Жизнь гениев

Автор: Факультет Жывотных Интересным людям, талантливым пистателямм, сетевой элите и прочим охуенным посвящается...

Венгерский композитор Брамс с ожесточением пиздил Юрия Темирканова резиновым шлангом для поливки овощей. Венгерская кровь оказалась горячее восточной, поэтому Юрий жалобно сулил и метался по залу, как загнанный заяц. Это еще больше распаляло Брамса. И, наконец, метким ударом по почкам он уложил его на землю. После чего стал добивать его ногами, стараясь массивной пряжкой кожаных полуботинок свернуть ему челюсть. При это исступленно орал по-венгерски. В уголке комнаты стоял переводчик с венгерского и языков романской группы Иесаев и монотонно переводил Брамса:

"Добью суку! Щас тебе по помидорам зашарю! Говно!"

С литературной точки зрения Брамс был ему явно неинтересен и Исаев про себя отмечал явную стилистическую скудость великого композитора. Постепенно вся эта драка с воплями и завываниями одного и поскуливанием другого стала ему безразлична и он углубился в сборник стихов современных поэтов Португалии.

На сцене появился Мусоргский. По его красной роже можно было судить, что он, как всегда нетрезв. Увидев избиение, он с воплями "Ваня, не трож нацмена!" помчался к Йоганнесу Брамсу. Он не хотел кровопролития. А к этому как раз дело и шло, потому как венгр ожесточенно бил каблуком, пытаясь сломать Юре нижнюю челюсть. И Мусоргский побежал. Между ним и Брамсом лежало почти бездыханное тело Темирканова, по которому Модест Петрович беззастенчиво пробежал, превратив его в промокашку, или половую тряпку, или кусок старой ветоши. Он его просто не заметил. Потом схватил и сгреб в охапку венгра, после чего запер его в кладовке, чтобы тот отдышался и "пришел в норму". А уж после этого всего спокойно уселся и налил себе водочки…

Вот именно это и называется "борьба в искусстве". Когда это слово пишут музыкальные, литературные и другие критики, то они имеют в виду именно это. Все, что происходило в описанной выше сцене, очень символично. Дух Брамса обращается с суровыми требованиями к потомкам. Как поняли его искусство? Как другой великий Мастер донес его до масс? Правильно ли он интерпретировал его вещи? Он задает эти вопросы. Нет, он требует ответа на них. Появление Мусоргского связано с новыми течениями, отказом от старого, реформой искусства. Классического искусства. Он, мягко, но неумолимо, вытесняет своего предшественника на задний, но заслуженный план, то есть в сортир. И на всю эту возню равнодушно взирает представитель нового современного искусства, который хоть и интересуется всеми этими раскладами, но смотрит на это сверху, пренебрежительно, как на мышиную возню.

Да, сложна жизнь гениев. Да и просто одаренных людей искусства.