Хорошо в Москве хорошим людям

Автор: skinner Вставить себе в рот пистолет и нажать на спусковой крючок – я не уверен, что это такой уж великий поступок, но мужества для этого надо иметь не меньше, чем для совершения какого-нибудь отчаянного подвига. Трусости здесь нет никакой абсолютно. Что случается с людьми после смерти? Никто ведь не знает. Но если вы хотите посмотреть на человека, который отодвинул шторку, и одним глазом посмотрел туда, за край, то найдите того, кто нажал на спусковой крючок, а пистолет дал осечку.
Интересно, а какой процент из всех отчаявшихся кончает жизнь самоубийством в светлое время суток? Какая-то бесконечно малая величина, наверное. Так что будьте осторожны по вечерам. Прячьте ствол подальше в шкаф.
Вечером я вышел из дома, прогуляться по центру города, купить книжку, взять упаковку пива да пожрать. Ну и надумать, ежели чего.
Пока шел по Тверской, пытался взвесить обильные «за» с хоть какими-нибудь «против». Но весы походу сломались, потому что я то и делал, что посматривал на оголенные по весне женские ножки.
Когда надумал-таки, то решил набрать Андрюху, у которого по-любому имелся ствол, и который имел замечательную привычку если и задавать вопросы, то абсолютно не по теме. А не по теме я могу разговаривать непростительно долго.
- Здарова, тут такое дело…
Андрей уже был явно бухой, потому что, еще не дослушав, предложил мне немедленно встретиться и выпить.
- Нет денег.
- Да похуй, у меня есть. – учитывая то, что я ему должен был определенную сумму, предложение мне показалось очень даже заманчивым.
- Это, только мне нужно что-нибудь такое, поохотиться. Да помельче. Ствол, короче.
- Надолго?
- Да пара дней, не больше.
- Не вопрос. Через полчаса на Кузнецком Мосту.
Я еще зашел в «Республику», потом вспомнил, что книжка мне вроде как уже и не нужна, поэтому просто зашел поссать в кислотного цвета сортир. Умылся, выдавил непонятно откуда взявшийся здоровенный прыщ на левой щеке, украсив раковину соплей зеленого, в тон сортирным стенам, гноя.
Всё-таки заглянув на секунду в книжный отдел, я углядел там Стриндберга, ухватил его за синенький корешок, расплатился на кассе, отказавшись от пакета (я же за стволом ехал, а пакет на голову – хуйня какая-то), и вышел на заполненную женскими ножками уже ночную Тверскую.
Прелестных потасканных шлюх, которые наводняли по ночам улицу лет десять назад, вытеснили зализанные магазинчики и рестораны. Так до сих пор и не понял, что же мне нравится больше.
Андрюха приехал не один, а со своей подружкой Наташей. Наташа эта, мать ее, черт знает, что про нее можно сказать. Вроде и не дура, а умной ее тоже как бы и не назовешь. Но мне она всегда отчего-то нравилась. Красивая, сука. Хоть ты меня яйца зажми железной дверью, все равно буду говорить, что хорошая такая девочка. Только когда она пытается на эту самую девочку быть похожей, вот тут становится неприятно. Ты же зрелая женщина, так как какого хуя весь этот спектакль?
- Привееет… - широко раскрыв свои глазищи, пропела Наташа.
- Здарова, малая. Принес? – я уже смотрел на ухмыляющегося Андрюху.
- А то как же! Ну что, пойдем, мои дорогие?
Мы пошли в какое-то подземное, «не для всех», заведение в районе Кузнецкого Моста и Лубянки. Набрав код на обычной двери в каком-то закоулке, мы попали в небольшой клуб. Место вроде как и приятное, но слоняющаяся, как накуренные мухи, эстетствующая пиздобратия всё-таки меня всегда напрягала.
Пока Андрей ходил за бутылкой вискаря и за какой-то мутной штукой для Наташи, я сходил в туалет и метко поссал на кафель мимо унитаза.
Я залпом выпил стакан виски с водой, потом закурил и уставился на эту парочку. Мой друг уже медленно сползал куда-то под стол, поэтому я пнул его в зад, налил нам по стакану, разбавил колой и опять выпил. Наташа что-то весело щебетала, про какие-то тусовки, картины и так далее. Она смело причисляла себя к интеллектуальной части нового поколения, работая в каком-то замшелом издательстве, которое выпускало настольные календари. Тем не менее, откровенная хуйня звучала из ее уст невероятно притягательно. Еще раз отметив про себя, а затем и вслух страшную силу женских чар, я пересел на диван поближе к Наташе.
Андрюха тем временем уже окончательно сполз под стол, уставивишись лицом прямо в лобок своей подруге. Одной рукой она гладила его по голове, во второй дымилась очередная сигарета.
- Знаешь, ты просто удивительно красивая девушка, - уставившись ей прямо в глаза, я продолжал цедить очередной стакан виски.
- Я все равно с тобой трахаться не буду.
- Да ну, о чем ты? – я уже включил дурака. – Неужели ты думаешь, что каждый раз, когда мужчина говорит женщине такие слова, то он имеет в виду то, что хочет с ней заняться сексом?!
- Когда это говоришь ты, то именно это и значит. Ты редкий козел, между прочим. Неплохой, в общем-то, человек, но, как я уже сказала, трахаться я с тобой не буду.
- Ты замечательная девушка!
- Да пошел ты, - вяло проговорила она.
Я встал и пошел.
Сыграл с каким-то бухим лысым недоумком в пул. Он все время пытался доказать мне, что Аронофски украл у него идеи парочки фильмов. Так как я не спорил, а молча пил свое виски, то это было тем более удивительно.
Когда я вернулся за наш столик, то Наташа всё так же курила, а Андрюха всё так же спал, упершись еблом в Наташкину промежность.
- Все те же лица…- сказала промежность, вставая и кладя своего друга на подушку.
Выпив очередной стакан, я отключился. Когда пришел в себя, то достал книжку Стриндберга, решив полистать немного. Мой друг спал рядом.
Ко мне подсел патлатый француз и спросил по-английски, что я читаю. Я объяснил.
- Хочешь отсосу за книжку? – предложил этот ублюдок.
- Да пошел ты. Она мне дорога, как память.
- Давай за 200 баксов!
Парень вроде был неплохо одет, чтоб отсасывать за деньги, но природная западноевропейская вежливость, видимо, мешала ему сосать забесплатно. Ради интереса я решил поторговаться.
- 100, - предложил я.
- 150, - француз не унимался.
Подошла Наташа, ведя за собой за руку какую-то молодую темненькую девчонку.
- Вот она отсосет у тебя за полтинник, мудила.
Девчонка покосилась на Наташу, но ничего не сказала.
- Что здесь происходит, ребята? – французу явно не нравилась ситуация, поэтому, я взял его за потную ладошку и отвел в туалет. Там смачно врезав его пару раз головой об раковину, я затащил его в кабинку и снова метко нассал мимо унитаза. Только не на французский кафель, а, что гораздо эффектнее, на француза.
Умывшись, я присоединился к дамам. Девчонка оказалась студенткой из театрального института. Разговорившись, она начала рассказывать мне про то, как они ставят спектакли, кто у них там преподает и все такое. Интересно кстати. Я даже передумал склонять ее к плотской любви этой ночью. Мы просто сидели и разговаривали. Обо всем. Я рассказал ей про то, как хорошо жить в Исландии, она мне – про то, какие бывают породы лошадей. А потом я заснул, уткнувшись в ее пахнущее какими-то легкими духами плечо.
Когда я опять очнулся, то Андрюха уже сидел относительно ровно за столом и снова бухал. Я подсел к нему, налил себе стакан.
Он протянул мне небольшой, но тяжелый сверток.
- На, чуть не забыл.
- Ага, спасибо. Верну, как и обещал.
- Да без проблем.
- А где Наташа?
- Да хуй его знает. Придет скоро, куда ж она денется…
Я попрощался и поплелся вверх по лестнице к выходу на улицу. Я решил никуда особо не отходить, а найти где-то рядом тихий дворик и выпустить в себя пулю. Только не решил, куда. В висок или в рот.
На улице уже светало. Свернув в подворотню, я увидел, как какой-то парень стоял со спущенными штанами. Одной рукой он зажимал рот отбивающейся от него девчонке, второй сдирал с нее трусики. Я пару секунд смотрел в ее огромные от ужаса глаза, потом одним шагом подлетел к чувачку, на ходу доставая ствол. Когда парень повернулся, я ебнул его изо всей силы в живот, он согнулся пополам, я добавил ему с ноги. Он, не пискнув, завалился на землю. Взведя курок, я выпустил ему пулю в ногу повыше колена.
Девчонка сначала замолкла, а потом начала орать на меня:
- Ты, сука, ты что сделал с моим парнем!!!
Я немного прихуел, потом взял себя в руки и начал съебываться оттуда под дикие крики окончательно ебнувшейся девчонки.
Отбежав порядочно, я поймал тачку и поехал на Воробьевы горы. Утро там замечательное. Взяв по дороге упаковку пива, я спустился к берегу, зашвырнул ствол подальше в реку, и сел смотреть на спокойную утреннюю воду.
Думается, тогда я сумел ответить на пару собственных вопросов.