Случайная

Папа рисует.
Я сижу напротив, за обеденным столом, и слежу, чтобы кисточка прежде краски искупалась в баночке с водой.
Перед папой лежит плотный белый лист шершавой бумаги для акварели и плоская коробка с разноцветными пуговицами красок....

...

" ...Некоторые из наиболее странных известных фобий - боязнь жевательной резинки (Опра Уинфрей), старой мебели (Билли Боб Торнтон), папоротника (Зигмунд Фрейд) и ног..." (перевод из статьи)



Лапы.

Я стою на коленках в зарослях не то полыни, не то конопли....

“Я всегда выбираю терпкие, с шипровой ноткой, духи. Они гармонично сочетаются с ароматом хороших сигарет”. (Из несостоявшегося интервью)

В детстве, как все приличные девочки из семей офицеров нашего военного городка, я была приписана к музыкальной школе при гарнизонном доме офицеров....

вот, на прощанье тебе накарябала:
не города, не чертоги - параболу.
не прочие сооруженья адовы,
не -
корабли,

не башни, не замки, а - просто параболу.
в ней норка овальная с грустною жабою
а-ля
Дали.

вот и меня бы - ласкали, не лапали,
и обо мне так - смеялись и плакали -
такую гиперболу бы накалякала!...

я в костюмерной не за этим ль
стою пред зеркалом,
пока -
их реквизитор не заметил
исчезновенья колпака,
пропажи клетчатой хламиды,
измятых туфель с бубенцом
и масок -
белой от обиды,
другой - с хохочущим лицом ? -

примерить лот чужой украдкой
и, запустив ладонь в карман,
нащупать рёбра шоколадки
и скользкий эластичный срам,
в другом -
комочек влажной ткани
для слёз, для пота и соплей
(коли любви не знаем сами,
так хоть принюхаемся к ней!...

Мир тронулся. Отстали пассажиры. И,
в печали от разлуки с чемоданами,
бегут, ломая каблуки, настырные,
роняют мелочь и ключи квартирные,
а лоб давно уж в сговоре
со шпалами.

Багаж в купе догадливо осклабится,
нутро своё раззявив вжиком молнии -
и статью, человечьим духом хвалятся,
обшлагами бесполыми пихаются
пожитки, растопырив швы утробные....

- ... помеха боковому зренью,
на тормоз жму (кулак из фуры) -
в кювете, справа, мишка бурый,
сидит, почесывая шкуру
(а дело было между Тверью
и Торопцом, давнишним летом).

Чихнул, зевнул, всласть почесавшись,
встал и побрёл, с пчелой играя,
себе на пятки наступая,
вертя задком, башкой мотая,
наперерез пустынной трассе
в кусты оранжевого бересклета....

Мне застрянет тоска в пищеводе коричневым
пряником,
я помедлю спустить её вниз нажатием кнопочки,
кликом клавиши, в преисподнюю самую
прямиком,
ну, не важно, короче, налью себе капельку водочки,

пропитаю тоску и разбухнет кручина
мочалкою,
я натрусь ей внутри, не жалея розовых слизистых,
и почистившись вдоволь, отправлю печаль мою
жалкую
в перемол к агрегатам, безжалостным, мышечно-жилистым....

...
свалился нА голову, как снег,
сравнял неровности,
забился в трещинки,
присыпал синяки,
стёр очертания,
смёл формы
и условности,
отбил желанья, как с сапожек каблуки

лопата мне - мой реквизит,
мишень - мне ролью,
на мне пушистый бутафорский пуховик,
прицельней бей снежком,
а если станет больно -
растаю к марту....