Липа Шульц Против Пляжа

Автор: Зелёнкин В конце августа ранним утром Липа вспомнила, что есть Море.

— Шишки без передышки! А ведь я не помню, какое оно… Море? – мечтательно закатила глаза девушка, вытягиваясь на кровати и пытаясь вспомнить Море.

Вдруг включился телевизор. По нему шла передача «Мутное утро». Ее вели Наталий Бледво — лысый парень в розовой форме полицейского, темных очках и настоящими казацкими усами, а также его помощница – говорящая овчарка с шарфом на шее по кличке Сибирская Язва.

— Язва, что такое Море? – улыбнулся свежими белоснежными зубами Наталий и посмотрел на помощницу.

— А ПОХ! А ПОХ! – грузно гавкнула Язва в ответ.

На экране появились субтитры с переводом собачьего языка: «Солнце — греет. Вода — освежает. Море – не река. Так было всегда. Так будет всегда». Как только Липа дочитала перевод до конца, холеная псина подмигнула ей с экрана. Девушка улыбнулась и тоже попыталась подмигнуть в ответ. Но подмигивать не получалось. Липа кривлялась, закрывая то один, то другой глаз. От странной мимики девушки портрет Карнеги, прибитый к обоям, медленно пополз под занавеску.

— Съебэйшн! – решительно вскрикнула Липа, отбросила плюшевого Гагарина в сторону и резко вскочила с кровати.

Девушка побежала на кухню и распахнула окна.

— На море на! – твердо крикнула Липа на улицу.

«На море на!» — подумал веган-недобуддист, сидя на траве в парке и ощущая третьим глазом лето.

«На море на!» — пробурчал водитель, стоящий в пробке и жарящий глазунью на раскалённом от солнца капоте своей машины.

«На море на!» — сказал хозяин шиномонтажа, арендованного в трещине главной дороги. Он стоял голый внутри пустого гаража, а на уровне паха, словно надувной круг, была покрышка.

«Умора на! – засмеялся с похмелья японский шпион в саратовской квартире, пересматривая старые записи Петросяна. От вибраций смеха зуб с капсулой цианистого калия лопнул и шпик умер.

«Европейские женщины такие дикие», — подумал таджикский дворник, увидев Липу в окне, улыбнулся и продолжил слушать в наушниках Вивальди, заметая под газон звездную пыль, скопившуюся за ночь. Желтый цветок в горшке, стоящий у окна, задумался о том, сколько у него лепестков, если гадать по нему на желание.

Липа открыла шкаф. Бросила в желтый чемодан плавательный костюм, плюшевого Гагарина, мешок сюрпризов, маску, ласты и достала из кладовки красный велосипед марки «LISAPED VULGARIS».

Осталось только примерить обувь. Липа отбила чечетку перед зеркалом красными туфлями и гордо посмотрела на себя в зеркале:

— Заебца! – гордо сказала Липа.

— Ца-ца-ца! – щелкнули в ответ её каблуки.

Липа взяла в одну руку чемодан, в другую – лисапед , прыгнула копчиком на ручку двери и вылетела из квартиры на встречу летним приключениям. Как только девушка закрыла двери на замок, из банки с горохом осторожно вылез домовой: небольшой человечек, в красной майке с надписью «KUZYA» на голое тело.

— В астрале насрале. Здеся нагадили… — ворчал домовой, садясь на табуретку и закуривая. Его правое веко подрагивало. Он вспоминал, где лежат швабра и напольная тряпка, готовясь, наконец-то, прибраться в доме Липы.

Липа неслась на лисапеде к автобусной остановке, откуда отправлялись на море простые смертные русские люди. Веган-недобуддист бежал рядом с Липой по траве, заправляя в штаны помятую ауру и крича «На море на!». Водитель успел накормить глазуньей-солнцем проезжавшую мимо Липу и тоже крикнуть «На море на!». Работник шиномонтажа успел закинуть на лисапед покрышку в подарок Липе и тоже крикнуть «На море на!», оставшись абсолютно голым.

Позади Липы ехали дагестанцы в золотой «десятке» и менты в УАЗике. Менты стреляли в воздух из пистолетов, а дагестанцы стреляли в небо из автоматов. Так они провожали импровизированным салютом Липу на Море.

Народ накрыла волна радости за Липу. Те, у кого не было пиротехники и оружия, резали газеты на мелкие кусочки и бросали из окон на девушку; особо эмоциональные бросали картошкой с балконов по белкам-озорницам, но не попадали.

Липа успела вовремя. Водитель автобуса как раз закидывали багаж пассажиров в то отделение машины, куда надо закидывать всякое шмотье. Голубой пятиметровый дракон-игрушка не совсем поместился и остался торчать.

— Ну, ты и девочка-везение! – сказал водитель Ефрем Липе, смотря время на своих часах и разучивая движения танго, стоя на одном месте.

— А хули нам морякам! – радостно ответила Липа и порвала матроску десантника-гея по имени Матрён, стоявшего рядом. Матрён послал воздушный поцелуй водителю и, смеясь, обнялся с Липой.

Наконец-то загрузили весь багаж, и все тронулись.

Водитель объявил в микрофон на весь автобус.

— Уважаемые смертнички! Мы отправляемся в бухту Инал. Компания «BLIA-DTP» приветствует вас на борту нашей машины славы боевой и желает вам удачи, счастья, индексации пенсий, слетать на Луну, увеличить грудь, здоровья вашим детям и мирного неба, если вы живете на улице. И легкой смерти, если Господь решит отобрать у всех нас сегодня права на вождение жизни. Погнали!

Пассажиры сделали комплимент водителю аплодисментами и свистом. Ефрем включил приборную доску. Моментально подсветились голубым светом иконки православных святых, фигура Будды, Кришны, мусульманский полумесяц и температура тела пассажиров. Автобус стал набирать скорость, стуча и повизгивая механизмами.

Липа нагло расселась в конце салона. Рядом с компанией бардов в водолазках и шапках-петушках по правую руку и Матрёном – по левую.

— Ну и…мы сели… где Та-Манда? – скромно спросила Липа, думая, что все будет, как на свадьбе.

Но все вели себя тихо и не отвечали. Матрён даже сидя вертел задницей под музыку, что играла в его голове, но ситуацию спасли барды. Они достали гитары и запели:

— Мы в снегу и в тесных норках ели шпроты, что остались от Егорки! С горки ебанулся наш Егорка! Солнышко в глаза. Утонул совсем товарищ! Вот такие вот дела. Милая моя. Солнышко лесное. Где, в каких краях встретимся с тобою.

Липа оживилась и тоже завиляла задницей под музыку, составляя дуэт с Матрёном.

Пассажиры делали на помятых кислых лицах невинность мужского монастыря, нарочито культурно рассматривая сиденья прямо перед собой. Задняя часть сидений была мудро оборудована отверстиями для стаканов и мягкими красочными имитациями салата оливье – на случай, если пассажир напьется и захочет упасть лицом во что-то родное.

По старой доброй традиции на выезде из города на дорогу выбежала Чёрная Кошка Водителей. Она попыталась перебежать дорогу автобусу и с криком «Аллах, Акбар!» разбить пустым ведром водителю боковое зеркало. Но Ефрем сделал резко рулём и успел увернуться. Пожертвовать пришлось всего парой пассажиров, которые от резкого маневра вылетели на дорогу через окна.

Заиграла финская песня «Hats, hats harakkainen». Народ уже выпил и стал дружно подпевать: «Без тебя, без тебя! Всё ненужным сразу стало без тебя! От заката до рассвета без тебя!».

— Народ! Забирай сдачу! Барин сегодня щедрый! – громко проорал водитель и стал суеверно бросать в салон через левое плечо раскаленную на солнце мелочь. Пара студентов получила бодрящие ожоги пухлых щек 1-й степени горячими монетами и захлебываясь от счастья кричали: «Ещё-ещё, Золотая Антилопа!».

— Поддай газку, отец!– заорала радостно Липа и вскинула руки вверх. — Молитесь некрещёные!!!

Ефрем нажал на педаль, включая режим «Форсаж-6» в HD, и автобус поехал быстрее. Старики в форме солдат Великой Отечественной, обвешанные орденами, достали баяны и затянули «Катюшу». Народ стал чистить на газетках вареные яйца и резать колбасу. Некоторые пассажиры развесили над окошками свои вещи, чтобы те проветрились. За окном Липа увидела Педика на Мопедике, едущего параллельно с автобусом. Он был в куртке телесного цвета и красном шлеме.

— Гля!! Гля!! Хуй на электробритве! – заорала Липа и стала указывать пальцем на педика на мопедике.

Народ повыглядывал из окон и стал кричать «Бзделка!», «Позор!».

Это было последней каплей. Педик отбросил на обочину мопедик и побежал в сторону моря на своих двоих.

Вдруг с автобусом поравнялась маршрутка. Водитель автобуса увидел ее и стал подрезать. Пошла борьба за клиентов на следующей остановке. Пассажиры двух машин повылазили из окон и стали орать друга на друга «ФАШИСТЫ» и «ГОНДУРАСЫ», не забывая подбадривать своих водителей. В маршрутку полетели яйца и старые гранаты от ветеранов. Из маршрутки высунулся мальчик-сатанист в чёрной футболке и стал зачитывать «Некрономекон» и свои стихи в надежде навести проклятие на всех, кто был в автобусе.

Вдруг маршрутка резко свернула в кусты, видимо решив срезать путь. Автобус вновь поехал спокойно и мирно, в привычном одиночестве.

Пара пассажиров с парашютами на спинах подбежала к водителю и попросила высадить их «где-то тут» или «где-то здесь». Водила посмотрел на часы, поднял руку и сказал:

— На ходу!

На повороте двери автобуса отрылись, и пассажиры с парашютами на ходу выпрыгнули в стоявшую на обочине кучу свежего сена в форме танка. Операция «Наседка» прошла успешно.

Прошел еще час.

Наконец справа от едущего автобуса показалась синяя полоска моря и огромные буквы «МОРЕ» на небе со стрелкой-указателем-вниз. Через десять минут автобус остановился. Пассажиры зааплодировали и стали выходить. В общем хаосе и спешке парочке пассажиров проткнули сало на боках штопором, расцарапали шею и ногой вернули на сидения. Это был древний спортивный пляжный ритуал, который прошел вполне буднично. С холма на дорогу скатились камни и пассажиры маршрутки, которые тоже успешно добрались до моря.

Семьи забирали багаж из автобуса радостно — со слезами счастья на глазах. Мужчины брали в руки банки с закрутками и прах своих родственников, который согласно последней воле усопших надо было развеять над морем. Женщины грузили на себя палатки, вещи, книги, детей и магний для обогрева по ночам.

Липа увидела, как странный мужчина похожий на Илона Маска тайком рассматривал двигатель и начинку автобуса. Увидев, что его заметили, странный мужчина испугался, буркнул с акцентом «SUKA BLYAT» и убежал в горы.

Матрён поблагодарил водилу, адресовав для него пальцами в воздухе контур сердца в форме члена. Водитель смутился и побежал за руль, то и дело смеясь и глупо поглядывая через плечо на Матрёна.

Липа увидела позади себя магазин продуктов. На его вывеске были нарисованы рыжебородый моряк в матросске с улыбкой обнимающий грудастую зеленоволосую русалку. Магазин назывался «ЧУ́ДИ МУ́ДИ».

— Приехали! – радостно крикнула Липа, найдя в лице магазина нужный ориентир.

Девушка быстро побежала по лестнице вниз, к пляжу.

Лестница была длинной. То и дело на ней попадались аптеки, туалеты и точки с шаурмой.

Наконец Липа оказалась на пляже. Все на нем было как с картинки. Чайки противными голосками кричали «Сергей, Сергей». Волны прибивались к берегу со звуком только что отрытой Pepsi. Солнце светило чрезвычайно ярко – точно прожектор в старом сарае. Целлюлитные белые холмы отдыхающих поражали глубиной и ассортиментом.

— Кафка тут и рядом не валялся!— улыбаясь, сказала Липа, оглядывая пляж. Девушка посмотрела на филейные позы отдыхающих и добавила: — Бог… — Маэстро Туш.

— Вышел на пляж – жопу кремом мажь, — отработанной интонацией сказал Липе продавец – высокий наглый поляк. Такой лупоглазый и худой, что был похож на сардину.

— Ой, бля! – испугалась от неожиданности Липа и шепотом добавила: — Контрабандочка?

— А что? интересует? Есть увеличитель губ, мексиканский, — парень показал Липе кастет. — Есть чешский освежитель воздуха «Novichok», есть книги бурятских подпольных поэтов, — продавец странно улыбнулся и подмигнул. — Есть итальянская санкционка – вино «Chiyo-Poleno». Урожай 1949 года. Давили виноград настоящие мастера: Цезарь Жапатян и Антуриус Габриэлян с лучшими миланскими топ-моделями-девственницами.

Липа купила крем для загара «СОЛЯРИС» с мордой негритёнка на тюбике и логотипом Министерства Обороны РФ. Поляк принял оплату картой, проведя ее между своими полушариями ягодиц.

— Благодарим за покупку! – как-то кокетливо сказала продавец, отдавая Липе чек.

— Йаааапппппооонские технологии! – удивилась Липа пляжному способу оплаты и хлопнула себя по лбу.

Поляк исчез. Перед Липой появился Товарищ Майор: коренастый мужичок без шеи и с фуражкой на голове. В меру пьяный, сонный, в плавках. К спине майора прилип краб, который флиртовал с его татуировкой наручников, приняв их за самку. Липа схватила краба и засунула его в плавки мужчине.

— Привет в карму! – сказала Липа и хлопнула майора ладонью по лопатке.

Товарищ Майор быстро засеменил вперед, хихикая детским голоском и виляя задом из-за щекотки. Когда он добрался до воды, концентрация органических отходов на пляже увеличилась на 0,2%.

Липа села на свободный лежак и поставила рядом с ним обычный чёрный зонт. По границе моря шел замученный индус с большой клетчатой сумкой и орал: «Горячие пирожки! Люблю горячие пирожки с картошкой! Летние шорты! Смотрите, какие у меня красивые шорты! Покупайте сало! Покупайте сало!». Липа оставила вещи, надела полосатый купальник и пошла к воде. В метрах десяти проплыла русалка Вера, держа в руках усатого ребенка от композитора Игоря Николаева.

«Бойцы. Стать прямо! – скомандовал грозно полковник Мишин боевым дельфинам стоя по пояс в воде в форме с орденами: орденами великих прошлых побед, настоящих и на всякий случай – будущих. Дельфины действительно были боевые, с красными беретами, напяленными на головы и с большими конфетами-зарядами на спинах. Животные выстроились перед полковником, как на параде. Липа подошла поближе к отряду-самоубийц, но совсем забыла, что и у нее на голове тоже красный берет от солнца.

«Боец-баба! – грозно рявкнул полковник, увидев Липу и приняв ее за боевую единицу. Девушка на всякий случай отжалась от песка пару раз. – Боец-баба, где твой заряд?

Липа поднялась на ноги и приставила к голове две ладони – к виску и лбу, — отдавая честь. Она прекрасно знала, как служивый человек, что со старшими по званию не спорят.

«А ну пшла на за ядерным зарядом! И чай мне принеси! Кругом! Ать Бля!» — Липа развернулась на месте и строевым шагом пошла обратно к своему лежаку.

«Всю жизнь раком» – подумали раки, которые варились в кафе рядом с берегом.

Липа глянула в свою сумочку – ядерного заряда в ней не было. А это всегда обидно для любого патриота.

Из пляжного громкоговорителя послышался стервозный деловитый женский голос:

«Внимание отдыхающие! Важное объявление. Разыскивается малыш. Отзывается на имя Ибрагим. Возраст: в самом соку, примерно 30-35 лет. Красив как древний бог песчаных дюн. Пропал 30 лет назад. При себе имеет комсомольский билет, идеальную щетину, голубые, как драгметалл глаза и украденное сердце своей голубки. Нашедшему, вернуть его Вере Ильиничне Броннецкой в администрацию».

Липа радостно отбросила в сторону зеркальце, тщательно накрасившись перед свиданием с морем, и побежала к воде. Девушка нырнула в волну. Открыв глаза, Липа увидела чудеса морского дна: плавающие пластиковые бутылки, медузы в форме НЛО, оброненные золотые цепочки, золотые рыбки с коронами на головах и много долларов – бездуховных бумажек, нужных только для того, чтобы добавить зеленцы морской воде.

Липа вынырнула на поверхность, а вместе с ней вынырнул Ихтиандр Иванович — молодой парень с блестящей серебристой чешуей и с жабрами на шее.

— Блядь из Саранска! – вскрикнула от ужаса и неожиданности Липа, увидев рядом с собой Ихтиандра.

Парень быстро отдал записку девушке и нырнул под воду.

Маленький мальчик, стоящий на кромке моря, злобно сверкнул глазами, заметив человека-рыбу, достал из трусов большую рацию и хрипло пробурчал: «Дельта, сходи в магазин за хлебом!». Тут же два парня в черных кожаных шортах, прикидывавшихся, что у них крепкая мужская дружба, вскочили на ноги и, размахивая нагайками, пустились в погоню за Ихтиандром. Это были агенты ФСБ, они быстро и синхронно нырнули в воду. Ихтиандр высунул на поверхность воды свой белоснежный оголенный зад и простучал по нему азбукой Морзе: «Россия будет свободной!». После громкого заявления Человек-рыба исчез в глубинах Чёрного моря. Агенты ФСБ орали, гнались за ним и уплывали в горизонт. Послышался громкий хлопок, похожий на выстрел. Люди на пляжи вскрикнули. Источником звука был шашлычник Саркис, который решил добавить драматизма ситуации и подчеркнуть опасность работы спецслужб, бросив в мангал с тлеющими углями петарду.

Липа развернула записку. На ней были строки. Вместо букв использовались значки ракушек, морских звезд, черепах, русалок, крабов и бутылки от вина. Липа легко расшифровала язык морских гадов. Перевод гласил: «Трико подорожало. Русалки наглеют. Непомерные запросы. Люди всю воду зассали. Тарифы на разговоры через ракушки растут. Меня просят выступать в шоу дельфинов. Киркоров положил глаз на мой костюм. Угрожает. Спасите. Передайте записку академику Филатову А.Б.».

Липа сделала глупое лицо, словно ничего не произошло, и вернулась на берег. Она вытянулась на лежаке, намазалась кремом и незаметно для себя заснула. Постепенно на пляже все вошло в привычное русло. Голые дети рисовали на песке русские «Круги Алигьери» с точными датами на будущее. Чайки мерзкими голосками кричали «Валера, налево! Валера, налево!», подсказывая краснокожему пьяному толстяку правильно управлять катамараном. А лисички взяли спички, и море синее не сожгли. Потому что вода не горит.

«Чуковский – пиздабол» — подумали разочарованно зверьки и побежали обратно в горы.

Прямо перед Липой встал товарищ майор. Он все еще был с похмелья, поэтому просто стоял, засыпая на ходу, и гордо показывал пузо солнцу. Тело майора и его локоть закрыли половину тела Липы и ее глаза. Таким образом, за несколько часов у девушки загорела только половина тела, а зона вокруг глаз осталась белой, как у ниндзя. По пляжу шлялся потрепанный пьяный старичок-поэт в ярко зеленых штанах. Он отвешивал дамам комплименты.

«Маринка – попа, как картинка» — сказал поэт, и дама вздохнула от удовольствия.

Поэт повернулся в другую сторону и выбрал новую жертву:

«Вероника – попа, как земляника».

И снова жертва изумрудных рифм расплылась в неге комплимента. Старичок-поэт собрал мелочь на опохмел, взял в подарок пару слив и довольный пошел налево — давить сливу.

Наконец Липу разбудил голос из громкоговорителя:

«Внимание, отдыхающие! Потомственный слепой-предсказатель Настрадалис вам поможет решить жизненные проблемы! Заговорит зубы, посеет сомнения, даст ценный совет на жизнь, продаст пустые трехлитровые банки для закруток, очистит ваш дом от золотых проклятых вещей. Обращаться в администрацию пляжа».

Липа посмотрела на солнечные часы у себя на руке. Стрелка указывала на надпись «Уже пора».

«Уже пора!» — вскрикнула Липа.

«Уже пора!» — опомнилась девочка на пляже в майке с надписью «GREENPEACE» и незаметно для всех покормила борщом из тюбика Ихтиандра Ивановича, подплывшего к берегу. Жалко, что эта девочка не знала языка морских гадов. Только Липа могла помочь человеку-рыбе.

Старичок-поэт подбежал к Липе, обнял ее и показал пальцем на невысокого лысого крепыша в темных очках и красных шортах, который понтовито расхаживал по пляжу, втянув в себя грудь.

— Гля! Гля! – тараторил старичок Липе, указывая на крепыша пальцем. – Это наш олух местный.

— Кто он? – заразилась хорошим настроением девушка.

— Этот клоун считает себя Нагиевым только потому, что получает миллион рублей за секунду в рекламе.

Липа и поэт громко рассмеялись над крепышом. Народ поддержал парочку и тоже начал смеяться над местным сумасшедшим.

Липа поспешила к автобусу. Во второй половине дня на остановке наконец-то установили аппарат по продаже автоматов Калашниковых и терминал по отпущению грехов. У народа сразу точно от сердца отлегло.

— Ты же этот… как его… Ефрем? – запыхавшись, хлопнула по плечу водилу Липа.

Водитель обернулся и как улыбнулся:

— Пока — да.

К Ефрему подошел поддатый и счастливый Матрён и они обнялись крепко, словно знали друг друга давно.

— Жизнь – это дорога. Дорога – есть жизнь, — умозаключил Ефрем.

— Дорога́ жизнь, — задумалась девушка.

Матрён и Ефрем кивнули в ответ.

Люди стали грузить вещи багажное отделение. Грузили всё: и украденные лежаки, и лечебную грязь в стеклянных банках, и плечевых обезьянок, с которыми фоткались на пляже.

Автобус тронулся, таща за собой на тросе еще один такой же автобус только в 10 раз меньше. В мини-копии автобуса был сынишка водителя, который с детства учился семейному бизнесу.

Матрен сел рядом с Ефремом и тут же дослужился до любимого штурмана летних маршрутов.

Липа увидела в конце автобуса старых друзей – бардов. Они рассказали ей, что у них случился инцидент, из-за которого им пришлось возвращаться уже сегодня. Коржов – самый усатый и потому самый красивый из них – в прошлом году в этом же месте прикармливался у старой фольклорной чародейки, которая живет в лесу одна. Женщина назвалась Джоном Уиком и в этом году отдала Коржову ребенка, которого зачала от него. Барды показали Липе маленького сморщенного мальчика с большим носом и мухомором в ручке. Такой сюрприз нельзя было оставлять в природе, поэтому барды решили поехать обратно в город и оставить дитя в Музее Бардов, где его научат с пеленок открывать консервы, привыкать к свитерам и усам, а также хранить дома старые книги по физике и схемы радиоустройств.

Липа надела шапку-петушок, закурила и душевно затянула на гитаре по такому праздничному поводу песню «Патимэйкер». Все барды были в восторге: те, что сидели слева от Липы – наслаждались ее левой стороной и интеллигентно-бледной кожей, а те, что сидели справа – уважительно кивали, разглядывая красный босятский загар девушки на правой стороне тела.

Старики в одежде солдат Великой Отечественной, услышав душевные песни в исполнении Липы, быстро достали баяны и затянули «День Победы». Уставшие пассажиры лежали на парных сидениях, и пили через соломинки коктейль «Дачник»: смесь компота и водки.

— Вруби музло, отец! Не брёвна везешь! – крикнула водителю Липа.

Услышав эти слова, Буратино, сидевший в середине салона, развернул голову назад на 180 градус, слизнул березовый сок со своей нижней губы и со злобным прищуром покосился на Липу.

В автобусе заиграла песня Лепса «Я счастливый, как никто». Народ пассажиров ликовал. Все побережье стало раскрепощённей и радостней.

Агенты ФСБ в кожаных черных шортах, не поймав Ихтиандра, безуспешно пытались арестовать хотя бы природу, за то, что поле подсолнухов, в сочетании с синими небом, образовало флаг Украины. Отряду боевых дельфинов отменили операцию. Они возвращались в бухту Инал с целыми конфетами-зарядами на спинах. Один из дельфинов, увидев американца на палубе круизного лайнера, плюнул ему в лицо, в качестве компенсации.

Липа прижимала к груди конверт с запиской Ихтиандра для академика Филатова А.Н. и шептала: «Держись, Ихтиандр Иванович! Помощь идет! Космическое равновесие восстанавливается. Ты будешь свободен!»

Липа весело глянула на небо и подмигнула облакам. Боги мировых мифологий повыглядывали из-за ватных кусочков неба и подмигнули девушке в ответ, белоснежно лыбясь ровными рядами зубов. Солнце включило яркость на максималку, и пульс мироздания глобально изменил частоту. Даже дряхлый старик на лавке отбросил слуховой аппарат, осознав, что слышит и понимает энергичный язык кузнечиков. Мозг вселенной настроился на бесконечную любовь и активность. Время забило на правила и полностью вычеркнуло понятия прошлого и будущего, оставив только безумное и бурное настоящее для всех живых существ в Галактике.