Последние комменты юзера Доктор Просекос

Доктор Просекос: Пусть убьет сибя ап стену.

Доктор Просекос: Все, господа-товарищи-братва! Притомился я. Девять часов просидел за машиной бесовской. Продолжение следует. Дедушка Кот читателя не «кинет».

Ой, бля. А как мы притомились, читая эту хуету бесовскую.

Короче, Василий, бля, Пригодич. О письмах твоего отца, как и о его войне, я писать не буду, скажу только, что там ничего нет, в этих письмах. Обычная бытовуха. Нужно ли было их вывешивать? Не знаю, пока скажу, что вряд ли. Не потому, что они плохие или хорошие, а потому, что там в них ничего нет. И в данном случае торговая марка "Письма с фронта" только дискредитирует подобные товары. Идет ежик в каске по лесу. Не смешно, зато про войну. Но тебе такие письма, конечно, дают свои диведенты, можно писать о всякой хуете. См. выше. Но я, наверное, доберусь и до второй части.

Доктор Просекос: Хренопотам

Вот ты расстроил-то меня. Че, правда? Сегодня не одолею.

Доктор Просекос: Приключения военного времени. Была стрельба. Дивизия, разбитая немцами, будет «доформировываться». Еще нет штампа «Проверено военной цензурой». Помните чеховское «подводное течение» (термин В.И. Немировича-Данченко), вот оно: в конце июня отец непосредственно принял участие в боестолкновениях, несколько раз ходил в штыковую атаку, в рукопашный бой (у военных врачей такое случается редко).

Ну, не ебаться, какой образ. Волны вздымались, как домкрат. Знает Немировича-Данченко, поняли, хлопцы?

Доктор Просекос: Ебать! Пацаны, я до писем добрался. Весь крео занимает

29 тысяч знаков, из него вступительная поебень о бабках-дедках - 22, и остальное письма.

Щас я вам скажу, что там.

Доктор Просекос: Вечный Студент

Мне тяжело, но я закончу. Дело в том, что я же говорил: он из демшиза начала перестройки. Тогда о нем все уши прожжужали.

Доктор Просекос: Бабке было уже под семьдесят. Через короткое время после начала военных действий Порхов был оккупирован.

Вот за два таких не связанных между собой предложения у нас тут люди попадают в рубрику Гавно и Хуета што пиздец, а у тебя весь текст такой, профессиональный литератор.

Доктор Просекос: кровопролитную войну?

Да ты все врешь, не бывает кровопролитных войн. Вот свистун-то.

Доктор Просекос: Отец много рассказывал мне о тех собраниях (не партийных, общих), на которых все голосовали за смертные приговоры «троцкистско-зиновьевским убийцам». Все голосовали открыто, поднимали руки, а иногда от тех или иных человечков требовали устно заклеймить предателей и шпионов.

О себе-то не рассказывал? Он-то руку не поднимал?

Сейчас многие ухари любят тявкать, мол, нет свободы слова. Видел по «ящику» выступление доктора философских наук, специалиста по философскому наследию Ивана Ильина (вот уж был пещерный антикоммунист) Г.А. Зюганова, который объявил, что в России давно наступил 1937-ой год. Ох, брехуны колхозные, козлы-капустогрызы.

КАПУСТОГРЫЗЫ - япаццстулам!

Доктор Просекос: Артемий Емельянович был участником Русско-Японской войны, геройски вывел из окружения свою артиллерийскую батарею. Кстати, у двух моих дедов были Георгиевские кресты.

Мы не сомневались, чувак. А чего так мало?

Доктор Просекос: "Матушка засмеялась, разговорились, влюбились, романтические отношения, а далее все по сценарию, хорошо известному читателю".

Если вы, светлейший знаток слова русскага, изячнага, о сценарии, хорошо известному читателю Литпрома, то вот вам, милейший, этот сценарий. Через двадцать минут знакомства с вашим батюшкой матушка уже еле стояла на ногах, а через сорок выебана в жопу и забыта.

Доктор Просекос: Друг был у отца на Финской, хирург. Взяли в плен тяжело раненного финского офицера. Отец сделал рентгенограмму, хирург по ней сделал операцию, удалил осколки. Финн был весь в крови, так торопились его оперировать, что даже сапоги с него не сняли. После наркоза, когда офицер пришел в себя, хирург наклонился над ним и спросил о самочувствии. Финн вытащил из сапога нож и вонзил доктору в сердце. Что стало с финном, умолчу. А зачем молчать. РАСТЕРЗАЛИ...

Охуенная история, достойная по крайней мере целого рассказа, но зачем такому индюку целый рассказ чужому человеку посвящать, лучше о себе, любимом.

Мы тебя сейчас по косточкам разберем, Пригодич.

Доктор Просекос: Ну-с, сейчас это – как пожелать издать сборник стихов на Марсе. Мудрено, затейливо, но элегантно шутит Жизнь-Жизнь.

Ебать, как мудрено, затейливо, элегантно шутит Пригодич-Пригодич!

Доктор Просекос: Отец стал пламенным комсомольцем, носил на демонстрациях красный флаг, участвовал (мне очень горько об этом писать) в осквернении и разрушении храмов. Отец был безбожником, причем яростным и убежденным, а матушка – верующей. О бабке я и не говорю. Мать выросла в монархической семье. Любимым рассказом бабки была история, повторявшаяся из года в год. Она была очень хороша, и каждый год на сборах в Рембертове (под Варшавой) она подносила хлеб-соль государям, а Александр III и Николай II целовали ей ручки.

Да мы поняли уже, какая у тебя родословная, профессиональный литератор. До половины дочитал, а гед письма?

Доктор Просекос: "Девочка-умница-разумница говорит: ДВЕ жопины. Нарком был в полном удовольствии и благорасположении".

И тут про жопоеблю.

Доктор Просекос: Да нахуй мне твои дедки и бабки, уебан! Еще скажи: я помню отца, его большие, сильные руки.

Доктор Просекос: Начал читать. Культурный, бля, человек: "Любезный читатель, на сей раз предлагаю Твоему благосклонному или неблагосклонному вниманию подборку писем военной поры, отправленных моим отцом – моей матери".

С самураями - хорошо. А дальше выебон в стиле: вот такие мы охуительные, Гречишкины, да.

Доктор Просекос: Этот отзыв я оставил на предыдущем крео графомана, сейчас читаю этот.

Дураки литпромовские!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Этот Пригодич только шифруется под демофрена, на самом деле это разработка ГРУ, чтобы Резуна-Суворова валить под видом хваления. Тонкая работа, а вы повелись.

Доктор Просекос: Дураки литпромовские! Этот Пригодич только шифруется под демофрена, на самом деле это разработка ГРУ, чтобы Резуна-Суворова валить под видом хваления. Тонкая работа, а вы повелись.

Доктор Просекос: И песня хорошо пошла.