Последние комменты юзера rak_rak

поэт, бля, ггы

arhi

нет, с чего вы это взяли?

так кто у кого спиздил?

у меня же не пизда, чтобы лизать! Где твоё совершенное чувство юмора?

Тебя, что ль порвать? Так быстро зажило после прошлого раза? Потерпи ещё недельку, не травммируй себя.

Послав в сей адский накопитель.

Как горяча, как красна кровь

Моей невинной серой жертвы.

Серая дырка-норка, я тебя выбрал!

Айайайай! Ужас! эТ, наверно больно? слава слону, миловал!

каким бы ты милым ни казался, но я разорву тебя от затылка до кобчика.

Конечно предсказуемо. Это ж заразная кровь!

Частично согласен.

Эх, что-то я совсем стал плох головой, позабыл даже о внедрении «золотой молодёжи» (это так мои затейники называют пробу моего разъёбанного глазка новобранцами), но я вовремя подготовился, и беды не случилось. Так вот, перед дембелем я находился в состоянии полной боевой готовности, и, по всем армейским традициям, я старался блюсти свою честь, но каждый раз безуспешно – но упрекнуть меня в этом нельзя, ибо я – старался! Я с трепетом ожидал «стодневки» (это когда «золотая молодёжь» приглашает на своё зверское шоу министра обороны, расписывает его лицо чернилами, и заставляют меня глотать его «золотое перо»).

Я имел достаточно ума и мужества, чтобы давить халяву, пока деды опускали весь состав, и относился к этому философски, так как знал что такое воплощение традиций в жизнь, и даже пацаны не беспокоили меня во время 5-ти дневной моей болезни очищения от заразной крови.

Так что вакантные места держались именно пять дней, и кучи желающих побыть на моём почётном месте передислоцировались в наш штаб. Но никто так и не смог перенять мой многолетний опыт подбития «пехотного глаза», все только и делали, что совали мне в моё пехотное рыло, не знаю зачем я это говорю, но, думаю, это не лишняя имформация.

Утомлённые беспрерывными совокуплениями, мы начали подготовку к оргии «дембельская каша». Не спрашивайте меня – что это такое, у меня не хватит слов, чтобы всё ЭТО описать. Но главное, что в состав её входила приторно-сладкая, очень калорийная белковая смесь, которую я радостно сжирал на зависть духам, и растроганные за гениталии дедушки ласково смазывали маслом моё очко, и проводили со мной последние недели практически не вынимая.

Но в последние дни с маслом случилась заморока. И по причине его банального отсутствия, мне было очень больно, и возникли серьёзные последствия. Самое страшное произошло, когда мой прамор нажрался до озверения, и решил произвести личный досмотр моего «кубрика», причём и вовсе без масла, облив трещины моего ануса остатками спиртного. При детальном осмотре моей многострадальной кишки были выдавлены продукты жизнедеятельности, и клубок шерсти, свалявшийся из волос, вылизанных мной с яиц и жоп офицеров. Я долго старался, и наконец из прапора потекла сладкая хуйня, которую я люблю больше жизни своей. Но, случилось так, что прапор на совете племени предложил продать меня на местном рынке.

Я проклял тот день.

Моя участь была незавидной. Тридцать человек кавказцев – и у всех стоИт! Я закрыл глаза, и отдался неизвестности. Это мне сейчас кажется, что сие были армейские шалости. Я пытаюсь забыть весь этот кошмар, целуя свою девушку, но прошлое не поддаётся забвению. Я найду смелость рассказать – как это было.

Сначала на меня навалились сразу пять человек. Двое из них немедленно насадили меня на своих «боевых товарищей», один из которых был огромным корнем чеченца из Дагестана. И только тогда я понял, ЧТО именно было моей фатальной ошибкой.

Он требовал называть себя «дядя Шамиль», хотя его звали-то совсем по-другому, я сначала не знал, почему он это требовал, но когда понял – было уже поздно: когда его двадцати шести сантиметровый ткнулся мне в желудок, я потерял сознание, и пришёл в себя только на дороге. Голова гудела, болело всё тело, измятое страстными кавказцами, более того – судя по всему в меня влили водку, чтобы уберечь себя от разборок со стороны части, которой я принадлежал.

Но мне повезло. Меня подобрал комендантский взвод, но хоть они и звери грубые, но их принуждения казались мне ласками, по сравнению с ужасом кавказских издевательств. Меня привезли в родную часть, и я с радостью принялся за свою непосредственную работу: отпидорил все котлы, все сортиры, получая от благодарных дембелей плевки в лицо «дембельской кашей», но я не забыл, как они отдали меня НА ХУЙ кавказского торгаша! И, даже будучи во власти зелёного змия, я всё-таки сумел обеспечить удовольствие изголодавшегося молодняка.

Человек ко всему привыкает – и я тому не исключение, я привык к службе в армии, и, несмотря на жуткую боль сзади, я пел песни, если мне велели, никогда не огорчал моих весёлых, задорных пацанов, которые навсегда запомнили мой шоколадный «кубрик», ну а я уж в свою очередь до конца дней запомнил свою «стодневку», эту хрипящую, сопящую потную возню на моём ещё в те годы нежном теле, глухие, мокрые шлепки разгорячённых кавказцев, щемящую боль в заднице, и кувыркающуюся в моей пустой черепной коробке мысль «когда это кончится, когда это кончится!..»

Слава Аллаху, смэрть рюсский салдат-ищяк!