Иван Гладких

поднакопил деньжат поднаскрёб силёнок
вырвался в отпуск затеял ремонт квартиры
выскреб до блеска свой личный клочёчек мира
ибо к порядку приучен ещё с пелёнок
такую навёл красотищу ну прям такую
что не найдёшь а если найдёшь то редко
вон как сверкает моя золотая клетка
сижу кукую....

Срочное дело – слушай:
Утром у школы нашей
Мымрикова Наташа
Мне растоптала душу.

Я, говорит, не стану
Больше терпеть уродин,
Так что пока, свободен!
Я, говорит, с Коляном…

Кончено всё разрывом.
В общем, житьё не сахар…
Дяденька парикмахер,
Сделай меня красивым!...

Эту историю мне рассказала моя бабушка. Дело было в конце 1940-х годов в одной из деревень под Воронежем. Играли свадьбу. Выходила замуж бабушкина подруга – молодая красивая девушка по имени Катя. И жених – Пётр – подстать невесте: статный, видный парень....

Встал, оделся, погулял по дому,
Покурил, попил, поел, повыл…
Можно и, конечно, по-другому –
С кем-то где-то что-то… Но увы.

Но у выживающих попарно –
Споры, склоки, вечная грызня…
Вроде бы, не адовый кошмар, но
Всё-таки кошмар… А у меня?...

Под железобетонным настом
У Земли зачесалась кожа.
Вот и всё – не сейчас, так позже,
Нам, рукастым и головастым,
Этот зуд обернётся лихом,
Выйдет боком. Планетка живо
Скинет с пуза дыряво-вшиво-
Ржавый панцирь. И станет тихо,
Станет пусто на грузной туше....

Сначала ты выпал росой на поспевшую рожь –
Литые колосья бросало в тягучую дрожь,
Ты живо подхватывал этот волнующий ритм
И слышал, как ласковый ветер с тобой говорит,
Как шепчет, что мир – навсегда и любовь – навсегда.
И ты растворялся в зерне без следа, без следа,
И белые птицы тобой набивали зобы
И пели…
Потом ты родился и всё позабыл....

Беспризорно и бестолково
На дороге лежало слово –
Я приметил и подобрал.
Не побрезговал – взял на руки,
Перемыл, переладил звуки.
Думал, с ним наживу добра…

Чуть окрепло – заговорилось,
Ну а в голосе – вот немилость –
Проступила клинками сталь....

Однажды
(Это было не так давно),
Спесивый круассан узрел говно.
Он ощутил невиданную жажду
Прилюдно обозначить ху из ху.
И начал: «Эй, говно! Как на духу,
Признайся: не позорно
Тебе, засиженному комарьём,
Вонять и гнить в присутствии моём?...