|
Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Графомания
-....просто вот так - хуякс, и не нет целой галактики, - пацан рубанул ребром ладони по бычку беломора и посмотрел на волшебника - достаточно ли тот проникся внезапностью открывшейся катастрофы.
Двое сидели на берегу реки уже второй час, неспешно пили тёплое пиво и беседовали на отвлеченные темы....
Не станет солнце осенью на голову Хлестать лучей осатанелых олово, Чтоб убедить без всякого труда Мол потеплело в мире навсегда. Привычно стало всем до посинения Бороться с поразившим потеплением, Хотя надёжней гражданам к зиме Готовиться при правильном уме.... Вчера я видел в лучезарной высоте
Стальными гранями мне посланный сигнал И сразу понял прилетел сигнал ко мне Ведь я мучительно, годами его ждал Мне сообщили - человек произошёл, Из замутнённого, простого оргстекла Я это чётко и внимательно прочёл, И эта новость меня очень потрясла Я просветлился как какой-то Лао-цзы, В глазах укор и даже как бы хитрица Моей предстательной коснулось железы, Разряд пронзил прям от яиц и до лица Ну а сегодня я нашёл за гаражом Союз поэтов и писателей. Зачем туда вступать?
Ради члена. Член союза - звучит не только нужно, но и почётно. Один на всех или у всех один — неважно. Важно, что он есть большой такой стоит и возвышается над горкой - весь из себя такой важный....
Зачем ты снимаешь нас всех автоспуском,
Стремишься встать сбоку от нас? Ведь нет на земле никакой трясогузки, Вспорхнуть чтоб из дырки сейчас. Зачем поднимаешь призывную руку С отмашкой на пЯтьдесят лет? Зачем обрекаешь на жизнь и разлуку, Дорогу за далями вслед?... Жили два таракана:
Кафка и Зигмунд Фройд. Выпили, как ни странно, Вы из меня всю кровь. Прагу люблю, а Вена - Чудо, как хороша. Капает кровь из вены - Выжженная душа. В спальне холодной тихо. Я с собой не в ладах. Где-то в груди есть «психо».... последней смятой сигаретой,
до рези лёгких, на ходу в коротких три затяжки лето чих-пых и только вязь во рту, и только горечью прилипшей табак на кончик языка, поглубже нахлобучив крыши, понуро из-под козырька дома выглядывают что-то в унылом месиве толпы, и очень грустно от полёта отжившей листвяной гурьбы, ещё тепло и терпко днями, но не нужны уже дожди, а нынче утром под ногами смеялись надо мною льды....
Знаю, что огонь сердечный
Хоть бывает скоротечным Но клянусь своей душою - Этот будет вечен мною... Свет твоих очей прекрасных Как небесных сводов - ясных, Стал родным мне сразу, сразу... Говорю я без прикрас... И когда ты по привычке Долго смотришь мне в глаза, В них я вижу океаны, небеса и острова.... Года летят как пули из винтовки,
Шальные, словно дети у пруда, Года летят и в поле, и в бытовке, Как у забора досок череда. Мелькают карпом в лучезарных водах, Года стремглав проносятся сквозь лес, И помню я себя, ещё при родах, А вот бреду с бревном наперевес.... Я налил в стакан компоту
И он там теперь живёт Отнесу его Федоту Пусть, Федот теперь попьет. Я в пруду, у тети Зины Наловил горсть корасей Отнесу их тете Зине Пусть любуется теперь Я в сарае у Егора Рожковой топор нашел Это что за поебота?... Август жаркий. Пошёл девятнадцатый день.
Перепутье. Канун. Жизни Преображенье. Гром небесный. Гроза. Свет и тень. Свет и тень. На дрожжах новый квас завершает брожение. Жжёт светило. И парит воздушная печь. Небо тлеет на углях, пока не погасло....
Будучи сильно пьяным, я поплёлся в Peep Show. Выбрал понравившуюся девочку, заказал ей несколько танцев подряд. Пил и любовался ей. Потом завязался разговор, выяснилось её сценическое имя Соня, я пошутил, как Мармеладова, профессии то смежные, она тоже оказалась знает эту героиню, меня это зацепило....
Переполненный пылью влетал на арену ветер.
Громко пел. То взивался, то рушился к полу дымкой. Расползался со знанием дела, как тут и не был. Растворялся, протиснувшись в щели шатрОвого цирка. На арену за ним, как тайфун - разноцветный мальчик.... уходит день вразвалку, не спеша,
засунув руки в не свои карманы, в засохшую чернильницу ковша поганок-мух нападало, гортанно закаты провожают петухи, от всхлипов речки одурела рыба, поспевшего рогоза пух летит от ветренного лёгкого порыва, зажав в кулак до пальцев белизны, до капель липких пота на ладонях луны подсолнух, вызревшие сны отщипывает ночь самодовольно, качаются в бессонном гамаке ночные заколдованные птицы, забыв о раннем утреннем звонке... скороговоркой выплюнул июль
последний, тридцать первый, зуб молочный, озябшим боком прижимались ночи, от колких уворачиваясь пуль, к друг другу, вытесняя напрочь день, еще недавно солнечный и ясный, ворочалась в младенческой коляске в туманах нерождённая осень, играла погремушками листков, облизывала августа пустышки, скупали не жалея медяков в базарный день тетрадки, ручки, книжки....
Как в объятом жаром Занзибаре И на миг Федюня не остынь, Когда жаришь дамам на гитаре Выжигая души до пустынь. Есть у женщин чёткие запросы На в себя влюбляющих парней, Но не все срывать готовы розы Если семьи крепкие важней....
мне ветер брат и мне сестра зоря я прорываюсь, умственно горя реальность выпала, свалилась из окна разбилась, разлетелись. получилась пелена на ней и звёзды и луна там где-то ты, там я, и вместе с нами извесный Весельчак Бердяев гроза душевных скупердяев и доля ветра в фунте серебра которое активно люди добывают от вечера и до утра.... И как бы ты ни был велик,
Являешься мира лишь частью. Учитель ты и ученик В предмете «Отсутствие счастья». Произведи детей, Дай им жильё и дорогу. Участок земли засей, О прочем моли ты Бога, Которого вовсе нету. И жить ты попробуй вечно, Застреливаясь из пистолета, И улыбаясь беспечно....
расскажи мне о том что случится потом расскажи о лесах и о птицах о том, что за ними о том, что мне сниться расскажи о любви и о смерти ангелы пляшут безумствуют черти а я между ними срываю листки тягучей радости и ледяной тоски где-то всё рядом но всё не о том я вероятно усну но потом здесь я родился в этих степях мой загадочный дом на ветвЯх одиночных растений вся суть которых в корнях по которым прохаживался ...
Есть в осени покой и завершенность...
и умиротворение страстей, когда плывет над парками постель со спящим мной сквозь призрачные кроны недавно пенных зеленью деревьев, чуть выше не погасших фонарей. Приборная доска подушки, я на ней - подбитый летчик… правда, не Мересьев, а перепивший лета алкоголик, который, если будет кем-то сбит, не превратится в памятный гранит, а прорастет полынью в чистом поле.... |
