Малиновое варенье

Автор: Александр Гутин Мадам Полякова варила малиновое варенье. Белый эмалированный таз грелся на только что разведённом примусе. Алая малина истекала соком под грузом нескольких килограммов сахара. Пьяные пчёлы кружились над этим великолепием и, окончательно потеряв голову, падали в таз, жужжа в предсмертном оргазме.
Во дворе суетился июль. Жарило
жидко-оранжевое солнце. На деревьях перезревали яблоки, опуская своим сочным грузом ветви до самой земли...
Доктор Поляков в картузе и серебряном пенсне взял трость и плавно поплыл по направлению к калитке.
-К ужину буду, Риммочка...если Илларион Павлович придут, пусть дождутся...непременно пусть дождутся...
-Хорошо, Гриня...я передам ,-ответила мадам Полякова и подпихнув край юбки под байковые рейтузы ереванской швейной фабрики стала стирать бельё в таком же белом эмалированном тазу...
Варенье кипело, выплёскивая облака белой сахарной пенки...

Фикса удирал от отца. Отец в хромовых сапогах отставного офицера довольно бодро скакал по пыльному двору с солдатским ремнём в руке:
-Убью, гада...стой! Стоять, кому сказал!!!
-Не трогай ребёнка!!!, -орала мама Фиксы тётя Нюра, лупцуя отца по спине связанным в угол полотенцем.
-ААААА!! Папа!! Я больше не буду!!! Не надааааа! - Вопил Фикса увёртываясь от отцовских ударов...
За этой картиной следили Гаврик и Хруст, усевшись на пожарной лестнице в районе третьего этажа.
Наконец, Фикса, скача, как козёл через весь двор взмахивает на кучу с торфом и перепрыгивает через забор прямо во двор мадам Поляковой.

Мадам Полякова закончила стирку, развесив его в следующем порядке. Сначала висел махровый халат Господина Полякова цвета «густой бордо». Потом три безразмерных бюстгалтера мадам Поляковой, напоминавшие скорее чехлы для самовара .Потом идут всякие носки, носовые платки и ,как завершение композиции розовые и голубые рейтузы всё той же мадам ереванской швейной фабрики.
Мадам Полякова выплёскивает таз с мыльной водой в зияющее пустотой очко уборной и направляется к погребу, где находятся глиняные кринки со свежей сметаной и сливками...

Фикса мягко приземляется в куст крыжовника растущего прямо у забора...И видит мадам Полякову, спускающуюся по ступенькам в погреб.
Зоркий взгляд Фиксы замечает изнывающую на примусе малину, и решение приходит практически мгновенно.
За мадам Поляковой закрывается тяжёлая дверь погреба. Фикса соколом метнулся к сараю, выбрал подходящее по длине полено и подпирает дверь, оставляя мадам Полякову в таинственной прохладе погреба.
Потом, чтобы не обжечься, Фикса срывает знаменитые ереванские рейтузы и хватает ими горячий таз с вожделенной сахарной малиной.
Обратный путь ничем не отличается от пути во двор мадам Поляковой.
Взобравшись на забор, Фикса видит, что отец, красный от гнева уже входит под ворчание мамы и улюлюканье сидящих на заборе Гаврика и Хруста, в подъезд, нервно захлопывая за собой дверь.
Фикса не спеша спускается с забора. В его руках дымится ароматом ягод таз. Хруст и Гаврик ,как мухи, слетают с пожарной лестницы и идут за Фиксой по направлению к беседке, что находится за сараями в самом дальнем углу двора. Там, за беседкой в заброшенном гараже, лежит куча жёлтой, пахнущей осенью соломы и стоит картонный пулемёт Максим.
Они едят малину прямо руками. Бордовый сироп стекает по локтям и ляпает неаккуратными пятнами залатанные штаны. Они едят молча. Лишь довольное чавканье Хруста и стрекотание какой-то казявки нарушает тишину.
-Не чавкай, бля,- говорит Фикса, отвесив подзатыльник белобрысому Хрусту.
Хруст не чавкает.

Таз пуст. Малиновые разводы с крупинками сахара проходят меридианами по его днищу.
Трое валяются на соломе, заляпанные ягодным соком.
-Слыш...Фикса...мадам-то выпустить надо, а? -лениво спрашивает Гаврик..
-А чо...пусть посидит ей полезно морде буржуйской -отвечает Фикса и чешет живот.
-Не...Фикса...выпустим...батя твой и так тебя грохнет... -говорит Гаврик...но чота сотворить надо...ну, чтоб не зазря…
-Надо, -соглашается Фикса. Он встаёт, берёт таз и выйдя из гаража, снимает штаны, начиная какать прямо в ещё пахнущую августом эмалированную посуду...
-Гы...- соглашается Хруст и проделывает тоже самое.
-Гы, -отвечает им Гаврик, но не испытывая желания какать, просто мочится в таз.
Все трое перелезают через забор мадам Поляковой.
Фикса бережно, как можно дальше отставив от себя таз, несёт его к примусу и ставит его на ещё теплящийся огонь.
Верёвка, на которой сушится бельё перерезана, халат цвета бордо нелепо волочится по пыли, оставляя влажные следы. Один конец верёвки привязан к полену, подпирающему дверь погреба, второй конец в руках Фиксы, уже сидящего на заборе.
- Тяни!, -орёт Гаврик.
Фикса тянет.
Полено падает. Дверь распахивается. Мадам Полякова с всклокоченной причёской, в недрах которой светились крупинки инея, выскакивает из погреба. Край юбки заткнут за заиндевелые рейтузы ереванской швейной фабрики.
Она видит валяющееся в пыли свежевыстиранное бельё, она видит таз с дерьмом, кипящий на примусе. Она хочет заорать. Но она хрипит в бессловестной злобе....

-Убью, гада!!! Стой....кому сказал!!!, -отец Фиксы бежал за ним в всё тех же хромовых сапогах отставного офицера..
-Не трогай ребёнка!!!, -орёт мама Фиксы тётя Нюра, лупцуя отца связанным в узел полотенцем.

Мадам Полякова варит яблочный компот.