Cocaine

Автор: Gannya Время имеет особенность двигаться по спирали, повторяя события, вызывая дежавю. Иногда оно исправляет ошибки. И тогда на небе можно увидеть неожиданное, кричащее и, возможно, совсем неуместное, солнце.

Девушка и молодой человек. Их ничто не связывало, разве что две белоснежные дорожки, длинной в кредитную карточку крупнейшего банка, рассыпанные по чёрному деревянному столу порывистым, жадным северо-западным ветром, жестоким, какой только может быть на высоте крыши многоэтажного здания, касающегося мутно-серого ноябрьского неба, вот-вот расплачущегося несбывшимися мечтами всех и каждого в отдельности жителя сокрушительного и беспощадного мегаполиса, неба, на которое им предстояло попасть всего через несколько мгновений, сравнимых с длиной отдельной классически-белой полоски. Мятые, скрученные в трубочку, купюры, каждая в 100 $... Что может быть ничтожнее и грязнее денег?.. Когда всё можно купить и продать, когда твоя душа, одетая в Dolce&Gabbana, не стоит ни цента, а улыбка заснеженной девушки дороже всего на свете... Эти широко закрытые глаза, кошачий разрез, угольные пылающие зрачки... Губы, замороженные кокаином, ледяные лепестки, приоткрытые, влажные... Нет ничего более важного в этом мире, чем два, едва соприкасающихся слегка белёсых замороженных носа. Нет ничего более сладкого, чем шёпот ледяных упругих губ, в момент, когда уже перестаёшь отличать свой язык от её. Где-то внизу шумели машины, возможно дорогие, люди бежали на работу, доедая на ходу бизнес-ланчи, заглатывая последние куски гордости вместе с курицей по-сочуански, они улыбались начальству, обладающему большими деньгами и лицами, искажёнными гримасами порока и обречённости, возможно, кто-то, на пятом этаже, занимался обыденным сексом с тридцатипятилетней несчастливой женой, затем судорожно затягивая галстук, в тот же момент задумываясь о самоубийстве, дежурно улыбался и шёл отводить ребёнка в элитный детский сад; на главной площади шла демонстрация, люди любят справедливость, а особенно за неё бороться; в один из модных бутиков зашла очередная дама, с целью оставить полторы зарплаты мужа, одного из тех самых начальников, возможно в этот момент отводящего ребёнка в детский сад; где-то менеджер среднего звена стоит в пробке, стоит в своем форд-фокусе, и чрезвычайно этим гордится... Но всё это было где-то далеко, от того серого ноябрьского неба, где сейчас прибывали два совершенно далёких, но, в то же время, невероятно близких человека. Мир был до краёв полон, в нем не осталось места больше, чем для четырёх опьянённых восторженных глаз. Ветер слизывал остатки кокса с черного стола, и, казалось, от этого становился ещё холоднее и пронзительнее. Два красивых молодых тела, на груде дорогой брендовой одежде, терзаемые ветром и лёгкой кокаиновой дрожью, лежали прижавшись друг к другу. Для них не существовало ничего кроме момента этой бесконечной вечности. Мгновения у ног Б-га. Дуэт Одиночества. Длинные снежные магистрали, уходящее из поля видимости, куда-то далеко в бесконечность. Всего лишь мгновение абсолютной любви длиной в 1 грамм белого порошка. Многограммная мечта. Самое верное и настоящее счастье. Самый яркий и восторженный секс.
Завтра будет новый день и новая мечта. Они пройдут, не заметив друг друга, едва соприкоснувшись рукавами, такие же лживые, как миллион остальных серых людей. Им никогда больше не быть более настоящими, чем в момент первого вдоха. Небо расплачется напрасными ожиданиями, а ветер ностальгически будет трепать их волосы.
Завтра уже не случится. Всего лишь ещё один день. День, заснеженный другими историями, день без тебя и меня.

Встав с осточертевшей кровати, заправленной шёлковым бельём, где томно лежала тридцатипятилетняя женщина, мысленно собирающаяся на шоппинг, мужчина поморщился и устремил взгляд в поисках рубашки. Еженедельный плановый секс стал невыносим. Он возненавидел каждое мгновенье, проведённое в постели с этой вздорной избалованной немолодой блондинкой, матерью его малолетнего сына. Он почти оделся, оставалось лишь затянуть галстук потуже, дежурно улыбнуться и отправиться в детский сад. Выбрав розовый, модный в этом сезоне, аксессуар, небритый брюнет с уставшим лицом, начал совершать нехитрые манипуляции по сооружению деловой конструкции в виде узла. В самый решающий момент, когда галстук надавил на шею, мужчина почему-то с облегчением, как будто всю жизнь, стремясь к этой мысли, подумал о суициде. Его бизнес, услужливые, вечно улыбающиеся подчинённые, несчастливая жена, бесконечный деньги и жизнь ради денег... Невыносимо мелочно и горько. Быть может, где-то на крыше, под самым небом, как и он сам много лет назад, обессиленно лежит молодой парень с очаровательной девушкой, на груде одежды, растрепанные ветром, после самого яркого и восторженного секса, ещё не отошедшие от кокаина... Человек может один раз совершить ошибку, о которой он будет жалеть всю оставшуюся жизнь, окончив её в петле. Миллионы часов назад он распрощался со своей мечтой, позабыл о снежном приключении и о той великолепной случайной партнёрше по наслаждению. Быть может он встречал её позже, случайно соприкоснувшись рукавами, но не узнал, сбежал, скрылся, зашоренный в своих мыслях и неплохих бизнес-идеях. А она, возможно, спилась, начиная с текилы, закончив в лечебнице. И в тот момент не возникло никакой силы, чтобы остановить это безумие, неправильный ход событий.
Завтра будет новый день и новая мечта. Он отведёт сына в детский сад и больше никогда не станет думать, оставив все свои деньги нелюбимой жене.
Завтра уже не случится. Всего лишь ещё один день. День, заснеженный другими историями, день во имя тебя и меня.

Была уже середина ноября, ветер трепал волосы, наводя на мысли о далёком вчерашнем дне. Кристально белом, истинном. Дне, который стоило забыть. Молодой человек шёл по главной улице, мимо многоэтажки, зашоренный в своих мыслях, давясь насморком и заботами. Мимо проезжали дорогие машины. У него был неплохой бизнес-план, и вчерашнее приключение казалось случайным сном.
Навстречу ему, ускоряя шаг, двигалась очаровательная девушка, погруженная в свежие сплетни и мечты о Porsche, неся бутылку текилы в чёрной сумке от Roberto Cavalli и сжимая в руке, спрятанной в карман, пакетик с остатками кокаина.
Поравнявшись, они едва соприкоснулись рукавами, и, в этот самый момент, из окна пятого этажа многоэтажного здания, выпал небритый брюнет, с уставшим лицом, он, как бы с облегчением, упал прямо между молодыми людьми, на вымытый с порошком бехатон, ударился головой, и тут же умер, истекая кровью. Люди вокруг оживились, побросав остатки обеда, из стоящего неподалеку форд-фокуса выбежал человек, судорожно вызывая скорую, демонстрация во имя справедливости остановилась, внезапно из модного бутика, застучав каблуками, вынеслась немолодая блондинка, лет тридцати пяти, бросилась на грудь самоубийцы и забилась в истерике. Небо разрыдалось дождём. Сквозь тяжёлые ноябрьские облака, еле заметно, прищурено и осторожно, выглянуло солнце, неожиданное, кричащее и, возможно, совсем неуместное. В этот момент, время остановилось, подумало и начало двигаться совершенно в ином направлении.

Глаза встретились. Сирены скорой помощи уже не было слышно. Из кармана куртки ошарашенной девушки выпал пакетик с белым веществом, расставив все точки над i, её сумка упала на землю со звуком разбивающегося стекла, расплескав какой-то крепкий пахучий напиток по осенней аллее. Губы перпективного молодого чловека еле слышно произнесли: "Gannya?.."
Завтра будет новый день и новая мечта. Весь мир для нас двоих, в нем не останется места больше, чем для четырех опьянённых восторженных глаз и одной необходимой смерти.
Завтра возможно случится. Всего лишь ещё один день. День, заснеженный другими историями, день для тебя и меня.