (она же "собака"). Они были пассивны и сонны. В левой части зала ожидания, напротив, наблюдалась оживлённость и словоохотливость. Там царили бомжы.
Позади же нас, располагалась небольшая стайка жизнерадостных студентов. Своим звонким и радостным смехом, они разбавляли сонное царство правой части зала. И, видимо, чтоб смех звучал звонче, а радость была ярче, они постепенно налегали на пивко. Вскоре, какой-то интурист (не Волланд, конечно, но тоже крупен и тучен) подсел к словоохотливым и беспечным студентам. Причём, судя по его дальнейшему поведению, которое не в малой части регулировалось тем же пивком, его скорее интересовали студентки, а не их друзья.
Ну вот. Ситуация вкратце обозначена. Теперь надо обозначить главных героев.
Как я уже писал, в левой части зала ожидания Орехово-Зуевского вокзала собралась оживлённая стайка бомжей. Ещё совсем недавно они были тоскливы и унылы, а теперь бурно о чём-то говорили, жестикулировали, что-то планировали. Оживление же в их милую компанию внёс Человек Из Далёких Краёв (1). Тяжёлая судьба вечного скитальца забросила его в этот зал ожидания богом забытого городка. От того на сердце его тяжёлой глыбой лежала печаль, и только заботливое участие простых и незатейливых людей могло рассеять томившую его немую тоску. Да, только бомжи и водка могли ему помочь. Несмотря на коварность рока, деньги у Человека Из Далёких Краёв всё же водились. Но, видимо, не предстало марать честь благородному рыцарю и самому идти за водкой. Потому он обратился с деловой сделкой к одному из Бомжей В Спортивных Штанах (2). Как позже стало ясно, этому Бомжу В Спортивных Штанах тоже хотелось выпить. И тоже не хотелось быть на побегушках. Потому он взял на себя ответственность быть организатором намечающейся пирушки. В поисках гонца дело дошло до главного героя нашей истории - бомжа Карлика (3). Карлик тоже был бомж. И отличало его от всех прочих вовсе не то, что он выглядел всех отвратнее, и что несло от него как из свинарника, а то, что он и в самом деле был карликом. Не человеком низкого роста, нет, именно карликом. Потому мы и прозвали его просто Карлик.
Карлик долго упирался, тем самым, предположительно, набивая себе цену, но, в конце концов, не сдюжил могучего натиска льстивых речей и уговоров (а так же угроз скорой и жестокой физической расправы), его сердце растаяло, и он решил помочь своим друзьям.
Сходил-таки за водкой.
Прежде чем обозначить героев из студенческой тусовки добавлю, что все уже упомянутые герои перед тем как заслать Карлика за водкой, были весьма подпиты.
Итак, студенты. Разумеется, я не стану расписывать всю пёструю тусовочку счастливцев и выделю только ключевых людей.
Начнём с девушки. Она-то в нашей истории не играет особой роли, но в ту злосчастную ночь к ней "подкатывал" Грустный Юноша (4). Пил и "подкатывал". А потом, "подкатив", снова пил, и снова "подкатывал". Видимо, девушка и впрямь была хороша собою и мила в общении, так как вскоре, как мы уже выяснили, к тусовочке радостных студентов подсел Интурист (5).
Тут стоит поправиться.
Он не столько подсел, сколько "подкатил". И не столько к тусовочке, сколько к девушке. И потому Грустный Юноша приуныл, затих и стал пить быстрее и больше. Уже не помню откуда мы взяли, но решили, что Интурист был болгаром. По крайней мере, изъяснялся на русском он не очень умело, от чего вызывал в девушке бурный восторг, а в Грустном Юноше бОльшую жажду.
Ещё были Нормальные Пассажиры, но их мы не будем засчитывать в главные герои. Так, массовка... Они зажимали носы, с презрением смотрели в левую часть зала ожидания, потом с тем же презрением отворачивались, что-то шептали друг другу на ухо, и снова зажимали носы.
В какой-то момент вся весёлая тусовка студентов вместе с Грустным Юношей и Интуристом, наконец, ужралась до поросячьего визга. В какой-то момент компания бомжей во главе с Человеком Из Далёких Краёв, Бомжом В Спортивных Штанах и Карликом достигла аналогичного просветления.
В какой-то момент я вырубился.
Сквозь сон, как через вату, до меня доносился гул разговоров из зала ожидания. Слова отделялись от предложений, вырывались из контекста и сплетались с обрывками сна, погружая моё сознание в глубокий и непроницаемый туман. Иногда крики из зала были настолько громкими и яростными, что я выныривал из сонного омута, непонимающе оглядывался по сторонам, а потом снова тонул в блаженном царстве Гипнозиса.
Так я провалялся на жёстком металлическом стуле где-то на границе между сном и явью около часа или полутора. Очередной вопль "Где, мать твою, водка?!?!?!" снова выбросил меня из дивного сада снов, и снова заставил непонимающе оглядываться по сторонам. В этот раз туман рассеялся и я стал понимать, что вообще происходит, и что это были за крики. Почему, временами, они были такие яростные и громкие.
Пока я спал, тусовка студентов вместе с Интуристом, дожралась до той черты, когда разум отступает перед эмоциями, но тело ещё готово к подвигам.
Тусовочка бомжей в левой части зала, отделённой от, так сказать, интеллигентов, тоже не уступала в рвении со студентами и достигли примерно того же состояния. Только если в правой части зала царила животная радость, то в левой - не менее дикая, но трагедия.
И ещё стало холодно.
Чччёрт, мне и в самом деле стало холодно! Ровно настолько, что я даже не поленился и подошёл к окну, и жадно вжался в висевшую под ним батарею. Скупое тепло грело ноги, но и это было весьма в радость.
В чём причина животной радости студентов вполне ясно: молодые позитивные люди немного "пригубили". Что же омрачило бомжей?
Оказывается, в какой-то момент, они в очередной раз заслали Карлика за пойлом. Тот снова долго упирался, но потом, воизбежании несчастного случая, всё-таки отважился на очередной подвиг. Но кто же знал, что жестокость его спутников закалило в его сердце чувство мести? Никто, конечно...
Потому Карлик вернулся без денег и пойла. Начали разбираться. Сначала Карлик заверял всех, что приносил бутылку и её уже давно почили. Но пойла не было, а жажда испепеляла. Допрос продолжился. В роли следователя выступал Бомж В Спортивных Штанах. Начались активная жестикуляция. Тогда Карлик, видимо вспомнив 51 статью Конституции, которая гарантировала ему право не давать показания против себя, стал заявлять, что никаких денег ему вовсе и не давали, и что он просто ходил прогуляться. Типа, подышать свежим морозным воздухом, потоптать выпавший снежок, может, слепить снежную бабу.
Но и эта версия не прокатила. Бомж В Спортивных Штанах стал терять самообладание, и последние крохи дипломатии в миг исчерпались. Жестикуляции стали угрожающими. Бомж ВСШ стал хватать Карлика за грудки, тянуть в гневе к себе, и, с широко раскрытыми и покрасневшими от ярости и алкоголя глазами, кричать прямо в лицо обещания о жестокой расправе, в случае если виновник немедленно не исправит свою вину.
Не помню, как Карлик вырвался из «нежных» объятий Бомжа ВСШ и, получив политическое убежище, переметнулся на правую часть зала ожидания Орехово-Зуевского ЖД вокзала.
И, разумеется, как и мне, ему тоже было холодно...
Итак. Конец октября. Орехово-Зуево. Зал ожидания ЖД вокзала. Бомжи и студенты. Все зверски пьяны. Холодная ночь и лютый мороз. В чёрных проломах окон воет вьюга. Действие продолжается.
Получив своё политическое убежище, и сбежав из пламенных объятий разъярённой Родины, Карлик оказался на неприветливой и холодной чужбине. Думаю, именно последнее обстоятельство заставило его искать покой у окна, прижавшись к той же батарее, что и я. Это неблагоприятное обстоятельство поставило меня перед трудным жизненным выбором.
Да, такое иногда случается. В жизни, бывает, приходиться делать нелёгкий выбор. Когда счастье друга зависит от твоего несчастья. И тогда приходиться на что-то решаться. В любом случае будет больно. Когда прежде любимейший из людей вдруг становится чужим, а прежние чувства холодеют и стынут, как дежурная улыбка, с которой каждый раз его встречаешь. И снова нужно на что-то решаться. И снова будет больно...
Как же быть? Предать друга и сделать на короткий срок свою жизнь немного удобнее? Бросить некогда любимого человека, и, обеспечив себе место в аду, снять с души тяжёлое бремя разъедающей совести? Остаться греться у батареи и терпеть эту жуткую вонь от Карлика, или плюнув в сердцах, отправиться на холодный железный стул, и, стуча зубами, утешать себя, что здесь всё же не так сильно разит мертвечиной? Как быть?
Тяжёлое решение.
И тогда я решил, что нужно добиться компромисса. Я не пошёл к стулу. Просто отошёл на почтенное расстояние от Карлика, тешась тем, что мои руки всё ещё греются об чугунный угол батареи с потрескавшейся краской. Карлик пытался посвятить меня в глубь его скорби, но уже тогда я прекрасно знал, что ничего не работает так хорошо, как игнор. Я его игнорировал. В итоге, он оставил глупые надежды поделиться со мной своей болью и стал жалиться о грустной своей судьбе своим невидимым друзьям, которые, очевидно, прятались под его носом.
Пёстрая стайка студентов вместе со своим гостем продолжала восхвалять дары Диониса. И если всех их обуяла великая радость, исходящая не столько из стремлений к возвышенности и эстетике души, сколько из глубин голых инстинктов, то Грустный Юноша, всё глубже погружался в страдания и... гнев. Видимо, обида на Интуриста, за то, что он нарушил его беспочвенные надежды в отношении девушки, была так сильна и беспомощна, что кулаки сами стали сжиматься и искать жертву для Ареса. Только, по-видимому, юноша был воином лишь в мечтах, а в жизни находил родство в тех же слоях общества, что с давних пор зовутся не иначе, как лохами или задротами.
Но гнев кипел. И градус поднимался. И градус гнева поднимался тоже.
Тем временем, в левой части зала ожидания продолжались народные роптания. Подобно морским водам в шторм, они то били с неистовой силой в скалы, вскипая пеной у обрыва, то стихали и, как преданные собаки, лизали камни. Вот речь Человека Из Далёких Краёв, вдруг становится резкой, сбивчивой и быстрой. От этого молниеносно закипает Бомж В Спортивных Штанах. Бурно жестикулируя, он вновь, требует от Карлика вернуть бутылку с водкой. Мечет в него молнии из глаз, и грозит лютой смертью в жестоких пытках в случае не повиновения. А потом всё снова стихает. Речь Человека Из Далёких Краёв снова шелестит, как листва деревьев в тёплую июньскую ночь, оказывая успокаивающее действие на Бомжа В Спортивных Штанах, как утешает строптивое сердце добрая порция «Валидола» или удар лопатой по голове. Но проходит время и снова под потолком Орехо-Зуевского зала ожидания нависают тяжёлые свинцовые тучи, грозя бурями и трагедиями.
И вот, в одну из таких перепалок, в самых праведных и искренних чувствах, Карлик исходит на говно в оправданиях и доказательств своей невиновности. Сожалея о том, что слова не способны передать всю полноту и искренность его истории, он помогает словам взмахами рук. И в один из подобных взмахов, вдруг происходит страшное.
Бывает, оступаешься и падаешь. И в этот миг время как будто... Нет, не останавливается, а замедляется. Всё, что перед глазами тянется ме-е-е-е-едленно, как капля мёда, свисающая с ложки. Кажется в этом коротком отрезке времени - 10-15 секундах - проползает целая вечность.
Так и тогда, когда Карлик в очередной раз взмахнул рукой, ме-е-е-едленно, как в замедленной съёмке, из рукава его изношенного и зловонного пальто, прямо на гладкий, вымощенный кафельной плиткой пол, выскользнула бутылка с водкой и разбилась вдребезги, расплескав повсюду "нежный аромат" предмета жестокого спора.
Выскользнувшая бутылка произвела эффект разорвавшейся бомбы. В начале под сводами зала ожидания Орехо-Зуевского вокзала, и во всех его пределах повисла тяжёлая пауза. А в следующее мгновение в каждом островке жизни мгновенно стали происходить перемены.
Я немедленно отпрянул от окна. Чёрт с ним с теплом, но лучше я замёрзну, чем буду нюхать это дерьмо. Это уже выше моих сил!
Массовка быстро закрутила головами и энергично зашептала друг дружке на ушко стремительные изменения этой ночи. С лиц начисто пропала брезгливость - как ветром сдуло! Широко распахнулись глаза, шёпот стал крепчать и приобретать очертания голоса.
С левой стороны зала Бомж В Спортивных Штанах, как леопард в несколько прыжков пересёк зал и в стальной хватке сдавил пальцы обоих рук на горле Карлика. Карлик, как заяц за миг до смерти, стал принимать ожесточённое сопротивление, отрабатывая удары кулаками, ногами и чем придётся, в корпус противника. Бомж ВСШ взвыл от удивления и гнева, но руки разжал. Воспользовавшись улыбкой судьбы, Карлик в тот же миг помчал, куда глаза глядят. Глядели они в центр зала за спины пассажиров. Бомж ВСШ немедленно последовал за ним, чтоб, наконец, вершить отмщение.
В этот же миг, из пёстрой тусовочки пьяных в драбадан студентов, во весь свой могучий рост (а рост у него и впрямь был высокий) встал Интурист. Покачивая широкими плечами (то ли от понтов, то ли от бухла...), он двинулся на помощь к Карлику.
Видимо, оценив физические качества миротворца, Бомж ВСШ смекнул, что война это дело грязных политиков. Она приносит только кровь и несчастия. Это кровавое дело недопустимо в современном цивилизованном обществе и вообще такие вопросы должны решаться только дипломатическим путём. Однако физические показатели Интуриста так же не скрылись и от Карлика. Поняв, что теперь на его защите стоит бугай с квадратной челюстью, он решил, что спасаются бегством только позорные трусы, и что подобные недостойные поступки лишь уронят его светлую честь в бою с врагом.
Начались переговоры. И может всё завершилось бы скучным Миром, но...
Был в той трагедии ещё один капризный жест судьбы.
Словом, переговоры затянулись.
Нет ничего удивительного в том, что по телевизору и в интернете гораздо чаще встречаются кошмарные новости. Жертвы ДТП, авиакатастрофы, чума, ядерная война - вот! Вот что заставляет домохозяек в ужасе бросать половник на пол и во все глаза смотреть в синий экран телевизора. Вот, что заставляет домохозяинов «мазать» молотком, бить себя по пальцу и, закусив до крови губу «прикипать» ухом к радио.
Жертвы. Катастрофы. Боль. Страдания. Динамика оживляет. Статичность вгоняет в спячку.
Поэтому, когда мне показалось, что переговоры, скорее всего, завершаться унылым Миром, я зарылся лицом в воротник куртки и снова уснул.
Как и в прошлый раз, мои попытки спокойно поспать снова были нарушены. То и дело, сквозь окутавший густой туман сна, пробивались слова и крики. Они выталкивали меня на поверхность сознания, заставляя вновь выныривать в ощетинившуюся реальность холода, вони и криков. Потом моё сознание снова легко скользило по поверхности бессознательного, как скользит тень летящей чайки по поверхности морской глади. Застывшие было картины недавних сновидений оживали, и я снова проваливался в сон.
Однако вскоре я окончательно проснулся, и все остатки образов, навеянные тревожным покоем, развеялись, как развеивается тёплым южным ветром туман в ущельях гор.
Вот она явь. Вот он Карлик. Надменен, шибко уверен в себе. Вот - Интурист. Могуч, пьян и шатается. Вот - Бомж В Спортивных Штанах. Зол и тоже не в меру пьян. Что он делает? То и дело он бегает к узкому кругу оскорблённых собутыльников на «круглый стол советов». Там машет руками и вникает в злобный шёпот Человека Из Далёких Краёв. Потом возвращается и вновь возобновляет отчаянные попытки штурмовать доводы Интуриста, неприступные, как стены Трои.
Но всему есть пределы.
И дипломатии тоже.
Уж не знаю, какое роковое слово послужило детонатором, но вскоре потасовка возобновилось.
И в этот миг случилось ужасное. Вдруг стало очевидно, что, несмотря на свой истинно греческий торс, Интурист решительно не держится на ногах! И при любых акциях прямого воздействия раскачивается, как тополь в шторм, а значит, совершенно не готов к бою!
Снова битва. Карлик покидает некогда уютную нишу под стеной, что прежде сулила ему покой и уверенность в ближайшем будущем, и вновь оказывается в центре за спиной уже не вокзального - зрительного зала. Только теперь все повернулись спинами к дверям и жадно впитывали каждой порой души и каждой клеточкой организма творящиеся побоище, как древние римляне взирали на бой гладиаторов в Колизее.
И в этот миг судьба бросила последнюю насмешку этой ночи.
В то время, когда Карлик отбывал муки ада за все свои грехи, прямо с железного стула из пёстрого уголка студентов восстал Грустный Юноша.
Встал и пошёл. Как смог, так и пошёл. Сжимая в одном кулаке стеклянную бутылку с пивом, и попеременно делая из неё щедрые глотки, а во втором - всю свою мощь и горечь несправедливой судьбы, он двинулся к Карлику. В какой-то момент, оказалось так, что все занялись собою и от Карлика отстали. Бедный бомж остался по серёдке зала, ближе к его левой части, один одинёшенек. В этот-то момент и пошёл на него в атаку Грустный Юноша. Он дошёл до Карлика. Остановился. Надо полагать, что в этот миг в пламенном сердце Грустного Юноши, во всей своей горечи и неотвратимости, лопнули все шрамы, оставленные насмешками глупых и жестоких одноклассников, роковые поражения на любовном фронте среди подруг, и по всему сердцу разлилась горячая боль. Ещё совсем свежая рана от неудачного "подкатывания" к студентке, и жестокое отвержение из-за более удачного Интуриста, хлынула слепой яростью в Грустном Юноше, заставив всё тело сжаться, как стальная пружина, перед роковым ударом в воплощённый образ всех его страданий - в Карлика. Что было сил, он замахнулся и! Потерял равновесие. Рухнул на кафельный пол, разорвав себе штаны узкой полосой от пяты до промежности. В момент падения, пытаясь смягчить удар об оземь, он выставил на встречу полу руку, с зажатой в ней пивной бутылкой. Но она не выдержала удара, и разбилась прямо у него в руке, изувечив последнюю порезами от битого стекла.
Ну вот, собственного говоря, и вся история.
Что было потом? Потом, наконец, пришли «мусора» и забрали Карлика. Надо полагать, чтоб его там просто не убили.
К этому моменту в окнах стал скупо брызжить рассвет. Время настало, и скоро должна была прийти долгожданная электричка на Москву. Мы выползли на холодный перрон. Вместе с нами выползли на свежий морозный воздух Бомж В Спортивных Штанах, Человек Из Далёких Краёв и Грустный Юноша с порванными штанами. Все они столпились у дверей зала ожидания. И только Интурист, подошёл к нам и попросил сигарету.
Примерно, минут через 15, мы покидали ЖД станцию в городке Орехово-Зуево на первой утренней электричке до Москвы
Сидели на скамейках, делали вид, что спим, а потом нагло врали контролёру, что мы туристы из далека, и у нас совсем не много денег. Вытряхивали из карманов на ладонь заранее заготовленную для таких случаев мелочь, и показывали её суровой тёте: "Это всё, что есть... Тут хватит?"