Полное излечение. продолжение

Автор: yakov …
- Бабуль, слышь?
- Что?
- Ты… в диван заглядывала?
- А чего туда заглядывать?
- Ну, я же тебя спросил!
- Да зачем мне? На железяки твои смотреть?
- А! Значит ты знаешь?
- Про твой склад? Конечно, знаю. Вот посадят тебя когда-нибудь в тюрьму…
Мишино сердце ухнуло куда-то вниз.
- Так это незаконно? – спросил он. Начала болеть голова.
- … - прошептала бабушка.
- Что? – он наклонился к ней.
- Автомат? – услышал он ее шепот. – Автомат может быть законным? – она постучала пальцами по лбу.
- Ага, - сказал растерянно Миша. – А кто-нибудь еще об этом знает?
- Это у тебя надо спросить.
- Угм… Понятно… (“Что же мне с этим делать?”) Бабуль, а ты не могла бы рассказать мне – что ты об оружии этом знаешь? Понимаешь, я что-то не очень помню.
Бабушка в недоумении развела руками:
- А чего рассказывать-то?
- Ну… откуда оно у меня?
- Не знаю. Где-то ты его достаешь.
- А зачем, бабуль?
- Ну как зачем? Нравится тебе, - бабушка отвлеклась от своих кухонных хлопот и присела на табурет. – Ты же с пяти лет оружием увлекаешься. У тебя же пол-стола грамотами и медалями забито.
- А что – я в соревнованиях участвовал? – голова болела все сильней и сильней.
- Да конечно участвовал! Постоянно!.. Во всяком случае, пока в школе учился… Ты что, совсем не помнишь?
Миша промолчал.
- А как с дядькой занимались – тоже не помнишь?
Слово “дядька” почему-то немедленно вызвало в Лешиной памяти целую серию картин. Открытое лицо с пронзительным взглядом синих глаз… “Вспомнил: дядя Леша! Ой!..” Голова совершенно перестала болеть – и вернулось множество воспоминаний! Дядя Леша занимался им, Мишей, своим племянником, с тех пор как погибли его родители. И все-таки как-то смутно… Рыбалка, шахматы… а! точно! Секция по фехтованию! И еще – они с дядей фехтуют. Да, дядя привил ему охоту к оружию – вспомнил!
- Помню, бабуля… А где дядя Леша-то?
Лицо бабушки перекосилось в отчаянии.
- Господи, когда когда же эта гадость у тебя пройдет?.. – забормотала она.
- Что такое, бабуль? – оторопел Миша.
- Что такое? – переспросила бабушка Тоня и горестно покачала головой. – Дядя Леша три года в могиле!
Вот так раз! Три года! Но воспоминание об этом не приходило. Ох! Как же все-таки странно возвращается память! Болезненно и как-то чудно’… Миша почувствовал страшную усталость.
- Бабуля, я пожалуй лягу, посплю.
- Конечно, зая. Ложись. Я тут кое-что на кухне доделаю и потом уйду.
Засыпая, он думал: “Что ж я никак не могу вспомнить… Дядя… И этот арсенал… Его нужно срочно перепрятать, а то следователь объявится… Если он это увидит, то даже не знаю… С его квадратной головой… Куда перепрятать?.. “

…
Вечером зазвонил телефон. Миша поднял трубку.
- Алло, - услышал он, - кто это?
- Миша.
- О! Наконец-то! Ты куда пропал? Я тебе два месяца дозвониться не могу.
- Я в больнице был.
- Да ты что! А что с тобой случилоь?
- Травма мозга.
- Ой! Кошмар! А как ты сейчас?
- Да вроде бы нормально.
- Слава Богу… Слушай, я по поводу книжек.
“Каких еще книжек?”
- Может я тебе их сейчас занесу?
- Заноси.
- Я через час буду. Только у меня дела, посидеть не получится. Ты уж извини, в другой раз.
- Хорошо.
- Ну, до скорого.
- Пока.
“Интересно, кто это такой?”

…
Раздался звонок в дверь. Миша открыл и увидел невысокого лысеющего очкарика плотного сложения примерно его возраста.
- А, Мишель! – рот незнакомца расплылся в широкой улыбке. – Наконец-то! А я уж Бог весть что думать начал… Так у тебя голова-то как – прошла? Если что – у меня есть один специалист…
- Да нет, вроде все нормально. Ты проходи.
Но тот проходить не стал, а остался стоять в дверях.
- Слушай, Мишка, я так занят, что даже зайти на минуту не могу, - сказал он. – Вот книжки отдам и помчусь.
- Ну… хорошо.
- На, - очкарик протянул Мише пакет, который держал в руке.
“Нужно хоть что-нибудь сказать,” – подумал Миша.
- Понравились?
- Кто? Учебники? – ухмыльнулся очкарик. – Чрезвычайно занятное чтение, – он хохотнул. – А распечатка… - тут он как-то испуганно моргнул, - знаешь, это, пожалуй, слишком… То-есть интересно, конечно… - он посмотрел на свои наручные часы. – Знаешь, давай на неделе встретимся и это все обсудим?
- Ну… хорошо.
Миша закрыл дверь.
Он вынул из пакета книги и положил их на стол. Действительно, научная литература. Но, в-основном, конспекты. Сделанные его, Мишиной, рукой.
Сразу стало клонить в сон. Так всегда бывало, когда он пытался что-нибудь вспомнить. Но нет, на этот раз не получилось. Не помнит он, как эти конспекты писал. Однако же, почерк его.
Вот блин! Надо прилечь поспать, сил нету…

…
Когда Миша складывал конспекты в ящик стола, он наткнулся на сшитую домашним способом книжку из отпечатанных на машинке листов.
Он раскрыл книгу.
“История уфалов словно специально предназначена для того, чтобы демонстрировать нам, насколько зыбок наш, человеческий, мир, условны общепринятые воззрения и сомнительны достижения духа.
Обращение к анализу бывшего некогда притчей во языцех, а ныне полузабытого уклада жизни этого племени на многое могло бы раскрыть глаза как современным психологам так и современным политикам – и вообще всем тем, кто заявляет, что печется о благосостоянии и духовном здоровье людского рода.
Практически безоговорочно признается всеми исследователями, что уфальский народ ведет свое происхождение с гор Кавказа – хотя по иронии судьбы в нынешнее время в республиках как Закавказья так и Кавказа не встречается, кажется, ни одного уфала. Впрочем, серьезных исследований в этом регионе не проводилось.
Существует ряд гипотез об обстоятельствах обретения жизненным духом той формы выражения у уфалов, которая впоследствии так ярко выделила этот народ из массы других.
Приводим ту, которая не вызывает протеста у большинства исследователей.
По видимому немногим более 1500 лет назад на севере Кавказского хребта в одном из высокогорных племен возникла новая и совершенно необыкновенная религия, обрядовая суть которой заключалась в том, что любой взрослый мужчина этого племени, при встрече со своим единоверцем был обязан убить его.
Скорее всего причиной подобного переворота в сознании народа было вполне обдуманное решение старейшин племени, призванное любой ценой сохранить племя от окончательного исчезновения, к которому неизбежно привел бы его уже в самом скором времени разгул кровной мести.
В этом нет ничего удивительно, если принять во внимание тот достаточно изученный и вполне достоверный факт, что время от времени то или иное кавказское горное племя, увлекшись кровной местью, подрывало свой генофонд и совершенно исчезало. Так вымерли многие племена Кавказа. Подобное происходило также и на Балканах и Пиренеях.
Необходимо подчеркнуть, что убийство соплеменника – как ни дико это звучит – было в крови местного населения (возможно, здесь мы имеем дело с древнейшим, если не изначальным, укладом человеческой психологии) – так что выдумку старейшин с полным правом можно назвать гениальной.
Заповедь убить ближнего своего, осиянная светом Служения Высшему Аболюту, превращенная в высший момент “служения” и совершенно оторванная от понятия “гордость”, тесно переплетенного с духом законов кровной мести, и отныне сомкнутая с понятиями “смирение” и “всепожертвование”, привела впоследствии, как это ни парадоксально, к крайне бережному отношению к жизни соплеменников. Так свершилось кардинальное перерождение людской общности. Об этом будет рассказано ниже.
Побочным эффектом уфальского “служения” стало рассеяние самого племени. Вероятно новая религия привилась не сразу, а в течение нескольких поколений, но уже в начале 5 столетия от Р. Х. мы встречаем упоминания о ритуальных поединках в армянских хрониках, а чуть позже и в иранских. У византийских хронистов примерно в то же время фиксируется имя уфалов, а в Эфесском сборнике сказок (8 в.) уфалы фигурируют весьма широко (из 19 сказок в трех).
В древних преданиях народов Азербайджана сохранились отголоски обрядов “революционной” религии уфалов. Красочные сказания о грандиозных сражениях, в которых каждый воин бьется за себя – безусловно отголоски ранней эпохи в истории уфальской религии, когда мужчины этого племени сходились на поле большим числом во имя богатой Жертвы.
По всей видимости уфалы сделались настолько ревностными последователями кровожадной доктрины, что были не прочь закласть весь народ во имя Высшего, но этого не произошло по причине противодействия властей. Ритуалы уфалов были запрещены повсеместно.
Здесь нужно указать одну важную деталь. Уфалы вследствие своего глубокого погружения в новую, полностью отличную систему мировоззрения и перенесения своего воинственного духа исключительно в сферу религии, совершенно перестали обращать внимание на вопросы обороны и в скором времени потеряли всякую независимость. Скорее всего они были изгнаны из исконных мест своего обитания. Горные народы – соседи уфалов – считали ниже своего достоинства истреблять племя, не прилагающего ни малейшего усилия для своей защиты.
Оказавшись в Кавказской Албании (Азербайджане), Армении, а позже в Ширазе, Хорасане и Белуджистане, уфалы были вынуждены рассеяться по деревням практически в количестве одной семьи на поселок. Армянские уфалы довольно быстро сошли на нет в силу невнимательного к ним отношения туземного населения, слишком поглощенного непрестанной борьбой за собственное выживание. В более благополучных исламских странах власти не допускали ритуальных поединков – под страхом казни всей семьи принесенного в жертву (т. е. проигравшего поединок).
По закону уфалов участвовать в ритуальном поединке, позднее получившем название “священной охоты”, был обязан каждый достигший 19-летнего возраста мужчина. Всем остальным, т. е. женщинам и подросткам подобная деятельность была запрещена.
Мужчина не смел отказаться от поединка при встрече с соплеменником. Как проиграть поединок так и выйти из него победителем в равной степени являлось высшей честью и смыслом существования для каждого уфала.
Как они узнавали друг друга? Каким образом уфал убеждался в том, что завидел посреди улицы или многолюдного базара своего единоплеменника? По всей видимости, изначально их отличала от других народов одежда. Но вместе с запретами на поединки была запрещено и ношение национальной одежды – и тогда сыны этого всежертвенного племени стали придумывать различные тайные знаки, по которым и узнавали друг друга.
Поскольку уфалы принесли с собой в страны своего нового обитания тонкое знание многих ремесел – так, например, совершенно точно известно, что им не было равных в оружейном деле – то их старались беречь. В Ширазе по записям визиря Эль-Кавуса в каждом селе или городке держали одну уфальскую семью и не допускали туда хотя бы еще одну, и кроме того старались препятствовать выходу главы семейства за пределы населенного пункта. То же самое известно при Сирию и отчасти территорию Малой Азии.
Несмотря на все эти меры предосторожности до нас доходят сведения о смертельных поединках…”
- Кажется… когда-то я и это читал… - нахмурил лоб Миша. – А может быть мне просто кажется… Название вроде бы какое-то знакомое…
Но воспоминание ускользнуло.

продолжение следует